Без разрешения

Глава 18

Альбина

— Тихо, — шепчет Захар мне в ухо. — Просто будь тихой. Он сейчас уйдёт.

Павлик переговаривается с кем-то через дверь. Слышны звуки, доносящиеся из коридора.

…Сумочка! Мелькает паническая мысль.

Сумочка на раковине. Он сейчас заметит её и всё поймёт.

Но сегодня — мой день. Дверь хлопает. Напряжённо вслушиваюсь в тишину уборной. Никого. Ушёл.

Порывисто вздыхаю. Такое чувство, что я до этого не дышала.

Захар крепко обнимает меня обеими руками. Склоняется к уху, задевая горячим дыханием завитки волос на затылке. Потирается твёрдым пахом о моё бедро.

Размякаю, как сливочное масло на солнце. Мурашки тонкой струйкой стекают вниз по позвоночнику.

Провожу размытым взглядом в пространстве вокруг нас. Медленно, но верно осознаю, что я… в грёбаном общественном туалете.

В туалете!..

Ты чуть не отдалась ему в туалете, Аля.

Класс…

Вырываюсь из его объятий с почти что криком:

— Стой! Всё. Хватит.

Разворачивает меня к себе лицом. Смотрит зло, я бы даже сказала, свирепо.

— Какого хрена? Это шутка такая?

Он дико возбуждён. И не удовлетворён. Шестым чувством понимаю, как это… опасно — злить его сейчас.

Мотаю головой из стороны в сторону.

— Нет! Я не хочу этого.

Имею в виду, что не хочу делать это в уборной. Но он понимает всё по-своему.

— Ах, не хочешь!?

В его взгляде безошибочно угадывается злость. Примитивное мужское стремление взять. Получить своё во что бы то ни стало

На меня накатывают воспоминания о прошлой жизни, где у меня вообще не было никаких желаний. Просто красивая кукла. Её не нужно ни о чём спрашивать.

— Не хочу. Отпусти меня, — мой голос твёрд.

Захар убирает от меня руки. Выставив ладони перед собой, качает головой поражённо.

— Ну, ты, Мамаева и…

Вздёргиваю подбородок.

— Кто? Сука? Стерва? Не стесняйся, говори! — эмоции переполняют меня. — А впрочем, знаешь что? Мне по хрен, что ты обо мне думаешь.

Толкаю его плечом.

— Дай пройти.

Скомканными движениями поправляю платье. Разглаживаю наверняка взъерошенные волосы.

Захар стоит, уперевшись руками в подоконник. Голова опущена. Его слегка удлинённая чёлка свисает вниз. Выхожу из кабинки с идеально прямой спиной.

Он остаётся внутри. Глухой звук удара в дверь заставляет меня вздрогнуть.

Переведя дыхание, ровным шагом иду к зеркалу. Видок у меня сейчас ещё тот…

Хватаю клатч и замираю. Телефон Захара лежит тут же, на раковине.

Одна, две, три секунды. Я протягиваю руку.

Четыре, пять. Торопливо смахиваю гаджет в сумочку.

Там это чёртово видео! Сам напросился.

Выйдя за дверь, сталкиваюсь с Павликом.

— Аля? — смотрит на меня, а потом на значок мужского туалета на двери. Опять на меня. — Ты что здесь делаешь?

— Я… я просто перепутала. Но я уже ухожу, не волнуйся. Можешь идти. Там… никого нет.

— Погоди. В смысле уходишь? Ещё же рано! — возмущённо.

— У меня голова разболелась. Ужас просто, — в доказательство прикладываю ладонь ко лбу.

— Сегодня вспышки на Солнце. Геомагнитная буря шесть баллов, — с умным видом изрекает Паша.

— Да, точно. Буря… геомагнитная. Наверняка из-за этого, — морщусь, изображая мучение на лице. — Ну, тогда… пока! — чмокаю обалдевшего парня в щёку.

Он больше ничего не говорит, просто смотрит на меня пьяным взглядом.

Обернувшись через несколько метров, вижу, что Павлик уставился мне вслед, потирая поцелованную мной щёку рукой. Эх, Паша, Паша…

Такси приезжает быстро. Похоже водитель был в нашем районе. Сев в машину и закрыв за собой дверь, выдыхаю наконец. Получилось! Фига тебе с маслом, а не компромат, Мудак Андреевич.

Замечаю чёрный тонированный гелендваген, припаркованный у моего подъезда, слишком поздно. Выхожу из такси, и одновременно со мной захлопывает дверцу своей машины Мурат.

Заложив руки в карманы брюк, осматривает меня с головы до ног. Демонстративно сплёвывает в сторону.

— Ну, здравствуй. Жена.

— Что тебе нужно? — мой голос ровный. Внутри, напротив — всё дрожит.

Усмехается недобро.

— Ну, допустим… — тянет интригующе — … мне нужна жена.

Считаю про себя до пяти. Перевожу дыхание. Я могу его уговорить, могу! Просто нужны правильные аргументы. Говорю осторожно:

— Для чего тебе я? Поставь на моё место любую. Никто не заметит подмены.

— Слишком много заморочек. Тебе так не кажется… дорогая?

— Я хочу развод, — выдавливаю из себя. Голос дрожит.

Мурат делает резкий выпад в мою сторону. Отшатываюсь. Он сжимает поднятую ладонь в кулак, как будто в последний момент передумал касаться меня.

Настороженно смотрю на него. Он пугает меня. Впрочем, как всегда.

Говорит медленно, веско роняя слова.

— Пока ты шляешься непонятно где, изображая из себя… сбежавшую невесту, — морщит лицо, как будто брезгует. — Я собираюсь баллотироваться в парламент Республики. Выборы — осенью.

Понимаю, к чему он клонит.

— Депутат парламента не может развестись прямо перед выборами. Даже если бы я захотел, я не смог бы дать тебе развод. Слишком многое на кону.

— Просто скажи, что я умерла… — шепчу горячо.

Мурат поднимает брови.

— Я рассматривал этот вариант. Но в наше время всё проверяется. Поэтому, дорогая жена, тебе придётся вернуться домой. Для СМИ скажем, что ты была на лечении в… какой-нибудь дружественной стране.

— На лечении? — шепчу непонимающе.

— От бесплодия. Избиратель любит драму. Мы долго не могли завести ребёнка… Но, наконец, у нас это получилось.

Продолжает после паузы.

— Вопрос с твоей работой я беру на себя. С Гордеевым — всё решу. Поэтому собирай вещи. Закончу дела здесь, и сразу уедем.

Реальность обрушивается на меня леденящей волной. Когда-то давно я читала про Охотское море. Температура воды в нём зимой не превышает двух градусов. Даже самые стойкие и закалённые не смогут выжить там дольше четверти часа…

Сейчас у меня чёткое ощущение, что я барахтаюсь в холодных морских водах. И шансы выбраться отсюда живой — нулевые.

Отчаянная решимость наполняет мою грудь. Я буду бороться. Я не вернусь в свою прошлую жизнь.

Стиснув зубы, говорю тихо, но отчётливо:

— Нет.

Мурат удивлённо смотрит на меня.

Повторяю чуть громче, впиваясь ногтями в собственную ладонь:

— Я сказала — нет. Я никуда с тобой не поеду.

Выражение лица мужа меняется на глазах. Он натужно краснеет, жилы на шее напрягаются. Схватив меня за руку чуть выше локтя, привлекает к себе. Капельки его слюны попадают на моё лицо, когда он цедит сквозь плотно сомкнутые челюсти:

— А тебя никто и не спрашивает. Видит бог, я стараюсь быть милым. Но моему терпению есть предел. И он близок. Не хочешь по-хорошему, значит… будет по-плохому.

Его пальцы больно стискивают моё плечо, оставляя на нём отчётливые вмятины. Задираю подборок выше.

— Нет.

— Ах ты, дрянь…

Вторую руку заносит мне за голову. Цепляет ладонью воздух. От некогда пышной гривы моих волос остался лишь фантом. Хватает за основание шеи. Безуспешно пытаюсь вырваться.

Со стороны может показаться, что мужчина обнимает любимую женщину. И сейчас случится поцелуй. Но я-то знаю, он делает это для того, чтобы подавить и подчинить меня.

Бешено изворачиваясь в его руках, срываюсь на визг:

— Отпусти меня. Мне больно. Мурат!..

— Хватит! — громкий голос Захара звучит сейчас ангельской музыкой.

Мурат от неожиданности отпускает мою шею.