Бастард рода Неллеров. Книга 5

Глава 20

Кажется, я начинаю в чём-то хорошо понимать женщин. Даша, помнится, тоже вот так вот стояла перед шкафом, набитым её одеждой, и не знала, что на себя надеть.

В моей спальне апартаментов «Золота Кранца» шкаф поменьше раза в два, зато часть облачений сложена ещё и в сундуке.

— Вам помочь, ваше преподобие?

Это Юлька вошла и отвлекла от размышлений, в чём мне отправиться в самовольную отлучку, если можно так выразиться.

— Обойдусь. — отказываюсь от услуг девчонки и вижу в руке у неё свёрток из дорогой ткани. — Что это у тебя?

— Раб прелата Курта передал. — докладывает она, с любопытством посмотрев на кучу выложенных мною поверх одеяла вещей. — Тут книга.

— Оставь на столе и иди делом займись. — изображаю дурное настроение. — Серебро с Ангелиной когда уже начистите? И, да, меня ни для кого нет. Я займусь амулетами и оружием. Скажешь, чтобы не отвлекали.

— А если милорд Карл вернётся? Или кто-то из офицеров придёт?

— Видела миледи, с которой он познакомился? Сегодня милорд точно не придёт, а лейтенантам сообщишь то, что я тебе сейчас велел.

Она оставила подарок ещё одного моего троюродного дяди и выскочила за дверь.

Прелат главного столичного храма, в церковной иерархии весьма большая шишка, подчиняющийся напрямую кардиналу в виду отсутствия в Рансбуре епископства, так и не дождавшись с визитом своего прославившегося племянника Степа — ещё бы, я целыми днями задницу в прецептории просиживал, слушал, как переливают из пустого в порожнее — сам позавчера меня навестил.

Пятидесятидвухлетний милорд Неллерский довольно сильно походил на моего здешнего отца, только был заметно толще. Одарённый магией он всё же вынужденно избрал карьеру служителя богу, а не офицера. Так решил мой дед, на тот момент глава рода.

Обняв и облобызав, дядя Курт битых три часа выспрашивал меня обо всём, заодно делясь и своими делами. У него трое бастардов, получается, мои четвероюродные кузен и кузины, все уже взрослые и неплохо своим отцом устроенные. Сыну прелат Неллерский выправил лейтенантский патент, а капитана тот заслужил сам, правда, не без доброжелательного отношения полкового командира, брат которого один из вассалов моей мачехи. Обе дочери замужем, и, как я понял, весьма удачно. Их мужья хоть и не сильно родовитые и даже не одарённые, зато достаточно состоятельные.

Смотрю, тут куда ни ткни, на какого-нибудь родственника, пусть и дальнего, попадёшь. Утрированно, конечно, но реально только теперь до меня постепенно начало доходить, насколько сильны возможности и влияние нашего рода, впрочем, у других герцогов их поди не меньше.

Узнав о моих увлечениях географией, историей и путешествиями, дядя Курт сподобился подарить редкую книгу какого-то пастыря, в позапрошлом веке умудрившегося побывать с проповедями на всех материках Паргеи. Это та, что сейчас лежит на столике.

Фолиантов у меня и так полно, к моим услугам богатейшая библиотека, только времени на чтение, увы, не хватает. Когда-то в своей первой юности я таскал иногда художественные книги на скучные лекции, но здесь попытка почитать на совещании в прецептории описание путешествий Витольда Церенского вызвала столько недоумённых взглядов и шепотков, что чтение пришлось отложить.

Зато эта книга первая моя личная, спасибо тебе, дядя. Принципа «дарёное не дарят» здесь нет, так что, вот и презент для Берты нашёлся, драгоценности или что-то подобное пока рано ей отправлять.

С новоявленной дворянкой всё устроилось самым замечательным образом, даже сглазить не боюсь, искренне рад за девчонку. Она теперь миледи Берта из Новинок, на что имеются соответствующие грамота и запись в сто седьмом фолианте дворянских семей.

Предлог «из» часто встречается у таких вот недавно получивших дворянство. Нет, ну в самом-то деле, не оставлять же Берте фамилию семьи крепостных рабов, тем более, родня её всячески притесняла и обижала. Ничего, выскочит замуж, получит другую, а если повезёт, ещё и титул супруга. Тогда избавится от приставки из. Из Новинок, смешно немного, но, ладно хоть так. Нормальное название для села.

Главное в другом. Интриги и наушничество моей тётушки Ники принесли свои плоды, и сильно одарённую девочку взяла под опеку королева-мать. Ульян, прецептор Наказующих, говорят, пришёл в такую ярость, что явился во дворец с претензиями. Понятно, сильную магиню у него прямо из-под носа увели.

Вот и пусть злится, их ордену вообще-то такие эмоции и положены, раз гордо сами себя называют псами Создателя.

Только Матильде на ярость главы Наказующих, что называется, плюнуть и растереть. Сильные мира сего — члены королевских или герцогских семейств — недовольством церкви могут пренебрегать, её высшие иерархи почти все повязаны с правителями родственными узами. Кардинал наш, правда, из этого ряда выбивается, происхождения он крестьянского, но так на то и нужны исключения, чтобы подтверждать правила.

Теперь девочка живёт во дворце, с ней занимаются фрейлины королевы-матери, да и сама Матильда порой участвует. Со следующей недели Берте предстоит начать учёбу в университете — это дядя Митрий устроил — будет изучать плетения заклинаний, алхимию и, факультативно, остальные предметы по выбору.

Мы Неллеры совсем не при чём, случайно мимо проходили. Время лечит. Когда Ульян успокоится, а позже и забудет про одарённую девчонку, мы Берту себе заберём. Кстати, она мне трогательную записку написала, передала через баронету Нику Ворскую. Короткая совсем благодарность за спасение и помощь с надеждой на скорую встречу.

Видно, что писала сама — в пятнадцати словах, двух предлогах и трёх местоимениях шестнадцать грамматических и одна синтаксическая ошибки, пунктуации вообще не было. Трогательно. Не умеет ещё писать, но ведь постаралась.

Так, опять я завис. Хорошо, что дел не бросил. Оделся в удобную походную экипировку, тепло и неброско. Вдруг отвод глаз слетит? Должен выглядеть прилично и при этом не раскрывать себя как высокородного аристократа.

Внимательно ещё раз перечитал описание плетения. Значит, оно не действует на того, кто знает, что я рядом, меня увидит тот, кого я чувствительно задену — насколько чувствительно? — да пёс его ведает, тут не уточняется — и те, кто услышат произносимые мною слова или издаваемые звуки тела, ну, это, как я понял, когда засмеюсь, закашляюсь или громко испорчу воздух.

А если в животе заурчит? Непонятно. В общем-то одной из целей моей сегодняшней самоволки как раз является экспериментальное определение сильных и слабых сторон этого чудесного во всех смыслах заклинания.

И завершающая ложка дёгтя — под отводом глаз меня увидят те, против кого я начну создавать магическую атаку. Плохо, но ладно хоть так. Зато с наложением на себя этого плетения управился очень быстро.

Где мой алмазик прослушки? Вот он. Сегодня хочу его установить направленным на обратную сторону дворца. Местоположение королевской опочивальни благодаря вице-канцлеру я знаю, надеюсь, не ошибусь.

Жаль, что нет магических ретрансляторов, придётся время от времени навещать своего магического шпиона и считывать информацию. Алмаз настолько твёрдый и чистый — спасибо прекрасной герцогине Марии, не пожалела для меня — он может непрерывно записывать пару-тройку-четверо суток в зависимости от интенсивности разговоров. Больше вряд ли, хотя не помешает проверить.

На одной из башен королевского дворца, на крыше ратуши и на куполе главного храма, того, где прелатом мой дядя Курт, вразнобой бьют куранты. Мне считать удары не нужно, я и так понимаю, что восемь утра, то есть, примерно около десяти по земному.

Как было приказано, Эрик постучался ко мне в это назначенное время, и ровно с последним ударом дворцовых курантов. Исполнителен.

— Говорю же, к нему нельзя! — Юлька пыталась защитить вход в мою спальню своей худенькой фигуркой.

Да куда там, сержант легко убрал её в сторону, вошёл и закрыл перед её носом дверь.

— Ваше преподобие…

Он меня отлично видит, потому что целенаправленно выискал глазами.

— Я же сказал мне не мешать! — громко и зло прерываю его. — Мне нужно пять — слышишь⁈ — пять часов сосредоточения! Чтобы никто не мешал! — подмигиваю с улыбкой и машу рукой, выходи. — Если по чьей-то вине у меня сорвётся плетение, отошлю к свиньям обратно в Неллер!

— Извините, милорд. — кивает он и выходит, я следую за ним и проскальзываю в коридор, где замерли нахмуренные Юлька с Ангелиной и Сергий. — Ух, зря туда сунулся. — плотно закрыв дверь, доверительно в полголоса сообщает Эрик девушкам. — Он там что-то магичит.

— А мы тебя предупреждали. — злорадно улыбнулась Ангелина.

Пять часов я озвучил с большим запасом. Так-то собираюсь погулять часа три или четыре. Для первого раза, думаю, будет достаточно. Но заложился на всякие непредвиденные обстоятельства.

Нет, правда, здорово, когда стоишь от ребят на расстоянии вытянутой руки, а они даже не догадываются о твоём присутствии. Вот где сказка стала былью, а вместо сердца пламенный мотор.

У выхода из моих апартаментов на лестнице, ведущей в столовый зал, дежурят двое караульных.

— Виктор, Косой, его преподобие занят магией и сильно не в духе. Не вздумайте кого-нибудь к нему пропустить. — предупреждает их Эрик.

Я вышел на площадку вместе с ним и стою рядом, парни меня совсем не замечают. В описании не сказано ничего, что случилось бы, откройся дверь будто бы сама собой, но, уверен, в этом случае мне оставаться не обнаруженным никак бы не получилось. В следующий раз как-нибудь надо будет поэкспериментировать и в этой теме, и в вопросе, насколько сильным должно быть касание, чтобы тот, кого я задел, увидел меня рядом с собой.

— Мы слышали, сержант. — усмехнулся Косой. — Даже сюда долетало, как он на тебя кричал. Никого не пустим.

Мой сопровождающий хлопнул гвардейца по плечу и пошёл вниз. Решение взять с собой сержанта полностью себя оправдывало не только в плане безопасности, но и для обеспечения эффективности наложенного заклинания. В одиночку ходить под плетением отвода глаз будет крайне затруднительно.

Между этажами Эрик спросил:

— Решили уже, куда мы направимся?

— Ты бы не разговаривал сам с собой. Так это сейчас со стороны выглядит.

— Я понимаю, милорд. Но здесь же никого нет.

— Всё равно. Вдруг кого-то не заметишь? Говорить буду только я, и то, лишь если никто не услышит. Выходим и идём пока на дворцовую.

Мы спокойно прошли через зал на выход, Эрик махнул рукой четвёрке моих гвардейцев, расположившихся за столом в центре полупустого зала, но вступать с ними в разговор не стал. Ребята первую половину ночи дежурили у обоих входов ко мне — с улицы и изнутри гостиницы — поздно встали, потому и завтрак у них так задержался.

На крыльце оценил обстановку и понял, что не задевать иногда кого-то из прохожих, ну никак не получится, хорошо бы хоть под лошадь или повозку не попасть, народу тьма тьмущая.

Давно заметил, что, при всём почтении к моему родному городу, Неллер в сравнении с Рансбуром глухая провинция. Тут всего много-много больше, всё как-то монументальней и контрастней — богатое богаче, бедное беднее. Таких великолепных зданий и в таком количестве в Неллере нет, но и такую отчаянную нищету как на окраинах и в предместьях Рансбура у нас редко встретишь.

Всё же правильно я придумал узнать столицу Кранца получше и со всех сторон, не хуже родного города. Чтобы принимать правильные и взвешенные решения, необходимо знать жизнь и людей во всём их многообразии.

— Помедленней немного. — говорю сержанту, пристроившись ему в кильватер.

Умышленно задел локтем локоть встречного паренька, как ишак нагруженного на плечи огромным тюком чего-то мягкого. Проверяю его реакцию. Никакой, прошёл дальше. Отлично!

Понятно, если бы он обернулся посмотреть толкнувшего, то увидел меня, а так не обратил внимания, что столкновения не должно было быть.

Повторил свои действия ещё дважды — с тёткой, таскавшей за волосы уронившую корзину молодую рабыню, и с пожилым приказчиком, руководившим разгрузкой бочек из телеги. Результат был аналогичный первому.

Надо ещё кое-что проверить. Мы уже вышли на край дворцовой площади, где идёт бойкая торговля всем чем попало, и пошли мимо рядов прилавков.

— Эрик, остановись у пирожков. — командую сержанту.

Тот сделал шаг в сторону навеса, грубо оттолкнув беззубого старика-попрошайку, и посмотрел на горы сдобы, выложенной домотканого полотна, выполняющего роль скатерти.

— Бери, солдат. — предложила не разбирающаяся в знаках воинского различия полная румяная тётка в пуховом платке, наброшенном поверх плотного шерстяного платья до пят. — Ещё горячие. С мясом по четыре зольда, с тушёной капустой по два.

— С яблоками или сливой есть? — спрашиваю.

Женщина вздрогнула, внезапно увидев меня перед собой, наморщила лоб, чуть тряхнула головой, но шума и крика не подняла. Что ж, неплохо, видимо списала моё неожиданное возникновение перед ней на свою невнимательность.

— С черешней. — ответила несколько растеряно. — Тоже по четыре.

— Ничего себе. — искренне удивляюсь. — Как за мясные. Чего так дорого-то, уважаемая?

— Не сезон, юноша. — хохотнула, придя уже в норму, торговка. — Приходи летом, будет по два зольда.

— Ладно. — легко соглашаюсь. — Давай один с черешней. — лезу в карман куртки, хмурюсь и прошу Эрика. — Купи, я потом отдам.

Булочница рассмеялась:

— Кошелёк забыл? Такой молодой, а рассеянный.

Угу. С улицы Бассеянной. Не кошелёк я забыл, он-то при мне, а мозги включить. Привык жить как при коммунизме, когда за меня по мелочам постоянно расплачивается Сергий, которому выделяю по недельно деньги на такие расходы. При себе я тоже имею, только в моём кошельке самая мелкая номиналом — это большие размерами серебряные монеты в пять драхм. А мешочек с мелочью, которую мне наменяли для швыряния милостыни, я в гостинице оставил. Молодец, что тут скажешь.

Эрик расплатился, взяв и себе мясной пирог, и мы принялись поедать сдобу, не отходя от прилавка. А что? Действительно свежая выпечка. И вкусная.

Я не доел и протянул остаток пирога нищему старику. Тот резко схватил его и быстро скрылся в толпе. Прям как битый жизнью дворовый пёс, честное слово.

— Зря ты этих дармоедов прикармливаешь. — поморщилась тётка. — Надоели уже. Пользуются тем, что стражи нет, вот и ходят тут, и ходят, клянчат. Сейчас муж придёт, он поможет их отгонять.

— Куда, интересно, стражники-то подевались? — поинтересовался сержант, демонстративно оглядевшись.

— Так главаря мятежников всё ищут и никак найти не могут. Нижний город да трущобы переворачивают вверх дном. Только ничего они там не найдут, вот увидите.

Мы спорить не стали, покивали и двинулись дальше.

— Подожди, — останавливаю Эрика. — Дай ещё четыре зольда. — получив две медные монетки, возвращаюсь к булочнице.

— Что, ещё пирожка захотел? — засмеялась та. — Нечего было всякую шваль прикармливать.

— Ага. — соглашаюсь. — С мясом хочу.

Получается, что, если я для кого-то уже вышел из-под действия заклинания отвода глаз, то для него стану видимым до следующего наложения на себя этого плетения. Можно сказать, первый вопрос на сегодня я прояснил. Теперь оставалось дело за организацией прослушки опочивальни нашего короля Эдгара.

Сегодня казней не было, поэтому возле эшафота, мимо которого мы прошли, люди не толпились, зато на выходе с площади пришлось делать крюк. Там уличные циркачи разыгрывали свои представления, и сквозь массу зрителей пробиваться пришлось бы с помощью тарана.

В Рансбуре нередко можно увидеть людей с иным цветом кожи — жёлтые, красные, чёрные — правда, все они невольники. Торговцев и путешественников, как объяснил мне удручённо вице-канцлер, прибрежные государства, вроде отрезавших нас от морей Юстинианской империи, Союза одиннадцати царств или Верции, предпочитают купцов с других континентов дальше своих портов не пропускать, зарабатывая не только на торговле, а и на посредничестве. Ну, логично. Я бы тоже на их месте поступал.

Не удержался и посмотрел вслед двум желтокожим раскосым девицам, сопровождавшим закрытые носилки. Ничего так красотки, и фигуристые.

— Дальше куда? — не оборачиваясь ко мне тихо спросил сержант, когда мы оказались по другую сторону дворца между оградой королевского парка и Гильдейской улицей.

— Никуда пока. Мне тут нужно осмотреться.

Ого, это не Люсильда ли там в парке вдоль дворца дорожку метёт? Нет, не она. Показалось. Моя несостоявшаяся отравительница устроилась при белье. Задач я ей пока никаких не ставил кроме одной — стать своей среди дворцовой обслуги. Уверен, эта прохвостка успешно справится. Тогда и стану её задействовать. Если что, тётушка Ника за ней присмотрит. Не сама лично, конечно, есть у баронеты доверенные лица и среди обслуги, она у меня мудрая женщина.

Так, ладно, что мы имеем с местом для установки алмаза прослушки? Много чего имеем. Целый ряд вплотную стоящих друг к другу трёхэтажных домов с крутыми черепичными крышами разных цветов. На любом воздухоотводном оконце крепи магический амулет, наведи на окна королевской спальни, и после можно слушать, о чём там говорилось.

Хорошо бы ещё как тот Карлсон иметь пропеллер, чтобы подниматься на крыши, только вот я не могу летать. И что делать? Может Эрика ночью послать? Он крепкий, сумеет, думаю забраться наверх.

Нет, это не вариант. Пока не хочу в дело о прослушке его посвящать, хотя в преданности сержанта на данный момент уверен, дальше будет видно.

Ко всему хорошему быстро привыкаешь и начинаешь это воспринимать уже как должное. Знаю на личном опыте, увы, печальном. Даша моя одной своей школьной подруге постоянно помогала с деньгами, а когда мы не смогли одолжить, у нас как раз Леся поступила в университет и надо было за съёмную квартиру для неё заплатить, так та подруга ужасно обиделась и наговорила такого, что я жене сказал: ноги чтоб её у нас больше не было. Потом, правда, они помирились, Дашка у меня вообще отходчивая, но попадаться мне на глаза Виолетта старалась как можно реже.

В общем, от идеи тупо увеличить вдвое моему разведчику-телохранителю оклад я отказался. Решил поощрять подарками, так будет лучше, и первые Эрик от меня уже получил.

Подарил ему перстень с сапфиром, довольно дорогой, не меньше сотни драхм стоит, почти как домик на окраине Неллера. В камень я вложил плетение светляка, очень мощное, такой амулет прослужит долго, так что, разбить себе в темноте нос моему соратнику как минимум полгода не грозит. А ещё я усилил заклинанием разрыва меч и кинжал сержанта. Не каждый высокородный аристократ такое оружие имеет.

— Иди вдоль улицы. — командую. — Не нужно здесь внимание привлекать. Там в конце вижу трактир, подожди меня внутри или возле него. Только не ввязывайся ни во что.

— А вы?

— У меня здесь небольшое дельце, я к тебе скоро присоединюсь.

Вот чем мне ещё нравится Эрик, так это тем, что не такой зануда как Ригер. Кивнул и отправился выполнять приказ. А я пошёл к наиболее понравившемуся мне зданию.

В гильдию караванщиков попал без труда, проследовав за каким-то прибывшим на портшезе богато разодетым толстяком, перед которым привратник услужливо и с поклоном распахнул калитку. Так за широкой спиной господина Павла — приветствовавшие величали его этим именем — я и дошёл до второго этажа.

Первый раз в таком заведении, и чем-то оно мен напомнило наша земные офисы, похожая активная и внешне бестолковая беготня из кабинета в кабинет. Выше уже пришлось идти без поддержки объёмной туши, но мне вполне успешно удалось дважды уклониться от столкновений со здешними клерками. Вначале меня чуть не сбила с ног растрёпанная девица с огромным гроссбухом под мышкой, а в самом конце коридора третьего этажа перед металлической лестницей на крышу едва не налетел на вышедшего из кабинета чем-то расстроенного лысого мужчину. Слава Создателю, всё обошлось и на чердак я забрался.

Вот тут-то выяснилось ещё один недостаток плетения отвода глаз, оно не действовало на птиц. Голуби мало того, что всполошились, так один из них умудрился ещё и нагадить на меня. Хорошо, не на голову, а на плечо куртки, подсохнет, сотру. Внизу голубиный переполох наверняка не услышали, там своего шума хватает. Поэтому не тревожусь, спокойно подхожу к оконцу, выбираю место, куда лучше всего прикрепить мой алмазик, достаю и его, и небольшой пузырёк смоляного клея, я у себя им же крепил, держит надёжно.

— Так, готово. — шепчу, завершив работу по установке магического прослушивающего кристалла и смотрю на дворец. — Где тут у нас королёк почивать изволит?