Антипара

Глава 37

Богдан

Она действительно согласилась со мной потанцевать. Удивительно, учитывая, что все остальное время до этого момента Велислава старательно избегала прямого со мной контакта. Тренировки в счет не шли. Там она была сосредоточенна и полностью отдана процессу. Я словно являлся для нее объектом, а не человеком, достойным ее внимания.

Вот надо же было мне обратить на нее внимание на втором курсе. Глаз не мог отвести от этого рыжего шустрого пятнышка, что носился по академии со скоростью ветра. Другая. Яркая. И живая. Тогда же Семаргл и зажег в моем сердце тот самый огонь, что до сих пор не мог потухнуть. А ведь я пытался отстать от Велички, видел, что она не желает иметь со мной никаких дел. Но сейчас… Мы были связаны. Узами, что крепче Алатырь-камня. Узами, что останутся с нами на всю жизнь. Мне кажется, мы оба еще до конца не осознавали, что это значит. Без меня меня женили, как говорится. И я вроде как не сильно опечален. Другое дело, что Велислава молчит об этом, а я не решаюсь завести разговор о будущем. То, что мы будем работать двойкой — очевидная вещь. Но осознавали ли ведунья, что мы не сможем жить отдельно друг от друга… Длины нашей связи просто не хватит.

— Чудесная мелодия, — девушка прикрыла глаза, полностью отдаваясь мелодии и моим движениям. — Зря я пропустила предыдущие.

— Ты ничего не упустила, — подбодрил Величку. — Было тухло и скучно.

— В этот раз иначе? Что же изменилось?

Неужели она действительно не понимала, что именно изменилось? Я смотрел в ее голубые глаза, на притягательную улыбку и мысли мои занимали совершенно неприличные вещи. Я бы прямо сейчас прервал танец, увел бы ее на балкон и…

Танец наш действительно прервался. Но не потому, что я этого хотел, хотя сразу догадался по изменившемуся лицу Вели, кто именно стал причиной нашей остановки.

— Богдан, — за спиной раздался знакомый голос, и на плечо мне легла девичья ладошка. — Богдан, нам нужно поговорить.

Лала. Всегда она. Как же я устал.

— Ты же видишь, что я занят, — чуть более резко ответил я, оборачиваясь к ацыге.

— Но это серьезно. Мне надо кое-что тебе рассказать.

— Говори, — я увидел, что Величка пытается отойти, но давать ей такую возможность не собирался. Переплел наши пальцы и крепко сжал.

— Не переживай, — она попыталась отстраниться. — Танец все равно подошел к концу.

— Ты говорила, что готова танцевать до утра, — заметил я. — А еще даже не полночь.

Глаза ее расширились от удивления, но уходить девушка уже не спешила. Я тем временем повернул голову к Лале.

— Если хочешь что-то мне сказать, то говори при Велиславе.

— Нет! — воскликнула она и яростно замотала головой. Я только сейчас заметил, что ацыга совершенно не выглядит наряженной. Ни тебе прически на голове, ни платья в цветах ее народа. Это было совершенно не в ее манере. Лала любила привлекать внимание, но не таким же замысловатым образом. — Она услышит! Услышит! Ты ничего не понимаешь. У меня есть всего пара минут.

Девушку забила легкая дрожь, а из глаз брызнули слезы. Как тогда, на аллее, когда она бежала от тумана.

— Лала, кто услышит? — подала голос Величка. Несмотря на их натянутые отношения, ведунья выглядела взволнованно. Она даже потянулась рукой к ацыге, но та шарахнулась в сторону.

— Не трогай меня, нечестивая! Не трогай!

— Перестань! — уже я попытался успокоить Лалу, но она даже мне не позволила до себя прикоснуться.

— Она узнает. Услышит. Ты должен помочь! — крикнула она прямо мне в лицо, а потом шепотом добавила: — Пожалуйста…

Глаза ее бегали из стороны в сторону, и она больше не фокусировалась на моем лице. Ее крики привлекли всеобщее внимание, и в нашу сторону уже направлялись преподаватели и магистры. По толпе же гуляли недовольные шепотки:

— Снова она портит все!

— Худоумная ацыга!

— Баламошка!

И Лала все услышала. Она стала оглядываться, крутиться на месте, пытаясь понять, кто именно позволил себе оскорбить дочь самого баро.

— А вы все слепы! — прорычала она из последних сил. — И скоро пожалеете об этом!

И, ухватившись за виски, ацыга стала выть, словно дикий раненый зверь. Голова ее запрокинулась назад, и крик, сравнимый разве что с воплем обреченного на неизбежную и страшную смерть существа, разнесся по бальной зале. А вместе с ним затряслась земля.

Мощные толчки из-под земли сотрясли помещение, и люди, как шахматные фигуры на доске, один за одним стали падать на пол. Люстры на потолке угрожающе задребезжали, норовя упасть кому-нибудь на голову. И так же резко, как началось, все и закончилось.

Я прижал к себе испуганную Велиславу, из уст которой раздался закономерный вопрос:

— А где Лала?

Но ацыги нигде уже не было видно.