Если и был в академии Равновесия человек, которого я никогда не хотела видеть, так вот, прошу любить и жаловать — Богдан Бачевский собственной персоной.
Высокий брюнет с пронзительными голубыми глазами и черной, словно смоль, душой.
Шляпу этот представитель мужской части академии тоже надел. И если другие выглядели смешно и комично, то Богдана даже это не могло испортить. Красив, зараза. Тут уж врать нет смысла. Вон Лала как на него вешается. Видел бы ее Бартош Ваховский, отец девушки и по совместительству баро феода ацыгов, то уже бы давно запретил учиться. Гулящая девица — позор семье. Но кто я такая, чтобы судить девушку?
— Вели, — Нежана вцепилась в мою руку и жалобно взмолилась: — Прошу тебя, только не сбегай!
— И не подумаю, — вздернув гордо нос, я посмотрела на подругу. — Не вижу никакого повода. Раз пришли веселиться, значит будем!
— Правда? — казалось, что девушка до конца не верит моим словам.
— Правда, правда.
— Ох, спасибо!
— Беги уж, — лениво взмахнула я рукой, и Нежу, словно ветром сдуло. Любовь. Что тут еще скажешь?
Но Нежана волновалась не зря: причина для побега все-таки была, и очень даже весомая. И она, как назло, прожигала мою щеку взглядом. А я упорно делала вид, что ничего не замечаю. Много чести! Главное, что Богдан не изъявлял желания подойти. А то, что глаз не сводит, так это пожалуйста, лишь бы не сглазил, колдун худоумный.
Тем временем веселье набирало обороты, и все шло к главному событию празднества — поиску ленточной пары. А пока все танцевали и пили медовуху, весело обсуждая всякие новости. Не то, чтобы я была из тех, кто подслушивает чужую болтовню, скорее, меня просто частенько не замечали, а я не видела повода напоминать о себе.
— Слыхала, вчера кто-то могильник Доброгнева разворотил!
— Да ладно?
— Правду говорю! — низенький паренек мотнул головой, и ленточки задорно заплясали в воздухе. — Мне сам Огыч рассказал.
— Местный домовой? — удивилась девица с волосами цвета воронова крыла. Кажется, ее звали Веста. Она частенько бегала за Лалой и старалась притереться в кружок местных красавиц.
— Он самый. Я ему частенько водки подливаю под главной лестницей, так он мне по хмелю все и рассказывает…
— Ох уж эти местные сплетники. Никогда не знаешь, правду ли они говорят или косоплетки плетут.
В мою сторону обернулись три пары глаз, и я только потом поняла, что сказала это вслух. Я же, в свою очередь, покосилась на чашу с медовухой, из которой потягивала сладкий напиток уже минут так двадцать. То-то мне голова немного кружилась.
Благо, объясняться и оправдываться за прерванный разговор не пришлось: музыканты очень вовремя перестали бить в бубны, адепты разом замолчали, а в центр поляны вышел Ждан.
Старшекурсник. Красавец. Местный богатырь и баятник. Он частенько рассказывал байки и вел вот такие сборища.
— Адепты и адептки, — разнесся по поляне зычный голос. — Вы так долго ждали этого вечера, и вот он, наконец, наступил. Сегодня, в преддверии последнего учебного года, мы празднуем Цари и ищем настоящую любовь. Ведь все случайности, что сегодня произойдут, неслучайны. Сварог и Велес будут нам судьями!
Толпа весело загалдела.
— Юноши в шапках, прошу, станьте в линию и закройте глаза. Лалочка, подай-ка мне ножницы. Сейчас будем вершить судьбы.
Девушка, в чьих карамельных волосах мелькнула красная лента, самодовольно приподняв хорошенький носик, поднесла Ждану Уминскому ритуальный предмет.
— Приступим!
Все с замиранием затихли. Я же, чувствуя некую неловкость, стала выискивать взглядом Нежану. Подруга быстро нашлась около Добрыни, к которому как раз подошел Ждан. Демонстративно, не закрывая глаза, парень срезал зеленую ленту и протянул ее Неже. На душе от такого откровенного поступка стало тепло, и я в который раз удостоверилась, что любовь существует.
— Черная!
Голос баятника вырвал меня из сладких тягучих мыслей.
— У кого черная лента?
— Вот она!
— Тут!
Толпа вокруг меня расступилась, и кто-то услужливо подтолкнул меня в спину. И не куда-нибудь, а прямиком к сложившему руки на груди Богдану.
*Баро — глава;
Баятник — тот, кто рассказывает байки;
Косоплетки плести — сплетничать.