Барин 4. Шпион

Глава 11

Валахия, 26 мая 1854 г.

Вечерело. Казачий разъезд неторопливо скакал по степи. Ротмистр Вахрушев вдыхал полной грудью ветер с Дунайских берегов, невольно вспоминая родную степь и жгучий запах полыни, заволжские затоны и плёсы.

— Ротмистр! — окликнул хорунжий Степан Дыгайло и показал на заросли у сопок.– Башибузуки!

— Вперед! — крикнул Вахрушев, на ходу оголяя боевую шашку.

Башибузуков было всего четверо. Они собрались возле повозки, которую пытались загнать в заросли. Заметив казаков, лиходеи не стали испытывать судьбу и пришпорив коней, сразу дали деру.

На повозке, среди вороха сена и мешков, лежали двое связанных в нижнем белье: коренастый блондин и худощавый брюнет со свежей ссадиной на щеке. Оба изрядно потрепанные и избитые.

Блондин оживился, когда дозорные подъехали и кивнул Вахрушеву:

— Ротмистр, я фельдъегерь Васильев. У меня срочное донесение к полковнику Казицкому от фельдмаршала Паскевича.

— Донесение при вас?

— Уничтожил, как только увидел этих басурман. Передам устно.

Парней развязали. На повозке в мешках нашлась их одежда и сапоги. Оружие башибузуки прихватили с собой.

— Налетели как черти! — нахмурился фельдъегерь.– Будто из под земли вылезли!

— Полк Казицкого за рекой, в пятнадцати верстах,– показал ротмистр.– Но у моста турки. Вам придется ехать в обход.

— В обход долго. Донесение нужно передать к утру, кровь из носу…– проскрипел зубами фельдъегерь.– У вас много казаков? Может атакуем турков у моста?

Вахрушев призадумался и окликнул молодого носатого казака:

— Прошка, скачи к Елагину. Пусть всех поднимает!

Через четверть часа Вахрушев смотрел с холма в трофейную подзорную трубу. Турецкие солдаты построили у моста настоящие укрепления. Три небольшие пушки тщательно забросали и замаскировали ветками. За неделю они разбили здесь настоящий форпост.

— Ротмистр, сколько их?– нетерпеливо спросил фельдъегерь

— Около сотни…– вздохнул Вахрушев и кивнул в сторону. По степи мчались тридцать всадников.

— Маловато у вас людей…– пробурчал фельдъегерь.

— Пока немного выждем. Начнем после полуночи! — кивнул Вахрушев.– Сами не лезьте, как освободим мост — сразу скачите к полковнику Казицкому!

В полночь ротмистр отправил в турецкий лагерь лазутчиков-пластунов. Четверых караульных незаметно зарезали и спрятали тела в кустах. Но один из турецких командиров все же проснулся и поднял тревогу, выстрелив в воздух. Турки сразу забегали и засуетились. Повсюду слышались басурманские крики и беспорядочная стрельба. Но было уже поздно. Казачья конница смертным вихрем ворвалась в лагерь, сметая все на своем пути. Вахрушев лично зарубил двоих. Турки попытались открыть стрельбу из укрытий, но вскоре и там их достали. Многие бросились к лодкам и попытались переплыть через речку. К мосту никто из турецких солдат не побежал, слишком открытое место.

Звон шашек, выстрелы и крики раненых пронзили ночную тишину у речного лагеря. Однако все это продолжалось недолго. Тридцать турецких солдат сдались в плен, побросав оружие. Девять сбежали на лодках. Трупы остальных беспорядочно лежали по территории лагеря. Казаки потеряли шестерых при атаке, еще восьмерых ранили. Вахрушев слегка подвернул ногу, когда падал с подстреленной лошади.

В пылу боя фельдъегерь и его подручный успешно пересекли мост на лошадях и отправились к полковнику Казицкому, передать срочное донесение.

Связанные пленные сидели у каменой стены, зыркали черными глазами и тихо переговаривались. Среди них было много раненых. Турки не могли поверить, что на лагерь напал совсем небольшой казачий отряд.

Когда начало рассветать, ротмистр приказал пленным вырыть большую яму в ста саженях от лагеря, куда снесли и предали земле погибших турецких солдат.

Казаков похоронили на холме и по православному обычаю каждому погибшему поставили крест.

Пушки очистили от веток и тщательно пересчитали боезапас. У турок оказалось много новеньких английских винтовок. Похоже они ждали подкрепление.

Только к полудню слегка перекусили. Вахрушев отправил казака Ермолая осмотреть продовольственные склады на окраине лагеря, а сам свернул козью ножку и закурил, присев на пенек. Неожиданно раздался истошный женский крик. Ермолай приволок темноволосую черноглазую женщину:

— В погребе пряталась. Бросилась на меня с ножом, сучка…

— Что тут баба делала? — удивился Прошка. Он и интересом смотрел на молодку.

— Известно что, кашеварила…

Вахрушев спросил у женщины на местном языке:

— Откуда ты, фата?

— Карачево…– женщина обернулась в сторону пленных турок и презрительно сплюнула.

— Может оставим бабенку? — с надеждой спросил Прошка.

— Отпускаем! — приказал Вахрушев.– Мы с женщинами не воюем. К тому же басурмане, похоже, насильно ее притащили, местная она…

Ермолай кивнул и отпустил женщину. Она слегка поклонилась ротмистру, подобрала подол и почти побежала в сторону леса.

На следующий день с десятитысячным войском прибыл генерал Шильдер. Он приказал продолжать укреплять форт у моста. У реки оставили сотню солдат, остальное войско двинулось к Силистрии, не встретив больше на пути турецких укреплений и пикетов.

Еще через два дня к крепости подошла пятидесятитысячная армия фельдмаршала Пашкевича. Кони-тяжеловозы тянули по дороге пушки. На подводах везли ядра и ракеты. К вечеру расставили походные шатры и повозки. В сумерках степь вокруг крепости казалась почти вся усыпана походными кострами. Впервые Вахрушев увидел отряд солдат-ракетчиков. Крепость Силистрия окружили плотным кольцом. И уже на следующий день начали обстреливать из пушек. Защитники крепости огрызались в ответ, но все же стреляли не часто. Ночью русские лазутчики делали подкопы под стенами крепости и закладывали взрывчатку. Удалось даже подорвать часть наружной стены за рвом. Однако защитники Силистрии продолжали ожесточенно обороняться и не желали сдаваться.

Вахрушев знал, в крепости не больше тринадцати тысяч турецких солдат и не понимал, почему фельдмаршал Пашкевич не приказывает брать крепость штурмом, будто что-то выжидает…

В Вену мы приехали пятого июня, исколесив почти пол Европы. Вечером поселились в гостинице «Вандей». Из окна открывался прекрасный вид на городскую площадь и ратушу с большими медными часами. За домами и узкими улочками виднелась широкая река и уютная каменная набережная. Мы отдохнули и хорошенько отоспались.

Утром в номер явился невысокий толстячок.

— Джон Тотлебен, помощник консула,– представился гость.– Как добрались, джентльмены?

— Отлично,– улыбнулся майор Барк.

— На набережной недавно открыли кафе. Там и пообщаемся. Имейте в виду, разговаривать будем на польском. Кстати, покажите ваши документы.

Томас протянул помощнику консула документы. Толстячок осмотрел и удовлетворенно кивнул:

— Пан Кальницкий и пан Моравецкий. Отлично. Жду вас через десять минут внизу.

Через полчаса мы сидели в летнем кафе на набережной. Джон Тотлебен заказал круассаны, свежие булочки и кофе. Я давно заметил, что все толстяки любят сладкое. Наш столик стоял поодаль, однако Тотлебен все равно старался говорить тихо.

— А вы знаете, что круассаны придумали в Австрии? Всем почему-то кажется, что круассаны — это выдумка французов.

Мы удивленно переглянулись. Что он несет? Мы проехали больше тысячи миль, чтобы слушать лекцию о круассанах?

Помощник консула усмехнулся:

— Хорошо. Давайте сразу перейдем к делу. Карл Воннегут наотрез отказался продавать винтовки англичанам. Почему — совершенно непонятно. Месяц назад мы перехватили поляка Яна Моравецкого, посла графа Орлова, который направлялся к Воннегуту договариваться о продаже винтовок. К сожалению, наши парни перестарались. Моравецкого перевербовать не удалось. Он оказался слабоват и умер от сердечного приступа. Именно тогда я и придумал отправить к Воннегуту липовых поляков, то есть вас. Вы договоритесь с Воннегутом о цене за винтовки и о возможности как можно быстрее вывезти оружие из Вены. Кстати, Воннегут продает не только винтовки, но и взрывчатку. После сделки партия оружия пойдет не в Россию, а в Варну, на нашу базу.

— На встречу с Воннегутом мне придется ехать одному,– произнес Томас.– Мой друг еще плохо овладел польским. Боюсь Воннегут сразу его раскроет.

— Это вполне разумно. Я хочу сразу предупредить. У Карла Воннегута серьезный персонал и хорошая охрана. Они работают не хуже спецслужб. Но если спецслужбы действуют в рамках закона — псы Воннегута способны на все. Уж вы поверьте. Сегодня вечером я организую тайную встречу с Карлом Воннегутом, медлить нам нельзя,– Тотлебен достал небольшой футляр.– Пока тщательно изучите. Это письма графа Орлова к Вонненгуту.

Томас кивнул и спрятал футляр в карман.

Тотлебен задумался:

— Вообще мы просчитывали разные варианты развития событий и пришли к общему мнению. После продажи оружия Воннегута придется ликвидировать. Неплохо, если бы это сделали вы.

— Почему именно мы должны это сделать? — спросил Томас.

— Своих людей я не могу задействовать. А вы приезжие. После сделки и убийства — сразу же покинете Австрию. Полиция начнет распутывать преступление и наткнется на след двоих польских промышленников… за этим убийством явно будут торчать уши российской империи, что еще больше оттолкнет Франца-Иосифа от царя Николая.

— Но с другой стороны, ликвидировав этого серого кардинала Воннегута — мы еще больше укрепим на троне Франца-Иосифа.

— Вы еще не знаете самого главного. Договор Австрии и Турции о протекторате над Дунайскими княжествами уже подписан. Австрийская армия вчера выдвинулась походным маршем из гарнизонов. Через восемь-десять дней войска подойдут к границам Валахии и вскоре ударят русским корпусам в спину. Но если в это время венгерские оппозиционеры, которых поддерживает Воннегут, поднимут голову, Францу-Иосифу будет трудно удержать власть. Русские уже не придут на помощь, как тогда, пять лет назад… В Австрии начнется хаос и часть войск придется снимать с Дуная. Это будет русским будет только на руку.

— А что, есть информация, что Воннегут что-то замышляет? Тогда опять же непонятно, зачем продавать оружие на сторону, если они и сами задумали мятеж?

— Не горячитесь с выводами. Мятеж венгерской оппозиции — это просто мое предположение. Мы должны просчитывать все шаги. И мы не знали, что Франц-Иосиф отправит на Дунай почти все войско, оголив тылы.

— Так значит нам выгодно, чтобы Франц-Иосиф все же удержал власть?

— На текущий момент нам это действительно выгодно. Тем более сейчас, когда молодой король в открытую выступил против русского царя Николая. После недавней женитьбы Франц-Иосиф стал более решительным…– Тотлебен вздохнул.– Но убирать Воннегута нужно обязательно. Он очень сильная и опасная фигура. И главное — совершенно не понятно за кого играет…

— Вопросов больше нет,– улыбнулся Томас.

Я не мог поверить вышесказанному. Значит австрийская армия все же выдвинулась в Валахию. Но как предупредить об этом фельдмаршала Паскевича? Неужели Редклиф не передал в Вену, что мне нужен контакт с местными русскими агентами? Если австрийцы вскоре ударят в спину — это будет настоящим крахом и поражением на Дунайском фронте…

Вечером майор Барк уехал навстречу с Карлом Воннегутом. Я остался в номере и слегка маялся от скуки. Хотел прогуляться по вечернему городу, но вспомнил, что Тотлебен наказал лишний раз не выходить на улицу. Я даже не знал, чем вызвана такая предосторожность, но не стал искушать судьбу. Возможно за нами уже вели наблюдение.

Я сидел в номере и размышлял. Пока все складывалось не очень хорошо. Из под носа уходила большая партия оружия. Австрийская армия выдвинулась к Силистрии и вскоре окружит русские корпуса, к тому же нам поручили убрать крупного промышленника Карла Воннегута, который дружен с оппозицией. А ведь для венгров выпадает действительно неплохой шанс. Пока вся армия отправилась на Дунай, они могли бы легко начать мятеж и захватить Вену. Внутренний мятеж в Австрии сейчас был бы только на руку России.

Майор Барк вернулся почти в одиннадцать вечера. Веселый и в хорошем расположении духа.

— Томас, ты светишься, прямо как новый шиллинг!

— Карл Воннегут поверил, что я поляк Моравецкий и прибыл от графа Орлова. Мы сразу же заключили сделку. Воннегуту надоело уже полгода держать оружие на складах. Осталось только дождаться золота и мы заберем винтовки.

— Золота?

— Да. Этому богатому ублюдку нужно только золото. Он не доверят больше никакой валюте. Тотлебен уже занимается финансовым вопросом.

— И все же почему Воннегут отказался продавать винтовки англичанам?

— Что поделать, у каждого свои заскоки…– пожал плечами Томас.– В Австрии все очень странно. Наверняка спецслужбы давно пронюхали про эту партию оружия, однако делают вид, что ничего не знают. Ты можешь представить такое в Англии?

— Нет. У нас такое невозможно. Может это какая-то политическая комбинация? Сто пятьдесят тысяч винтовок — серьезная партия. Кстати, где он хранит это оружие?

— За городом, арендует небольшой склад на каретном заводе, с заездом через задние ворота. На ящиках маркировка: «амортизаторы для карет», а внутри новенькие винтовки, еще в масле…

— Ты уже был там?

— Конечно. Я же потенциальный покупатель и должен все тщательно проверить…– напарник зевнул.– Кстати, завтра у нас выходной. Можно покататься на прогулочной лодочке по реке или сходить в зоопарк. Сделка все равно назначена только на послезавтра.

— Так быстро доставят золото?

— Уже везут. Тотлебен обещал что доставят послезавтра к полудню.

Томас уснул почти сразу, как только его голова коснулась подушки. Да, у майора Барка и вправду железные нервы. Если люди Воннегута нас раскроют, мы запросто можем оказаться на дне реки, с привязанными к ногам гирями. Очень уж высокие ставки в этой игре…

Утром я вышел купить свежих газет и заметил на углу гостиницы чистильщика обуви. Вчера и позавчера этого парнишки здесь точно не было. Он смотрел на меня с нескрываемым любопытством. Я подошел и поставил ботинок на деревянную подставку.

Парнишка обмакнул щетку кремом и быстро натер до блеска ботинок. Затем следующий. Я небрежно бросил в коробочку мелочь.

— В три часа. Цирюльня на Валден-штрассе,– тихо произнес юноша. К нему уже спешил тучный господин с пыльными туфлями.

Я вернулся в номер. Томас уже побрился, надел свежую рубашку и сбрызнул шею гвоздичным одеколоном.

— Джеймс, так как насчет прогулки по реке?

— Отлично! Через пять минут буду готов!

Я мельком взглянул на часы. Половина девятого.

Мы выпили по чашечке кофе в трактирчике у гостиницы и направились к набережной. Наняли пожилого лодочника Августина. Старик узнал что мы «поляки» и тут же произнес на польском:

— Значит вы туристы… Что же, добро пожаловать! Вена — удивительный город. Один из старейших городов в Европе. Здесь сочетается роскошь, изящество и гротеск. На каждом шагу — исторический памятник или музей… впрочем скоро и сами все увидите!

Августин оказался хорошим экскурсоводом и почти все время рассказывал историю Вены. Через несколько минут мы проплывали мимо величественного особняка с конусообразной крышей и готическими окнами. Следом показалось удивительное здание в форме амфитеатра. Издалека раздавались звуки духового оркестра. Вдоль набережной прогуливались нарядные горожане, стайками бегали веселые детишки. По старому мосту медленно и величественно проехала двухъярусная карета-империал, а сзади конка с вооруженными солдатами в серых мышиных мундирах. Действительно, Вена — город изящества и гротеска.

Когда речная прогулка закончилась, мы расплатились с лодочником и Августин строго наказал:

— Обязательно посетите собор Святого Стефана и сходите в Венскую оперетту!

— Хорошо! — улыбнулся Томас.

Мы слегка проголодались и Томас предложил пообедать в кафе у старой часовни. Как только официант принес блюда, напарник с аппетитом набросился на мясную запеканку.

Я заметил что с самого утра за нами следят. Причем довольно непрофессионально. Невысокий шатен крутился в холле гостиницы, а сейчас заказал кофе за дальним столиком.

— Ты тоже заметил топтуна? — улыбнулся Томас.– Не волнуйся, это Ральф. Он присматривает, чтобы с нами ничего не случилось. Это человек Воннегута.

— А что с нами может случиться?

— Хотя пока особо не заметно, но с сегодняшнего дня в Вене введен комендантский час, в связи с выдвижением войск в Валахию. Могут возникнуть проблемы с полицией при проверке документов. Ральф как раз для того, чтобы все быстро уладить.

— А что не так с документами?

— Иностранцы всегда первыми попадают под подозрение, тем более в военное время.

Я кивнул и набросился на мясное рагу.

Когда мы закончили с трапезой и вышли прогуляться по городскому парку, топтун брел в ста шагах сзади, причем почти в открытую.

Я думал как же найти повод, чтобы попасть в цирюльню на Валден-штрассе и не вызвать подозрение. До встречи оставалось чуть больше часа.

— Томас, когда я устраивался в Управление, совсем не думал, что придется заниматься таким грязным делом, как убийство.

— Джеймс, только не надо ставить из себя святошу!

— Послушай, но одно дело стрелять во вражеских солдат на войне, а другое — подлое убийство гражданского.

— Этот Карл Воннегут, не моргнув глазом, может приказать убить хоть сотню человек. Он настоящий монстр!

— Все равно мне как-то не по себе…

— Послушай, Джеймс… Ну и сидел бы в своей торговой конторке, какого черта ты полез в разведку?– Томас вздохнул.– Все больше убеждаюсь, что утверждение либерализма в Англии несет негативные последствия. Наши обыватели думают, что Британия развивается за счет развития и роста промышленности. Но если бы не завоеванные колонии, с помощью которых мы получили достаточно ресурсов для процветания Британии, наша страна была бы даже не в десятке мировых держав. А захват новых земель всегда основывается на твердости и решимости британских солдат и офицеров. Иначе никак нельзя. Этот как в уличной драке — бьешь ты или бьют тебя.

— Томас, я вовсе не либерал. И мне тоже приходилось убивать врага. Но я никогда не делал этого исподтишка, в мирном городе.

— Тогда можешь не переживать, белоручка. Это сделаю я. Успокойся и дыши ровно.

Я задумался о словах Томаса про колонии. Как же можно по-разному интерпретировать события и перестраивать идеологию на свой лад. Майор Барк твердо убежден, что британские солдаты, завоевывая новые земли, обкрадывая туземцев и расхищая ресурсы — все равно несут светоч Цивилизации для новых колоний. А тысячи, да что там тысячи, сотни тысяч убитых и покалеченных мирных жителей: индусов, африканцев, островных туземцев — это побочные потери. Эксплуатация дешевой рабочей силы в колониях для обогащения британского олигархата — это вполне нормально, главное чтобы здравствовала великая королева Виктория, процветала Палата Лордов и Британия превращалась в великую мировую державу…

Томас достал карманные часы и вскинул брови:

— Черт возьми! Уже четверть третьего. Мне нужно на встречу к Тотлебену. Получить подробные инструкции на завтрашний день. Джеймс, возвращайся пока в гостиницу. Не отсвечивай в городе. Тотлебен настрого приказал не гулять по одиночке.

Томас направился вниз по улице, а я нанял экипаж и попросил доставить к цирюльне на Валден-штрассе. Однако, как только приехал на место, прошел еще пару дворов и только когда убедился что точно нет «хвоста», осторожно вошел в цирюльню…