Берег невозможности

Глава 12 Берег невозможности

Да чтоб тебя!.. Кинулся к ведьме, едва успел подхватить. Глаза ее были широко открыты, но устремлены непонятно куда. Уложил спутницу, похлопал по щекам — без толку. Взвалил безвольное тело на плечо и потащил подальше. От воды, от пляжа… От вопящего могильника.

Когда зудящее в мозгу эхо чужой трагедии наконец-то утихло, Звитка тут же пришла в себя. Задергалась, зарыдала. Я шлепнул ее по заднице, чтобы угомонилась, пробежал еще сотню метров и сгрузил пострадавшую на землю. Сам лег рядом — вашу ж мать, все былые травмы дружно попросили быть с ними нежнее! Да еще как попросили! Нога ныла, в правом боку кололо. Грудь, обожженная некротическим маревом, снова горела, будто утюг приложили. Натер ее ведьмиными коленями, пока нес, — вот и результат.

Звитка все ревела, уткнувшись мне в шею. Захлебываясь, выговаривала:

— Голова закружилась, как закружилась!.. Все вижу, при памяти, а ничего не могу! Ни стоять, ни тебя позвать! Ничего не могла! Ох, страшно-то как! Ох, натерпелась!

Почему-то она начала слегка растягивать слова, как будто резко захмелела. Меня это насторожило. Отодвинул ведьму и вгляделся ей в лицо.

— А ну-ка улыбнись, — потребовал я.

— Чего? — Она недоуменно уставилась в ответ.

— Улыбнись, говорю! Живо! — повторил я и слегка потряс ее за плечи.

Звитка, испуганно моргая, развела уголки губ в стороны. Как я и думал: один из них, левый, поднялся заметно выше другого. Кривоватая ухмылка вышла.

— Еще раз, — попросил я.

Ровно та же самая картина. Беда… Да что там — катастрофа! Мозговая катастрофа… Может случиться, если срочно не вмешаться. Не знаю, каковы повреждения, но каждая минута на счету!..

Аккуратно переложил голову ведьмы на землю, шепнул:

— Я сейчас… Все хорошо будет. Не шевелись только.

И метнулся к монстру-спасителю, который продолжал безучастно бродить между телами. Ожог на груди полыхнул совсем уж злобно, я аж губу прикусил. Безмолвный и бесконечный вопль опять ударил по сознанию — и теперь я точно мог сказать, что он губителен. В том числе ведь наверняка и для чудовища! Хотя пока оно признаков поражения не выказывает… Или то, как оно себя сейчас ведет, и есть признак?

Тварь заметила меня еще издали. Остановилась и растерянно наблюдала, как я приближаюсь, размахивая руками. Потом сообразила, встрепенулась и поскакала навстречу. А сам я развернулся, указывая на ведьму, и заорал:

— Помоги! Умереть может! Сюда!

Времени почти не потерял… Ничего, должны успеть! Изумрудный луч творит чудеса, без всяких оговорок…

Звитка лежала в той же позе. Молодец, старается… Глаза не закрывает, в них снова слезы почему-то. А еще страх и непонимание.

— Да не плачь ты, — неуклюже попытался я ее утешить. — Сейчас все пройдет…

Косатка-скорпион мялась рядом, разглядывая женщину, и явно тоже не могла вникнуть, чего от нее хотят.

— Голова, — подсказал я, поводив пальцами над темными волосами.

Недоверчивый прищур эльфийского глаза, короткая трель — и на лоб ведьмы пролилось целительное сияние. Она ахнула и зачем-то приподнялась.

— Лежи спокойно! — я придавил ее плечи к земле. — Так надо! У тебя в мозгу кровь течет! Э-э, вытекает! Надо лечить!

Процедура закончилась быстро, но, надо полагать, это нормально. Сами повреждения сосудов крохотные, а вот их последствия… Да уж.

Потом я сидел рядом со Звиткой и внимательно следил за ее состоянием. Ухудшения не заметил. Специально спрашивал о всякой ерунде — речь внятная, связная. Зрачки одинакового размера, на свет реагируют — заставил посмотреть на солнце. Сонливости нет, как и обмороков. Да и улыбка частично выровнялась. Вроде обошлось.

Прав я был, когда задумался о пагубном воздействии мертвецкого пляжа. Нельзя там долго находиться. А вот тварь, обождав немного, все же поперлась обратно! Да что ей здесь надо, в конце концов? Стоит оно того, чтобы рисковать жизнью? Сильно сомневаюсь.

Тревога росла беспрерывно, и я напряженно оценивал каждое движение химеры. Ведь никак не сумею вытащить, если ее там прижмет тем же самым! Однако чудовище, несмотря на свое болезненное упорство, дезориентированным не выглядело. Лишь иногда встряхивало передней половиной тела, напрасно силясь избавиться от бестелесного крика. Вдоволь насмотревшись на тварь, пришел к выводу, что пока ее здоровью все-таки ничего не угрожает. Изменений за четверть часа никаких, шастает резво. Суставчатые лапы переступают согласованно, хвост не волочится. Янтарный глаз вспыхивает отсветом заката.

Ну что ж такое! Осень, стемнеет мигом, а ночевать неподалеку от зловещего места, ставшего братской могилой, нет ни малейшего желания — вот совсем нет! Долго она тут будет копошиться? Может, попробовать помочь? Узнать бы для начала, что паучий кит тут собирается отыскать. И что станет делать, если не найдет?

Вообще, конечно, мне и самому хочется выяснить, что тут произошло когда-то. Но как вспомню Звитку, сползающую на землю… И ее взгляд, изучающий непостижимую даль. Сразу любой интерес пропадает.

Впрочем, косатку-скорпиона оттуда нужно выманивать, пока не стемнело совсем. Уговоры займут время, придется опять забираться туда, где беззвучно вопит то ли песок, то ли воздух… Твари-то хоть бы что, а мне?

Сколько там можно пробыть без большого вреда для организма? Других подопытных у меня нет — вынужден экспериментировать на себе. И, видимо, в ускоренном режиме, а то солнце живо плюхнется за горизонт. Недолго ему осталось.

Решившись, подошел к условной границе аномальной области — туда, где рвущий душу крик едва ощущался. Углубился еще на несколько метров и уселся на остывающий грунт. Проторчал там до тех пор, пока светило не съехало к самой воде. Теперь до ночи — всего ничего. Пора уже что-то делать.

Особого дискомфорта я так и не почувствовал, только спина затекла. Никаких головокружений, помрачений и прочих там недомоганий. Звитка провела здесь меньше времени — и симптоматика проявилась уже ярко. Правда, там интенсивность была выше, если судить по громкости прибрежной тишины. Ну что ж, пробуем дальше…

Результат несколько обнадеживал. Я осмелел и устремился вглубь по спирали, не забывая по-прежнему тщательно мониторить свое состояние. Отклонения пока так и не обозначились. Странно, конечно, что на меня, как и на косатку-скорпиона, голосистое кладбище влияет куда слабее, чем на ведьму. Может, у нее индивидуальная непереносимость? И это как раз связано с ее противоестественными способностями? Погибшие эльфы вполне могли быть колдунами…

Или дело в том, что мы слышим этот вопль, а она к нему глуха?.. Тоже вариант.

Так и набрел на нечто странное — и точно рукотворное. Раньше не приметил из-за густеющих сумерек, укравших глубину у рельефа. Да и по цвету оно совершенно сливалось с окружающим песком. Точнее, из него и состояло, скорее всего. Только он был спрессован в плотный монолит. Загадочным способом — и есть все основания считать, что без чародейства тут не обошлось.

Больше всего сооружение напоминало платформу, поднятую на полметра над уровнем земли. Или немного выше. Удивляет все-таки, что завидел ее только вблизи. Возникла даже мысль, что тут тоже замешана какая-то ворожба, укрывшая клочок местности от лишнего внимания. Хотя, казалось бы, зачем — уж призрачный вопль привлекает его лучше некуда… Логичнее списать все на собственную рассеянность, пожалуй.

Площадка была огромной, размером эдак с солидную квартиру, неправильной формы. Никаких углов, только дуги и кривые линии в очертаниях. Выглядела бы как природное образование — если бы не совершенно плоская поверхность, покрытая сложным узором из тонких канавок. Я обошел ее почти полностью, когда заметил ряд бревен, уходящий в сторону воды. Их занесло песком, древесина побелела, рассохлась и потрескалась. К тому же уложены бревна были не сплошняком, а с интервалами. Поэтому в глаза сразу не бросались.

Шагнул к ближайшему, оглядел, попытался пошевелить его ногой. Засело крепко, но вряд ли его закапывали. Раньше, видимо, лежало свободно. Обтесано, даже вроде ошкурено, когда-то его старались сделать ровным и гладким. Я прогулялся вдоль всего ряда, отмечая, что расстояние между деревяшками оставалось примерно одинаковым, а все они оказались одной длины. И располагались параллельно друг другу. Ближе к берегу, правда, часть бревен перекосило, за несколько метров до воды они заканчивались — наверное, снесло волнами и приливами. Судя по тому, что они создавали прямую дорожку от моря к площадке, использовали их как каток. Чтобы легче было тащить какую-то внушительную тяжесть. И с той стороны как раз был устроен широкий пандус из того же прессованного песка.

Жестокая догадка вонзилась в мозг вместе с несуществующим криком, прокатилась по спине мурашками. Я забрался по пандусу на платформу, чтобы убедиться в ней. Так и есть: желобки причудливо переплетались, сливались — и образовывали замкнутый контур. Несколько вытянутых овалов разного размера, которые пересекались в центре. Со внешней стороны их хаотично сшивали дуги-выемки. В дальней части контура кое-где виднелись желто-бурые пятна. Какая-то отвратительная корка, непонятно когда засохшая. Ее затирали ветер, солнце и песок, так что, может, раньше и сплошной была. Подошел туда, стараясь не наступать на канавки. На том краю застыли темные, почти черные в полумраке наплывы. Неровными буграми, спускаясь на песок… Судя по виду, какая-то органика. Здесь давным-давно что-то лежало и гнило. В итоге ничего не осталось — кроме корки и натеков. Значит, бактерии тут выживают… Ну да, крик-то на этой части площадки еле улавливается.

Хватит отвлекаться. Пора признать очевидное: линии, вытравленные на поверхности, — это ритуальная схема. Все сходится. Здесь, на этом самом месте, создавали «живое, которого не было». Картинок на такую нехорошую тему в книге Агнески не нашлось, но вкратце упоминалось, что нужно что-то чертить на полу. Как раз эти овалы и дуги, должно быть.

Так что же — чернокнижник, устроивший тут свою мастерскую, валяется на пляже вместе с другими покойниками? Придется осмотреть тела куда более тщательно… Но кто ж тогда делает адских гадин, которых я встретил уже дважды? Сообщник? Или целая организация?..

Обернулся — и сердце замерло. Косатка-скорпион стояла рядом с платформой. Когда только успела подобраться… Вытянувшись всем телом, почти касалась мордой площадки. Эльфийский глаз туманили слезы, а кисть сжалась в кулак. Вот что она искала… Не может быть. Неужели?..

— Узнаешь? Ты здесь была? — спросил я, указав на тварь и на платформу под ногами.

Химера задрожала, издала невнятное мяуканье и наставила руку на меня, потом — в сторону. Сразу повторила жест — настойчиво, резко. Просит уйти?

— Ладно… — только и протянул я.

Спрыгнул с площадки и поплелся к Звитке. Что еще остается? Ночевать все-таки придется на чертовом берегу, стало быть. На душе надежно воцарилась пустота, вакуум прямо какой-то. То ли из-за изматывающего вопля, то ли от полного непонимания, что делать дальше. Когда верная спутница, без которой мой путь в ином мире мог оборваться, толком не начавшись, потеряла свою цель. Ее создателя тут нет — или он мертв. Если таки жив, то где-то далеко. Замечательный факт, очень успокаивает — меня, но не ее. Куда она теперь? Останется здесь, что ли?

Остановился, глянул на тварь. Она же явно пыталась сейчас восстановить что-то в поврежденной памяти! Мучительно — но безрезультатно. Это было заметно по тому, как поникло, расслабилось тело чудовища, еще минуту назад напряженное, как струна. Площадка чернокнижника уж точно вызвала у химеры определенные ассоциации — но их было мало. Почему, ведь схема должна дать хороший стимул? Ведь саму тварь изготовили примерно так же? Ладно, как работает ее мозг — неразрешимая загадка.

Хотя сам-то я… Уже пришлось признать, что мой разум сбоит на новом носителе. Если его не подстегивать, не вынуждать к размышлениям… И сейчас вывод все-таки созрел.

Какой груз могли волочь с моря? Что-то живое? Логично, иначе зачем его помещать на платформу. Живое, крупное и тяжелое, доставлено с воды. Кит-косатка? Да запросто. Точнее, косатки вообще-то причисляются к дельфинам, но не суть. Один из овалов как раз подходит по размеру, туда бы она вписалась.

Выходит, это не просто похожий рисунок. Это именно та конкретная схема, про которую я вдохновенно врал эльфу-дознавателю, когда он лез мне в голову. Как раз ее я старался вообразить, чтобы он повелся. Но не вышло. Еще бы — ведь просто представлял по куцему описанию. Теперь-то она передо мной воочию. Если что, смогу вызвать нужный образ. Как же надеюсь, что не придется…

Следы разложения на площадке… Остались после страшного обряда, видимо. Что же там гнило — отходы… производства? Части, не вошедшие в сборку?

Неважно. Главное — мы сейчас там, где и появилось чудовище. Где безвестный подонок-живодер срастил в единое целое кита, гигантского скорпиона и девушку. Вот почему невозможный монстр сейчас, не моргая, пялится на эту дьявольскую схему. Аккуратно, педантично выведенную на поверхности затвердевшего песка.

Надеюсь, этот ублюдок здесь же и подох. Понятия не имею, что стало причиной гибели эльфов на пляже, но оно уж точно связано с прошедшим ритуалом. Жаль только, что колдун никак не мог действовать в одиночку. И кто-то продолжает клепать гнусную погань…

И где-то достает сырье для этого. Вряд ли ему просто сдают ненужных гуманоидов на переработку. Теперь-то яснее ясного, почему длинноухие мерзавцы столь неистово желали узнать, кто и как создал мою спутницу. Методы эльфов я, разумеется, одобрить никак не мог. Особенно потому, что они коснулись меня лично. Да еще как коснулись! Врагу бы не пожелал… Хотя нет, сейчас бы уже пожелал. Но вот мотивы их понятны и просты. Я сам покрываюсь ледяной испариной от мысли, что такое можно сотворить с разумным существом. Наверное, смерть и то лучше. Никто не заслуживает подобного… Или почти никто.

Солнце совсем утонуло в жирной пучине, остался торчать лишь пучок тусклых лучей. Сумрак, истерически молчащий голый пляж, одинокая тварь, угрюмо нависшая над своей колыбелью — и эшафотом… Все это вместе давило неимоверно, еще и припекал растревоженный ожог. Взгляд бездумно скользнул по плавным линиям колдовского чертежа. Зацепился за движение — и вправду, губительный фактор тут угасал. По платформе ползла раковина размером с апельсин. Даже в таком месте сами по себе они не шляются. Значит, и нам с тварью тут пока ничего не грозит.

Раковина остановилась, потом сместилась коротким рывком, и я понял, что в ней сидит вовсе не моллюск, а рак-отшельник. Он было поволок свою обитель в направлении, откуда звучал молчаливый крик, но резко передумал и припустил обратно.

В прежней жизни я их видел только по телевизору и на фотках. Но больше заинтересовало меня не ракообразное, а один из символов, нанесенных на площадку. Что-то такое полузнакомое… Похож на покореженную снежинку. Сдвинувшись, отшельник как раз открыл его для обзора. Я присел на корточки, чтобы пристально рассмотреть. Но так и не удалось вспомнить, где я мог натолкнуться на нечто подобное. Да и черт с ним.

Вставая, покачнулся и обеими руками оперся о платформу. В это мгновение показалось, что вся моя кровь перетекла в кисти и пытается вырваться оттуда. На секунду зрение пропало, как будто заволокло непроглядной мглой и руки, и небо, и схему, и рака этого. Даже испугаться не успел. Позвоночник словно прострелило молнией — от шеи до поясницы, подступила тошнота, а перед глазами закружились серебряные искорки — как если смотреть на мелкий снег против солнца. Мириады искр сложились в спирали-галактики. И потом мир вокруг словно протаял, обнажая свою основу. Предметы сделались серо-желтыми и почти прозрачными, лишь одно яркое пятно светилось прямо передо мной. Я потянулся к нему — и не рукой, которой не мог пошевелить. А чем еще?.. Без разницы, главное — что оно очутилось рядом. И потом я нырнул прямо в него. Не хотел — так само получилось. Противиться непонятному притяжению было сложно. Да и зачем?

Зато, окунувшись в пятно, понял, чем оно являлось. Тельце рака-отшельника, вот что это такое было. Закрученное спиралью, с клешнями и ходильными ногами. Глаза — как бусины на стебельках. Я увидел разом все клетки этого рака, каждую — до самых мелких деталей, а еще другие — явно растительные, с крупными вакуолями. Вторые тянулись к первым, пытались смешаться с ними. А мое сознание погружалось в этот биологический микромир все глубже. Звездочки примитивных нейронов со вспышками импульсов между ними, тугие волокна мускульной ткани, столбики эпителия… Зеленые горошинки в бесцветных бочонках… Уже стали видны хромосомы в ядрах клеток. Я ощутил, что меня — разум, личность, душу или еще черт знает что — влечет туда слишком сильно, как в черную дыру. И волевым усилием выдернул себя в реальность.

Так, вот небо с блеклым серпом луны, вот пляж… Вернулся. Что это было? Что я видел? Слишком уж детально и красочно для галлюцинаций! Бесплотный крик таки начал вредить мозгу?..

Еще и желобки на площадке налились оранжевым сиянием, будто в них сгустились последние лучи заходящего светила. И теперь быстро затухали. Пространство в центре злодейского чертежа расплылось, потеряло фокус. Прищурился — оно пришло в норму. Нет, не совсем! Там что-то шелохнулось, а ведь только что было пусто.

Со вскриком я отодрал руки от площадки. Чертовщина какая-то. Рака-отшельника передо мной не было. Он, кажется, переместился туда. Когда только успел? Пока меня штырило? Они вроде не настолько реактивные… Загадочный приступ длился всего ничего, небо еще довольно светлое.

Что-то явно не так. Ткани именно этого животного я сейчас исследовал… внутренним взором. Лучше, чем под любым микроскопом! Не мог я так четко представить каждую мелочь… Многие миллионы мелочей. Как еще голова не лопнула.

Вздохнув, я опять залез на платформу чернокнижника. Подошел к раковине, которая уже никуда не ползла. Членистоногое в ней вяло перебирало конечностями и, вероятно, готовилось отдать концы.

Я поднял его, держа двумя пальцами панцирь моллюска и не прикасаясь к самому отшельнику. Ноги, тело, даже глазные стебельки рака обросли нитями, похожими на побеги мха или водоросли. Цвет сейчас не определить, темно… Однако я отчетливо помню, как созерцал клетки растения параллельно с тканями животного. И как они стремились к слиянию с теми… Вот и совместились. Естественно, рак, нашпигованный зеленью, — это скорее экзотическое блюдо, чем жизнеспособный организм.

Короткая агония закончилась, ноги и клешни, покрытые мшистым пухом, затихли и обвисли. Мерзостная схема продолжала работать даже спустя много лет. Они многоразовые? Почему раньше отшельник тут спокойно отирался? А теперь болтается мертвым в своей раковине, похожий на комок тины. И внутри у него то же самое. Что запустило процесс, летальный для бедолаги?

Причем именно в тот момент, когда мои руки коснулись песчаного монолита… Ими я уже однажды сотворил невероятное — обрушил на поющую бестию ее же оружие. Но вот сейчас причина точно была во мне — без всякого участия чародейских тварей! Я что, тоже… из этих?

В этом мире куда ни плюнь — попадешь в колдуна. Выходит, это справедливо и для случая, если плюнул и ненароком попал в себя же. Ну и дела…

Задумчиво почесав ухо, я положил погибшего рака обратно на площадку. И услышал нарастающее шипение, а затем страшный удар вышиб из меня дух.