Берег невозможности

Глава 9 Земля в иллюминаторе

Хитиновые конечности сухо стукнули друг об друга. Раздался звук, словно за облаками ударили в треснувший колокол. Вокруг твари взвилась серая дымка, разошлась кольцом — и понеслась ко мне.

Я что было сил подпрыгнул, пытаясь пропустить волну. Не удалось: плюхнулся посреди нее, набрал полные легкие неощутимого дыма. И ничего не произошло.

Вначале. А потом я изумленно отметил, что мелкие камушки под ногами поднимаются и плывут над землей. Очертания предметов слегка размылись. Меч в руке стал изогнутым, как сабля. И этой саблей я чиркнул по груди первой твари, которая с неожиданной легкостью сиганула на три метра. Чуть-чуть не дотянулась до меня!

Острие клинка погрузилось в панцирь, не ощутив сопротивления, и растворилось в нем. Буквально.

Клешня мелькнула у виска. Меч застрял! Отпускать? И остаться с одним кинжалом, который даже к палке не привязан?

С глухим рыком я дернул рукоять, разворачиваясь всем корпусом. Влажно чавкнуло, и я вдруг полетел в одну сторону, а бестия — в другую. Грохнувшись наземь, проехал еще пару метров и свалился в русло. Как так-то⁈

Главная особь заквакала и зачмокала. А вода в ручье медленно, пузырями потекла наверх. Я замахал свободной рукой, пытаясь ухватиться за почву. Потому что мое тело тоже потеряло опору. И воспарило над ней.

Вода собиралась в дрожащие шары и колбасы, зависнув метрах в двух над высохшим руслом. Один из них ударил меня в лицо — но не намочил его, а разлетелся на множество мелких.

Все мысли будто улетучились вместе с пропавшей гравитацией. Лишь почему-то звучали в голове строки: «Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе видна…» Меня перевернуло вверх ногами. Прижал колени к груди, резко распрямил… Зря я это сделал: берег и небо бешено замелькали перед глазами, накатила тошнота.

Мимо просвистела черная торпеда. Твари-то не сильно растерялись! А я болтаюсь тут, изображая волчок…

Тут сила тяжести вернулась — и неумолимо потянула меня. Но не вниз, а вбок! А потом мотнула в обратную сторону! Да что творится⁈

Кувыркаясь в воздухе, я едва не врезался в кита-скорпиона, летевшего по своей траектории. Судорожная попытка уцепиться за него — бесполезно! И снова невесомость… А потом — резко вверх, будто земля и небо поменялись местами! Вновь кровь отливает от мозга, но тело по инерции продолжает подниматься… И опять — рывок, теперь хотя бы туда, куда положено.

Звитка вопила как резаная. Висела вниз головой, рубаха задралась, обнажив грудь. В другое время заценил бы, но сейчас… Как сражаться, если верх и низ — пустые условности? Если меч при взмахе увлекает все тело за собой? Хотя этим как раз можно воспользоваться…

Беспомощно барахтался громадный хищник, враз потерявший вес. На него набросилось оплывшее отродье, удачно оттолкнувшись ногами от бревна. Клешня едва не выбила китовый глаз, а вторая ударила в раскрытую пасть. Тут же химера ее откусила, но острый хитин, видимо, пробил там что-то. Изо рта выплеснулась кровь, тут же свернувшись шариками. Косатка-скорпион гневно зашипела, выплюнула огрызок и долбанула ультразвуком.

Его я не услышал, но сразу же почувствовал. Звук словно отразился от несуществующей преграды и жахнул прямо по мне. В глазах потемнело, тело превратилось в кисель, череп едва не треснул.

— Стой! Больно! По мне бьешь! — взвыл я, скрещивая руки. — Стой!

Водяной бублик, вращаясь, булькнул об подбородок, капли набились в рот и нос. Я закашлялся, но кашель не мог выбить жидкость из дыхательных путей… Не хватало еще захлебнуться пригоршней воды! Гравитация помогла — хоть и приложила меня об гальку на дне ручья. Сверху обрушился холодный поток, саданул не хуже дубины.

А дельфиний стон оглушил похлеще ультразвука! Чудище же всей массой впечаталось в грунт! Оно же, наверное, все себе переломало! И что там с ведьмой?

В три движения выбрался из русла. Короткая вспышка радости: косатка-скорпион все-таки пыталась подняться. При этом даже кровью не харкает — легкие целы. Могло ведь проколоть осколками ребер… Ожидал худшего, если не самого страшного. Звитка уже на ногах, бежит ко мне.

Однако встать у химеры не получалось. Ничего удивительного: часть паучьих лап изломана, вывернута под непривычными углами. Как минимум две. Членистоногий кит хрипел и тихо хныкал. Наверняка болевой шок. И к нему подбирались ушастые порождения черных ритуалов…

При очередном шаге ведьма взмыла ввысь с истошным криком. Прямо в объятия твари, прыгнувшей навстречу!

Сбить Звитку с траектории я никак не успевал. Зато мог сшибить адскую эльфийку.

Оттолкнулся от земли, одновременно махнув клинком, нацелившись на тварь. И понесся вслед за ним. Накрыла легкость, даже эйфория — лечу, как во сне… Видимо, кислородное голодание из-за того, что кровоснабжение нарушилось. В висках застучало, сердце забилось где-то под горлом, словно при спуске на скоростном лифте.

Не промазал! Меч ударился о хитин. Проткнуть его не смог, но оттолкнул колдовское отродье. Да и как бы он проткнул, если вместо острия — кусочек плоти…

В бок жестко пихнуло. Звитка! Столкновение нас закрутило, я схватил ведьму свободной рукой, усиливая вращение. И резко отпустил, забрасывая ее подальше от кита-скорпиона и его врагов. Самого меня швырнуло к кромке леса.

Полет грубо прервала гравитация, которая включилась в штатном режиме. Свалился с высоты трех метров, чуть не свернув себе шею. Новый стон химеры прорезал воздух. В живот впился острый камень. Будто кулаком заехали! Сейчас бы свернуться эмбрионом, полежать спокойно… Нельзя. Приподнялся на локте, выставил колено. Теперь упереться в него руками и разогнуться… Подобрать меч… Утереть пот, заструившийся по лицу…

Звенела клекочущая песня. Ликовала, переливалась кваканьем и стрекотом. На бирюзовом небосводе горели три солнца. Одно — обычное, другое — тусклое, багровое. И третье — огромное, отливающее синевой, покрытое бурыми пятнами. Вот почему стало так жарко.

Поражаться еще сильнее я уже не мог. Все воспринималось сквозь завесу отчуждения, словно так и надо.

Между еловой лапой и клинком проскочила длинная искра, сухо щелкнуло, в нос шибанул запах озона. И меч вырвался из руки! Я кинулся к дереву, схватился за рукоять — не оторвать! Намертво прилип к коре, как приклеенный! Это с каких пор органика обладает магнитными свойствами? Хотя чему тут удивляться.

Странно замедленными скачками двигалась ко мне тварь с разбитой рожей. Елка не желала отдавать оружие. Кинжалом этих мразей точно не заковырять. Мечом еще хоть как-то…

Тело опять потянуло вверх и влево. Уцепился за ветку — та обломилась, отправив вертеться в пустоте. Трава кружила подо мной. Зеленая, зеленая трава… А теперь — вправо и вниз! И вновь наверх!

Перед лицом проплыл, извиваясь, толстый уж. Вместо морды у него была лягушачья голова, а из хвоста рос пучок сочных листьев.

Одинокая птица, похожая на ворона, не сумела сориентироваться, влепилась в дерево. И тут же в него вросла! По коре расплылось лохматое черное пятно — и ворона как не бывало. Лишь судорожно подергивались торчащие из перьев лапки. Прочь от стволов! И ветку выбросить!

Законы природы здесь определенно свихнулись. Три солнца, смена векторов гравитации, магнитные деревья… И птицы, которые сливаются с ними. Посреди всей этой вакханалии гордо реяла альфа-особь — которая и организовала физическое беззаконие. Возле нее вилось целое облако из гальки и камней. Они же со свистом хлестали по гладкой китовой коже, избороздив ее глубокими царапинами.

Косатка-скорпион все-таки держалась — и давалось ей это дорогой ценой. Вот-вот свалится — точнее, вырубится. На нее снова наскочила тварь, которой та откусила клешню. Хвост химеры разогнулся, как пружина, и отбросил гадину.

А предводительница стаи все щелкала и ныла, вознесшись над ними, словно посланник злого бога. Неоновый овал над ней сиял и переливался всеми оттенками розового и лилового. Лучился мстительным торжеством. Альфа-особь купалась в эфемерной дымке, из-за которой лучи трех солнц огибали ее фигуру. В какой-то дымке матовой… То ли свет распространялся неправильно, то ли искажалось само пространство.

Но атональная тянущая мелодия не могла заглушить другую — ту, которая звучала лишь у меня в голове. И вселяла странную уверенность, что мне по силам совладать с круговертью дикого хаоса.

Жуткое исчадие каким-то образом взломало… реальность. Разорвало ткань мира. Но у меня вдруг возникло необъяснимое чувство, что я и сам могу воспользоваться открытой лазейкой. Обратить колдовство против самой бестии. Ведь частично — телесно — я тоже эльф. У меня в ночи сияют глаза… Если уродская погань так может, то, наверное, я тоже! Но не догадываюсь, как.

Музыка из родного, навсегда потерянного мира продолжала играть в сознании. Она росла и крепла во мне. Хотелось выплеснуть слова, чтобы песня отвязалась. «А мы летим орбитами, путями неизбитыми…»

— Прошит метеоритами простор! — воскликнул я, повинуясь нелепому порыву, вскинул руку и щелкнул пальцами. Русские слова прозвучали неведомым заклинанием.

Каждый камень, парящий рядом с альфа-особью, мгновенно разогнался так, что превратился в тающий штрих. Слитный хлопок едва не лишил меня слуха. И все они разом пробили тело колдующего отродья. Навылет. Раны расцвели фиолетовыми брызгами, тварь молча рухнула в кусты.

Был неправ. Изумиться еще больше все-таки возможно.

Неужели это сделал я⁈ Глянул на свои пальцы. Ничего необычного. Когти не учитываю. И это ими я превратил гальку в картечь? Вмешавшись в дьявольские чары. Что, не ожидала, сволочь магическая?

Подбежал ближе, чтобы проверить. Бестия распростерлась среди сломанных веток — в луже крови. Теперь она совсем перестала походить на падшего ангела. Стала заурядной хищной тварью. Дохлой хищной тварью.

Радоваться рано. Двух других гадин каменная шрапнель не задела. Одна из них, правда, почему-то замерла на месте — в напряженной позе, будто на бегу. Но другая все пыталась одолеть громадного монстра. Израненного, переломанного… Ах ты подлюга!

Клинок отклеился от дерева, воткнулся у корней. Подхватил его, бросился на помощь химере. А Звитка зачем-то помчалась к застывшей твари!

— Назад! Нельзя! — заорал я, ярко вспомнив эффект зубной гранаты. Не сам разрыв, а сферу замедления перед этим.

Но было поздно. Ведьма с разбегу влетела в область вязкого времени. Ее рука с зажатым в ней стеблем тянулась ко лбу твари, а клешня той медленно приближалась к лицу Звитки. Рискуя застрять сам, кинулся туда, рванул клыкастую за шиворот. И вытащил!

Оттолкнув ведьму, подобрал толстую ветку и воткнул в землю. Под углом, направив на живот отродья. Выпадет — напорется!

Членистоногое чудовище надрывно затрещало, и я, зайдя со спины к однорукой дряни, рубанул мечом ей по шее. И еще раз! Плеснуло лиловым, тварь с визгом развернулась, занося уцелевшую клешню. Отскок, удар — куда уж получилось. Жир ее неплохо защищает — почти как хитин. Косатка-скорпион не упустила случай, и огромная пасть вырвала кусок обвисшей плоти. А я тут же добавил по горлу, прервав оглушительный вой. Сейчас тварь могла лишь булькать…

Позади раздался потусторонний клекот, а позвоночник вмиг заледенел. Я прянул вбок и оглянулся, уже зная, что именно увижу.

В измятых кустах распрямлялась скрюченная фигура. От пальцев в основании полуклешни тянулась желтая мгла. Она стекала вниз и стелилась по траве. И там, где марево касалось земли, растения на глазах увядали и засыхали. А дыры от галечной шрапнели на теле бестии затягивались, покрываясь бледно-коричневой пленкой.

Да, теперь я понял, зачем ей нужны пальцы.

Боже ж ты мой!.. Она и так может⁈ Что ж делать-то? Как ее убить вообще? Что это за тварь, какой маньяк ее изготовил? И сколько их еще он способен сделать?..

Самое жуткое — что где-то рядом могут ошиваться и другие. Даже если они не колдуют — нам точно хватит. И я очень надеюсь, что вот эти две не окажутся внезапно такими же… одаренными.

Оплывшая мерзость, свистя разрубленной трахеей, плюхнулась мне под ноги. Конвульсивно дернула сбереженной лапой — да жди, зацепишь! Ткнул ее клинком еще раз — для верности. И тут косатка-скорпион, забыв о своих травмах, махнула к ожившей альфа-особи.

Не добежала. Желтушное марево коснулось китовой щеки и расплылось по ней. Чудище споткнулось, пропахало мордой землю и оглушительно затрещало-завыло.

Бестия-чародейка повела полуклешней, дымка заскользила по черной туше. Кожа под тускло светящейся мглой опадала, иссыхала и сморщивалась. А сама гадина выглядела все бодрее! Расправила плечи, засверкала янтарным глазом. Показалось, что она даже улыбается, хотя губ у адской эльфийки не было. Вот же сволочь!

Если волшебство паучьего кита было донорским, то его вывернутое отражение поглощало жизнь жертвы. Как вампир! Надо спасать химеру, иначе ее досуха выжмут!

В три прыжка очутился рядом с поганью, замахнулся… И сатанинское марево едва не перекинулось на мое тело — чудом затормозил! А другая тварь наконец отлипла от воздуха! Напоролась на ловушку, взревела и поперла прямо на Звитку. Уже не так проворно, но… Как жаль, что палка не проломила хитин.

Ведьма, глухо вскрикнув, драпанула к лесу. Нет! Там ее все равно догонят!

— Стой! Звитка! — гаркнул я. — Без тебя не отбиться!

И на что я надеялся… Конечно, она не послушалась. Сейчас скроется в подлеске. Тем временем неубиваемое отродье, похоже, окончательно поправилось. От ран не оставалось и следа… Косатка-скорпион застыла недвижимой горой мяса. Неужели — все?.. Как ее спасти? А как помочь ведьме?

Альфа-особь заметила мое напряженное внимание. Наклонила голову, ощерилась в ухмылке — на этот раз совершенно отчетливо! — и бросилась ко мне.

Я, конечно, не стал дожидаться верной смерти. Еще успеется. Противопоставить ей не смогу ничего — совсем ничего. Как она двигается, какая могучая, гибельная грация…

Со всех ног припустил туда, где в последний раз видел Звитку. Успел только отметить тонкий, почти прозрачный фонтанчик пара над черной громадой. Чудовище еще дышит!

Что делать, что делать-то… Любая из колдовских мразей догонит меня, не запыхавшись. Меч едва пробивает их панцири… А уязвимые точки — глаза, например, — они берегут… как зеницу ока. С их скоростью реакции — без шансов. Звитку, должно быть, уже жрут… А нет, вот она! Серое пятно шевелится на стволе березы! Успела залезть! А где избитая бестия?

Увидел. Руки твари не могли хвататься за ветки и цепляться за кору. Но это с лихвой компенсировалось ловкостью и силой. Порождение отвратной магии прыгнуло, обхватило конечностями дерево и резво поползло по нему наверх. К замершей от ужаса ведьме. Достанет ее куда раньше, чем я успею помешать!

Ветки трещали прямо за спиной. Исчадие-вампир меня вот-вот настигнет… Со стороны ручья послышался гневный дельфиний свист, и тварь передумала — кинулась добивать. А потом я снова ощутил неземную легкость. Гулко стукнуло под кадыком, вернулась тошнота.

Невесомость в этот раз накатывала лениво, как бы нехотя. Вес уменьшался постепенно, и очередной полет не стал сюрпризом. Меня приподняло над грунтом и потащило ветром. Уцепился за кусты, крикнул что есть силы:

— Звитка! Прыгай!

Держась за ветки, присел — и резко отпихнул землю от себя. Помчался так, будто телом выстрелили из пушки. Дыхание перехватило.

Ведьма все-таки послушалась — а что ей оставалось? Полетела ко мне. И бестия — за ней! Черт, плохо прицелился — разминулись со Звиткой! А тварь почти цапнула клешней!

На полной скорости вломился в еловые лапы. Они смягчили удар, хоть обломки веток и рассадили кожу — ноги, руки, грудь, щека… Плевать! Глаза целы — и ладно! Оттолкнуться от дерева — и на перехват. Единственный шанс перевернуть ситуацию! Единственный! Нельзя промахнуться! Иначе…

Есть! На лету поймал ведьму за талию, сграбастал в объятья, чтобы успокоилась и не вздумала снова свалить. Она лишь ойкнула, косясь мне за спину. Сейчас оттуда выскочит жуткое отродье! Хорошо, что нас пока скрывает пышная крона!

— Это для нас… удача, — порывисто выдохнул я. — Может, последняя. Рисуй на мне знак, чтобы… От усталости!

— Так нечем же… — растерянно пробормотала Звитка. Глаза распахнуты, зрачки огромные…

— Сейчас все будет! — усмехнулся я и приник к ее лицу. Чтобы распороть свою губу нечеловеческим клыком ведьмы.

Брызнула струйка крови, сразу собравшись тугими каплями. Я схватил Звитку за руку, сунул ее палец в ранку и хрипло потребовал:

— Давай! Живо!

Больше она не медлила. Буквально в один взмах вывела на моем лбу липкую закорючку. Закончила за секунду до того, как нас плавно потянуло вниз.

Ведьма постаралась на славу! Мне будто вкололи амфетамин — почти смертельную дозу. В груди замолотило так, что я охнул. Кровь понеслась по артериям, накачивая мышцы. Мир дрогнул и вдруг стал очень четким, словно кто-то выкрутил резкость на максимум.

А вот и адская эльфийка! Пробив листву, к нам вырвался черный снаряд. Но теперь можно с ней и потягаться! И я прыгнул к твари, метя лезвием под правую полуклешню. Гравитация оставалась слабой, этим и воспользовался. Мозг заработал как настоящий вычислитель, и мысленная траектория вела точно к цели. Ох, как нехорошо мне… Сердце заходится.

В последний момент бестия прижала локоть к боку, и меч впустую скользнул по хитину. А выпад второй лапы сшиб меня в траву! Хрустнули ребра, я кубарем покатился по земле. Тут бы мне и конец — однако стимулятор не подкачал! Мы с отродьем почти сравнялись в скорости и реакции. Увернулся от паучьих когтей, отвел удар мечом плашмя. И сразу обеими ногами — гадине в брюхо!

Та отлетела аж на пару метров. Взвыла, заурчала, по-человечески приложив лапы к животу. Ага, ей ведь туда палка втыкалась! Славно сошлось!

Как успел встать, сам не понял. Тварь с обиженным стрекотом ринулась в атаку. Не рассчитала — перелет! А я шагнул к ней — и точным, выверенным уколом таки вогнал клинок под клешню. Тотчас разорвал дистанцию. Было несложно: сила тяжести едва ли половинная. Меня догнал лишь звенящий визг врага.

Это ж надо, что знак животворящий делает! Ведь пробил, хоть острие меча испорчено! Не помереть бы еще от разрыва аорты…

Жаль, не сильно удалось ранить. Крови немного, хотя лапа твари обвисла. Долой меч! Придется кинжалом! Который короче втрое…

Попытался перехватить инициативу, подтянулся на ветке, чтобы напасть на бестию сверху… И рывок внезапно подбросил тело метров на пять. Я застрял в сучьях, спину опалило болью. Гадина проскочила подо мной, нелепо пытаясь затормозить. Гравитация убавилась еще сильнее, значит. Когда ж кончится эта свистопляска!

Выцарапался из древесной клетки, достал кинжал. Однако в бой не полез. Зачем торопиться — смертоносная жуть сама ко мне придет. Еще секунда…

И она пришла. Задрала голову, клацнула челюстью и взметнулась в воздух. А я уже падал навстречу. И не просто падал — еще и ускорения себе придал.

Метил я в глаз. Не попал — но вбил стальную полосу прямо в рот твари. Тихий хруст — и рукоять выскальзывает из ладони, а клешня раздирает мне бок. Рухнули мы с бестией вдвоем.

Столкновение перебросило меня через голову, и грохнулся я рядом с гадиной. Повезло, что не в обнимку с ней. Тварь билась в агонии так, что окажись я ближе — порвала бы в момент.

Сипло втягивая воздух, вскочил. Лезвие вошло в пасть отродья всего на треть — поддал ногой, засаживая клинок до свода черепа. Чудом успел отпрянуть. Бывшая эльфийка конвульсивно изогнулась, перепахала клешнями почву вокруг себя — и обмякла. Ее зубы, блестя перламутром, в облаке сиреневых капель неторопливо оседали на траву. А я повалился на колени, держась рукой за грудь. Кислорода люто не хватало, слишком активно его выжигал разогнанный организм. Легкие не успевали за мышцами.

Немного отпустило, и я с трудом поднялся. Одышка и не думала проходить, но больше терять время было никак нельзя. Там убивают моего друга — единственного в этом мире. Только бы успеть.

Рана на боку глубокая, но, кажется, печень не задета. Главное — оттуда ничего не вываливается. Подобрал меч, выдернул кинжал — и живо к ручью! Крикнул на бегу:

— Звитка! Не уходи далеко! Спрячься, я скоро!

В режиме форсажа я долго не протяну. У меня есть несколько минут — не больше. Потом — долго, долго отдыхать… Иначе побочные эффекты прикончат меня раньше, чем доберутся мерзкие исчадия. Вот уже и мозг дает сбои…

Продрался сквозь кусты — и поле зрения превратилось в туннель с серыми стенками. Уперся он в жало вампирской погани, занесенное над китовым глазом. А потом я отключился. И снова осознал себя, когда меч хрястнул о черную шею.

Зарубка вышла знатной — но польза от нее была сомнительная. Тварь всего лишь отвлеклась. Жало, сменившее цель, угодило мне в лицо. Чуть-чуть не смог отшатнуться…

Острие пробило щеку, ткнулось в зубы, выплескивая яд. Вспыхнули белые звездочки, челюсть нестерпимо заломило. Я шарахнулся в сторону, сплюнул едкую горечь. Если попадет в желудок — не беда, переварится… Главное — чтобы как можно меньше отравы оказалось на поврежденных тканях. Вот нарастающий привкус металла — точно не к добру.

По хитину отродья текла яркая струйка, все-таки задел артерию. Толку-то… Эта мразь сейчас все залечит… за чужой счет. Косатка-скорпион мне уже не поможет, едва шевелится.

Гадина теперь не скалилась. Просто сплела три пальца, которые росли на половинке клешни. Они окутались гнойным свечением… Уклоняться я не стал. Вместо этого рубанул снизу вверх — за миг до того, как туманная клякса ляпнулась мне на грудь.

Будто кислотой окатили. Разом вспомнились все пытки в эльфийских застенках. Сознание снова померкло. Последнее, что увидел перед этим, — как ошметки тонких пальцев шлепнулись мне под ноги.

Разум проснулся, когда я почему-то стоял по пояс в ручье. Горло саднило от вопля. Порванная щека горела, словно об нее тушили сигару, челюсть ныла. Легкие запекались, как в духовке. Не чувствовалась лишь рана на боку, и вот это было опасным признаком. Где колдовская мразь⁈

Да вот же! Летит, размазавшись в прыжке… Оставалось лишь плюхнуться в воду. Окунулся с головой, мелькнула черная тень… Только бы не утонуть. Если опять вырублюсь…

Вынырнул, шумно фыркнул. Второй раз бестия не оплошает. Меч я где-то посеял, но кинжал болтался на поясе. Еще есть когти. Которыми хитин даже не поцарапать. До чего жжет щеку…

Новый бросок твари я не пропустил. Стимулятор-то еще действует. Руку выше, наклонить клинок…

Зря готовился. Скачок гадины обернулся корявым кульбитом. Она с треском вмазалась в грунт, распласталась на нем изломанной куклой. Очень страшной куклой. Я прекрасно понял, почему: кинжал в ладони показался пудовой гирей. Тело налилось свинцом, непосильная тяжесть надавила на плечи. Видимо, гравитация решила наверстать упущенное.

Шаг, еще шаг… Вода достает почти до груди, до омертвевшего пятна на ней… Я его прекрасно чувствую, хоть и не вижу под рубахой. Быстрее, пока кошмарная эльфийка не оклемалась. Смешно… Ее ведь подвело собственное колдовство. Вновь. Жидкость это или желе? Почему так трудно через нее проталкиваться? Держаться, не соскользнуть за грань беспамятства… Ох, она закопошилась… Встает! Тварь встает, не вода… В ушах канонадой бьется кровь. Еще шаг… Да живей ты, развалина! Ты ж под допингом! Она же сейчас опять!..

Последние три метра дались совсем трудно. Разогнался, как уж мог, собрал остатки сил — и вздернул неподъемную руку. Ощутил, как надрываются сухожилия, пытаясь отделиться от костей…

Свою возможность я использовал, а бестия — нет. Клинок вонзился ей точно под подбородок. Радости не было, только равнодушие. И облегчение. Теперь можно и отдохнуть… Но вначале — контрольный удар. Не один. Чем больше — тем лучше. Придется только подождать. И быть наготове. Вон как она дергается. Пока присяду… Как же отдышаться-то, а.

Когда отродье прекратило сучить лапами, я осторожно подполз вплотную. Застрочил кинжалом, как швейная машина, — в глаза, в шею, под мышки, в пах, под колено… Лишь бы слой хитина был потоньше. Двигаться стало легче — вес вроде приходит к норме. Ладно, надеюсь, ей достаточно…

Ресурсов организма едва хватило на то, чтобы откатиться на полметра от трупа врага. Трупа ли? Пожалуй, сейчас уже да. Без пальцев она не поколдует. По крайней мере, даже не пыталась.

Я, скрипя зубами, раскинулся на траве, прижал ладонь к пробитой щеке. Та занемела, наверняка это яд действует. Весь вымазан в разноцветной крови — своей и чужой. В небесах застыли призраки двух лишних солнц. Они уже не грели, но все равно пока светили. Тусклым, неживым сиянием. «А звезды тем не менее, а звезды тем не менее…» Тьфу, вот заело… Хотя, может быть, именно эта песня меня в итоге и выручила. Уберегла от верной смерти. Тоже прикол, конечно… Рассказать бы кому-то, кто поймет. Но увы. «Чуть ближе, но все так же холодны…» Сейчас холодны. А десять минут назад они были вполне даже горячи.

Спать. Только спать — больше мне ничего не нужно. Если к этой стае шло подкрепление, то оно бы уже давно прибыло. Наверное. В любом случае я теперь ни на что не годен. Хочется думать, что временно. Отрава в крови, сквозная дыра в щеке, непонятно, что там на груди… И с печенью… Наплевать. Сейчас — спать.

Напоследок уколола тревога — издалека, через толстую подушку безразличия. Что там моим чудищем… Звитка-то вроде даже не ранена. Или не сильно. Хорошо. Повезло ей. Мне — не особо. Как и химере. Но она все же была жива… Она крепкая, выкарабкается. Должна! Заживает на ней все… Даже не как на собаке. Скорее этим могут похвастаться… Кто? Самые примитивные виды. Например…

Хотел зацепить мысль, но она тут же ускользнула. Да и без разницы.

Я отсалютовал трем солнцам — уже не зная, есть они или мерещатся мне. И провалился в небытие.