Азимар. Шрамы твоей души

Глава 15

– Доброе утро, мой милый Лиам, – ласково проговорила Стефани и убрала пряди его волос, упавшие на лицо.

– Доброе утро, Стеф, – он так нежно ей улыбнулся, что она тут же покрыла поцелуями его лицо, тоненько пища при этом от восторга. Он засмеялся и потянул на себя, устраивая сверху. – Моя красивая… Я уже начинаю привыкать просыпаться с тобой.

– Я хочу с тобой позавтракать и проводить тебя до Мадам, так сможем побыть ещё немного вместе.

Он довольно кивнул и вдруг стал серьезным.

– Пропуск взяла? Хорошо. Сегодня ночью проберемся в Верхний город. Я раздобыл карты и выучил, не должны потеряться. Ты пройдешь по пропуску через главные ворота, а я подожду тебя уже внутри, где именно, покажу на карте вечером.

Опасное мероприятие, которое они задумали, выветрило романтику из головы. Стефани стала нервничать, с каждой минутой паникуя всё больше. Если Рейтан узнает, что она воспользовалась пропуском… если Мадам их поймает… если её не пропустят в Верхний город… если Лиам из-за неё пострадает…

– Мы справимся, – прервал Лиам её душевные терзания. – Вместе. Всё будет хорошо. Веришь мне?

«Да».

– Верю.

Его объятия вернули ей покой в душу, а сладость поцелуя вызвала томление в теле.

«Я снова хочу принадлежать тебе, Лиам…»

– Пригубив однажды, он обрек себя на вечную жажду, – сказал он, поэтично цитируя, а потом наклонился и шепнул в самые губы, – я хочу тебя…

Стефани прижалась своим обнаженным телом к его, притянула голову ещё ближе.

«Завтрак можно и пропустить».

Он улыбнулся, правильно расшифровав её мысли. Его язык скользнул по её губам, и она блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь яркими, теплыми ощущениями, забывая обо все на свете…

До лавки Мадам они бежали. У самой двери он торопливо поцеловал Стефани и скрылся внутри. Девушка на пару часов была предоставлена сама себе. Хелен каждое утро проводила в лавке, к обеду уходила, порой возвращалась, но тут уж как повезет: Стефани всё равно собиралась открыто прийти к Лиаму.

Первым делом девушка решила направиться к лавкам со съестным, а ещё заранее купить лимонов, которые планировала отнести потом в Транр. Вскоре сумку приятно оттягивала всевозможная выпечка. Живот сводило от голода, но Стефани терпела, хотела поесть вместе с Лиамом.

Напевая под нос веселую песенку, девушка медленно брела в сторону лавки Мадам и улыбалась прохожим. Её одухотворённое внутренним счастьем лицо привлекало внимание. Мужчины провожали её горящими глазами, а женщины завистливо отворачивались, негодуя от её красоты и столь неприлично-открытого проявления собственных чувств.

Дверь лавки она смело открыла, решив: будь что будет. Не заглянешь – не узнаешь. Ей повезло, Хелен уже ушла. Лиам поспешил Стефани навстречу и забрал тяжелую ношу, что так ароматно пахла. Оставив на её губах поцелуй, ушел ставить греться воду. Девушка прошла в знакомую ей комнату, села в кресло. Здесь, в логове «врага» почему-то чувствовала себя вполне уютно. Закралась та же мысль, что и в таверне. Это место связано с Лиамом, поэтому ей было спокойно.

Когда он вернулся с подносом, Стефани поспешила подняться и помогла ему накрыть на стол. Они молча, торопливо ели, голодные после бурной ночи и не менее яркого утра, бросая друг на друга теплые взгляды. Насытившись, девушка решилась разузнать более детально про их будущую авантюру, но Лиам прижал палец к губам. Стефани удивленно округлила глаза, не понимая, почему нельзя об этом говорить, ведь они же одни. Он прошептал:

– Никогда нельзя быть уверенным наверняка. Обсудим всё после моей смены.

Она согласно кивнула.

Тишина и полный желудок сделали обоих сонными. Лиам сполз в кресле чуть ниже, чтобы не было необходимости держать свою голову, на минутку прикрыл глаза. Стефани улыбалась, видя, как его дыхание стало ровнее, лицо расслабленее, а рука безвольно повисла. Он выглядел таким милым, что её душу затопила щемящая нежность. Девушка сидела, не сводя с него глаз, боясь пошевелиться и нарушить его покой. В какой момент сама закрыла глаза – не помнила…

– Ли-а-ам!

Голос Мадам вырвал из сна. Стефани подскочила, сердце отчаянно билось о ребра от испуга. Увидев, что Лиам так и не проснулся, она стала его тормошить.

– Мадам, – одними губами сказала Стефани, когда его глаза, сонно прищурившись, смотрели на неё, пытаясь понять, что происходит.

Он устало поднялся и поплелся в общий зал, на ходу приглаживая взлохмаченные волосы. Стефани удивленно смотрела ему вслед: никакого беспокойства, что его наругают за отсутствие на рабочем месте, и что весь вид его красноречиво говорил о том, что ещё минуту назад тот сладко спал.

– Молодой человек! Ты опять спал?! – донесся рассерженный голос Мадам. – Мне кажется, что после того, как Никон уволил тебя, ты стал ещё больше уставать. Что ты делаешь ночами, что не успеваешь спать?

– Этого больше не повторится, – угрюмо пробормотал Лиам.

– Конечно, не повторится! – воскликнула Мадам, от диапазона её голоса он болезненно сморщился. – Ты же не хочешь остаться и без этой работы?

– Я вас понял, – так же тихо и недовольно пробурчал мужчина.

– Милостивая Ксандора! И за что я тебя терплю? – всплеснула руками Хелен и скрылась в недрах дома.

– За то, что второго такого идиота в Нижнем городе, который бы согласился на вас работать за такие монеты, не найти, – себе под нос проговорил Лиам.

Он говорил очень тихо, но Хелен каким-то непостижимым образом услышала.

– Поговори мне ещё, останешься и без этого, – она снова вышла в общий зал. – Приготовь мне чай.

– Да, Мадам Хелен.

Лиам принес заваренный напиток, сервировал ей стол, а потом уселся на своё место.

– Было что стоящее? – спросила Хелен.

– Пытались всучить саланов, – буркнул он.

– Выставил? – женщина скосила на него взгляд.

– Естественно, – криво ухмыльнулся Лиам.

Хелен вернулась к своему напитку.

– Те охотники возвращались? – спросила она через некоторое время. Он покачал головой. Мадам скрипнула зубами и раздраженно приказала: – Найди новых!

– Уже нашел.

– И?

– Вы хоть раз пытались поймать волака живьем? – саркастически ответил Лиам, устремляя на неё взгляд. – Уверен, им надо время. Если не вернутся с добычей, то найму следующих.

Хелен недовольно поджала губы, потом сделала ещё пару глотков и небрежно отставила кружку.

– Не беспокой меня до конца дня, – она поднялась и ушла в соседнюю комнату, захлопывая за собой дверь.

Стефани, наблюдающая за всем происходящим из своего укрытия, не могла прийти в себя. Её Лиам… Её милый Лиам и Мадам… То, как смело он с ней говорил… словно… словно… И как Хелен снисходительно относилась к его вольностям… В голове крутились мысли, всё никак не желая формироваться в какое-либо правдоподобное объяснение всему… Ей вдруг стало страшно. Стены стали давить, мешая дышать. Не беспокоясь быть обнаруженной, Стефани выскочила из комнаты и бросилась на улицу. Лиам догнал её и схватил за руку, развернул к себе.

– Стеф, что произошло? – его взгляд испуганно метался по её лицу, не понимая.

– Хохотун? Теперь волак? Зачем Мадам живые монстры? Что она делает с ними? И почему ты помогаешь ей? И где ты пропадаешь по ночам? – она не заметила, как сорвалась на крик. Внутри всё сжималось от страха, превращаясь в дрожь тела. – Отвечай!

Они привлекли внимание, и Лиам потянул её за угол дома, обхватил ладонями её лицо, всматриваясь с мольбой в глаза, быстро зашептал:

– Стеф, прошу тебя, нельзя чтобы нас кто-то услышал. Давай поговорим попозже.

– Порой ты становишься таким чужим… странным незнакомцем, о котором я совсем ничего не знаю… я хочу тебе верить… ищу оправдания… спрашиваю, но ты всегда уходишь от ответа… ты пугаешь меня… вот как сейчас с Мадам… – она почти задыхалась от нахлынувших эмоций. Страхи вырвались на свободу вместе с её слезами. – Кто ты такой, Арараг тебя забери, Лиам?

Его лицо словно окаменело, лишаясь при этом краски. В глазах застыла боль, быстро сменяющаяся обреченностью. Он отпустил её и отошел на шаг.

– Я не всё могу рассказать, как и не всё могу объяснить. Но я с тобой никогда не притворялся, – он судорожно выдохнул и проглотил застрявший в горле ком. – С тобой я был собой. Лиамом. Жаль, что этого оказалось недостаточно.

– Трус! – выкрикнула она ему в лицо. – Боишься рассказать мне правду!

– Да. Эта черта во мне тебя тоже пугает? – горькая ирония просочилась в голос, выдавая живущую внутри боль души.

Стефани громко всхлипнула, зажала рот рукой и бросилась прочь. Убежать. Не видеть. Не чувствовать. Не знать. Рыдания душили, вызывая спазм горла, и ей пришлось остановиться. Прислонившись к стене какого-то дома, Стефани сползла вниз, садясь на землю. Все их счастливые моменты сумасшедшим калейдоскопом проносились, сменяясь недомолвками и тайнами. Она громко рыдала, оплакивая своё счастье, что было с человеком, которого придумала себе сама. Всё придумала…

***

Все чувства разом выгорели, когда он увидел в глазах Стефани страх. В какой-то момент он поверил, что на свете есть человек, который примет его любым, с кем можно не притворяться. Он позволил себе быть счастливым… За что и поплатился. Он цеплялся за сковавшую душу пустоту, запрещая себе боль. Больно только живым. А он устал. Устал быть живым. Устал чувствовать. Устал разочаровываться. Он просто устал.

Ноги сами вернули его в знакомое место, где он вот уже несколько лет проводил изо дня в день. Зачем-то зашел в ту комнату, где ещё недавно сидел и смотрел на неё. Где его Стефани так нежно улыбалась ему, держала его за руку…

ты пугаешь меня…

Кто ты такой, Арараг тебя забери, Лиам?

– Я проклятый Создателем Торун, – вслух проговорил он.

Боль разрасталась внутри, терзая, заставляя обхватить себя руками. Наверное, так и бывает, когда сердце пронзают ножом. Её ласковые взгляды, счастливый смех, прикосновения, поцелуи… Всё это было не для него. Всё это было для человека, которого она сама себе придумала… Он страшно, надрывно закричал не в силах больше переносить ставшую физической боль…

***

Она сидела и смотрела в одну точку, не понимая, как жить дальше. И стоит ли вообще. Какой смысл? У неё ничего не осталось. Никого… Мечты? Зачем они ей? Зачем они ей без него…

Он провел по её щеке ладонью, стирая мокрые дорожки слез.

– Перестань, – ласково проговорил он. – Эта женщина не стоит твоих слез. Пусть сколько угодно плюется своим ядом, она не сможет отравить тебя. Ведь я приготовлю противоядие и смогу защитить тебя,– он ободряюще ей улыбнулся…

Он положил ей руку на затылок и притянул её голову, заставляя прислониться к нему. Она уткнулась лбом в его грудь, закрыла глаза и судорожно выдохнула, позволяя себе эти несколько секунд, черпая силу в его поддержке…

– Пойдешь со мной на свидание?

– В следующий раз никаких птиц! Иначе я с тобой никуда не пойду! – отрезала она.

– Значит, следующий раз будет? – глаза светились счастьем и надеждой, в голосе была нежность.

– Есть у тебя шрамы или нет, мне неважно. Даже если появятся новые, – сказал он, ловя её взгляд и удерживая, – ты не перестанешь быть для меня Стефани, человеком, который мне дорог.

– Ты меня не потеряешь. Обещаю, что бы ни случилось, буду рядом…

– Твой…

***

На его крик выбежала перепуганная Хелен.

– Что происходит?

Он прошел в общий зал и одним размашистым движением скинул со стола всё, что там лежало, затем схватил чайник и со всей силы запустил в стену. Стал переворачивать стулья, злясь на себя за то, что не хватает сил сломать и разбить здесь всё, уничтожить. Его одолевала жгучая ненависть. В этом месте он в последний раз был счастлив. Воспоминания душили его. И если оно, это место, перестанет существовать, то перестанут существовать и его воспоминания.

Хелен пронзительно закричала.

– Пошел вон! Убирайся! Ты уволен!

Он остановился и безразлично окинул взглядом разгромленное помещение, в котором работал несколько лет. Уволен? Какой смысл в работе? В монетах? Зачем они ему без неё…

– Лиам, – она накрыла ладонью его щеку, ласково провела большим пальцем по его бледной коже, – Мой Лиам…

– Это официальное заявление? – Лиам приподнял одну бровь и не отводил от Стефани взгляда.

– Да, мой Лиам, – сказала она, глядя ему прямо в глаза…

– То, что произошло, никак не отразится на нас с тобой, – с нежностью в голосе сказала Стефани, понимая, что с ним сейчас твориться. – Мои чувства к тебе не поменялись и не поменяются…

– С тобой всё иначе, – повторила она его слова, – особенный…

***

Она вскочила на ноги и бросилась бежать обратно. Те слова, что она бросила ему в лицо, жгли её, больно сжимая внутри. Как она могла ему всё это наговорить? Видела его муку, застывшую на лице, и всё равно продолжала… Не верила… Предала…

Он схватил свою куртку и бросился прочь из лавки, добежав до угла квартала, стал крутиться на месте, не решаясь выбрать направление, боясь ошибиться и не встретить её. Он должен вернуть её, попытаться объяснить, рассказать… Видел, как жаждет она его слов, как хочет верить, и всё равно молчал. Испугался… Струсил…

Она увидела его издалека. Он стоял на перекрестке и озирался, сжимая в руках куртку.

– Лиам! – крикнула она.

– Стеф, – выдохнул он и устремился к ней навстречу.

Едва его руки обхватили её, она крепко прижалась к нему и стала покрывать поцелуями лицо, собирая дорожки слез, не замечая, что и сама плачет.

– Прости меня, – шептала она, глотая слезы, не зная, как оправдаться, – прости меня…

– Это ты меня прости… ты была права, я боялся… боялся, что ты не поймешь… не примешь… и это так трудно для меня… но я постараюсь…

Она закрыла ладонью его рот, не давая продолжать.

– Ш-ш-ш. Однажды, ты сказал мне, что тебе неважно есть у меня шрамы или нет, и что даже, если появятся новые, то я не перестану быть для тебя человеком, который тебе дорог, – она посмотрела ему прямо в глаза. – Лиам, ты тоже мне очень дорог. А шрамы у нас ведь не на теле, они и в душе. И какие бы эти шрамы у тебя ни были, мне неважно, и даже если появятся новые, ты не перестанешь быть моим милым Лиамом. Прости, что давила на тебя…

Стефани убрала свою руку и тут же потянулась за поцелуем. Лиам жадно откликнулся, заполняя свою пустоту сладостью её губ с солоноватым привкусом слез.