Безумный

ГЛАВА 20

Лукас

Утром Лукас был спокоен. Он не мог перестать смотреть на маленькие бинты, закрывающие раны Августа, пока делал перевязку. Это сделал он. Лукас взял нож и вырезал часть себя на коже Августа. Останутся шрамы? Будут ли они постоянно напоминать об их совместной ночи?

Он должен чувствовать вину за это, верно? Август сказал, что ему это понравилось, и он был первым, но в глубине души он не мог не задаваться вопросом, что это делает его не лучше Кона. Ему нравилась боль Августа, его покорность; это пробудило в Лукасе какой-то странный животный инстинкт, о котором Лукас даже не подозревал. Хуже того, ему не терпелось сделать это снова.

Кровать просела, когда Август сел рядом с ним.

— Хватит.

Лукас бросил на него испуганный взгляд.

— Что?

— Хватит прокручивать в голове прошлую ночь, сомневаться в том, что мы сделали, и препарировать, кто ты как личность. Я буквально вижу, как ты пытаешься собраться с силами, чтобы устроить хороший разбор. То, что мы делали прошлой ночью, было на сто процентов по обоюдному согласию. Это не делает тебя плохим человеком, если тебе это понравилось. Между нашими сексуальными играми и тем, как Кон издевается над женщинами ради развлечения, большая разница с футбольное поле. Ты знаешь это.

Так ли это?

— Ты в порядке? — спросил Лукас, меняя тему разговора, изучая бинты на плече Августа.

Август нахмурился.

— А с чего бы нет? О, ты имеешь в виду царапины на моей спине? Ты мог бы нанести больше вреда своими ногтями. Что меня тоже устраивает, если тебе интересно. Но я не просто в порядке. На самом деле я немного возбуждаюсь каждый раз, когда один из них болит. Если бы я мог вести занятия без рубашки, чтобы все видели, что ты со мной сделал, я бы так и сделал. Мне нравится носить твои следы. И если бы ты был честен, ты бы признал, что тебе это тоже нравится.

Лукас прильнул к Августу в поцелуе, который затянулся, а затем прижался лбом к лбу Августа.

— Я просто ненавижу ждать. Я понимаю, что нужен план нападения, чтобы уничтожить какую-нибудь злобную банду скинхедов, но ждать, чтобы убрать Кона с улицы, это... удручает. Я просто хочу, чтобы все закончилось. Я хочу знать, что эти женщины в безопасности, а если нет, то хотя бы знать, что не будет других жертв.

Август снова поцеловал его.

— Я знаю. Просто потерпи еще немного. Я обещаю тебе, что все почти закончилось.

— И что потом?

Лукас не собирался задавать этот вопрос вслух. Но это один из вопросов, которые уже несколько дней крутились у него в голове. Вопрос, который заставлял его чувствовать себя еще более виноватым за то, что он беспокоится о своей личной жизни, когда люди умирают.

— И что потом... что? — спросил Август.

Лукас начал вставать.

— Ничего.

Август снова притянул Лукаса к себе.

— Нет, ни ничего. Что значит… и что потом?

— Что насчет нас? Что будет, когда все закончится? — пробурчал Лукас.

Август махнул рукой.

— Мы съедемся, поженимся, будем жить такой жизнью, о которой большинство людей может только мечтать. — Лицо Августа изменилось, его выражение омрачилось. — Если только ты этого не хочешь. — Лукас застыл на месте, но Август продолжал говорить. — То мне нужно, чтобы ты отложил этот разговор до того, пока мы решим вопрос с Коном, потому что я не могу идти на дело, думая, что никогда больше тебя не увижу.

Лукас знал, что Август скажет что-то подобное. В глубине души он знал, что Август говорил серьезно, когда сказал, что никогда его не отпустит. Никогда. И ему это было нужно. Самой темной и глубокой его половинке – той, которая, по словам Августа, есть у всех – Лукасу нужно было знать, что Август никогда не перестанет бороться за него. Ему нужно было услышать эти слова. Не один раз. Возможно, каждый день. Его темной части хотелось видеть отчаяние в глазах Августа при мысли о том, что он может его потерять, и, возможно, это делало Лукаса садистом, но это было все равно, что надавить на синяк. Ему нужно было знать, что у Августа все болит так же сильно, как и у него.

Лукас тяжело сглотнул.

— Ты ведь понимаешь, насколько это безумно? В глазах окружающих мы выглядим безумцами.

Август пожал плечами.

— Ну и что с того? Для посторонних ты сумасшедший. Я тоже. Кого волнует, что думают люди?

— Да, ты прав. Наверное, я просто устал от того, что на меня глазеют, понимаешь? Я всегда чувствую себя как фрик из шоу, — признался Лукас.

За исключением короткого времени работы в ФБР – еще до того, как все узнали его секрет, – Лукас всегда был аутсайдером, изгоем, как его мать. Даже дед не хотел его видеть. Но как бы ему ни нравилось греться под навязчивым вниманием Августа, это вызывало чувство, что на него все время светит прожектор.

— Когда ты станешь Малвейни, лучше не станет. Я как смогу буду ограждать тебя, но люди будут копаться в твоем прошлом. Они узнают о твоем увольнении из ФБР. Возможно, даже узнают о твоей психометрии. Людям будет любопытно узнать о тебе, потому что моя семья находится в центре внимания общественности.

— Как вы это делаете? Как вы, парни, делаете то, что делаете, чтобы об этом узнал весь мир? — спросил Лукас. Конечно, наверняка нашелся бы кто-то посторонний, кто задал бы правильные вопросы.

— Мы не просто убийцы... мы иллюзионисты. Каллиопа создает фальшивые посты в социальных сетях, ставит геотеги и все такое. Она фотошопит картинки, если нужно, проявляет креативность. И, в крайнем случае, у нас есть несколько очень влиятельных людей, решительно настроенных, чтобы эксперимент отца удался. Могущественные союзники создают очень сильное алиби.

Лукас нерешительно кивнул.

— Мне нужно время... чтобы разобраться... чтобы обдумать… — На мятущийся взгляд Августа, Лукас потрепал его по щеке. — Не о нас. Между нами все в порядке, но я не собираюсь сомневаться в своей интуиции, не сейчас. Я знаю, что это сработает. Сумасшедшие мы или нет, но то, кем мы являемся, работает на нас. Но все остальное, публичность... твоя семья... мне просто нужно время, чтобы все обдумать.

Август поник.

— Да, я всё понимаю. Во сколько у тебя первый урок?

— В десять тридцать. А у тебя? — спросил Лукас, наклоняясь, чтобы провести поцелуем по щетинистой челюсти Августа.

— До часа дня нет, но в одиннадцать у меня встреча преподавателей с моими аспирантами.

— Хорошо, у тебя есть время покормить меня, — сказал Лукас, захватив рот Августа в неспешном поцелуе.

— Если продолжишь так целовать меня, у нас не останется времени ни на что, кроме как накормить тебя моим членом.

Лукас удивлённым взглядом посмотрел на Августа. Они оба разразились смехом.

— Мне нужен кофе и самый большой шоколадный кекс.

Август встал, потянув Лукаса за собой.

— Ты просто хочешь проведать Крикет, да?

Лукас улыбнулся.

— Часть меня надеется, что ее там нет. Похоже, она твердо решила не возвращаться. Но я хотел бы убедиться, что возле моей квартиры не припаркованы машины. Меня беспокоит, что они не последовали за мной к тебе.

— Если бы я предположил, что они уже знают, что ты живешь у меня, и кто-то уже здесь, наблюдает за нами.

У Лукаса по коже побежали мурашки. Август попытался стереть их.

— Расслабься. У нас есть преимущество. Они не знают, что мы знаем о них. Они все еще думают, что ты считаешь Кона серийным убийцей с напарником, а не частью большого заговора. К тому времени, когда они поймут, что мы знаем, это уже будет не важно.

— Я знаю, что ты прав. Просто хочу убедиться, что мир в безопасности от этих бессердечных гадёнышей.

Август ободряюще поцеловал Лукаса в макушку, затем они закончили одеваться. Выходя за дверь, Лукас заметил на лице Августа забавное выражение.

— Что?

Август широко улыбнулся.

— Довольно забавно, что все эти так называемые скинхеды ездят на иностранных машинах, не находишь?

Лукас усмехнулся.

— Большая часть их снаряжения, вероятно, сделана в Китае, так что...

Август закрыл за ними дверь.

— Пойдем завтракать.

~

Лукас с облегчением обнаружил, что возле кофейни не было припарковано ни одной навороченной спортивной машины. И испытал еще большее облегчение, когда понял, что все парковочные места заняты. Было бы забавно, если бы плохие парни не смогли найти парковку для своих сталкерских машин. Но это также означало, что Лукасу и Августу тоже негде было припарковаться.

Со стороны все в крошечном кафе казалось спокойным. Свет горел, вывеска на окне перевернута на «открыто». Лукас не мог заглянуть внутрь из-за тонировки стекол, но почувствовал, как понемногу узел в животе ослабевает.

— Почему бы тебе просто не обогнуть квартал пару раз, а я пойду позавтракаю?

— Думаю, мне стоит пойти с тобой, — нахмурился Август.

— Я только возьму нашу еду, проверю Крикет, а потом мы отправимся в путь. Они не станут нападать на меня средь бела дня в открытом кафе.

Август настороженно смотрел на него целую минуту, затем притормозил на улице, чтобы высадить Лукаса. Лукас перегнулся через консоль и поцеловал Августа в щеку.

— Я сейчас вернусь.

Лукас перебежал улицу трусцой, избегая немногочисленных машин на дороге, благо их расписание позволяло им не стоять в утренних пробках. Было странно в одну минуту беспокоиться об уничтожении нацистов, а в следующую – о движении транспорта, но это была еще одна странная вещь в жизни Лукаса. Если бы ему пришлось составлять список, то на данный момент странное значительно превосходило обычное.

Когда он открыл дверь, колокольчик зазвенел, как обычно, но не раздалось никаких приветственных криков. Зона отдыха пустовала, но в этом не было ничего необычного. Лукас прошел вперед, прислушиваясь к любым признакам жизни с подсобки. Было жутко тихо.

— Эй? — позвал Лукас. — Крикет?

Лукас крадучись приблизился к стойке, вскинув бровь, когда увидел ее телефон, заряжающийся рядом с промышленной кофеваркой.

— Крикет?

Когда она не ответила, он пересел за прилавок, больше не заботясь об этикете. Телефон Крикет был полностью заряжен. Видимо, он пролежал там какое-то время. Ее сумочка была спрятана в маленьком шкафчике под коробками с кондитерскими изделиями, вместе с ее бледно-голубым свитером.

Поднявшись, Лукас увидел нечто такое, от чего кровь застыла в жилах. Тонкий золотой обруч, покрытый кровью. Шок пронзил его. Кольцо в носу Крикет. Черт. Он не стал раздумывать, а просто шлепнул по нему рукой, резко вдохнув, когда на него нахлынули видения.

Крикет сидела на своем обычном месте за прилавком, слушая музыку, и тут вошел мужчина в рваных джинсах и желтой футболке с надписью «Не провоцируй меня» черными печатными буквами над свернувшейся змеей. Она вытащила наушники из ушей и настороженно посмотрела на мужчину, когда он подошел к прилавку.

— Чем могу помочь?

— Знаешь, парням не нравится, когда девушки добавляют в волосы безумные цвета или делают странный макияж, верно? В царстве животных похожие на тебя существа – яркая раскраска это предупреждение, они как бы говорят держаться другим подальше. Говорят им, что они ядовиты.

Крикет ухмыльнулась.

— И все же, ты здесь.

— Я просто хочу сказать, что мужчинам нужны скромные женщины.

— С чего ты взял, что я ищу мужчину? — возразила Крикет.

Она так и не услышала ответа мужчины. Стреляющая боль пронзила тело Крикет, а затем она упала, мужчина по другую сторону прилавка пришел на помощь другому мужчине с электрошокером. Кон. Он выдернул кольцо из носа Крикет, бросив его на прилавок.

— Затащи ее в фургон. Встретимся во дворе.

Лукас отдернул руку, сердце бешено стучало. Они забрали Крикет. Лукас вытащил телефон из кармана. Он уже собирался набрать имя, когда знакомый голос сказал:

— Привет, незнакомец. Соскучился по мне?

Тяжелый страх навалился на Лукаса, как свинцовый груз. Он медленно повернулся, не удивившись ни тому, что на него наставлен пистолет, ни тому, что оружие держит Кон.

— Где она?

— Твоя маленькая розововолосая подружка? Или это был голубой? Или зеленый? — спросил Кон, смеясь. — Она в безопасности. Пока что. У клиентов довольно специфический тип, но, думаю, на этот раз они сделают исключение. Им нравится смотреть, как я ломаю крутых.

Лукас шумно втянул воздух через нос.

— Я убью тебя на хрен.

Кон выглядел совершенно не обеспокоенным.

— Я надеялся, что мы с тобой сможем... воссоединиться. Тебе понравились мои подарки?

Лукас знал, что в какой-то момент он снова окажется так близко к Кону, но он никогда не думал, что это будет неожиданно. Не с тех пор, как он встретил Августа. Он заставил Лукаса почувствовать себя в слишком большой безопасности.

— Я нашел их неоригинальными, — насмехался Лукас.

Кон удивленно рассмеялся.

— Приятно видеть, что ты все еще можешь сохранять чувство юмора. В будущем я постараюсь получше.

Лукас перевел взгляд на телефон и обратно. Нажал ли он кнопку «Отправить»? Август на улице?

— Сколько еще мы будем играть в эту игру? Чего ты этим добиваешься? Неужели ты думал, что я не узнаю о твоих маленьких друзьях-нацистах и их красных комнатах?

Кон изогнул бровь.

— Я хотел, чтобы ты знал. Я дал тебе все подсказки. Я просто не был уверен, что ты способен собрать все воедино сам, без поддержки ФБР.

Странная легкость охватила его. Кон понятия не имел, кто стоит за Лукасом. У него была армия психопатов по имени Малвейни. Лукас больше не жертва. Лукас постучал себе по виску.

— У меня есть то, чего нет у ФБР.

Губы Кона скривились в подобии улыбки.

— Впрочем, это не так уж и важно, правда? Никто никогда тебе не поверит. Но у тебя еще есть время, чтобы просто уйти. Мне было весело, но это становится утомительным. Тем не менее, я не хочу тебя убивать. Ты такое чудо. Чудо природы.

— А как же те женщины? Их жизнь стоила того, чтобы ее прожить.

Кон закатил глаза.

— Они были наркоманками. Шлюхами. Нелюди. Бремя общества. Никто по ним не скучал. Большинство людей даже не заметили, что я вычеркнул их из стада.

— Значит, они все мертвы? — спросил Лукас, и на него навалилась грусть, которую он никогда раньше не испытывал.

— Все, кроме твоей разноцветной маленькой подружки. Наши клиенты становятся разборчивыми. Они устали от сломанных. Они хотят наблюдать, как я разделываю тех, кто похож на них, кто похож на девушку, которая отвергла их на выпускном, на ту, которая думала, что она слишком хороша для ботаника, слишком крута для неудачника, который играл в «Подземелья и драконы». Они хотят отомстить, и я тот, кто позволяет им воплотить свои фантазии.

Лукас заставил себя дышать. Кон хотел, чтобы он вышел из себя, хотел, чтобы он сделал какую-нибудь глупость. Поэтому Лукас просто молчал, надеясь, что выражение его лица передаст всю степень ненависти, которую он испытывал к нему.

— Если ты уйдешь сейчас, никто не узнает о твоем прошлом. Мне бы не хотелось, чтобы твой зануда-профессор узнал, какой ты псих. Знает ли он о твоем маленьком срыве? О твоем пребывании в психушке? Держу пари, его богатенькая семейка быстро пресечет ваш роман, если узнает, кто ты на самом деле. И тогда ты снова останешься совсем один. Совершенно беспомощным. Мне нравится, когда ты беспомощен. Тебе это идет.

В этот момент Август вышел из-за угла, зайдя с черного хода, как и Кон. Он прижал жезл к шее Кона, и все его тело комично дернулось, прежде чем он упал, пистолет выскользнул из его пальцев при падении. Лукас подобрал упавшее оружие и встал на колени над все еще дергающимся телом Кона, заметив пятно на его промежности. Он обмочился.

Лукас наклонился, чтобы убедиться, что Кон его слышит.

— Ты выглядишь таким беспомощным. Тебе это идет. — Мужчина издал слабый стон, но Лукас встал. — Чем, черт возьми, ты его ударил?

— Тычком для скота.

— У него Крикет.

— Я знаю. Слышал. Похоже, план изменился. Пора импровизировать.

Август передал Лукасу ключи.

— Иди и подгони машину в переулок. Открой багажник. Ты увидишь клавиатуру. Код - 1-8-4-2. Внутри ты найдешь застежки-молнии. Принеси их мне.

— Что мы будем с ним делать?

— Именно то, что мы планировали сделать с ним завтра. Пытать его для получения информации.

Кон издал протяжный стон, попытавшись сесть, но безуспешно.

Август ударил его по лицу.

— Эй, ты меня слышишь? Успокойся, или я засуну палку так далеко в твою задницу, что когда нажму на кнопку, твои органы запекутся.

Часть Лукаса хотела, чтобы Август сделал это, чтобы все закончилось здесь и сейчас. Но у них все еще оставалась Крикет. У этих маньяков была Крикет. Он двигался на автопилоте, точно следуя инструкциям Августа. Как только запястья Кона были закреплены за спиной, Август усадил его, взяв за волосы. Лукас испытал небольшой восторг, когда мужчина закричал от боли.

— Ты не знаешь, как сильно ты сейчас облажался. Если от меня не будет вестей в ближайшие пять часов, они начнут шоу без меня. Отпусти меня, и я скажу тебе, где забрать кусочки твоей маленькой подружки, когда мы с ней закончим. Черт, если вы найдете для меня замену, возможно, я даже оставлю ее целой.

— Август... — сказал Лукас, даже не уверенный в том, что он хотел сказать.

Лицо Августа стало пустым. Словно щелкнул выключатель, и вся человечность Августа исчезла в мгновение ока. Пустота в его глазах, полное отсутствие эмоций на его лице заставили даже Кона задуматься, когда Август посмотрел ему в лицо.

— Ты думаешь, мне нужно пять часов, чтобы сломать тебя? — спросил он.

Лукас не смог сдержать улыбку. Впервые с тех пор, как Кон вошел в его жизнь, мужчина выглядел по-настоящему испуганным. Как будто он заглянул в глаза Августа и увидел страшную судьбу, которая его ожидала.

— Я посажу его в машину. Позвони Ною и моему отцу, сообщи им, что случилось.

Лукас метнул взгляд на Кона.

— Разве нам стоит использовать имена в его присутствии?

— Он все равно не проживет достаточно долго. — Август ударил Кона по лицу. — Но насколько сильной будет боль... это зависит от него.

Лукас взял телефон и начал звонить.