Анти-Горбачев-4

Глава 4

— Америка далеко, — не очень уверенно возразила Виктория, — и порядки там немного отличаются от наших. А у нас же ни одного политического лидера не убивали со времен… со времен Бухарина, кажется…

— А Берия, а Абакумов, а Кузнецов? — тут же вытащил из памяти контраргументы Романов.

— Кузнецов это же из Питера товарищ, — наморщила лоб жена, — на ленинградское дело намекаешь?

— Точно, на него, — ответил Романов, — в конце сороковых проредили всю ленинградскую верхушку до состояния выжженного поля…

— Но все равно это давно уже было, — не сдавалась супруга, — а с тех пор одного Хрущева только снимали со скандалом, да и то он живой-здоровый остался.

— Это радует, — по-прежнему сумрачным голосом отвечал генсек, — но не слишком сильно.

— Может, подробности расскажешь, — закинула удочку Виктория, — глядишь, я тебе и подскажу что-нибудь дельное…

— Да и катись она в гору вся эта секретность вместе с секретчиками и секретутками, — принял неожиданное решение Романов, — слушай и не говори потом, что не слышала.

И он коротко передал жене суть того, что услышал от Примакова. Виктория сидела молча, только периодически качала головой в разные стороны, а по окончании выступления Григория открыла, наконец, рот.

— Даааа, Гриша, многим ты оттоптал мозоли за эти полгода, очень многим.

— К мозольному оператору пусть сходят, — буркнул тот, — тогда ничего оттаптываться не будет.

— Я ж не в этом смысле, — немного смешалась жена, но быстро взяла себя в руки, — не надо было этот проклятый нацвопрос поднимать, тогда бы и жил спокойно себе. Кстати, совсем еще не поздно дать задний ход — тогда твои недоброжелатели уймутся. Хотя бы ненадолго, но перестанут строить тебе козни.

— Как там говорил один древнеримский товарищ, — наморщил лоб Романов, — чем мучиться с развязыванием гордиева узла, лучше сделать радикальный шаг и разрубить его к чертовой матери.

— То есть ты пойдешь до конца?

— То есть да… выпью свою чашу до дна, — с достоинством ответил Романов, — пусть даже она с ядом будет, эта чаша.

— Я поняла, я поняла, — пробормотала Виктория, — неуемный ты у меня какой-то… ну тогда слушай практичные советы бывалой домохозяйки…

Урочище Медео, Казахстан

Здесь неподалеку от знаменитого высокогорного ледового стадиона (где были, к слову побиты почти все мировые рекорды) притаилась госдача номер один Управделами ЦК КП Казахстана. И на ней бессменный руководитель республики товарищ Кунаев принимал двух высокопоставленных гостей из сопредельных регионов. Назовем их товарищ Х и товарищ У. Обращался он к ним примерно так же — как к Иксу и к Игреку.

— Давайте не будем ходить вокруг и около, дорогие гости, — обратился к ним Кунаев, когда они доели свои порции ароматного плова, заев его гуммой, местными пирожками с острой начинкой, и запив холодным кумысом, — и будем говорить о наших насущных проблемах.

— Без вопросов, — ответил Икс, — Динмухаммед Ахмедович (тот поморщился и разрешил называть себя Дини), — давайте о насущном, только… — тут он слегка поморщился.

— Что только? — переспросил Кунаев.

— Это дело требует какой-нибудь более существенной смазки, нежели кумыс… нет, я ничего не имею против национальных кухонь, но сейчас требуется что-то традиционное.

— Как скажете, дорогой Икс, — и Кунаев достал из встроенного в стол мини-бара бутылку запотевшей Столичной водки, — в имперских традициях есть что-то привлекательное.

— Это совсем другое дело, — раздвинул губы в улыбке Игрек, — давайте накатим за традиции.

— Возражений нет, — ответил Кунаев, разлив водку по рюмкам, — за традиции.

— А теперь по делу, — продолжил тему Икс, закусив кусочком аччик-гушт, — время Ч у нас назначается на послезавтра, девятнадцать пятнадцать, верно?

— Абсолютно верно, — подтвердил Кунаев, — проговорите последовательность действий, будьте добры. Вас тоже касается, товарищ Игрек.

— Тогда я начну, — откашлялся Икс, — послезавтра ориентировочно в восемнадцать ноль-ноль объект отправится в поездку по стране с так называемого Правительственного вокзала Москвы…

— Где это? — недоуменно поднял брови Кунаев.

— Это рядом с Ленинградским и Ярославским вокзалами, — пояснил Икс, — платформа, огороженная со всех сторон колючей проволокой, въезд на нее только с улицы Каланчевской…

— Знаю-знаю такую улицу, — откликнулся Кунаев, — идет от Трех вокзалов к Проспекту мира.

— Все верно, именно так… итак, в восемнадцать ноль-ноль, плюс-минус некоторое время, эскорт с объектом заедет с улицы Каланчевской на Правительственный вокзал…

— Стоп, — остановил его Игрек, — я слышал такую версию, что до этого вокзала идет спецтоннель от Кремля, по верху никто туда не ездит.

— Это слухи, — отмахнулся Икс, — от Кремля идут подземные ходы, но в Минобороны и на Лубянку, до Трех вокзалов слишком далеко.

Кунаев тем временем разлил по рюмкам вторую порцию, они выпили без слов, и тогда Икс продолжил.

— На вокзале его будет ждать правительственный железнодорожный состав, два локомотива и шесть вагонов.

— И что в этих вагонах, товарищ Икс? — поинтересовался Кунаев.

— Самый главный это вагон для первого лица, конечно — он бронированный и весит гораздо больше, чем стандартный МПС-овский. Примерно в полтора раза. И колесные пары у них не двухосные, а трехосные, в связи с большим весом. Кроме этого вагона, он в центре состава обычно располагается, имеются также два вагона для охраны, один для спецперсонала и один-два, дублирующие внешний вид правительственного. Для маскировки…

— Это понятно, — отозвался Кунаев, — давайте уже ближе к делу.

— Отправление спецпоезда по нашим данным назначено на восемнадцать-тридцать по Москве, — продолжил Икс, — через примерно сто пятьдесят метров поезд минует ворота Правительственного вокзала и выйдет на пути общего назначения в районе… в районе, — он вытащил из папочки карту Москвы, сверился с ней, — в районе Безбожного переулка.

— Странное название, — немедленно откликнулся Кунаев, — там безбожники жили?

— Просто когда-то, — ответил хорошо подготовившийся Икс, — здесь располагалась редакция журнала Безбожник.

— Это которым Емельян Ярославский руководил?

— Точно… Емельян Ярославский рядом с Ярославским вокзалом — такой парадокс…

— Мы отвлеклись, — остановил этот диалог Кунаев, — про Безбожник это, конечно, интересно, но не по теме…

— Прошу прощения, Динмуха… то есть Дини, — извинился Икс, — продолжаю по теме. Так вот, правительственный состав выйдет на пути общего назначения в районе Безбожного переулка. Далее он по нашим данным проследует под Рижской эстакадой в направлении станций Москва-3, Маленковская и Яуза.

— Конечный пункт маршрута известен? — спросил Кунаев.

— Точных сведений нет, — тут же откликнулся Икс, — предположительно это Горький либо Ярославль. Да это, в конце концов, и неважно, мы же планируем операцию гораздо ранее этой точки.

— Хорошо, продолжайте, — махнул рукой казахский лидер.

— Приблизительно за полчаса до планируемого подъезда состава к станции Маленковская, это у южной оконечности парка Сокольники…

— Еще одно странное название, — опять перебил его Кунаев, — неужели у нас в стране остались названия в честь руководителей антипартийной группы? Молотов переименовали обратно в Пермь, Каганович в Новокаширск, а Маленковская платформа, значит, уцелела?

— Нет, Дини, — пояснил Икс, — это в честь другого Маленкова, секретаря Сокольнического райкома — к Георгию он не имеет никакого отношения.

— Хорошо, продолжайте, — разрешил Кунаев.

— Так вот, за полчаса до подъезда состава к этой платформе в ста метрах от нее на мостике через Яузу будет установлено взрывное устройство большой мощности. Подрыв будет осуществлен непосредственно перед головным локомотивом… расчеты наших специалистов показывают, что весь состав целиком должен упасть в реку Яузу.

— Что за специалисты? — решил уточнить Кунаев.

— Надежные и проверенные товарищи, с опытом работы в горячих точках, — вступил в разговор молчавший до этого Игрек, — ручаюсь за каждого головой

— Ладно, — Кунаев побарабанил пальцами по лакированной поверхности стола, разлил остатки Столичной по рюмкам и задал следующий вопрос, — где гарантия, что объект не останется живым и здоровым в результате этой операции?

— Я еще не до конца все рассказал, Дини, — Икс залпом выпил водку и продолжил, — одновременно с подрывом моста в Яузу будет вылито около трех тонн нефтепродуктов… вот здесь, в полусотне метров вверх по течению. И они будут подожжены, эти нефтепродукты… получится, как в Сталинграде в 42 году, помните такое?

— Припоминаю… — с натугой согласился Кунаев, — страшное дело — меня как раз туда откомандировали с Алтайского комбината. Так, а где гарантия, что исполнители не попадут в руки КГБ? Девятка очень качественно работает… кстати, сколько человек задействовано?

— Шестеро, — ответил Икс и тут же перешел на официальный тон, — во-первых, товарищ Кунаев, исполнители знают только своего непосредственного руководителя, не больше, а его мы спрячем в надежном месте…

— Лучше ликвидировать, — без обиняков посоветовал тот.

— Рассмотрим и такой вариант… а во-вторых, пути отхода спланированы весьма тщательно.

— Откуда они возьмут взрывчатку? — продолжил бомбить вопросами Икса, — кто смонтирует взрывное устройство? Из каких источников появятся нефтепродукты и цистерна для их перевозки?

— Все это технические вопросы, — поморщился Икс, — думаю, что вам не стоит забивать ими голову. Лучше рассказали бы, что вы собираетесь делать по окончании операции «Маленковская».

— То есть вы ее так решили назвать?

— А что, название не лучше и не хуже других…

— Хорошо, немного расскажу о дальнейших действиях… ваша помощь, кстати, и там понадобится, но уже немного в другом направлении. Утром следующего дня созывается экстренное заседание Политбюро ЦК КПСС, которое назначает экстренный же пленум ЦК КПССС на завтра. Технология передачи власти у нас, в отличие от Америки, четко не оговорена ни в одном документе, поэтому придется импровизировать.

— Большинство удастся собрать, Дини? — задал наводящий вопрос Игрек.

— А не потребуется никакого большинства, дорогой, — ухмыльнулся тот, — в этом-то все и дело. Абсолютно любой персонаж из властной верхушки будет гораздо лучше, чем нынешний, и в межнациональные отношения не полезет. Таким образом, мы и решим наболевшие проблемы… по крайней мере на пятилетку вперед.

— Ну а все-таки, — продолжил настаивать Игрек, — кто, по-вашему, займет вакантное властное кресло?

— Или я или Алиев, — скромно ответил Динмухамед Ахмедович, — могли бы и сами догадаться.