Апокриф Блокады

Глава 22. Первый кусочек коммунизма

Началась последняя неделя октября 1628 года. Выпавший снег, до сих пор, не растаял. Вы не понимаете! У нас в Питере он выпадает и тает, выпадает и тает. Всю вторую половину осени и время от времени зимой. А здесь — будто Дед Мороз волшебным посохом по земле ударил. Бах и готово. Вокруг бело, пушисто и искристо (или туман, вперемешку с хлопьями). Без просвета. Каждый день. В специально выбранном тихом месте, возле метеостанции, в землю воткнули доску с отметками высоты снежного покрова. Сегодня утром — там было 35 см. Вдобавок, парит не замерзшее зеркало Байкала. Деревья стоят в бахроме инея. На всех предметах иней. Тросы канатных переправ, каждый день, обрабатывают какой-то смесью, что бы на них не росла ледяная борода.

Жизнь под открытым небом не то что бы вовсе замерла, а как-то съежилась. Первые дни, видно по привычке из прошлой реальности, пытались назначать наряды для уборки снега вокруг объектов и с основных дорожек. Не пошло… С неба сыплет, сыплет и сыплет. А с боков заметает, в считанные минуты, выравнивая следы тщетных усилий по единому зимнему стандарту. Вот такая здесь вторая половина календарной осени. Что будет потом?

К счастью, по-настоящему сильного мороза тоже нет. Его успешно заменяет ветер и высокая влажность… Поймала себя на мысли, что все передвижения в пределах лагеря напоминают короткие броски от одного очага тепла к соседней проталине. Бегом или прыжками. По кроличьи. Из норки в норку. По узким тропкам в снегу. Общежитие фаланстера, из романтического сруба, моментально превратилось в коммуналку "барачного типа". Тесно, зябко, неуютно… Строительство новых крыльев здания (скорее радиально направленных лучей) идет в две смены. Ночью спим. Народ изрядно вымотался, производственный травматизм (особенно местные переохлаждения) вырос в разы, а потребление продовольствия — вдвое. От минимального уровня середины сентября. По городской мерке — почти армейская норма. По внутреннему ощущению — катастрофически мало! Весы это доказывают — худеем. Избыток белков в рационе не покрывает энергетических затрат. Нерпа откочевала на север. Далеко. Во льды…

Настроение отвратительное. В животе бурчит. Свет в "модуле" тусклый. Температура — плюс 16 градусов. С работой — полный завал… Надо всё, сразу и ещё вчера… Каждый новый день физически ощущаю провал ещё на пяток-десяток лет, по временной шкале, в сторону окружающей эпохи. Быт упрощается до примитивного, а первоначальный азарт "победного аврала" выдохся. Ну, сколько можно "героически преодолевать трудности"? Неделю… Две… Месяц… На излете второго месяца "свободного падения в прошлое" до народных масс (в моем и не только лице) начала доходить простая мысль, что теперь эта бодяга — на всю оставшуюся жизнь. У-у-у-у!

Профессор Радек изменил бы себе, если бы не воспользовался всплеском общественного интереса к ещё чуть теплящейся (в смысле фиксируемой приборами) активности "аномалии". Под зубовный скрип Соколова, уже приготовленный набор деревянных конструкций для очередного крыла фаланстера, общим голосованием (350 — за, 5 — против, 2 — воздержались) израсходовали на возведение огромной не отапливаемой будки вокруг её последнего места расположения. С запасом, на естественный дрейф "точки привязки". Надежда, что "дыра" однажды откроется, обратно пропорциональна вероятности данного события, но вера (как в Средневековье) творит чудеса. До того каждый, случайно или нарочно идущий мимо памятной полянки, пялился на место бывшего "окна домой" до рези в глазах. А вдруг? А может сейчас повезет и она, хоть на минутку, распахнется? Страшное дело, на себе почувствовала! Ровный снежный покров (раньше хоть тропинки и вытоптанное пятно в траве место обозначали) словно бы похоронил под собою последний шанс на возвращение в XXI век… Сарай из бревен, с тянущимися к нему проводами контрольной аппаратуры и сигнальной лампой на крыше (сирену для оповещения решили не ставить, она — на случай вооруженного нападения), вопреки логике — действует на народ успокаивающе. Если что, подготовка для обратной эвакуации — проведена. Мы приняли меры… Самообман, конечно… Из того же разряда, что огромный каменный храм посреди нищей деревеньки из саманно-деревянных избушек. Культовое сооружение! И "первосвященник" в комплекте… Бессмысленная растрата остатка сил и скудных средств ради "святого символа веры". А сами теперь, по очереди, спят на нарах в два яруса. Хотя, с самого начала, проектом планировались отдельные комнаты на двух-четырех человек…

Лев Абрамович, проходя мимо этого "мавзолея здравому смыслу", каждый раз чуть не шипит от злости. Он — один из пяти, голосовавших "против". Совершенно пустое помещение (при дикой нехватке площадей для складирования имущества), завхоза не по-детски бесит. Каждый день очередная партия "научников" роется в сугробах на месте временно (ничто так не постоянно, как временные сооружения) сложенного под открытым небом имущества. Сортирует, оценивает, пытается спасти самое ценное. Перетащить добро если не в тепло, то хотя бы под крышу, подальше от ветра, снега и вездесущих грызунов. Мыши прекрасно оценили достоинства синтетических упаковочных материалов и полутора месяцев безмятежного шуршания под внешне надежными чехлами (скрывающими от глаз творящиеся внутри безобразие) им хватило. Плюс — отсутствие естественных врагов. На территории лагеря нет ни лис, ни сов, ни других естественных для хвостатых вредителей хищников. Результат? В хлам распотрошенные бумажные ящики с приборами, изгаженные комплекты ЗИП, рваная тара с сыпучими веществами и главное — катастрофическая потеря темпа. Вместо использования по назначению, всё найденное предварительно надо мыть, проверять… или чинить… А если в разоренной упаковке были реактивы с маркой ЧДА (то есть, на жаргоне химиков — "чистое для анализа")? Только выкинуть… Обидно же, до соплей… Одно дело — знать, что того-то и того-то нет в наличии. Другое — думать, что оно есть. Третье, знать (!) что оно есть и, в ответственный момент, обнаружить перемешанные с рассыпавшимися порошками обрывки мягкой упаковки… В такие моменты начинаешь сочувствовать гневным речам завхоза, что "добрый доктор Шрадер" (который изобрел табун, зарин и зоман), в сущности, занимался очень полезным делом (он ведь действительно получил табун в поисках дешевого средства от клопов), но оклеветан неблагодарным человечеством… Дай Льву Абрамовичу волю, тут вспыхнет "ограниченная химическая война". К общему счастью, на опыты у него почти нет свободного времени.

Времени нет ни у кого. Сумасшедшая гонка, ставка в которой — жизнь, продолжается… Кризис сменяется кризисом… Продовольственный… Жилищный… Тепловой… Осветительный (страшное дело, между прочим)… Вы попробуйте при свете лампады (жирника с открытым пламенем) вставить нитку в иголку, потом смейтесь. А сейчас наш маленький поселок накрыл "комплексный кризис ресурсов". Грубо говоря — кончились запасы и резервы. Вся наличная одежда — уже в носке (поделились по братски с малоимущими, перешили и подогнали). Все технические средства — задействованы (станочный парк упрятан в сухие помещения с полом и потолком). Все кадровые резервы учтены. "Перепись населения" выявила среди контингента пестрый набор специалистов и любителей в различных областях. Увы… В сутках только 24 часа. У человека только одна голова и две руки… А надо — держать рост темпов производства. Иначе, хитрые кривые на сетевых графиках обещают нехорошее.

Перефразируя известный лозунг — "Жить стало хуже, жить стало тяжелей". В первую очередь на бытовом уровне. Маленьким шоком, например, стало посещение кочегарки фаланстера… После недавних технических успехов, зрелище потного истопника, денно и нощно, без устали, швыряющего в ненасытную топку древесные обрубки, лично меня нешуточно потрясло. А как же генераторный газ? А как же топливная экономичность? На улице — простые деревянные козлы и поленница. Утренний наряд — колет чурбаки, вечерний — пилит бревна, не годные для переработки в столярке и отходы той же столярки. Самодельной двуручной пилой! Как до войны… Сказали, что материалы, пригодные для изготовления новых газогенераторов, решено экономить, а наличные — вышли на предел доступной производительности. Причем, основным потребителем газа стала не кухня, а цех.

Столовая с кухней переехала из палаток под крышу с первым снегом и тоже утратила романтичность. На грубо окрашенных столах из небрежно оструганных досок, в полутемном бревенчатом срубе с микро окнами, затянутыми мутной пленкой, похлебать суп из мяса нерпы было интересно один раз. Ну, два… Типа экзотика… В третий — уже перебор… Новые деревянные полы, от потока посетителей, на глазах преобразились в грязный настил. Обстановка барака, ледяная вода из рукомойников и самодельное, липнущее к рукам мыло — напрочь отбивают аппетит. Говорят, что нержавеющие миски скоро изымут из обращения, как резерв ценного металла. Равно, как и кружки… На замену поступят "гончарные изделия" местного производства. Кирпичи делать вроде бы научились, на очереди — керамические трубы и мелкий "ширпотреб". Верю! С эмалью, для покрытия разной всячины, в "горячем цеху", экспериментируют вовсю. Получается не особенно. Серенько, казенно, с пятнами… На всякий случай, одну кружку из нормальной полой нержавейки, я втихаря заныкала и вечерами завариваю в ней травяной настой. И вообще, быт с каждым днем делается всё более однотонным и серо-буро-невзрачным…

Особенно тяжкое впечатление производит необходимость выполнять приказ "О сбережении материалов". Раньше, ещё до "первого закрытия аномалии", действовало распоряжение "О высокотехнологичном мусоре" и разнообразный хлам, копящийся в ходе работ, складировали в пластиковых мешках, для отправки в XXI век. Мотив вполне понятный — сократить количество "следов" пребывания (если придется эвакуироваться), а, кроме того — пресечь для туземцев возможность порыться на помойке и приобрести вкус к "отбросам цивилизации". Теперь, в роли туземцев оказались мы сами. Содержимое мусорных мешков бережно сортируют, лампы, куски проводов, обрывки пластика и упаковочные материалы бережно делят по сортам для дальнейшей переработки. Сама видела, как монтирующий потолочные светильники электрик, ничего не бросает на пол, а прячет отходы "рабочего процесса" в карман висящей на груди сумки. У меня в "модуле", с великим почтением, опустошили ящик для одноразовых упаковок. У Дарьи Витальевны, в санчасти, выгребли все использованные одноразовые шприцы (которые, по правилам, полагалось уничтожить "огневым способом"). Воинствующее нищебродство в худшем из возможных вариантов… Про выпотрошенный ЗИП приборных комплектов и ополовиненный запас инструмента, скромно молчу. Но, когда явился солдат с задачей изъять из осветительных плафонов "лишние" лампочки — я уже возмутилась. Какого черта! В полумраке с химическими реактивами работать просто опасно.

Маленькая, но победа. Потом пришел лично Ахинеев. С ручным люксметром и бумажным справочником по технике безопасности. Серый от усталости и подозрительно молчаливый. Игнорируя меня, зашторил окна и включил верхний свет. Потом — раскрыл свою книжку на уже изрядно засаленной странице, где красным маркером, в таблице "Нормы освещенности рабочего места", выделены уровни светового потока для производственных помещений (в частности — химических лабораторий).

— Видно? — к сожалению. Как показания индикатора прибора, так и "рекомендуемые значения".

— Сейчас я буду вынимать элементы. Когда прибор покажет то же, что написано в книжке — скажешь…

— Так нечестно!

— Нечестно, когда мастера, в слесарке, по темноте глаза гробят. Нечестно, когда в новых помещениях нет даже аварийного освещения. Приходится поштучно выковыривать светодиоды из ручных фонариков. Или как?

Игра в честность закончилась потерей двух третей светового потока (по прибору) и унижением (по сути). Заодно Ахинеев переписал технические данные всех электронных приборов в "модуле". Причем, не доверяя их паспортным данным, а вынимая из ячеек в стеллажах и разглядывая надписи на задних стенках… Под конец — согнал меня с кушетки и поднял мягкую панель лежанки, под которой обнаружились какие-то черные коробки с электрическими выводами и толстыми разноцветными проводами. От этого зрелища — заметно повеселел…

— Так здесь ещё и исправный "бесперебойник" имеется! А мы и не знали…

— Тоже отнимете?

— Нет, задействуем. Вместо переменной сети 220 В по всему лагерю идет переключение приборов и иных нагрузок на постоянную сеть 220 В. Осветительные приборы, компьютеры, паяльники, утюги и тому подобная техника к замене безразлична. А вот электромоторы переменного тока могут сгореть. Здесь у вас аппаратура адаптирована к питанию от аккумуляторов, а зарядное устройство терпит как "постоянку", так и "переменку".

— Хотите сказать — мне повезло?

— Хочу. Будете постоянно жить при электрическом свете. В наших условиях — это роскошно. Так что…

Спорить с упертыми людьми трудно… В жопу такое везенье! К счастью, от отчаяния во мне прорезалось женское коварство. Там где бессмысленно просить, имеет смысл попытаться воспользоваться тонкой лестью.

— Э-э-э-э… Тогда, нельзя что-то сделать с настольным светильником?

— В смысле?

— Он и был тусклый, а теперь, при слабом потолочном освещении — на этикетках уже буквы не разобрать!

Сработало! Включил, хмыкнул (энергосберегающая лампочка в 15 Вт при температуре ниже 20 градусов разгорается медленно и неохотно). Полез в шкафчик с технической документацией на "модуль". Развернул его электрическую схему. Снова хмыкнул… Вскрыл распределительный щиток. Покрутил там винты отверткой. Потом — выловил из кармана доисторического вида лампу накаливания, с потускневшим от старости латунным цоколем. Прямо рукой прижал к оголенным клеммам. Из-под пальцев ударил в глаза свет солнечной яркости…

— Ой! Что это?

— Автомобильная лампочка, на 12 вольт постоянного тока. Для фары грузовика… Ставим?

— Откуда?

— Есть мнение, что моряки любой страны произошли не от обезьян, а от хомяков. Безразмерные флотские запасы, — хмыкнул, — Вашими стараниями, Галина, теперь у нас изрядно накопилось всякого "секонд-хенда".

Намек ясен… В благодарность за гастрономические изыски "из ранешнего времени", командование БДК, ещё летом, распорядилось оказать экспедиции "шефскую помощь". Простыми словами — приказало выгрести из нычек и кладовок совсем уж вопиющий хлам, могущий сгодиться "для организации быта в полевых условиях". Помнится, там много чего оказалось… Куча латунных кранов, старые брезентовые чехлы, швейная машинка с ручным приводом. Лампочки, надо понимать, тоже оттуда. "Возьми, боже, что мне негоже…" А пригодилось.

— Это ещё что, — всегда поражаюсь страсти мужиков одновременно работать руками под напряжением и трепать языком, — Там морячки раскопали не меньше пуда "Боракса", в фабричной упаковке. Целое сокровище!

— Кажется… — смутно всплывают детские воспоминания о посещении магазина бытовой химии, — средство от тараканов? Но, у нас же нет тараканов!

— Не угадали. "Боракс" — это техническая борная кислота. Ценнейший продукт для осветительных целей…

— Э-э-э… — умеет товарищ Ахинеев поставить в тупик, — Лампочки делать? Так борные стекла — легкоплавкие.

Научно-инженерная тусовка, под давлением "пещерного быта", последнее время фонтанирует идеями в области его облагораживания. Кое-что даже получается. Например, средство для ухода за кожей, совместными усилиями, они сварили вполне терпимое. После очищенного "взрывным методом" оленьего жира — так вообще. Шик! Освещение, сегодня — крайне больной вопрос. Там не отметился только совсем ленивый. Тем не менее…

— У нас сейчас идет пересборка общества, — сложившись вдвое, Ахинеев возится с проводами возле пола, — В том числе, с технологической точки зрения. Есть два варианта. Или "экономить и распределять запасы" — или "всё производить самим на месте". Ну, если удастся выдать сносное качество. Над лампочками тоже работают, — хмыкнул, — Кстати, парадокс! Для изготовления хорошего скипидарного светильника нужна рафинированная электротехническая медь с чистотой "три девятки"… Только она имеет достаточную теплопроводность… Все обрезки проволоки пошли в дело… А с борной кислотой проще. После обработки шкур осталась уйма шерсти… Попробовали её спрясть в нитку — вышло весьма гадко. Зато, после пропитки борной кислотой, эта же гадость превратилась в довольно сносный фитиль для стеариновых ламп. Из сущей ерунды — польза на пустом месте…

— Я видела, — действительно, из плоских стеклянных баночек для закусок с жестяными крышками, после наполнения их стеарином, руками флотских умельцев получились приличные "китайские фонарики". Не гаснущие на ветру и не пачкающие вещи каплями расплавленной горючей массы, в отличие от простых свечей.

— Вот так и затыкаем дыры, — крякнув, разогнулся, повернул к себе зев светильника и принялся ковырять в патроне.

— Проводка случайно не сгорит? — иметь в качестве освещения над столом целую автомобильную фару…

— Посмотрим… — щелчок выключателя. Стол и окрестности заливает щедрым потоком веселого желтоватого света. Даже в помещении от него потеплело. Маленькое солнышко…

— Спасибо! — всегда с этими мужиками так… Упрашивай, подсказывай. А ведь могут, когда захотят, — И на потолке такое тоже можно сделать? — куй железо, пока горячо.

— На потолке не посоветую! Там везде горючий пластик, — ну, вот… Как всегда… Хорошенького понемножку.

— А что вообще будет с электричеством? В перспективе… — слухи разные ходят, а руководство отмалчивается.

— Посмотрим… — добыл из кармана ещё один позеленевший кусок антиквариата, — А вот это вам — запасная лампа… Далеко не прячьте. Если основная, в ближайшие дни, не перегорит — мы её заберем обратно.

Ещё один угрюмый прорицатель на мою голову… Нет бы, порадовать и обнадежить, что "скоро всё у нас наладится". Хотя, с другой стороны, именно товарища Ахинеева обвинить в шапкозакидательстве трудно. Раз сказал, значит, так оно и есть… Двух толкований быть не может. Раз сказал — "посмотрим", именно так и будет. В смысле, мой "модуль" сгорит в огне от перегрузки электропроводки, а он — примет информацию к сведению. Как интересный технический феномен.

— Возвращаемся во времена Эдисона? — краем уха слышала, что знаменитый американский изобретатель позапрошлого века сильно не любил переменный ток. Такие обрывки знаний в окружении инженеров помогают казаться "своей".

— Из последних сил цепляемся за технологический уровень ХХ века, — трудно понять, принял ли Ахинеев вопрос за чистую монету или просто рад возможности немного посидеть в тепле и поболтать, — Электричество, по сути — наш последний шанс. Универсальный энергетический ресурс… В перспективе — вообще не лимитируемый…

— Вы реально верите, что ваша "башня Теслы" даст ток? — спешное возведение на вершине ближайшей горы импровизированной деревянной вышки, совмещающей свойства радиоантенны и приемника атмосферного электричества, последнее время будоражит умы, — Один "мавзолей здравому смыслу" здесь уже стоит… Кстати, вы тогда голосовали — "за"?

— Разумеется! — штатный экспедиционный скептик даже не обиделся вопросу, — Это вас удивляет?

— Ну, вроде бы научно установлено, что "аномалия" если и откроется, то очень не скоро… или "не туда". Удивляюсь вам. Какой смысл вкладывать труд в безнадежное предприятие?

— Считаете, что занимаясь наукой, взрослые люди тратят драгоценный лимит сил и времени на подозрительную чепуху?

— Примерно так, — лукавство, я тоже голосовала "за", но, ведь без всякой надежды, от голого отчаяния…

При этом осуждать народ не возьмусь. Они, все до одного, попали сюда в рамках проекта по изучению этой чертовой "аномалии". Буквально пара-тройка человек смотрят на проблему широко. Для остальных "дыра" сверхценный объект, бросить который под открытым небом — сущее кощунство. Радек, в своё время, успешно сыграл на этих настроениях… Надежда получать дармовое электричество прямо с неба, на мой взгляд — блажь из той же серии. Или я к Ахинееву предвзята?

— Миллиарды мух не могут ошибаться? — понимающе щурится Ахинеев. Намекает, что мнение огромной человеческой массы мало что значит… Чем больше толпа, тем она "в целом" дурнее. Закон природы. "Точка зрения большинства", в научно-технических вопросах — тьфу…

— Просто странно…

— Хотите авторитетного подтверждения идеи "атмосферного электричества"? На уровне публичного заявления правительства? Или — закона Российской Федерации? Так он давно уже есть.

— Было бы неплохо… — но-но, к чему он клонит? Я, конечно, не энергетик, но такую сенсацию, как объявление реальностью "розетки в небе", пропустить трудно, — Я что, не в курсе?

— Про федеральный закон "Об энергосбережении", от 3 апреля 1996 года, что-нибудь знаете?

— Откуда? — повторяю, я не энергетик, а биохимик. Однако, заход любопытный…

— Многим в России кажется, что печальный опыт блокадного Ленинграда бесследно канул в лету, — стоп, откуда ему знать, о чем мы говорили на памятном ужине? Получается, знает… — Это не так. Середина 1990-х в России — страшное время, когда казалось, что ещё чуть-чуть и страна пойдет в разнос, как Союз ССР пятилеткой раньше. Оборвутся хозяйственные связи, развалится единая энергетическая сеть. Голод, холод, беженцы, война "всех против всех" в миллионных мегаполисах… Пример, "как не надо жить" — рядом. Тот же задыхающийся на голодном энергетическом пайке Ереван… Что можно противопоставить надвигающейся катастрофе самой холодной стране мира? Только легализацию массового децентрализованного энергоснабжения. Желательно — безлимитного и не лицензируемого.

— Не вижу связи…

— Вы же сами упомянули времена Эдисона? — допустим, — Как раз тогда высчитали, что автономный источник энергии, мощностью в несколько лошадиных сил (доступный каждому хозяину дома или мастерской) — уничтожит мировую систему торговли энергоресурсами. А последнее, автоматически — приведет к победе коммунизма. Упомянутый ФЗ-28 это состояние тихой сапой узаконил… Ныне забытая юридическая сенсация.

— Простите, но я полагала, что в 90-х годах в России окончательно восторжествовал капитализм?

— Было дело, — кивает Ахинеев, — только подковерная "борьба проектов", на самом деле, продолжалась ещё долго и оставила многочисленные следы… Весной 1996-го режим Ельцина висел на волоске. И аккуратно готовилась нормативная база для альтернативного варианта развития страны.

— А почему вы считаете, что закон расчитан именно на "атмосферное электричество"?

— Другого энергетического ресурса, круглосуточно доступного каждому в любой точке земного шара, просто нет. Так совпало, что именно в конце 80-х и начале 90-х годов истекли сроки засекречивания основной массы материалов по изучению электрических свойств атмосферы. У нас и у "западников". Системный кризис — удобное время развивать новые технологии. Особенно — в условиях благожелательной юридической ситуации… Это сегодня "вертикаль власти" снова укрепилась. Того и гляди, обрадует нас каким-нибудь "законом о стоваттных лампах накаливания"… Двенадцать лет назад ситуация в России была критической. Громыхала Первая Чеченская, скалили зубы сепаратисты во всяких там Татарстанах и Якутиях. Надо было срочно готовиться к худшему. К жесткому обособлению регионов и перебоям в поставке обычных видов топлива, блокаде железных дорог и перекрытию трубопроводов… Возможно, к уличным боям… Надежда оставалась только на собственные (никому не подконтрольные) внутренние резервы вплоть до уровня отдельного домохозяйства или городской многоэтажки. Как в блокадном Ленинграде… Энергия высокого качества, особенно электричество, в современном мире — это всё… Натуральная волшебная палочка. К сожалению, политики видят в любой вещи или оружие, или инструмент удержания власти. "Атмосферное электричество" — это оружие разрушения государства. Для политических игр исключительно опасное. Вроде термоядерных боеголовок… Можно пугать оппонентов, что в случае проигрыша "мы вас достанем из могилы", но нельзя воспользоваться для победы над ними. Складывается впечатление, что этим "аргументом" в 90-х больше грозили, чем готовились применить.

— Значит, вы считаете, — язык отказывается повиноваться, — Владимир был в курсе?

— Судя по некоторым косвенным признакам — да. Точнее уже никто не скажет… Можно только увеличить набор таких косвенных признаков, — ну-ну, погадай на кофейной гуще… Подыграем.

— Я в энергетике разбираюсь слабо и готова поверить на слово.

— Верить не надо! — играет или действительно удивлен? — Моё допущение проверяется элементарной логикой и вашими, — подчеркнул, — выкладками. Какой доступный природный биоматериал, при достаточном энергообеспечении, практически универсален? Одновременно — и сырьё, и еда?

— Целлюлоза… — ой! Фраза — прямо из учебника, — Главный биополимер в растениях.

— Вы же сами говорили, что каждый шаг вниз в "пищевой пирамиде" на два порядка увеличивает ресурсную базу и во столько же увеличивает её энергоемкость… Вот и делайте выводы.