Билдер

Глава 9

На следующие четыре досмотра народ привалил на пристань, как на представление. Похоже, ожидали продолжения шоу со стрельбой, рубкой и виселицей для проигравших. И вот эта самая толпа, с улюлюканьем комментирующая подъем ухорезов на очередной корабль, явно нервировала выбранных купцов и экипажи. Кому понравится, когда к тебе вваливается под два десятка головорезов, настроенных «топить всех». А у тебя при этом — рыльце в пушку.

Поэтому два корыта сразу заявили, что у них тут по недоразумению нашлось что-то лишнее в трюмах и готовы это лишнее сдать, заплатив попутно необходимые штрафы. После чего ближе к вечеру, закончив необходимую волокиту, отбыли от греха подальше из Юдалы.

С двумя другими получилось чуть веселее.

На «Игривой Лили» ничего лишнего не было. Просто снаружи ниже ватерлинии досмотровая команда обнаружила пять крепких канатов, которые крепились к днищу. А уж на канатах болтались разные на совесть проконопаченные бочонки, из которых на берегу достали потом много разного. На самой шхуне ничего постороннего не нашли. Правда, когда выгребли «ничейные груз», на капитана было жалко смотреть. Потому как пусть и без штрафа, но сумма утраченных барышей его явно опечалила.

Последним в списке оказалась окрашенная в буро-коричневую краску каракка с Шагоры. Шагорянцы умудрились в давние времена подмять под себя часть горных племен, что позволило получить доступ к железным рудникам. Попутно много лет подряд молодых и горячих парней вербовали в армию, что давало возможность устраивать бесконечные набеги на соседей. Кстати, тех же Гоз из Легардии пару раз брали на меч, выпотрошив приграничные районы. Поэтому не стоило надеяться, что именно на палубе «Золотого цыпленка» все пройдет тихо и спокойно. У этих парней в башке полным полно было здоровенных откормленных тараканов, а уж в оружии они никогда недостатка не испытывали. Наоборот, торговали острыми железками со всем побережьем. Вот только вместе с «копьями» Дести и Чаки на борт поднялся и сам Билдер. Он посмотрел на мрачные рожи вокруг, затем слегка поклонился разряженному в бархат капитану и тихо спросил:

— Борта мы осмотрели, снаружи лишнего ничего нет. Но таможне кажется, что какая-нибудь неожиданная мелочь наверняка найдется. Поэтому вопрос простой — сами сдадите или вам помочь?

— Мы честные купцы, у нас никакой контрабанды на борту нет, — фыркнул горбоносый представитель шагорянцев.

— Тогда предлагаю честную сделку. Если мы ничего не найдем, я ставлю ящик хорошего вина и приношу извинения за надуманные подозрения. Если что-то будет обнаружено, то я заставлю одного надменного капитана искупаться. Ну, а если дело дойдет до драки, то пленных не будет. Совсем…

Про пленных команде не понравилось. Но — промолчали. Лишь зыркали из-под кустистых бровей и посматривали на своего старшего. Капитан же довольно осклабился и согласился:

— Вино на халяву не помешает. Ищите, господа. «Пламя Шаги» в вашем распоряжении.

Через час мрачный и насупленный Миралд выбрался из трюма и подошел к сидевшему на канатной бухте Билдеру:

— У меня ощущение, что нас провели как слепых котят. Все строго по описи, ничего лишнего. В ведомости даже указаны такие вещи, за которые обычно таможня не цепляется, но хозяину каракки придется раскошелиться. И при всем этом, чисто. Будто никто и не помышлял о контрабанде.

— При этом — лишние расходы, груз наверняка обычный, из-за которого в другой раз бы еще полаялись на пошлины и поборы… Так?

— Да.

— Тогда я тебе раскрою один маленький секрет. Кстати, не ходи я несколько раз с охраной купцов к соседям морем, мог бы и не заметить. А так — память подсказала. Учись, наверняка пригодится… Самый дорогой сейчас товар в Юдале — это кружева. Но не простые, а какие-то хитрые, тонкотканные. Рулон таких кружев можно скатать в трубку толщиной меньше запястья. Вот только мять, пытаясь сложить в несколько раз — не надо. Внешний вид потеряют… Думай, Миралд, думай. Ответ у тебя перед глазами…

Таможенник стоял, в растерянности разглядывая корабль, рассевшихся на ящиках матросов, рассыпавшихся цепью ухорезов. И, судя по его растерянному виду, ответ он найти так и не смог. Его напарник и вовсе переминался с ноги на ногу, мечтая побыстрее убраться с негостеприимного судна и порадоваться заслуженному отдыху.

Помолчав, Билдер поднялся, вздохнул и приказал:

— Ты и ты, вот эти ящики поставить друг на друга сюда. А вы, господа, разверните мне грота-рей, чтобы вот тот конец оказался как раз над ними… Что я непонятного сказал?

Матросы покосились на командира ухорезов, затем на капитана, встали и в развалочку потопали к распахнутой двери в трюм. Типа — тебе надо, ты и ворочай. Подождав, Билдер жестами отдал необходимые распоряжения своим парням, попутно отметив, как темная тень пробежала по лицу хозяина «Пламени». Похоже, со своей догадкой лучший друг таможенников попал в цель.

— Смотри, Миралд. Вот это явно заглушка в торце. Она промазана воском, но если ее подцепить вот здесь, у щербинки, то можно достать. Аккуратно так… А теперь что мы видим? Мы видим веревочку, за которую можно потянуть. И на свет божий появляется…

Все так же молчавший капитан на деревянных негнущихся ногах добрел до фальшборта и шагнул оттуда вниз, в воду. Гордый шагорянец исполнял данное слово. То, сколько ему насчитают штрафных золотых, узнает позже, когда выловят и вернут обратно.

— Но ведь такелаж это ослабляет, — попытался было сойти за умного Миралд, на что Билдер ткнул пальцем в бронзовые кольца, опоясывающие деревянный брусок и поправил неуча:

— Закладку делают только на самых концах. Их еще чуть усиливают. Полым весь рей делать смысла нет. И такие хитрости только для очень специфичного груза. А, насколько я знаю, один подобный рулончик у нас на черном рынке с руками за три-четыре тысячи марок оторвут. Проверим все хвостовики. Не удивлюсь, если и там тоже полно подарков. Вот тебе рейс с лихвой и окупили. Все, оформляй бумаги, а я пойду разопью стопочку-другую с пловцом. Сглажу горечь проигрыша человеку…

Стоит отметить, что в отличие от других «совсем-совсем благородных», закутанный в теплое лоскутное одеяло капитан от чарки крепкой настойки не отказался. Лишь буркнул, переводя дыхание:

— Ведь пытался вспомнить, где твою рожу видел, и никак не мог. А ведь явно раньше по торговым делам пересекались. Знал бы — с остальными выплатил продуктовый и водный сбор да убрался подобру-поздорову.

— Впредь наука, уважаемый. И можешь прикинуть, что теперь лучше сюда возить, а что лучше оставить дома. В Юдале с контрабандой будет совсем кисло. Так что проще положенное в казну отстегнуть и официально те же кружева продавать.

— Теряя при этом тысячу золотом на каждом рулоне. Знаешь, проще решить эту проблему другим способом.

На столь незаувалированную угрозу Билдер даже не обиделся:

— Меня притопят, другой продолжит. Королю нужен порядок в порту, он его получит. Я покажу дорогу, по ней спокойно пойдут другие. Вольница в Юдале закончилась. Кто первый это поймет, сумеет подгрести под себя рынок. Остальные будут платить штрафы и жаловаться на судьбу…

Через три дня в роте сформировали еще три «копья». Капитан лично отбирал кандидатов среди желающих и нагрузил их до кровавых соплей в первый испытательный день. Половина любителей высоких заработков на этом этапе отсеялась. Остальные тридцать три новобранца получили такие же белые тряпки с намалеванными черными крестами, ржавые тесаки и день на обустройство. Двое бывших относительно свободными егерей после некоторых раздумий решили не принимать командование, а остались инструкторами. Этта продолжал вколачивать науку короткого клинка в ухорезов, Тео колдовал с арбалетами и зачастую на пару с Сичем поднимал такой крик, что новички начинали делать ставки, когда кривоногий гоблин-коротышка перегрызет глотку бывшему дезертиру. Но в итоге парочка умудрялась найти компромис, после чего отлавливала Билдера и демонстрировала очередную новинку, облегчающую жизнь. Либо сборный приклад, в четыре раза легче обычного. Либо хитро скрученную и промасленную тетиву, которая не боялась влаги. Либо болт, пробивающий в упор любую кольчугу или доспех, который удалось с боем выдрать из запасов Додо. Ротная «жаба» в таких случая тоже был не дурак поорать, применяя богатый лексикон и взывая ко всем возможным богам. Потому что идей у экспериментаторов было еще много, а паршивых доспехов почти не осталось.

Но больше всех на Билдера орал барон Крафти, разглядывая пачку листов с кратким описанием биографии новобранцев.

— Половину надо на виселицу, строем и песнями! Жулье сплошное, с которыми даже Ночная гильдия отказалась связываться! А ты их на кошт ставишь. Да еще с правом после завершения годового контракта получить положенные для солдат льготы по налогам!..

— Зато все в драке неплохо себя покажут, с любимых таможенников будут пылинки сдувать и к концу месяца позволят проводить досмотры без задержек… Часть бывших наемников и служивых уже на огонек заглядывали, но ждут выплат за эту неделю. Хотят понять, сколько примерно они будут в самом деле получать поверх жалования.

— Хрен морской они будут получать! Как контрабанду придавишь основную, так на двойном армейском окладе и останутся!

Сидевший за любимым столом в другом конце комнаты господин полицмейстер вздохнул:

— Я бы на это сильно не расчитывал. Осень начинается. На все местное побережье единственная нормальная бухта — у нас. Остальные места худо-бедно разъездами прикроем, Его Величество под это дело деньги выделяет. Получается, что на берег при помощи лодок разгружаться станет еще сложнее, чем раньше. Шторма, проще ненароком груз утопить или разбиться о скалы, чем большое количество грузов перекантовать. Поэтому будут, будут через Юдалу тащить. Никуда от этого жулью не деться. А, значит, и таможня будет находить контрабанду и господин Билдер свою долю с золотого пирога так же получит. Разве что, прятать станут получше.

Ротный оживился:

— Пирог — это хорошо. Я как раз по дороге к зеленым мундирам зашел, выписал оценку последних призов. Хорошо бы сегодня положенные пять процентов получить. А то народу все больше, после тренировок кушать хотят.

Успокоившийся было Крафти снова начал наливаться дурной кровью и опять заорал:

— Кушать хотят? Жрать в три горла и песни горланить?! А не подскажешь ли мне, кого ты из этой кодлы капралом в пятое «копье» выбрал? Туга? Каторжанина, который кайлом махал за шесть трупов? Удивительно еще, что его не вздернули тогда!

Аккуратно мизинцем прочистив зазвеневшее от криков ухо, Билдер флегматично добавил красок в общую картину:

— Ну, там было дело семейное. Солдат пришел на побывку домой, к любимой супруге. Которая из уютного домашнего гнездышка соорудила вертеп и обслуживала дезертиров. Те ей ворованное и награбленное, она ноги раздвигала. И еще пыталась подбить уродов, чтобы надоевшего муженька прикопали в ближайшей канаве. Вот Туг и расстроился. Кстати, драка была серьезная, двоих лишь сразу смог завалить, а троица его пыталась там прижать. Но в итоге всех прирезал, да и женушку за компанию. А господин судья вошел в положение. Все же прибили дезертиров, которые грабили мирное население. За это — каторга, с которой по решению нашего повелителя отбывшие три года бывшие военнослужащие получили право вернуться к мирной жизни.

Подняв тяжелый кувшин, Крафти начал жадно пить. Снова впавший в меланхоличное созерцание полицмейстер размышлял — попытается ли барон опустевшим кувшином приложить по голове строптивого капитана ухорезов или обойдется. Наконец посуда вернулась на законное место в центре подноса и Крафти сунул Билдеру обратно кучу бумаг:

— Черт с тобой. У тебя еще три недели, чтобы окончательно сколотить полную роту. Можешь хоть уголовников брать, тебе отвечать.

— Уголовники ко мне не пойдут, у них и так все хорошо, — хмыкнул капитан, убирая бумаги в распухшую папку. — А у меня за каждого новобранца двое уважаемых горожан поручаются, а за имевших проблемы с законом еще и поклон от старосты квартала приносят. Так что бедокурить они не станут. Скорее, порт спалят к чертям вместе с купцами, если кто вздумает перечить.

— Вот этого и боюсь, что спалят… Все, проваливай, а то прибью ненароком. Вот тебе подписанный чек за призовые. И чтобы я про тебя никаких гадостей больше не слышал. А только лишь благодарности от счастливого городского начальства и купечества.

Полюбовавшись цифрами на чеке с кучей печатей, Билдер откланялся и потопал в бухгалтерию. Господин Хакурра прав, в ближайшее время контрабандисты должны затаиться. Хотя бы на месяц, чтобы сообразить, как жить в новых условиях. Поэтому заработанное надо потратить с умом. Но первым делом — выдать заслуженное парням, чтобы другие кандидаты перестали сомневаться и пошли на службу. С полноценной ротой получится прикрыть всех таможенников во время рутинной работы, да еще и подстраховать друг друга на случай возможных проблем. И за все это — выплачивать звонкое золото. За которым и зайдем к любителям сводить дебит с кредитом.

— Мое почтение, уважаемый Алья.

— И вам не болеть, господин капитан. Похолодало, а вы все в рубище каком-то по городу бегаете.

В этот раз Билдер встретился с бывшим пиратом в таверне «Якорь», в которой похожий на любимого милого дядюшку Алья был хозяином. За барной стойкой не стоял, это уже ему давно наскучило, но зачастую посиживал в отдельном кабинете, решая накопившиеся дела и встречаясь с забегавшими на огонек людьми.

Вот в данный момент попутным ветром занесло командира роты ухорезов. Причем не с пустыми руками, а с подписанным именным векселем.

— Ну, погода пока еще не совсем испортилась, поэтому потерплю. Вот ближе к настоящим холодам посмотрим, что подобрать для себя и парней. Кстати, благодаря их стараниям мы чуток подзаработали, поэтому я две сотни золотых возвращаю. За мной еще сто монет и проценты.

Аккуратно разгладив полученный цветной лист бумаги ладонью, Алья для проформы уточнил:

— Не спешишь? Брал на год, можно и не торопиться.

— Нормально, у нас чуток жирок завелся, самое время кредиторов порадовать. Остальное на оружейников и портных спущу. Времени мало осталось, а рота похожа на сборище оборванцев.

Убрав полученный вексель, хозяин трактира погладил лысину и задал неожиданный вопрос:

— Ты откуда про разграбленный военный обоз знаешь? Вроде тебя тогда в Юдале не было.

— Приятель жаловался вечером за пивом. Они там всем кагалом хотели руки погреть, а в итоге остались с носом.

— Я его знаю?

— Кузнечный Шип, пару лет назад с семейством на выкупленную ферму перебрался.

Когда большую часть жизни проводишь среди наемников и разного рода вооруженых людей, рано или поздно образуются связи, заводятся полезные знакомства и вскоре оказывается, что все про всех знают. Потяни за цепочку имен и окажется, что ты уже где-то оставил след, про тебя можно навести справки и понять, что ты за субъект. Вот и сейчас — пара слов, а уже общие знакомые нашлись, с кем-то на поминках гуляли, у кого-то чуть ли не крестным мелькал для многочисленных отпрысков.

— Хороший мужик, работящий, — кивнул Алья. — И вроде как прошлой осенью несколько пришлых пытались его данью обложить. Вроде как за право свободно дышать на вольной земле. А потом эти беспредельщики куда-то подевались. Раз — и сгинули. А Шип две бочки отменного домашнего вина отряду наемников подарил, которые как раз в Юдале на постое стояли. И один из этих наемников сейчас стал королевским капитаном в порту.

Билдер отхлебнул пива и не стал развивать тему. Мало ли что с идиотами на границе джунглей могло случиться? Главное, что у хорошего знакомого никаких проблем больше с лихими людьми нет. Стороной обходят и дружков-приятелей предупреждают, где им не рады.

Закончив с выяснением, кто кого знает, Алья перешел непосредственно к делу:

— Так вот, насчет каравана. Если совершенно случайно тебе повезет найти его содержимое, то как поступишь?

Налив себе еще пива, капитан ухорезов уточнил:

— Смотря, что мне повезет найти. Поговаривают, там было оружие и обмундирование. Мне и то, и другое очень сейчас нужно. Бойцов приодеть, железки хорошие выдать.

— А власти?

— Что, власти? Можно сказать, я сам сейчас — власть. Что нашел, то мое. Тем более, что найду я это не для продажи, а для повышения общей боеспособности.

— И сколько в звонкой монете ты готов потратить, чтобы клад оказался у тебя под руками?

Вопрос заставил бравого вояку задуматься. С одной стороны, речь идет о скупке краденого. Если кто-то из офицеров Стражи вздумает на костях Билдера прогуляться, то лучше повода не придумать. Но c другой стороны, разграбленный обоз давным-давно уже списали. И если потратить «найденное» барахло на благо любимой армии, то на подобную вольность прикроют глаза. По одной-единственной причине: достанься то же обмундирование сейчас барону Крафти, он бы его выдал ухорезам, чтобы превратить сборище уголовников в подобие регулярный части. Правда, заставил бы повоевать за подобного рода милость, да еще с тыловыми крысами в Арсенале полаяться, но выдал бы. А раз так, то есть смысл упростить цепочку и прийти сразу к финальной черте.

— У меня на все отложено до сотни марок. Это — потолок. Если все скопом «найду», то приму грех на душу и кучу сопутствующих проблем. Но если нынешним хозяевам сумма не нравится или какие-то условия захотят добавить, то мне проще не связываться.

Настала очередь наморщить лоб Алье. Теперь он прикидывал шансы тайной перепродажи военной амуниции, риски быть пойманным за руку и затраты на забитые барахлом склады. Ведь на полках в тайных схронах вполне можно держать что-то менее опасное, за что судейские не поволокут на виселицу. Это за проклятый обоз король обещал карать без жалости, а за шелковые женские подштанники или те же специи в худшем случае оштрафуют.

— Сотня устроит. Сегодня вечером тебе дрова привезут. Десять телег. Как разгрузишь, старшему кошелек и отдашь. Ну а про то, где и как ты нашел, это уже сам голову ломай. Ни я, никто из горожан к этому барахлу не причастен.

Ранним утром Додо потер красные от недосыпа глаза и прохрипел такому же мятому от тяжелой работы капитану:

— Сто девяносто пять комплектов одежды. Причем я размеры смотрел, почти все на гренадер, так что даже на мордоворотов наших подойдут. Остальным разве что ушить где чуть-чуть придется. Сундуков для барахла полсотни, там и бритвы, и гуттааперча, и бинты с разными медицинскими склянками. Бинты сгнили, правда, но вот лекарские штуки вполне еще годные. Бруджа их к себе пока уволокла, проверит. Но уже кудахчет, словно курица, нашедшая золотое зерно.

— Так, живем. Через пару-тройку дней одежку поменяем. И зимой уже мерзнуть не будем, шерстяные куртки я уже в руках помял, очень неплохо для нашей погоды. И движений почти не стесняют… Что с железом?

— Сич еще считает, но тесаков армейских больше сотни, хорошей ковки. Офицерских палашей штук десять видел. Наконечников для арбалетных болтов три корзины, наплечников, кольчуг и пластин для ремонта доспехов гора. Алебарды, щиты небольшие ручные, ножи, топоры… Считай, три телеги с этим разгрузили. Парни до сих пор в мыле.

— Помоются, воды горячей полно. Зато — задницу теперь есть чем прикрыть, когда со спины ножиком тыкать удумают… Что в последней телеге было?

— Тапки. Но я так и не понял, зачем они.

— Тапки?

Билдер развернул Додо к выходу из комнаты, где теперь жил в казарме, заставив показать ему непонятную обновку.

Покрутив в руках бесформенную поделку из кожи, капитан расхохотался:

— Тапки? Додо, ты ведь в самом деле армейскую лямку тянул! Что, у вас народ в разведку не ходил? Это же передранные у дикарей чувяки. Не видел никогда? Зря, отличная штука. Смотри: двойная прошитая подошва из буйволовой кожи, сносу ей нет. Тут запах на голеностоп и ремни, чтобы по ноге подогнать. Две минуты — и ты обут. При этом нога не преет и не мерзнет. Стоит дешевле, чем сапоги на каждого бойца закупать, зато подогнать можно любому, хоть орку, хоть гоблину. Чувяки для разведчиков в конце войны закупали, а еще бароны для пехотинцев. Как раз для нашего климата, чтобы по болотам шастать.

— Мдя? — Додо с подозрением принюхался к кисло пахнущей обувке и отвернулся: — Пусть молодые таскают. Я в своей обувке похожу.

— Без проблем. Но для роты мы и эту проблему прикрыли… Похоже, кто-то из благородных пытался у Лилита новинки перенять. Мундиры однотипные, оружие стандартное, общий вид солдатиков единообразный, чтобы с чужими не путать. Вот и воспользуемся подарком. Надо только будет кресты золотой нитью на левом плече вышить, как отличительный знак. И можно на досмотры ходить, как положено.

Ушастый хотел было бросить чувяк в сваленную в углу кучу, но затем покосился на капитана и аккуратно положил, буркнув напоследок:

— Вздернут нас за это барахло. Помяни мое слово, вздернут. Скажут, что королевское имущество разграбили.

— Нам просто с Арсенала больше и ржавого гвоздя не выдадут. Хотя мы там все мало-мальски ценное уже выгребли…

Поздно вечером Билдер в каморке собирался укладываться спать. Он уже закончил приводить себя в порядок, чтобы утром зря не тратить время на бритье, и теперь сидел устало на жесткой кровати, разглядывая бездумно модный резной сундучок, установленный на козлах у стены. Судя по всему, этот походный набор принадлежал кому-то из высокопоставленных офицеров-бунтовщиков, потому как выгодно отличался дорогой инкрустацией и серерянными пластинками, врезанными в бока. Перламутрованная полированная крышка с встроенным металлическим зеркалом. Выдвижные ящики для разных полезных мелочей. И даже несколько флаконов туалетной воды в бутылях с притертыми крышками, не успевшими растерять запахи за прошедшие годы. Куртуазность и ренессанс в полный рост, однако.

Неожиданно капитан бесшумно встал и подошел к сундучку. Перебазировав его на стол, повернул к себе тыльной стороной и задумчиво потрогал нижнюю часть стенки, плавно переходившей в резные ножки. Пощупал края, после чего аккуратно провернул левую «лапку», затем правую. И, потянув на себя за выступ, вытянул поддон, вмонтированный в днище. Спасибо наставнику, который давным-давно показывал разные забавные безделушки, пользовавшиеся популярностью у разномастных наемников и служивого люда. В подобного рода тайничках хранили важные письма или заначку на черный день. Вот и бывший хозяин оставил после себя целую груду крупного жемчуга, проложенного тонким войлоком. Насколько знал Билдер, каждая из таких «горошин» запросто оценивалась в четыре-пять золотых марок. И выходило, что он только что нашел груду золота, которого вполне хватает экипировать еще одну роту. Или позаботиться о той, что сейчас под его руководством.

Только подумать надо хорошенько, как все правильно сделать. Потому что совсем не зря представители властей с таким старанием охотились за пропавшим обозом. Вполне может статься, что начнешь продавать жемчуг и к тебе в двери постучат неприятные гости…

Недостающие три «копья» Билдер набрал буквально за сутки. Остальных головорезов вербовал среди бывших солдат и абордажников, кто по-большей части остался без работы. Брал только по личным рекомендациям хороших знакомых, прогнал через несколько тренировок и объявил, что на этом общий найм закончен. Теперь в роту может попасть только действительно выдающийся душегуб, умеющий творить с оружием чудеса. Но и то — лишь в обслугу, на минимальное содержание. И если кто-то из основного состава вынужден будет покинуть строй, тогда с «запасной скамейки» подгребут на замену. Как ни странно, даже на этих условиях в подчинение к Додо записались еще шестеро. И теперь в роте насчитывалось сто семь бойцов, два инструктора и двадцать помощников, включая непризнанную колдунью-лекарку. Теперь в казарме не осталось свободных мест и жизнь кипела в любое время дня и ночи. С утра шесть «копий» помогали таможенникам проверять купеческие суда, хозяйственная служба же кашеварила, пилила, строгала, обшивала и попутно тренировалась по мере возможностей, чтобы в случае любых проблем помочь товарищам. Ухорезы втянулись в рутину, превратившись в такую же привычную деталь портового пейзажа, как рыбацкие лодки или чайки, орущие над головой.

На третье утро на рассвете перед казармой появились барон Крафти вместе с господином полицмейстером. Хакурра умудрился с утра растолкать начальство, передав приглашение Билдера на официальный смотр. Построение личного состава, подъем королевского стяга и раздача задач для сержантов и капралов.

Хмуро щурясь на солнышко, показавшее багровый краешек из-за горизонта, глава Стражи шепотом поинтересовался у Хакурры:

— Ежи, скажи мне, что это все сон. Какого дьявола бывшие уголовники щеголяют в камзолах расцветки покойного герцога Корилесского? И не его ли разграбленный обоз с таким тщанием наши интенданты искали столько лет?

— Я так понимаю, что господа тыловики опоздали. Кто первым на жирный кусок лапу наложил, тот и пользуется. Кроме того, Билдер ведь не на рынок поволок продавать, он на дело пустил. Вон, какие бравые ухорезы получились. Единообразные, с отличным оружием и мордами довольными.

— Именно. Но я все же спрошу, каким образом это одному прохвосту удалось так ловко толпу народу обойти на крутом повороте.

На заданный после развода вопрос капитан сделал удивленно-честные глаза и отрапортовал:

— Так ведь в подвале нашли, ваша милость! Как завалы закончили разгребать, так в углу и нашли. Как раз туда сунулись, чтобы на зиму дрова сложить. Вот и откопали. А уж как сами обрадовались, просто слов нет! Зато теперь — можно смело зимовать без проблем. И главное — для казны-то какое облегчение!

— По краешку ходишь, Билдер, — только и смог ответить Крафти, любуясь шагающими мимо вояками. — Скажи спасибо, что таможня на тебя просто молится. Потому как кроме них ты себе уже кучу недоброжелателей подобным финтом заработал.

— Если кто недоволен, пусть в гости приходит. У меня костюмчик-другой еще остался. Приму на должность рядового и суну на первую же баронскую шхуну. Как по башке во время какой заварухи получит, так сразу станет смотреть на мир куда как радостнее. Ну, мне так кажется…