Барин 4. Шпион

Глава 5

Сэр Джеймс Генри вставал очень рано. В шесть утра он уже обычно приступал к работе. Мистер Генри считал что главные качества человека — сила воли, терпение и трудолюбие. С детства он рос хилым и болезненным ребенком, пока не овладел навыками самовнушения. Если случалось подхватить простуду — Джеймс Генри вылечивался всего за один день. За пару дней он избавлялся от ангины, и всегда обращал внимание на рацион питания. Сэр Генри с детства много читал, учился и совершенно не тратил время на девушек, уже в двадцать два года поняв, что семья — это вовсе не его стезя. Он выбрал военную карьеру, но дослужившись до майора, сменил род деятельности. Джеймс Генри поступил в Британскую Секретную службу и за пятнадцать лет сделал головокружительную карьеру. В сорок пять он уже возглавил самую закрытую и таинственную службу Англии.

О Британской Секретной службе англичане не любили судачить, в особенности жители Лондона. Зловещий Тауэр будто являлся страшным напоминанием о кровавых казнях прошлого и призрачным предостережением на будущее. Слово королевы в Британии — Закон. Секретная Британская служба — светлые рыцари на защите Закона и интересов Англии. Рыцари и палачи одновременно. Потому зловещий Тауэр почти никогда не пустовал.

Сэр Генри давно понял, что союзникам не очень стоит доверять. Он всегда внимательно работал с архивной документацией. Еще до Восточной компании сэр Генри ознакомился с копией тайного послания Наполеона III к русскому царю Николаю, в котором тот недвусмысленно намекал, что нужно объединить усилия против растущей мощи Британии. Сэр Генри также ознакомился с высказываниями короля Франца-Иосифа о возможности нейтралитета Австрии в случае вооруженного конфликта в Европе.

Джеймса Генри пугала популярность Николая на Балканах, особенно в Сербии. Но все же русский царь поступил чрезмерно самоуверенно, когда решился ввести войска в Валахию.

Уже в декабре прошлого года, как только русский флот разбил турецкую эскадру в Синопской бухте, было известно, что Британия выступит на защиту уже увядшей Османской Империи. Тайные переговоры с французами пришлось проводить ускоренными темпами. А вскоре уже к коалиции Англия-Франция-Турция присоединилось и Сардинское Королевство, у которого был хоть и небольшой, но все же военно-морской флот. Молодой австрийский король Франц-Иосиф тоже пришел в негодование, когда Николай отказался обсуждать с ним вопрос о разделе Балкан, и вскоре разорвал договор о нейтралитете. Все складывалось довольно удачно в пользу Англии. Однако сэр Генри осторожно предлагал премьер-министру, графу Абердину-Гамильтону не спешить с вторжением. Война — это дорогостоящее предприятие. Гораздо проще внутреннее воздействие на режим враждебной страны: вербовка высокопоставленных агентов, смена режима, в крайнем случае даже ликвидация главы государства и методикой тайных перемещений, внедрение своего марионеточного ручного царя. Но все это требовало долгосрочных разработок и планирования на несколько лет. В данной ситуации, при внезапном обострении конфликта, пришлось действовать более оперативно, и в феврале 1854 года России была объявлена война.

Ровно в половине седьмого утра сэр Генри приехал на Уэстон-сити, на одну из служебных квартир. В подъезде дежурил капитан Паккинсон. Он увидел шефа и сразу же вытянулся в струнку. Сэр Генри чуть заметно кивнул, поднялся на второй этаж и вошел в полутемную квартиру. Полковник Ричард Маклоу привстал с кресла в гостиной.

— Доброе утро, мистер Генри!

— Доброе утро, полковник. Рассказывайте.

Сэр Генри подошел к окну. Он внимательно наблюдал, как бородатый старьевщик тащит по булыжной мостовой гремящую двухколесную тачку с барахлом, нарушая утренний сон жителей столицы.

Полковник Маклоу вздохнул:

— Агент в России после спячки снова вышел на контакт. Он рассказал много интересного.

— Для начала мне нужно знать, каковы мотивы его предательства?

— Отец агента участвовал в восстании декабристов. После подавления мятежа и расследования, был сослан в Иркутск вместе с семьей… лишен дворянского сословия, даже забрали земли и усадьбу. Через четыре года отец агента умер, чуть позже и мать скончалась от алкоголизма. Агент выучился в Санкт-Петербурге, сделал блестящую картеру военного, но он всю жизнь ненавидит царя Николая. Считает действующий политический строй в России — варварским. Восемь месяцев назад агента перевели на службу из Санкт-Петербурга в Севастополь. Где в данный момент он нам даже более полезен…

— Что он уже рассказал?

— Русские пытались засекретить новые разработки кораблей-броненосцев, которые собирали на судоверфи в Кронштадте и Николаеве. Агент тайно передал данные об этих разработках еще в сентябре прошлого года. Также русские перешли на изготовление нарезных боевых винтовок… пока им удалось изготовить не очень большую партию, порядка шестидесяти тысяч. Министр Меншиков заказал четыреста тысяч винтовок в Пруссии, но они получили только десять тысяч. Пруссия все же решила принять нейтралитет в Восточном военном конфликте.

— Это старая информация. Вы узнали о «Пауке»? Кстати, почему вы прозвали его Паук?

— Агент сообщил, что Паук работает в Англии уже не меньше двенадцати лет.

— А внешность? Чем он занимается?

— К сожалению, об этом нет никакой информации. Паук осел где-то в Лондоне и тайно плетет паутину, внедряя в Англию новых агентов.

— Нужно было хорошенько допросить тех двоих, которых вы застрелили осенью прошлого года…

— Сэр, вы же знаете, они оказали вооруженное сопротивление. Кстати, агент сообщил, что в декабре в Англию перебросили еще одного резидента. На этом информация пока что исчерпана.

— Дайте своим людям команду. Пусть проверят всех, кто прибыл в Англию в декабре. Это не так много народу, как кажется. Вы отправили группу расследовать инцидент в Портсмуте?

— Да. Уже есть первые подозреваемые. Но делать выводы пока рановато.

— Работайте. Взрыв «Диктатора» — это совершенно неслыханная дерзость. В любом случае виновные будут найдены и повешены. Никакого обмена или выкупа. Это я точно гарантирую. Что у вас по профессору Зинбергу? Есть предположение, почему он так спешно покинул Англию?

— У профессора были старые грешки еще на родине, в Пруссии.

— Что еще за грешки?

— Соблазнил двух малолетних племянниц. Из-за этого он переехал в Англию четыре года назад.

Сэр Генри задумался:

— Кто-то наверняка узнал о прошлом профессора. Думаю его шантажировали и заставил покинуть Англию, хотя Зинберг человек уникальный. Он проектировал военные линкоры для Королевского Флота. Особенно интересны его разработки в корабельной артиллерии. Кстати, «Диктатор» — это детище Зинберга. Настоящий рывок в кораблестроении. Этот профессор — просто настоящий гений!

— Но если бы до королевы дошли сведения о его похождениях…

— Не будьте чистоплюем, Ричард. Все мы не без греха. Даже в большой политике нет понятия чести и достоинства. Все делается только в интересах государства. Мы должны быть холодными циниками. Если Зинберг и соблазнил двух малолетних дурочек, он уже сделал для Королевского флота гораздо больше, чем полсотни инженеров-конструкторов, которые только протирают штаны в бюро и конторках.

Сэр Генри усмехнулся:

— Этому шантажисту нужны были не деньги, иначе бы Зинберг остался в Англии. Значит нужно обязательно выйти на след шантажиста, он наверняка работает на русских, возможно это даже сам Паук…

— Думаю в любом случае Паук связан с этим делом…– кивнул полковник Маклоу.

Сэр Генри вздохнул:

— Так куда уехал Зинберг?

— Во Францию. В Пруссию он решил не возвращаться.

Сэр Генри потер гладковыбритый подбородок. Полковник Маклоу — прирожденная ищейка и настоящий головорез. К тому же безупречный служака. Он один из тех людей, которым можно полностью и безоговорочно доверять.

— Полковник, вы лично поедете во Францию. Найдете Зинберга и уговорите вернуться. Скажете, что мы давно закрыли глаза на его прошлые грехи. Обещайте любые деньги. Двойной, тройной гонорар. Такие люди должны работать на Британию… Еще не хватало, чтобы профессора завербовали французы. И главное — подробно расспросите о человеке, который вынудил его уехать из Англии. Мне нужна внешность этого человека, вплоть до каждой морщинки. Я слышал у Зинберга потрясающая зрительная память.

— А если профессор наотрез откажется возвращаться в Англию?

— Убедите его, полковник,– сухо ответил сэр Генри.– Иначе поедете на Восточную войну простым пехотинцем… впрочем, вы знаете что делать, если Зинберг заартачится. Профессор ни в коем случае не должен больше никому достаться…

После встречи с полковником Маклоу, сэр Генри направился на встречу с премьер-министром, на Даунинг-стрит, десять. Они встретились как старые друзья, обменявшись любезностями. Граф Абердин-Гамильтон был консерватором до мозга костей и человеком старой закалки. Весь его рабочий день всегда расписан по минутам, но ради сэра Генри граф всегда готов был даже сместить рабочий график.

— Какие новости, Джеймс? — улыбнулся премьер-министр.

— Думаю, скоро точно будут хорошие новости. Агент из России снова вышел на связь. Он подтвердил, что хотя у русских и появились новые корабли, этого не достаточно, чтобы противостоять нашему Флоту.

— Берегите этого человека, он очень полезен…– премьер-министр вздохнул и сжав кисти в замок, болезненно потер затылок и шею.

— Опять голова?

— Ничего, скоро пройдет…

— Делайте почаще методику дыхания йогов, как я в прошлый раз показывал…

Премьер-министр усмехнулся:

— Что поделаешь, годы. Сколько вам?

— Недавно исполнилось сорок шесть.

— Вы еще совсем мальчик, Джеймс. Это золотой возраст. Впрочем, мы немного отвлеклись… Дела на Восточной войне идут немного не так, как мы рассчитывали. Русские ожесточенно сопротивляются в Крыму и на Кавказе. Почти подошли к крепости Силистрия на Дунае. Наш гамбит слегка затянулся…

— Гамбит?

— Вы ведь играете в шахматы?

— Конечно.

— Полтора года назад мы решили пожертвовать большой, жирной, но слабой Турцией. Отдать ее на растерзание русскому медведю. А когда зверь захватит наживку — ударить всей мощью, раздробив Россию. С нами Франция, Сардиния, даже Франц-Иосиф недавно отказался от нейтралитета. Сейчас ведутся переговоры. Скорее всего Австрия согласится ввести войска в Валахию и оказать протекторат Дунайским княжествам. Однако русские дерутся с таким остервенением, будто бы это их земля…

Сэр Генри понятливо кивнул. Хотя информацию, который обладал премьер-министр, он знал еще несколько дней назад.

— Николай вступился за притеснения православных в Османской империи. Эта история с Софийским собором в Константинополе была для русского царя настоящим вызовом.

— Николай позволил окружить себя казнокрадами и льстецами,– усмехнулся премьер-министр.– И у него уже далеко не та армия, которая была раньше…

— Однако эта армия пока сдерживает всю нашу европейскую коалицию!

Граф Гамильтон-Абердин тяжело вздохнул.

— Это война, Джеймс. Но мы подготовили еще много сюрпризов для русской армии…

Сэр Генри чувствовал, что граф хочет еще что-то спросить. В этом старом кабинете стояла тяжелая гнетущая аура. Хотелось уже побыстрее выйти на свежий воздух.

— Послезавтра я еду с визитом к королеве…– вздохнул премьер-министр.– Мне нужны хорошие новости. Что у вас по взрыву в Портсмуте?

— В Портсмуте сейчас работает большая группа. Уже есть подозреваемые.

— Только особо не горячитесь. Найдите действительно виновных, а не тех, кто возьмет вину на себя. Ваши костоломы это умеют…

— Лорд, я лично возьму дело о взрыве под свой контроль.

— Хорошо. Как обстоят дела с агентурой русских в Англии?

— Есть информация, что некий русский агент работает в Лондоне достаточно давно. Большие силы мы сейчас бросаем на поиски этого агента. Также поступили сведения, что в декабре в Англию прибыл еще один опытный агент из России.

— Работайте, мистер Генри. Не мне вас учить. Помните, один глубоко законспирированный агент стоит целой армии противника. И способен нанести не меньший ущерб…

Когда мы с Элизабет вернулись в Вуд-холл, я попросил Хэма найти пару расторопных парней, которые умеют хорошо обращаться с оружием.

— Мистер Мельбурн, в нашем поселение все охотники. К оружию приучены с детства…– улыбнулся Хэм.

— Хорошо. Тогда я хочу нанять лучших стрелков.

К вечеру Хэм привел двоих бывалых охотников. Я вкратце рассказал им, что нужно тщательно охранять усадьбу и на милю не подпускать чужаков. Охранников я решил поселить в дальнем флигеле за садом. Мне вовсе не хотелось, чтобы Элизабет или Эмили случайно пострадали, если Броуди уже успел нанять душегуба.

После ужина Эмили предложила мне и Элизабет прогулялись к утесу.

— Джеймс, зачем нам охрана в поместье? — удивленно спросила Элизабет.

— Я наверняка не смогу часто приезжать из Лондона. Так мне будет спокойней.

— Джей, если тебя отправят на войну, не лезь на рожон! — попросила Эмили.

— Хорошо…– улыбнулся я.

Мы встали на площадке утеса, в шести ярдах от обрыва. Внизу шумело море, разбивая волны об острые камни. Вечно голодные чайки кружились над пенящейся водой, изредка выхватывая добычу. Мне вдруг вспомнились поэтические строки и я торжественно изрек:

И дано ль погибнуть краше,

Чем средь множества врагов

На защите древних башен

И святынь своих богов…

Я крепко обнял Элизабет сзади, прижался щекой к ее роскошным волосам, вдыхая нежный аромат и мы стояли молча, любуясь на шумное море и розовый закат. Вскоре начало смеркаться, и Эмили недовольно пробурчала:

— Пойдемте уже в поместье, Ромео и Джульетта…

Утром я попрощался с домочадцами и отправился в Лондон. Но по пути заехал в небольшой городок Броудж, где ошивался Сэм. Я нашел бывшего подопечного во второсортной грязной гостинице, где Сэм подрядился чистить конюшни и мыть кареты и брички. Сэм за последнее время осунулся и похудел, но все равно выглядел довольно внушительно.

Я заказал в харчевне обед на двоих. От Сэма несло кислым потом и я отсел немного подальше. Бедно одетые горожане в харчевне подозрительно косились на меня. Старый бывший солдат в облезшей килте, за соседним столиком, заказал кружку шотландского пива и хрипло просипел:

— За великую королеву Викторию!– он тут же выронил кружку из дрожащих рук и расплескал все пиво на полу.

— Вильям, старая ты заноза! — прикрикнул толстый хозяин харчевни.

Старик пригорюнился. Похоже, у него больше не было денег.

Я заказал бедолаге кружку пива, а заодно попросил, чтобы нам выделили для беседы другой зал. В этой забегаловке и вправду оказался еще один небольшой зал, где нам с Сэмом никто не мог помешать или подслушать. Как только мы оказались наедине, Сэм поинтересовался:

— Мистер Мельбурн, вы снова хотите меня нанять?

— Помнишь, когда я вытащил тебя из полицейского участка, то сказал, что больше не хочу иметь с тобой никаких дел?

— Да. Я это хорошо помню.

— Ты и вправду подвел меня, Сэм. Я действительно не хотел иметь с тобой никаких дел. Но теперь попрошу выполнить еще одно задание. Сколько ты получаешь в этой дыре?

— Пятнадцать шиллингов в неделю, еще меня кормят два раза в день и предоставляют угол для ночлега.

— Я предложу тебе семьсот фунтов.

У Сэма сразу забегали глаза. Для него это была фантастическая сумма.

— Мне нужно серьезно покалечить кого-то?

— Этот ублюдок Майкл Броуди все никак не утихомирится. Даже в тюрьме. Я думал его посадят на пожизненное, но Броуди дали всего двенадцать лет. Мало того, теперь он ищет способ со мной расправиться. Я не хочу постоянно ходить и оглядываться.

— Вы хотите отправить Майкла Броуди в лучший мир? Что же…– Сэм усмехнулся и потер огромные, как лопата, ручища.

— Не спеши. Дослушай до конца. Завтра ты поедешь в Хоунси. Совершишь мелкое преступление, чтобы тебя посадили хотя бы на год. В тюрьме сблизишься с Броуди и узнаешь о его планах. Можешь даже сказать ему, что раньше ты работал на меня и выполнял грязные поручения, но недавно я выгнал тебя взашей…

Сэм нахмурил широкий лоб, будто переварил полученную информацию.

— Я заплачу тебе сотню авансом. Можешь немного погулять перед тюрягой. Как выйдешь, получишь остальное. Но не вздумай со мной играть…

— Мистер Мельбурн, я сделаю, как вы просите. Можете даже не сомневаться… Таких денег мне не заработать даже за восемь лет. Скажите, куда писать, если узнаю что-то серьезное?

Я быстро написал на листке адрес в Лондоне и Вуд-холле.

Закончив с обедом, отчитал сотню фунтов и положил на стол. Попрощался с Сэмом, расплатился с хозяином харчевни и быстро вышел на улицу. Больше мне ни минуты не хотелось оставаться в этом гадюшнике и в этом грязном городишке.

Конечно же я мог заказать наемного убийцу и достать Броуди в тюрьме. На это мог пойти даже Сэм, у которого не было абсолютно никаких принципов. Он мог свернуть шею и утке, и ребенку, с одинаковым непроницаемым выражением лица. Но я решил сыграть с Майком Броуди свою игру. Несомненно, у этого гангстера был талант выходить сухим из воды, а также большие связи в Англии и за ее пределами. Он еще мог мне пригодиться. Ради дела можно слегка поступиться своими принципами.

Я подошел к экипажу.

— Куда теперь, мистер Мельбурн? — весело спросил грум и энергично потер ладони.

— В Лондон!