АркАДьев: Графами не рождаются

Глава 15

Презумпция невиновности. Не пойман — не вор. In dubio pro reo. Это все, конечно, здорово они тут, в этом мире, придумали. Но сомневался ли я хоть на мгновение, кто подстроил мне такую ловушку, не имея улик? Конечно же, нет. Не нужно совершать глубокого анализа и применять дедукцию, чтобы понять, что за всем стоит Королев. На многое он готов пойти, что отомстить мне. Совсем парень с катушек съехал. Но ничего. У меня есть, что ему ответить.

Преподаватель проводил меня до здравпункта, где сдал на руки миловидной медсестре, коротко объяснив, что случилось.

— Как это тебя угораздило? — спросила девушка, оглядывая меня.

— Замок в потогонке заело, — соврал я.

Медсестра подозрительно посмотрела на меня, но ничего не ответила. Лишь кивнула на кушетку.

Я сел и некоторое время наблюдал, как девушка звякает инструментами и баночками. Надев перчатки, медсестра повернулась ко мне и сказала:

— Снимите полотенце.

Под ним я был абсолютно голым, а вид длинноногой девушки в короткой униформе, подчеркивающей ее выгодные формы, придал мне игривое настроение. Согласен — не совсем уместное, но что поделаешь? Молодость.

— А вы? — произнес я, скидывая полотенце.

Медсестра хотела ответить что-то покрепче, но смутилась, увидев меня голым.

— Прикройтесь! — произнесла она, покраснев и отвернувшись.

— Вы же сказали снять полотенце.

— Я не думала, что вы голый. Ложитесь на кушетку. И прикройтесь… там, возле поясницы.

Я хотел продолжить заигрывать с медсестрой, но та внезапно взмахнула рукой, и я почувствовал холодок укола магии. А в следующую секунду буквально замер, словно статуя. Ощущение беспомощности вызвало всплеск адреналина и тревогу. Хотя умом я понимал, что, по идее, опасаться нечего.

— Что это? — едва шевеля одеревеневшими челюстями, спросил я.

— Обезболивающее, — ответила девушка, начав меня осматривать.

Я хотел сказать, что как таковой боли уже не чувствую, но не смог даже открыть рта. Магия явно прогрессировала. Как это такое возможно? Медсестра обладает даром? Но увидев в руках девушки круглый шар, похожий на бильярдный, понял — все дело в артефакте, которым она воспользовалась.

Девушка принялась обмазывать меня каким-то дурно пахнущим раствором. Потом взяла с полки янтарный камешек и принялась водить им по мне. Я ощутил воздействие магии. Ага, значит камешек не простой. Артефакт.

— Интересно… — многозначительно произнесла медсестра, остановившись вдруг возле плеча.

Я лишь промычал в ответ — переспросить не смог.

— На занятии, что ли, подцепил? Хотя по программе еще не должны проходить, это у старших.

Я вновь промычал, уже отчаянней.

— Ах, да! — виновато улыбнулась медсестра и взмахнула рукой.

Онемение быстро сошло, и я смог разжать челюсти. Спросил:

— Вы о чем?

— У тебя на теле я обнаружила магическую пыль — так называемые чешуйки Моргана.

— Что это? Зараза какая-то?

Медсестра хохотнула.

— Конечно, нет! Это такой элемент магических конструктов, одна из его составляющих. Специфическая штука. Не во всех конструктах он есть. Практически в единицах.

Я вопросительно глянул на медсестру, и она любезно пояснила:

— Вот создал ты конструкт, в основном, блокирующего свойства, направил его, он сработал и распался. Чешуйки Моргана — это как раз его элементы, указывающие на магическую составляющую созданных формул. Видно, что неопытный человек делал конструкт — слишком много следов оставил. Готова поспорить, кто-то из старших классов, только прошедший эту тему. Обычно опытные маги уже закладывают в конструкт самоочищение от этой пыли.

Я задумался. Королев теоретически подходит под эти параметры. Впрочем, как и оставшиеся несколько сотен учеников старших классов. Нужны более весомые доказательства.

— А как эта пыль на мне оказалась? — осторожно спросил я, хотя уже примерно понимал.

Медсестра пожала плечами.

— Может, проходили на занятиях?

Я отрицательно покачал головой.

— Ну, тогда кто-то направил на тебя магическое воздействие. Другого варианта нет.

— А кто? — еще более осторожней уточнил я.

Вдруг эта «пыль» может вывести на автора заклятья? Как след. Недаром же, по словам девушки, опытные маги от неё стараются избавляться.

— Сложно сказать, — пожала плечами медсестра, вдруг увлекшись развязыванием зацепок и ниточек. — Чешуйки кривые, неровные. Сильный перекос в сторону хтонических элементалей.

Медсестра вдруг остановила взор на моем плече, протянула:

— Так…

— Что?

— Вот тут пылинки в форме звездочек. Знаю, кто это.

Медсестра улыбнулась, довольная тем, что смогла распутать клубок загадок.

— Кто⁈ — жадно спросил я.

Мне нужно было имя. Только имя, этого достаточно. Конечно, я без него уже понимал, чьих это рук дело, но, если и доводить дело до конца, то по всем правилам этого мира, который, как я помню, трактовал презумпцию невиновности и прочую ересь. Мне бы этого Королева к себе в Бездну, там без всякого суда и следствия шкуру бы с него содрали, натянули на барабан и сыграли дабстеп.

— Не могу сказать, — дежурным тоном ответила медсестра. — Врачебная тайна.

— Какая еще врачебная тайна⁈ — возмутился я. — Меня же чуть не поджарили!

— Я думала, замок заел, — насмешливо прищурилась девушка.

— Ну, я так решил. Не знал же, что на меня заклятье наложили.

— Вот я тебе и вылечу, не переживай, Аркадьев. Не все так страшно, как ты думаешь, тебя вовремя вытащили.

Ну, выбрался, положим, я сам. Да и замка на потогонке нет, если уж на то пошло. Но это детали. А меня интересовало, кто оставил магические частицы. Но, похоже, девушку спрашивать бесполезно. Не скажет. Хотя…

Медсестра принялась вновь звенеть склянками.

— Постойте, — остановил ее я.

Пришлось напрягать память, чтобы вспомнить, как зовут медсестру. Из глубин темноты выплыло имя «Нина».

— Нина, постойте.

Отпустить разговор просто так я не мог. Мне нужно имя, которое я предъявлю и своему противнику, и тем, кто посмеет что-то сказать мне по поводу того, что я сделают с этим гадом. И я его добуду. Чего бы мне это не стоило.

— Нина, — вкрадчиво произнес я, применив одну старую давно забытую технику, которую я узнал еще в прошлой жизни, когда путешествовал по Огненным Землям.

В зрачках моих на мгновение вспыхнул магический огонек, притягивая взгляд медсестры. Тонкие невидимые нити воздействия потянулись от меня к девушке. Применять Технику Красных Желаний мне не хотелось — после нее сильно болела голова и выкручивало суставы. Но ради такого дела придется пожертвовать комфортом.

Мне повезло, медсестра не распознала магические эманации и рассеяно спросила:

— Что такое?

— Нина, я давно вам хотел кое-что сказать…

Я увеличил воздействие. Девушка аж охнула. Щеки ее раскраснелись, а локон волос выбился из прически, свесившись со лба.

— Что-то тут жарко… — растеряно произнесла она, сдувая локон.

Плотный поток магических эманаций сейчас воздействовал на ее горячие точки, заставляя возбуждаться. Я сильно рисковал, ведь медсестра могла заметить магическую активность. Опыт у неё явно имелся — распознала же она чешуйки. Но, кажется, мне повезло — я застал ее врасплох. К тому же, как показал откат, у медсестры давно не было физической близости, что только усилило эффект.

— Жарко? Тогда снимите халат.

В обычной ситуации это был заставило девушку возмутиться и погнать меня прочь. Но сейчас медсестра вожделенно смотрела на меня и лишь томно протянула:

— Хорошо, вы правы. Я сниму халатик.

И скинула его, представ передо мной в нижнем белье. Тело медсестры, надо признать, было весьма соблазнительным — тонкая талия, широкие бедра, длинные ноги. Черные чулки подчеркивали красоту.

Я увеличил воздействие, и Нина разъяренной кошкой прыгнула на меня.

— Аркадьев…! — простонала она мне на ухо, сдирая с меня полотенце.

Следующие полчаса я самоотверженно и стойко выдерживал натиск изголодавшейся медсестры, заставляя ее стонать, мычать и кричать. Тело Нины содрогалось в судорогах оргазма, тот становясь, как камень, то буквально плавясь, словно воск свечи.

На третий прилив вожделенных судорог Нина обессилено повалилась на кушетку.

— Аркадьев! — тяжело дыша, прошептала она, глупо улыбаясь. — Не понимаю, что со мной произошло! Я раньше так себя не вела. Это не профессионально. Мне так стыдно! Но приятно.

— Ничего страшного, — ответил я, с трудом поднимаясь и выискивая свою одежду.

— Ты не понимаешь, — сказала девушка. — Это же нарушение устава и правил школы!

— И в самом деле, — подыграл ей я. — Нарушение. Я и не подумал. Тебя ведь могут уволить?

В глаза девушки промелькнул страх.

— Но если никто не узнает, то ничего и не будет, верно? — продолжил я.

Нина кивнула.

— Давай мы оба немного нарушим правила? Ты мне скажешь имя того, следы чьего воздействия ты видела на мне, а я никому не буду говорить, чем мы с тобой тут занимались. Идёт?

— Это Гуньков, — тут же радостно выдохнула медсестра.

— Кто? — на мгновение я даже растерялся. — Кто такой этот Гуньков?

Совсем не эту фамилию я ожидал услышать.

— Учится в старшем классе. Только он из старших обладает способностью создавать хтонические заклятия — это у него наследственность рода такая.

— Ты уверена?

— Конечно! — усмехнулась Нина. — Я всех тут знаю, у меня картотека всех учеников и описания того, какими умениями они обладают.

— Гуньков… — задумчиво повторил я.

Эта фамилия мне ни о чем не говорила. Может быть, он знакомый Королева? А тот попросил своего друга помочь? Нужно это выяснить.

Я оделся.

— Аркадьев! — остановила меня Нина в дверях.

Я оглянулся.

Медсестра игриво подмигнула мне, произнесла:

— Завтра обязательно зайди ко мне снова — на осмотр. Нужно убедиться, что лечение помогает.

Я кивнул и вышел из кабинета, оставив медсестру одну.

— Макс! — в коридоре ждал Сопля.

— Ты что, караулишь меня? Чего тебе?

— Ты как?

— Нормально.

Мне было не до Сопли, нужно как можно скорей разыскать этого Гунькова. И выяснить, с какого перепуга он решил лишить меня всей жидкости в организме.

— Это хорошо, что нормально, — обрадовался Толя. — Тогда пошли в клуб?

— В какой еще клуб? — не понял я.

— Ну ты что! Нас же с тобой приняли в школьное Общество изучения древних артефактов. Через час заседание будет.

— Толя, послушай, — я повернулся к Сопле. — Мне сейчас не до твоего клуба ботаников! Ты уж как-нибудь сам, хорошо? Мне человека одно найти срочно надо, чтобы поговорить с ним по душам. Ты, кстати, не знаешь такого Гунькова?

— Знаю, — удивлённо кивнул Сопля.

— Правда⁈ — обрадовался я. — И кто же он? Как его найти?

— Не скажу, — ответил парень.

— Да ты что, издеваешься⁈

— Сходим на заседание — скажу. Оно недолго длится, всего час. Что тебе этот час? Что-то из-за него изменится?

— Ты вымогатель!

Сопля упрямо сложил руки на груди. Вот ведь, что любовь с людьми делает! Даже в таком тюфяке решительность пробуждается.

— Нет, я просто предлагаю сделку, — сказал парень. — Гунькова ты можешь и сам попробовать найти, только вряд ли у тебя это получится сделать быстро — мало кто захочет выкладывать информацию, за которую можно потом и по зубам схлопотать, и даже на дуэль отправиться. А я расскажу тебе все про него. И даже укажу, где искать, потому что я одно время помогал завучу с расписаниями занятий и точно знаю, у кого сейчас какой урок идет. В том числе, и у Гунькова.

— Сопля… — угрожающе прорычал я.

— Просто сделка, — повторил тот, улыбнувшись.

— Вымогатель! Ладно, договорились. Пошли в этот твой клуб ботаников.

Мы двинули по коридору.

— К ботанике общество не имеет никакого отношения, — занудно пробормотал Сопля. — Там изучают артефакторику — науку об артефактах. В том числе, и такие ее разделы, как…

— Да помолчи ты!

— Вот зря ты так! Тебе понравится. Я просто в этом уверен. А вот, кстати, и кабинет, где собирается общество.

Мы подошли к деревянной двери, за которой слышались разговоры. Сопля заметно нервничал. Ну, да, клеиться к девчонке, которая тебе нравится, это не то же самое, что другу отказывать.

Мы вошли внутрь и сразу обратили на себя взгляды присутствующих, которых оказалось, на удивление, много. Я обвёл помещение взглядом. Похоже, большинство сюда таскалось ради того, что вблизи лицезреть тройку основательниц. Вот как они сами оказались в числе «ботанов» — вопрос действительно интересный.

— А вот и наши новенькие! — воскликнула Катя, подходя к нам. — Располагайтесь. Хотите чего-нибудь выпить? Ванильное молоко? Ромашковый чай? Кисельные шоты?

— Я, пожалуй, воздержусь, — скривился я, вздрагивая от омерзения.

— А я не окажусь от чая ромашкового, — улыбнулся Сопля, засмущавшись еще сильней.

— Хорошо, — кивнула Катя. — Вы пока присаживайтесь, мы скоро начинаем.

Мы уселись на скрипучие стулья.

— Всем добрый день! — произнесла Вероника, выйдя в центр комнаты.

Все сразу же затихли, устремив на неё взгляды.

— Сегодня у нас на повестке дня две темы.

Уже от одного этого начала мне стало нестерпимо скучно. Хотелось зевнуть, но Сопля ткнул локтем в бок.

— Чего? — одними губами пробурчал я.

— Поимей уважение!

— Имел я его!

— Первая тема: это новые члены нашего Общества! — продолжила Вероника. — Встречайте — Анатолий и Максим!

Нам принялись хлопать. Парни — без энтузиазма. Видать, почувствовали конкурентов. А вот девчонки бросали заинтересованные взгляды.

— Мы очень рады видеть новые лица и надеемся, что это пойдет на пользу нашему Обществу.

— Мы тоже на это надеемся! — дрожащим от волнения голосом ответил Сопля.

Казанова чёртов!

— Вот и хорошо, — кивнула девушка. — Тогда продолжим. Сегодняшнее наше обсуждение в Обществе изучения древних артефактов мы посвятим событию, которое все ждем с нетерпением и трепетом.

Демоны, откройте уже кто-нибудь форточку! Не иначе, речь пойдёт о каком-нибудь ржавом куске говна, которое школа решила подбросить Обществу, чтобы его члены не скучали.

Вероника сделала театральную паузу, оглядела всех. Прошептала:

— Турниру!

Признаться, интрига получилась. Едва я услышал заветное слово, как вся скука мгновенно сошла прочь. Все мое внимание тут же сконцентрировалось на девушке и ее словах.

— Признаю, был неправ, — шепнул я Сопле. — Тут не так уж и скучно.

— Насколько я знаю, все сегодня присутствующие, — Вероника остановила взгляд на мне, — прошли зачеты и попадают на турнир. Поэтому мы с Катей решили провести сегодня такое вот заседание.

— И для этого я сделала один небольшой анализ, — подключилась Катя. — Просчитала все турниры, которые проходили за последние семь лет. Учет вёлся по многим параметрам, и могу сказать, что есть определенная закономерность, которая может быть весьма нам полезна.

Она развернула огромный лист, на котором были нарисованы графики. Десятки графиков!

Похоже, поторопился я с выводами.

— Тут представлен подробный отчет. Что можно по ним сказать?

Действительно, что⁈ Что у тебя куча лишних карандашей дома завалялась⁈

— На третьем этапе есть приоритетность к воздушным отношениям, — выпалил Сопля и засиял, довольный тем, что ответил первым.

— Верно, — кивнула Катя. — Но это не все. — Бехтерев, — а нам кажется, что он тоже имеет определенное отношение к составлению программы турнира, а не только Вебер, — тяготеет именно к воздушным заклятьям. Но еще он очень любит огненные начала.

— Постойте, — перебил ее парень с толстыми очками. — Мне кажется, Бехтерев тут ни при чем. Всем известно, что программу единолично разрабатывает Вебер.

— Официально — да, — согласилась Катя. — Но, как мы увидим из дальнейшей нашей выкладки, есть определённые нюансы. Там прослеживается почерк. И это видно вот по этим диаграммам.

К моему удивлению, я довольно скоро разобрался в хитросплетениях данных и был поражен, разглядывая цифры. Катя, и в самом деле, проделала огромную и сложную работу, чтобы получить анализ. И по всему было видно, что систематика прослеживается.

— Тогда огненные заклятия? Они должны быть в турнире? — спросил Сопля, подслеповато щурясь на данные.

— Нет, — вместо Кати ответил я.

Девушка улыбнулась.

— Максим, как я погляжу, уже догадался? — произнесла она, давая время, чтобы и остальные поняли смысл.

Но все молчали. Сопля тоже пытался лихорадочно сообразить, однако у него ничего не выходило, из-за чего он пыхтел и кряхтел.

— Что тогда? Не пойму! — шептал он, весь краснея от злобы.

— Любая последовательность, даже сложная, легко соотносится с основными законами периодичности, — сказала Катя учительским тоном. — Ритмичность в проводимых этапах прослеживается довольно хорошо. И эта правильность очень похожа на почерк Бехтерева — именно он любит строгость и закономерность. Поэтому я сделала такой вывод. А что нам известно про Бехтерева?

— Что он козел! — произнес кто-то тихо, и собравшиеся взорвались смехом.

— Прощу тишины! Оскорблять тоже никого не нужно, — нахмурилась Катя. — Бехтерев — человек умный, эрудированный. А еще он любит порядок. Периодичность этапов видна наглядно — сначала был огненный этап, потом водный, в прошлом году — воздушный.

— О, да! — нервно воскликнули все, вспоминая летающие острова, на которых многим пришлось несладко.

— Но есть, помимо сменяемости локальной, еще и общая, которую, как я поняла, увидел только Максим.

— Да что там⁈ — не выдержал Сопля. — Не томите!

— Этот турнир будет особенным, — произнесла Катя, оглядывая всех.

— Почему? — спросил Сопля.

— Потому что в этапе будут сразу все составляющие, — ответил я. — И огненные, и водные, и воздушные. И даже хтонические.

В аудитории повисла напряженная тишина. Все принялись еще внимательней вглядываться в графики, пытаясь понять, с чего я это взял.

— Верно, — ответила Катя. — Семь лет назад был именно такой турнир. Сложный, непредсказуемый, который мало, кто прошел. И полный цикл провернулся именно в этом году. А значит, будет повторение.

— Так как же… — до сих пор не понял Сопля.

Катя продемонстрировала график.

— Посмотрите. Вот тут.

И только когда она указала нужное место, все вдруг напряженно запыхтели. Выходило так, что, и в самом деле, в этот раз турнир будет чертовски сложным. Ну, конечно. Было бы странно, если б на мою долю не выпало что-то в этом роде!

— Наверняка его приурочат к какой-то юбилейной дате, как в прошлый раз, — произнесла Катя. — Но истинная причина, думаю, всем понятна — Бехтерев просто соблюдает последовательность, к которой привык.

«Он соблюдает, а мы должны страдать!» — злобно подумал я. Испытывать сразу все стихии — и огненную, и водную, и воздушную, и хтоническую, — не было никакого желания. Слишком уж тяжело мне дастся попытка вырваться из этого мира. Оставалась призрачная надежда, что прогноз Общества артефактов не сбудется. Но разумом я понимал — все будет именно так, как девчонки рассчитали. Со статистикой не поспоришь. И с человеческой тягой к порядку, которой, если верить основательницам кружка, страдает Бехтерев, — тоже.

За дверью прозвучал звонок.

— К сожалению, время нашего заседания подошло к концу, — произнесла Катя, сворачивая плакат с диаграммами. — Не успели мы охватить всю тему, а у Вероники был интересный доклад про камни третьего уровня, найденные в северных областях нашей страны. Думаю, в следующий раз мы продолжим нашу увлекательную беседу. Огромное спасибо Максиму за проницательность!

Девушка подмигнула мне.

Только вот мне было не до заигрываний.

Мы вышли из аудитории.

— Сопля, как мы и договаривались, я просидел час в твоем обществе, в которое мы умудрились вляпаться. Просидел тихо, терпеливо и даже никого не убил. Теперь твоя часть сделки. Говори — кто такой этот Гуньков?

Пора было решить вопрос с покушением на мою жизнь. Один раз меня уже поджарили мои же демоны. Второй раз терпеть такое я не собираюсь!

— Ладно, — нехотя ответил Сопля. — Обещал, так обещал. Антон Гуньков учится в старшем классе. Только зачем он тебе?

— Он друг Королева, верно?

— Что⁈ Конечно же, нет! — удивился Сопля.

— Вот сейчас не понял, — и вновь очередной сюрприз. — Как это?

— Гуньков точно не друг Королева! Это как анекдот какой-то! Друг! Оксюморон. Королев несколько лет задирал Гунькова. Они даже на дуэль выходили, но Гуньков в последний момент испугался и сдал дуэль. Всё было, конечно, проделано чисто — с формальной точки зрения. Но люди знают, что Гуньков слился. Так что он избегает Окунева.

Что-то пазл не складывается. Если не друг и не действовал по его указке, тогда какого хрена вообще он на меня попёр⁈ Я его не знаю, он вряд ли меня тоже знает, наши пути не пересекались.

— Ты ничего не путаешь?

— Я никогда ничего не путаю! — обижено произнес Сопля.

Тогда каким боком во всём этом деле Гуньков? Зачем ему против меня такие козни устраивать? Или, может, желая примириться с давним врагом, решил подсобить Королеву, выслужиться? Нет, маловероятно.

— Гуньков ненавидит Королева, — продолжил Сопля. — Он даже на некоторые уроки не ходит, чтобы вместе с Королевым в одной аудитории не оказаться. Впрочем, так делает не только он.

Последнюю фразу Сопля произнес тихо и задумчиво.

— Что-то я совсем ничего не понимаю. Но разберусь. Так где мне найти этого Гунькова?

Сопля глянул на часы.

— Сейчас у него алгебра идет по расписанию. Это третий этаж, 318 аудитория.

— Как он выглядит, Гуньков этот?

— Да ты его сразу узнаешь, у него кличка «Золото». Он рыжий, один такой на потоке.

Я рванул туда.

На третий этаж заскочил за секунды, быстро нашел нужную аудиторию. Заходить внутрь не пришлось: толпа стояла перед кабинетом, ожидая звонка. Рыжего паренька я выцепил взглядом довольно быстро. Тот стоял в стороне, с кем-то разговаривал.

Ярость вскипела во мне. Я прошел через толпу, подошел к говорившим и схватил Гунькова за грудки.

— Говори, сволочь! — прорычал я парню в самое лицо. — Кто заставил тебя поставить блок⁈

— Что… — парень явно не ожидал увидеть меня.

— Тебе повторить вопрос? Зачем блок поставил⁈ Хотел меня поджарить? Или действовал по чьему-то приказу?

Удивленный и испуганный Гуньков мигал глазам и открывал рот, как выброшенная на берег рыба.

— Ну! — рявкнул я, готовый врезать рыжему. — Говори!

— Я… я не…

— Только не надо ломать тут, при всех, комедию! Ты спалился, ясно⁈ Оставил чешуйки. Не думал, что я замечу⁈ — добавил я, чтобы не подставлять медсестру.

Толпа и в самом деле начала собираться вокруг нас, но никто не смел заступиться за парня — все знали, кто я такой, и рисковать не спешили. Интересно, почему Сопля сказал, что связываться с Гуньковым опасно? Рыжий не выглядел грозным противником.

— Я не хотел… Послушай, не надо… я просто… — начал мямлить Гуньков. — Прости!

— Прощения у мамы у своей попросишь! Живо отвечай! Кто подговорил тебя? Королев? Или ты сам решил для него выслужиться?

— Что⁈ Нет! — страх на лице парня сменился удивлением.

— Послушай, обманывать меня — это верный путь потерять прямо сейчас пару зубов!

— Я не обманываю! Я не работаю на Королева! Я его терпеть не могу!

— Сам, что ли, решил от нечего делать ерундой заниматься?

Парень сглотнул.

— Нет, не сам.

— Мне из тебя по слову выжимать⁈ Говори, сволочь! — прорычал я, встряхнув парня так, что зубы клацнули. — Кто попросил тебя это сделать?

То, что ответил Гуньков, заставило меня удивиться и на несколько секунд впасть в транс, за которые парень успел вырваться и отскочить подальше.

— Ваш брат, — были его слова. — Евгений Аркадьев попросил меня сделать это.