Билдер

Глава 17

Поглядывая на темное небо, Гаспар Гоз довольно щерился. Отличная ночка выдалась. Низкая облачность. Снег периодически сыплет. И ветер не подвел, удалось как раз к намеченному времени добраться до Юдалы, тихо войти в порт и занять заранее оговоренные места. Город спит, вдали лишь слабо освещенные причалы да сгрудившиеся по левую руку чужие купеческие лоханки. Вот обрадуются, когда их возьмут за жабры и заставят вывозить награбленное. Но сейчас — тишина и благолепие. С каракк спускают шлюпки, в них грузятся наемники. Эти пойдут первой волной. На них — блокирование казармы роты ухорезов, захват причалов и ворот в город. После чего из второй линии корабли поставят под разгрузку и следующая волна головорезов хлынет на заснеженные улицы. Захватят таможенный квартал, здание Стражи. Приволокут на аркане проклятого барона Крафти. Вешать ублюдка будет сам Гоз лично, об этом отдельно предупредили всех наемников. За мертвого начальника Стражи в лучшем случае устная благодарность, за живого пятьдесят марок золотом.

Но это все — в ближайшем будущем. А пока — тишина, еле слышная матерщина матросов и поскрипывание блоков, через которые переброшены тали для спуска шлюпок. Половина уже медленно двинулась вперед, остальные заполняются десантом.

Неожиданно из-за спины долетел вопль:

— Бей его, бей! Что он там задумал?!

Загремели башмаки, раскатисто грохнул выстрел. Потом дико заорали, будто кого-то режут.

— Какого демона эти идиоты творят?! — взъярился пиратский адмирал, а с объятого непонятной суетой корабля снова застучали выстрелы, отдаваясь эхом от высоких камней насыпного мола. Похоже, надежда на тихую и незаметную высадку пошли прахом. Хотя, пока еще местные сообразят, что происходит, первые лодки как раз успеют причалить. Расстояние-то плевое.

— Господин барон, похоже, лазутчиков истребляют. Только вот что они там пытались делать?

— Придурки! Да жулье там сдуру решило на кораблях пошарить! Здесь вор на воре сидит и вором погоняет! Вот и полезли сдуру на корабль без огней, а эти криволапые уроды не придумали ничего лучше, чем греметь на всю округу!.. Ладно, позже с них шкуру спущу. Что там у нас с высадкой?

Часть наемников уже выбрались на широкий и абсолютно пустой причал, который торцом как раз упирался в широкое темное здание казармы. Головорезы успели даже неровной кучей преодолеть половину расстояния, как неожиданно широкие ворота распахнулись и из черного зева вырвался багряный сноп огня. Тяжело ухнул пушечный выстрел, сноп картечи буквально снес первые ряды нападавших, превратив голову колонны в клубок окровавленных и переломанных тел. Секундой позже из прикрытых до этого момента бойниц выплеснуло уже желтыми языками пламени и первые пули нашли своих жертв на палубах стоящих напротив кораблей. Стрелки били по каждому, кого можно было принять за офицера. На простых боевиков не разменивались.

Стоявший сбоку от Гаспара телохранитель в богато украшенном камзоле захрипел и рухнул на палубу, заливая ее кровью из пробитой головы. Капитан каракки дернул на себя замешкавшегося барона и повалил рядом с бортом, наплевав на любые правила приличия — жизнь адмирала дороже. Но больно ударившись локтем о холодные доски, Гоз успел понять главное: похоже, о неожиданном налете можно и не мечтать, их ждали. И чтобы всех не перебили, как куропаток, придется давить массой и как можно быстрее.

— Пусть отдают приказ атаковать прямо сейчас! И где наши пушки?! Я хочу, чтобы мерзавцев накормили свинцом!

Вторя ему еще раз надсадно громыхнуло орудие ухорезов, сшибая остатки высадившихся на пирс наемников. Кто был посообразительнее, уже сиганул обратно в лодки или воду, лишь бы не погибнуть на залитых кровью камнях.

Вторую попытку высадиться рядом с казармой отбили уже с потерями. То есть основную массу баронских наемников успели все же причесать с «Толстушки», но потом три бортовых залпа заставили уйти из перекосившегося здания. Фасад начал разваливаться, не выдержав массированного обстрела. Хотя за этот локальный успех враги заплатили большую цену. Три каракки пылали, подожженные с карронад, еще на пяти пожар сумели погасить, но убитых и раненных там было очень много.

Сами ухорезы рассредоточились за подготовленными баррикадами и прицельно уничтожали наемников на баркасах. Когда почти две сотни все же сунулись на широкую мощеную площадь по бокам от затянутой дымом казармы, их сначала встретили ручными бомбами, а потом остатки просто смели в воду, помогая себе оглушительной стрельбой из пистолетов. С чужих кораблей стрелять в спину десанту побоялись, надеясь на успех высадки и теперь лишь в бессильной злобе смотрели, как ухорезы снова растворились в ночи, укрывшись за ящиками, бочками и мешками. Одновременно с завершением контратаки подала голос «Толстушка». Ее вместе с маленькими товарками выволокли через задний ход и теперь решили порадовать стоявшие на якоре мишени горячим подарком. Первым же выстрелом угодили прямо в середину высокого борта, который вспучился разбитой щепой, а затем еще и выплюнул раскаленное пламя. Четвертый корабль хрустнул, разламываясь посередине и начал тонуть.

— Уходим правее! — зло скомандовал Гоз, оценивая уже понесенные потери и стараясь хоть как-то выправить ситуацию. — Нас там ждут. Высадим оставшихся наемников, они смогут прорваться к воротам и выйдут в город. Здесь, на узких пирсах нет смысла пихаться, только время теряем!

Засвистели дудки, разнося новый приказ. На стоявших в голове пиратской колонны кораблях уже выбирали якоря и поднимали паруса. Не получилось в лоб, так зайдут сбоку. Справятся, ничего еще не решено.

Но именно в этот момент догорели фитили на лодках, которые прикрепили к бортам бойцы Бриды. Прогремел сначала один взрыв, второй. А потом еще три, круша доски и открывая доступ для безжалостной воды внутрь кораблей. Гребцов с шестой уничтожили бдительные вахтенные, но в суматохе развернувшегося сражения никто особо не стал искать других возможных воров или диверсантов. Все взгляды были обращены в сторону порта. Что там за гостинцы доставили с мола — никто не обратил внимания, за что сейчас и расплачивались.

Диверсанты успели вернуться на мол, переоделись и дождались этого момента, чтобы добавить из ружей. Грохот сражения прикроет залп-другой, можно ловить вражеские силуэты на фоне всполохов пожара. Смогут ли пираты ответить из пушек? Да запросто! И не факт, что за камнями спрячешься, ведь запросто картечь может шарахнуть, когда выцеливаешь очередного мерзавца. Но про это не думали, потому что понимали — товарищей убивают! И чем меньше врагов будет на палубах, тем больше шансов выжить всем. Поэтому стреляли, не жалея припасов. Надо будет — еще раз сплаваем, тесаками рубить гадов будем!

Четыре каракки, включая флагмана, выполнили приказ Гоза и ушли дальше, к южным пирсам. Там встали, высаживая наемников. За ними проковыляли еще трое с пробитыми бортами, пытаясь или выброситься на отмель или хотя бы затонуть рядом с берегом. Еще семеро развернулись направились на выход, хлопая посеченными парусами и чадя потушенными пожарами. Их капитаны решили, что налет явно не удался и нет смысла подыхать ради удовлетворения личной мести. Потому как если уж одна единственная рота ухорезов сумела выкосить почти треть нападающих, то что будет в самой Юдале? Ведь подготовились горожане к встрече и очень хорошо подготовились.

Гоз лишь сыпал проклятиями им вслед. А по спущенным сходням на южные пирсы все шли и шли увешанные оружием наемники. Пусть не почти две тысячи, но семь сотен у барона еще осталось. Да на местных складах заранее укрылись еще почти триста ублюдков, готовых поучаствовать в резне. Так что ничего еще не закончилось, господа хорошие! Можно сказать, все только начинается! А пушки, что пушки? Выгрузку закончим, да с четырех бортов прикроем подготовленную атаку. Никакие баррикады не спасут!

Барон Крафти проверил, насколько удобно выходит палаш из ножен и притопнул ногой. Ждать, как же тяжело ждать! Уже и люди расставлены в нужных местах, уже все дороги к южной части порта перекрыты, чтобы никто пробраться не смог. Широкие улицы перегорожены телегами, в узких проулках из бочек устроены импровизированные пропускные пункты. И больше половины вооруженных до зубов горожан рассредоточены перед атакой. Но пока нет отмашки от Билдера. И примчавшийся от него второй гонец настоятельно просит не спешить. Будет еще дан сигнал, чуть позже. Потому как первый серьезный натиск пиратов отбит, ублюдков заставили отползти к складам аристократов, где вся шобла сейчас копит силы. И откуда обязательно попытается пойти на штурм города. Но — капитан ухорезов явно знает, что делает. Иначе бы его с парнями уже бы уничтожили.

В порту тем временем стихает лихорадочная пальба. Лишь изредка сухо щелкают ручные пищали, звук которых Крафти хорошо помнит. Один из самых дорогих подарков Билдеру. Ручной работы стволы, пристрелянные под смотровые трубки, выданные лучшим снайперам роты. Похоже, выбивают вражеских наблюдателей, беспокоят огнем, не дают зря голову поднять. Заставляют пока сгрудиться в одном месте. Вот только зачем?

Билдеру должно было икаться, потому что поминали его много и часто. Но капитан в этот момент сидел притаившись за большим ящиком, который изрядно успел наловить свинца и стрел за ночь. Сидел и зло шипел Сичу на ухо:

— Вот слово даю, кочерыжка зеленая, если твой запал отсырел или еще какая зараза, так я тебя сам удавлю, собственными руками…

— Вместе вымеряли и проверяли. Еще до десяти досчитать и…

— Трижды уже считали! А…

Что «А» Сич так и не узнал. Потому что заранее заложенные под южными складами бочки с порохом наконец-то дождались запущенный огонь и прошлись серией чудовищных взрывов с одного края до другого. Семь закладок, семь гигантских воронок, семь рукотворных вулканов, смешавших с камнями и щебнем готовых к штурму пиратов. Казалось, Юдалу тряхнуло целиком, настолько страшной была эта пророкотавшая серия рукотворного ада.

Пока медленно оседала пыль, пока в звеневшие уши начинали пробиваться боли раненных и крики умирающих, Билдер выбрался из-под навалившегося мусора и посмотрел на перепуганных ухорезов. Момент был паршивый. Слишком страшную шутку отчебучил их безбашенный капитан. Слишком пугающим выглядели остатки южной части порта, покрытые пылающими обломками и заваленные кусками тел. Но еще не все гости подохли, судя по воплям. И надо переламывать ситуацию в свою пользу, пока парни не дрогнули окончательно.

— Братцы! Вот — наш шанс! Наша возможность отомстить! За убитых друзей! За пролитую пиратами кровь! За то, что какие-то крысы посмели скалиться на роту ухорезов!

Проблеск сознания в глазах. Вернувшийся оскал на лица. Поднявшиеся «тяжи» и шагнувшие из-за их спин арбалетчики с мечниками.

— Добьем ублюдков! Сбросим отребье в море, пусть искупаются! Давайте закончим начатое!

Хрип, переходящий в звериный рык. Вера в капитана вернулась, на секунду растворившись в грохоте взрывов. Капитан — знает, что надо делать. Он отбил все атаки до этого и сейчас укажет как завершить долгую кровавую ночь.

— За короля!

И ответный рев из пересохших глоток:

— За короля!

Обнаженный палаш указывает на зарево пожара:

— За Юдалу!

Поредевшие «копья» сбивают привычно строй:

— За Юдалу!

И Билдер первым на острие атаки, как всегда:

— Пленных не брать!

И долетевший до ошалевшего барона Крафти громогласный вой:

— Не брать!

Когда холодное солнце решилось выглянуть между редких просветов в низко ползущих тучах, пожар в порту практически потушили. Мало того, даже успели рассортировать живых и мертвых, потратив на это почти три часа. Натиск озверевших ухорезов был настолько страшен, что остатки пиратов бросили оружие и рванули через забор и обвалившиеся сараи прямо в руки горожан, прося о пощаде. Кто успел сдаться — тех связали и погнали в тюрьму. Кто не успел — так и остался хладными телами среди развалин. Билдер посчитал, что нет смысла возиться с ублюдками, посмевшими убить его людей. Да и что потом делать с такой кучей народу? Это они сейчас смирные и готовые на все, а как придут в себя, да в тюремных камерах между собой снюхаются или даже по дороге туда — и все, лови их потом по всей Юдале. Терять-то головорезам точно уже нечего.

Поэтому барон Крафти смог на будущие каменоломни получить всего лишь чуть больше сотни перепуганных до смерти бывших наемников. Остальные же или погибли в момент взрыва или их добили в стремительной атаке залитые кровью с ног до головы бойцы Билдера. Хотя часть ополченцев им все же успела помочь в процессе тотального геноцида. После чего не теряя зря время горожане начали изымать все мало-мальски ценное, попутно оттаскивая тела на единственный уцелевший пирс, рядом с которым стояла траченная огнем каравелла. На ней же потом на следующий день покойников вывезли в море, после чего корабль затопили вместе со всем содержимым. Власти решили таким образом избавиться от необходимости возиться с погребением, наплевав на возможную выгоду от перепродажи потрепанной торговой лохани.

Убедившись, что Юдале не грозит воспламениться от недотушенных пожаров, Крафти добрался таки до казармы ухорезов. Постоял, посмотрел, оценил внешний вид перекошенного фасада и вереницу тел, выложенных перед распахнутыми воротами. Оглянулся на прихромавшего капитана и спросил, расстегивая ставшим тугим ворот камзола:

— Насколько все плохо с потерями?

— Тридцать четыре погибло. Еще тридцать с ранениями, которые можно вытянуть и вернуть в строй, но зима и весна уйдут на поправку. Можно сказать, что в строю остался один взвод, который еще надо будет перетасовать. Боеприпасов для пушек нет, для пищалей на пару выстрелов на ствол, если не меньше. Болтов по колчану наскребу для арбалетов, но из них в лучшем случае половина уцелела, парни в рукопашной со второй волной нападавших дрались, чем под руку подвернется.

— Треть погибла, треть ранена и треть в строю. И это — одна-единственная рота и горстка ополченцев, которые лишь помогли добить раненных и увечных. А пленные сказали, что в поход на Юдалу собрали почти две тысячи наемников… Так не бывает, Билдер. По моему опыту, нас должны были сейчас вешать, пустив огненного петуха по округе. И никакие кирасиры Лилита не смогли бы помешать.

— Насчет кирасир. Слишком они вовремя удрали из города. И мне так кажется, что вернуться могут под знаменами своих покровителей из тех или иных старых семейств. Кто дарил подарки и дудел в уши про прижимистого короля.

— Я помню про это. Поэтому отослал часть ополченцев на стены, укрепить от возможного прорыва. Ворота без моего разрешения не откроют. А если кто вздумает сунуться без спроса, так еще и угостят железом, потому что я так приказал.

В закопченном и драном мундире Билдер сейчас походил на покойника, случайно брошенного на поле боя похоронной командой. Поискав кусок чистого снега рядом, капитан зачерпнул побольше и попытался умыть лицо, прогоняя накопившуюся усталость, накопившуюся за безумно долгую ночь.

— Народу на стенах будет слишком мало. Не удержим, если нас в самом деле кирасиры вздумают взять штурмом. Надо их убеждать, что Лилит за попытку мятежа точно по голове не погладит. И в этом должен помочь мэр. Одно дело — если только ты будешь со стены про присягу кричать. И совсем другое, когда наш жулик вместе с прево ультиматум предъявят. Хотите примазаться к блестящей победе — любых пришлых к ногтю, город оцепить снаружи и следить за порядком. А мы внутри уже окончательно разберемся. Ради такого дела я даже обе кулеврины на восточных воротах воткну. Мнится мне, что именно оттуда и ждать гостей, самое удобное и слабо защищенное место.

— И толку с твоих пукалок?

— Солдат гонять смысла нет. А вот продемонстрировать решимость и пощипать кого из чужих наемных дружин — это будет неплохо. Кроме того, кто сказал, что их только две? Я могу заявить, что еще штук сорок вот-вот на стены установят. Потому что пиратов в порту именно ими побили, да еще на кораблях захватили целую кучу.

Крафти не успел усомниться в предложенном плане, как в их разговор вмешался примчавшийся мальчишка. Пацанята сейчас в городе выполняли роль гонцов, успевая проскакать с одного квартала до другого и передать эстафету следующему отдохнувшему сорванцу:

— Господин барон! По восточному тракту кто-то в Юдалу едет! Вроде как конница! Охрана только что передала.

Похоже, сама судьба требовала от защитников города рискнуть и отразить еще одно возможное нападение всем, что имелось в наличии.

— Вот так, — хмыкнул Билдер. — И мои парни только что с захваченных каракк порох приволокли, сколько успели выгрести…

Повернувшись, капитан ухорезов скомандовал:

— Дасти, Чака, три «копья» поднять! У нас незванные гости у восточных ворот! Обе кулеврины и порох на телеги, гоните туда! Бойцы за вами! Раненным оставаться в казарме, помогать Брудже с лечением тяжелых, собрать оружие и подготовиться к возможной осаде. Выполнять!

— Не нравится мне это…

На высоком дереве устроились двое в наброшенных поверх коттах с цветами виконта Швага. Хотя еще неделю назад парочка считалась вольными наемниками и совершенно не собиралась участвовать в какой-либо войне. Вот только капитан их ватаги умудрился проиграться по пьяни, за что и был зарезан своими же бойцами. И чтобы решить денежную проблему банда охотников за приключениями нанялась в поход под чужими флагами, купившись на посулы вербовщика. Кормят и поят за счет нового хозяина. В Юдале придется всего лишь чуть-чуть чернь погонять и склады выпотрошить. После чего важные господа с королем договорятся о переделе власти, а шустрые ребята за это время неплохо успеют набить карманы чужим добром. И все это — без малейшего риска.

Вот только добравшись до заветного города по давным-давно знакомому тракту небольшая армия столкнулась с первым препятствием. Ворота в Юдалу оказались заперты. И охрана на стенах недвусмысленно дала понять, что ждет каждого, кто вздумает без просу подойти поближе.

Второй проблемой были кирасиры. Откуда их черти принесли — неизвестно, но три сотни отлично вооруженных и злых с мороза мордоворотов влились в благородное воинство и теперь топтались вместе с наемниками недалеко от высоких стен. Пока офицеры заседали вместе с предводителями похода в наспех поставленной палатке и пытались решить, что делать дальше, народ потихоньку начал подтаскивать обоз поближе и сгребать сушняк из ближайшего леса, чтобы разжечь костры. Похоже, наскоком войти в якобы охваченный беспорядками город не получится, так что зря мерзнуть? Рано или поздно ворота все равно откроют, вот тогда и пойдем дальше.

— А что не нравится? Вон, дымит у них что-то. Значит, нападение прошляпили и сейчас в Юдале вешают проигравших. К вечеру пираты закончат, охрану сменят и наступит наш черед.

— Потому что дымит слабо. Когда город грабят, то пылает вся округа. И охрана не из баронств, а местные. Я это даже отсюда вижу. Поэтому запросто может быть, что пираты захватили лишь порт и склады рядом с ним, а остальной кусок бросят нам. Вот только получится ли у нас его сжевать…

Поерзав на толстом суку, ворчун замер, затем приложил ладонь ко лбу и начал напряженно всматриваться. Потом зло сплюнул и засобирался вниз.

— Чего увидел? Чего там? — засуетился второй.

— Пушки над воротами ставят, вот что. Может, с купцов сгрузили, может в арсенале взяли. У кирасир точно пушек нет, я специально мимо прошел, якобы знакомцев искал. А лезть на стены под картечью — это без меня. Пусть Швага сам штурмует, пердун старый. У него денег не хватит, чтобы меня на такое дерьмо подбить.

Одновременно с этим от палатки потянулась вереница богато разряженных всадников. Судя по всему — они тоже что-то такое разглядели и теперь ехали пообщаться.

— Господа, чем мы обязаны вашему визиту?

Господин прево с легкой улыбкой разглядывал сгрудившихся внизу парламентеров, среди которых мелькали как знакомые офицерские рожи, так и разнокалиберные аристократы, чудом избежавшие виселицы за два прошлых мятежа. В своем любимом черном костюме старик походил на ворона, который пожаловал полакомиться мертвечиной. Когда Сардажу в два часа ночи доложили, что в порту идет бой, он с определенной долей фатализма приказал подать себе футляр с парой пистолетов и налил вина. То, что слишком независимого представителя королевской власти обязательно «случайно» убьют, прево не сомневался. Значит, появится повод опробовать новомодную игрушку, купленную недавно у ставшего популярным мастера. Но еще через час слуга доложил, что пробегавший мимо мальчишка-посыльный заявил о полной победе над врагами, чем зародил толику интереса к жизни в приготовившимся умирать старике.

— Так и сказал — победили?

— Да, господин прево. Нападение в порту отбили, мерзавцев вместе с кораблями взорвали и сейчас тушат пожары. Вы еще спрашивали, что там гремело… Пленных толпу погнали в тюрьму, больше опасаться нечего.

— Вот как?.. Подай мне тогда шубу.

Сардаж не поленился — лично прогулялся и в сторону порта, и даже заглянул в закрытое на замок здание городской Стражи. Оценил порядок на улицах, толпы вооруженных мордоворотов, которые встречались на каждом шагу и почтительно раскланивались. Похоже, Юдала в самом деле каким-то чудом разобралась с пиратами и не собиралась гибнуть. Любопытный личный представитель короля даже умудрился выяснить, чье имя носит то самое чудо. И теперь стоял на стене рядом с мэром Юдалы и легкой иронией разглядывал сгрудившихся внизу «спасителей».

— Мы прибыли в Юдалу, чтобы подавить бунт! — визгливо донеслось снизу.

— Бунт? Позвольте, но Его Величество последний бунт подавил лет семь тому назад. А сейчас в городе полный порядок. Это утверждаю я, представитель королевской власти… Или вы про пиратов?

Народ внизу явно смешался. Одно дело — войти в охваченный волнениями город, развешать под горячую руку бывшее руководство, поделить с залетными бандитами добычу и объявить себя спасителями всех и каждого. И совсем другое — топтаться перед закрытыми воротами, выслушивая насмешки.

— Да, про пиратов! Мы прибыли, чтобы оказать помощь…

— Ну, как прибыли, так можете и проваливать, — не удержался от колкости старик. — Пиратов уже истребили, корабли их вместе с пушками и прочими припасами захватили. А сейчас полиция и гарнизон Юдалы готовы дать отпор и вам, если у кого-то хватит дерзости нарушить покой мирного города… Кстати, я вижу среди вас господина полковника королевских кирасир. И для меня странно, почему это он не выполняет полученный приказ. Я лично смотрел его копию, которую мне вручил барон Крафти. Вам, полковник, надлежит занять все подходы к Юдале, установить временные рогатки и досматривать любого, кто вздумает пройти внутрь. Причем пропускать будут только по одному и без оружия. Никаких вооруженных толп здесь быть не должно…

Передохнув, Сардаж чуть наклонился и уже зло закончил:

— А для тех, кто плохо слышит, я готов повторить. Его Величество очень не любит, когда кто-то пытается взбунтовать верные ему части. И в этом случае методы наведения порядка у него очень простые. Капитан таможенной роты, господин Билдер, может вам помочь освежить память. Если кто-то забыл, как именно поступили с бунтовщиками в Пескаре. Надо напоминать?

Похоже, с памятью у командования кирасир все было в порядке. И одно дело — прибиться к победителям и с развернутыми знаменами записаться в спасители Юдалы. И совсем другое — получить обвинение в мятеже. Причем второе никакими щедрыми подарками не компенсировалось. Поэтому полковник наорал на подвернувшегося под руку хлыща в расшитом золоте костюме для выезда, после чего начал хрипло отдавать приказания. Повеселевшие офицеры откозыряли и рысью направились к своим подразделениям. Устанавливать фильтрационные пункты, никого не впускать и не выпускать. И махать платочком в спину наемников, которым придется убраться не солоно хлебавши вместе с хозяевами. Не сложилось, господа. Так что — проваливайте домой.

Еще с полчаса шло вялое препирательство. Самые упрямые или больше всего вложившие в авантюру разнокалиберные господа и их подручные требовали открыть ворота и продемонстрировать им, насколько в городе все хорошо с точки зрения закона. А те самые представители закона с надвратной башни всячески высказывались, куда именно эти требования могут засунуть люди, кто уже одной ногой встал на первую ступеньку лестницы на эшафот. И если продолжат в том же духе, то очень быстро остальной путь закончат.

Может быть, затянувшаяся комедия длилась бы до обеда или даже дальше, но у кого-то из благородных не выдержали нервы и он попытался сунуться левее метров на сто к стене, которая в том месте была чуть ниже, чем следовало бы. Появились лестницы, группа увешанных железками бодрых парней двинулась на приступ. После чего с двух кулеврин ухорезы влупили по гранате в кучно идущих бузотеров, убив человек пятнадцать и разогнав остальных с криками боли по всей округе. После чего топтавшиеся на месте кирасиры окончательно определились с планами на будущее и рванули хватать и вязать бунтовщиков. Остальные отряды наемников молча развернулись и двинулись обратно на восток, по тому же тракту, который уже прошагали по утру. Перепуганные командиры и покупатели храброго воинства рванули следом, не желая прямо здесь и сейчас объясняться с вояками, которые вспомнили про данную королю присягу.

Освобождение Юдалы от пиратского ига и смена власти закончились, не успев начаться. Билдер, разглядывая исчезающие в дали колонны, удивленно повернулся к барону Крафти:

— Я не понял, это все?! А штурм? А героизм и эпические подвиги во имя великого будущего? С чем потом к Лилиту этой шпане на доклад идти?

— Героев ты еще в Пескаре распял. Те, что остались, теперь даже ссать против ветра опасаются… Все, пусть наши доблестные кирасиры округу дочищают, завтра утром можно будет балаган заканчивать и возвращаться к нормальной жизни. Голубей в столицу я отправил. Думаю, уже через несколько дней к нам подкрепления перебросят и начнут выяснять, кто это вздумал трон под Лилитом шатать.