Билдер

Глава 11

Отвары Бруджа варила сама, никому не доверила. Каким образом она узнала рецепты из джунглей — тайна, в которой Билдер не собирался разбираться. Но мерзкая на вкус настойка получилась именно такой, как ее помнил капитан ухорезов. Была возможность сравнить. И в нос шибала похлеще тухлой рыбы, и во рту оставляла гадкий запах надолго. Но теперь по утрам по стопочке дряни принимал каждый в роте, запивая затем второй стопкой горькой травяной настойки. Самое забавное, что аппетит ни у кого после столь бодрого начала нового дня не пропадал. Билдер в свое время двое суток блевал, а жевать смог лишь к концу недели. Возможно, их лекарша-колдунья оказалась лучшим специалистом, чем разряженный в попугайские перья шаман из джунглей.

— Как первый снег выпадет, отвар сменю. Послабее сделаю и больше для поддержания сил, — тихо рассказывала начальнику о своих планах бывшая бродяга. При этом она водила костлявым пальцем по отрисованным квадратикам дат. Календарь, который ей подарили, неожиданно очень понравился старухе и теперь все свои действия она так или иначе сверяла с перекидными листами, делая одной ей понятные отметки на серой бумаге.

— В продукты что добавить стоит?

— Порцию мяса чуть увеличить, остальное и так хорошо.

— А рожи у парней не треснут? Тебе дай волю, их закормишь. И так после обеда еле ползают.

— Это после тренировки они еле ползают, — фыркнула бабка, — а кушать надо. Особенно, как варевом подстегнем. Сам должен понимать, опыт ведь имеется.

Капитан пропустил топавшее мимо на утреннюю смену «копье» и уточнил:

— Опыт? Откуда знаешь?

— Пахнешь ты характерно. Запах почти выветрился, но я в этом отлично разбираюсь… Главное, мальчиков не загони совсем. Дикари после таких угощений за пару лет сгорают.

— Потому как на убой готовят, вот и дохнут. Мы за месяц чуть подтолкнем потроха в нужную сторону, а потом только поддерживать будем, чтобы от навалившейся работы не свалились.

Насчет работы капитан был прав. Рота в полной комплектации теперь прикрывала все таможенные проверки и страховала молодых офицеров от любых проблем. А это — на каждое «копье» по два-три выхода в день. А еще тренировка. А еще на пирсе положенное отбыть, когда другие по «купцам» болтаются. Вдруг понадобится с места сорваться, в диком темпе догрести до нужного корабля и поддержать товарищей. Да и после каждого выхода — зачастую нательное белье хоть выжимай. Потому как не всем столь пристальное внимание королевских служащих нравится. Многие мечтают наглецам глотку раскроить, но пока стерегутся. Только буравят спину злыми взглядами и шипят в сторону. Но зубы ядовитые остались, не всем повыбивали.

Первым о полученных результатах рассказал Миралд. Дважды уже намекали капитаны о возможных приятных бонусах для людей в зеленых мундирах. И за прошедшие две недели в руки попадались в основном идиоты, до конца не поверившие в изменившиеся правила. Где-то права качать пытались без особого фанатизма, где-то пришлось разок-другой в рожу дать, чтобы угомонились. Контрабанда была в основном мелкая, основные игроки предпочли притихнуть. И засылали эмиссаров с подарками по разнокалиберным чиновникам, дабы те как-нибудь повлияли на неожиданно обнаглевших таможенников и охрану. Вот только начальник реформированного ведомства был из пришлых, на охрану семьи поставил отборных головорезов из наемников. Поэтому мог себе позволить поплевывать на любые завуалированные угрозы. И лишь тыкал пальцем в сторону ухорезов: «Вам надо, сами с ними и разбирайтесь». Ну и официальная позиция короля тоже пресекала в зародыше возможное брожение умов: «Порядок должен быть». Все. Раз Лилит Первый приказал вольницу придавить, значит так и будет.

Вторым новостями поделился господин полицмейстер. Господин Хакурра заглянул однажды вечером на огонек и по секрету рассказал, что часть гренадер из вновь сформированного полка, отправлены на патрулирование округи. Регулярно сменяются в разъездах, чистят любые глухие закоулки от лихих людей. На побережье налаживают близкие отношения с рыбаками. А рыбаки, в свою очередь, охотно продают рыбу по цене раз в пять меньше ее стоимости. Зато гренадеры «своих» не трогают и поток мелкой контрабанды через лодочников никто не пресекает. Таскают они давно устоявшийся ассортимент, с властями предпочитают договариваться, к армейцам и полиции со всем почтением. Поэтому сформировавшийся симбиоз всех и устраивает.

Это подтвердил и господин Алья, когда Билдер занес ему остаток долга:

— Хорошо твои ребята поступают. Наглецов прижали, Береговое Братство не обижают. Ну и мы на твоей территории не гадим… И еще одно. Ты, капитан, будь уверен. В Юдале вряд ли найдется какой отмороженный, чтобы в толпе тебе в спину железкой тыкать. Общество не поймет. Да и присматривает за тобой и портом, чтобы никаких чужаков лишних не мелькало… Поэтому если и опасаться, то разве что головорезов каких среди матросни. Особенно с баронств. Те могут на палубу кого угодно загнать.

— И еще у южных пирсов, — чуть-чуть поправил бывшего пирата Билдер.

— Да, там новеньких много, местные аристократы понабрали отребья со всей округи, чтобы склады охраняли. Эти тоже мутные какие-то, никак с ними общего языка найти не можем.

По всему выходило, что ухорезы получили пару-другую недель передышки. Как раз, когда осенние шторма пройдут и на вновь установившихся северных пассатах потянутся многочисленные караваны кораблей в единственный приличный порт в округе. И к этому наплыву купцов нужно было приготовиться.

О чем, кстати, предупредил и сам барон Крафти.

— Стража побережьем занимается по приказу из столицы. Разрешили наших мелких жуликов не трогать. Они за это сами за чужаками присмотрят, не дадут никому постоянную точку перегрузки товаров организовать. Поэтому нам необходимо будет Юдалу защитить от любых неприятностей. Обязательно постараются через порт что-нибудь серьезное провезти. Уже крутятся по городу людишки, золото суют. Все надеются, что король вожжи отпустит и рано или поздно вернется мздоимство на круги своя… Поэтому смотри, капитан, смотри в оба. Таможенников и их семьи на берегу я прикрою, а вот с досмотрами вся надежда на тебя. К сожалению, не может пока его величество Таможенный Кодекс переписывать. Поэтому статья про законное право команды считать свой корабль свободным под «кормовым» флагом останется без изменений. И все проблемы, с ней связанные, так же останутся. Как минимум, до лета. Так что — терпи…

Вот и поил Билдер парней отварами, вот и вкладывался в оружие и амуницию. Потому что до лета еще надо было дожить.

— Трум-пум-пум, — напевал себе под нос его величество Лилит Первый. Большая фигура короля на удивление бесшумно скользила по мраморным плиткам, выписывая замысловатые па новомодного бального танца. При этом мужчина умудрялся в том же ритме напевать один из гвардейских маршей. Двое стоявших на страже мордоворотов косили удивленно глазами, но на закаменевших лицах не отражалось никаких эмоций. Хочется правителю почудить — его право. А кто сдуру от восторга хрюкнет — может не только должности, но и головы лишиться. Добрый и милый король охрану пестовал жестко и спуску не давал. Зато и полагался на лично отобранных и многократно проверенных головорезов целиком и полностью. Эти — не продадут и языком нигде не треплют. Не люди — кремень…

— Трум-пум-пум! — закончил очередной пируэт Лилит и остановился отдышаться. Сегодня утром казначей принес справку о доходах, где неожиданно на пятой строке мелькнула Юдала. За конец лета и осень город умудрился ободрать пойманных контрабандистов и пополнил казну приличной суммой. Мало того, многие испуганные купцы предпочли не рисковать и ввозимые ранее тайком товары задекларировали, заплатив положенные сборы. Если даже поток контрабанды упадет до ноля, все равно выгода будет очевидна. Так что — отличный повод наградить чем-нибудь причастных к этой небольшой, но важной победе. Чем-нибудь нематериальным, и необременительным для короны.

Тем более, что «виновник» один-одинешенек. Барон Крафти. Справился с проблемой, от которой отступились многие благородные господа, предлагавшие себя на должность главы городской Стражи. Правда, они явно мечтали о теплом месте и подношениях, поэтому жесткое условие короля о наведении порядка и личной ответственности за возможный провал быстро свели количество кандидатов к единственной персоне. Которую и назначили практически вопреки желанию Крафти уйти на покой. Ничего, пусть послужит государству. Сам послужит и других к делу приставит. А кандальники это, бандиты или еще какой сброд — дело десятое. Глотки врагам рвут, за своих горой стоят, королевство на их содержание тратит минимум — чего еще желать?

Значит, господин барон и заслужил поощрение. Повышать его особо некуда, он и так формально занимает одну из ведущих должностей в Юдале. А вот наградить…

Перестав танцевать, Лилит подошел к столу, задумался на секунду и добыл из многочисленных книг на краю столешницы нужную. Атлас приморских земель. Вот нужная страница и подробная карта. Что здесь у нас?

Насколько помнится, Крафти из безземельных. Баронство получил как придаток к новому назначению. Формально, при уходе в отставку, останется перекати-полем и может уехать куда-то, передав отлаженное хозяйство в чужие руки. А нужно ли королю, чтобы знающий все ходы-выходы человек срывался в дальние страны? Куда как лучше, если он останется в Юдале. Ну и местные власти окончательно станут считать бывшего вояку за своего. Заодно лишний повод появится не только городом заниматься, но и за округой при случае приглядывать. Выходит, лучшим решением будет…

Еще раз сверившись с атласом, Лилит позвонил в колокольчик. Распахнулись двери и на пороге возник слуга, молча смотревший на господина.

— Архивариуса ко мне, с полной справкой по заложенному в казну поместью Ритц рядом с Юдалой. Что за земли, кто соседи, сколько налогов собирали и прочее. Полный расклад.

Слуга испарился, а король покрутил в голове родившуюся идею и остался ей доволен. Вот так. И убыточное для казны поместье в умелые руки отдать. И человека сельским хозяйством попутно озадачить. Пусть приказчиков сажает, дом восстанавливает, деньги вкладывает. Попутно кусок большого тракта будет прикрыт новым хозяином, который не позволит разной шелупони по его землям шататься и караваны за мошну щупать. Со всех сторон — хорошо. А Крафти? Крафти справится. Не сам, так помощи у мэра попросит, там все так или иначе землями по округе владеют, подскажут новому собственнику и соседу. И награду по достоинству оценят, поместье до бардака с аристократами было очень богатым. Так что пусть радуется барон, он теперь не перекати-поле, он теперь важная и богатая особа. Будет что детям и внукам в наследство оставить…

Поздно вечером на втором этаже было шумно. Обычно умаявшиеся за день ухорезы расползались по кубрикам и падали без задних ног. Сейчас же азартно что-то обсуждали, перекрывая непонятные визгливые вопли.

Билдер только что проверил караулы на башнях и у запертых на ночь ворот, поэтому на непонятное шевеление отреагировал не сразу. Раз сержанты с капралами молчат, глотки не дерут, то все в пределах допустимого. Вот только что — «все»?

В центре небольшого пятачка стояла крепкая плетеная клетка, в которой прыгали две маленькие взъерошенные обезьяны. Они лупили лапами по прутьям, орали от души, умудряясь в промежутках между криками прожевать кусок сладкой чищенной моркови. Сидевший рядом на полу Чака с улыбкой разглядывал питомцев. Остальные бойцы лишь гадали, зачем это сержанту понадобились столь склочные обжоры. Известное ведь дело — этих тварей в джунглях терпеть не могут. Мясо у них вонючее, на них даже не охотятся ради пропитания. Тащат все, до чего лапы дотянутся, любят охотников сопровождать по лесу и воплями зверье распугивают. На рынке их если и продают, то разве что каким-нибудь залетным морякам в качестве диковинки. Местные взбалмошных зверей стараются дома не держать, шума слишком много.

Пройдя в освободившийся проход, Билдер посмотрел на обезьянок, затем вопросительно уставился на Чаку. Хромоногий орк получил повышение, щеголяя тепреь сержантскими нашивками. Остальные орки остались на солдатских должностях, а вот увечный здоровяк пробился наверх, как и мечтал. Командовал взводом грамотно, все три «копья» держал в ежовых рукавицах, но при этом парни за старшим были готовы в огонь и воду. При этом капитан не помнил, чтобы зеленомордый хотя бы раз какую глупость учудил. Значит, орущая и блохастая парочка в казарме появилась не зря.

— Мяса у нас полно. Поэтому ты явно не для завтрака их притащил. Зачем взял?

Народ притих, хотя за спиной еще порхали шепотки «ставку принял, принял». Азартные игры были строго запрещены, но ухорезы придумали другое развлечение. Заключали пари и если кто-то проигрывал, то отдувался на тренажерах или лазал по канатам на третий этаж под смех и шуточки победителей. Похоже, вся рота уже умудрилась поспорить, зачем это сержант хвостатых притащил.

— У меня еще дед их держал. Я с такими же мальцом играл. Если их правильно воспитать, обучить, то цены просто нет. Лучше любой собаки… Рейс, дай тряпки, что я приготовил.

Один из каптерщиков и помощников Додо приволок сумку и начал выкладывать оттуда обрывки мешковины. Разложил все это на свободном месте и по команде Чаки стал подносить поближе к клетке один за другим. На четвертом грязном комке обезьяны неожиданно заинтересовались, сунулись поближе, одна даже попыталась протянуть лапу сквозь решетку. На остальные куски реагировали привычно — верещали, требовали лакомство и строили рожи солдатам.

— Чем пахнет этот кусок? — спросил Билдер, не поленившись проверить каждый из клочков.

— Гаппой. Обезьяны ее любят, иногда им даже в корм добавляют. За неделю можно натаскать на основные запахи. На перец, имбирь и прочее. Будут хозяину знак подавать, что именно учуяли.

— А рожу не раздерут? Ведь таскать их с собой придется.

— Нет, капитан. Говорю же, я с детства с ними возился, пока не подохли от старости. Они шкодные, поэтому надо клетку большую сделать и там не больше пары одновременно держать. Кормить их на убой, чтобы дерьмо из задницы торчало, сластями баловать. Вычесывать. И чтобы у обезьяны только один хозяин был, к нему они быстро привыкают. Цепочку на шею, когти чуток подстричь и можно на плече носить. И сахар колотый мелкими кусками, чтобы сосала, когда скучно и заняться нечем.

Судя по наступившей тишине, ухорезы со ставками проиграли все и разом. Никто даже представить не мог, что двух крикливых зверьков сержант хочет к службе приставить.

— Кого подрядим на эту работу? Лекарей в каждом «копье»?

— Их можно. Все равно большую часть из деревенских на должности набрали, им не впервой за скотиной ухаживать.

— По сколько нам одна такая образина обойдется?

— Морякам пытаются за полмарки отдать, я лучших отберу за пфенниг.

— Хорошо, — согласился Билдер. — На клетки, ошейники и прочее у Додо возьмешь на расходы. Ну и на покупку зверья и лакомств для них. Место выделим в левом углу на третьем этаже, рядом со складами. Там заодно можно щиты на окнах приоткрывать чуток, чтобы сквозняком вонь вытягивало.

— Чистить за ними надо, вот и не будут вонять, — оскорбился за обезьян Чака. Но капитан уже командовал, не обращая внимание на ворчливого орка:

— Остальным сержантам, запомнить. Завтра остальных хвостатых купят, вечером чтобы уже обустроены были. На довольствие поставим. Парням, кто станет с ними заниматься, дополнительная доля к оплате. Если по уму их использовать, много времени и нервов сэкономим… Всем все понятно? Тогда через десять минут — отбой!

Так в роте на девять желудков стало больше.

С утра примеряли обновку. Ринори расстарался и выдал первые двадцать новых пластинчатых доспехов для «тяжей». Орки и другие крепкие телом бойцы колупали ногтями матовые широкие чешуйки, нюхали войлочную прокладку, аккуратно пробовали на разрыв шуршащие рукава по локоть. Затем натягивали на себя, регулировали ремни и начинали крутиться на месте, проверяя — не давит, не жмет, не мешает ли двигаться. Затем привычно подхватывали щиты и мечи, уходили в сторону тренировочного зала, где с уханьем отрабатывали атаку и защиту, хлопались о гудящие стены спиной или боком, падали с перекатом и веселились от души. Стоявший молчаливым столбом мастер внимательно смотрел над издевательствами над обновками, явно что-то для себя подмечая. Но когда все восемнадцать здоровяков выстроились в ряд и поклонились, Ринори заулыбался в бороду, начал обнимать бойцов и загудел:

— Вижу, что понравилось! Вот и добре! Я несколько таких в мастерской издырявил. Обычный арбалетный болт держит на тридцати шагах, из ручного корабельного на десяти, хотя и бьет сильно. Ну и меч или топор разве что погнет доспехи. Хотя, лучше под такие удары не подставляться, кости дороже.

Потом еще больше часа крутил, вертел всячески «тяжей», уточняя с ними не давит ли где, не мешает ли двигаться. Попутно добыл блокнотик и туда что-то писал корявыми буквами. Под конец нашел Билдера и показал на стоявший в проходе большой ящик:

— Принимай, старшой. Сорок пищалей ручных мои ученики сладили. Все оставшееся будет готово только через две недели.

Откинув крышку, капитан достал небольшой пистолет и покрутил в руках. Два вертикально расположенных ствола, крохотный колесцовый механизм с правого боку. Широкий спусковой крючок за разлапистой защитной скобой. Явно — чтобы удобно было палец в перчатке просунуть. Рукоять с небольшим утолщением на конце, дабы в руке не скользил и можно было при случае кому по башке наподдать. Красивая машинка. Главное — небольшая, легкая, с крюком под крепление на перевязь. По две-три таких на грудь «нюхачу» и капралу — и огневая мощь на первую атаку у «копья» возрастет вдвое. Потом можно подобными игрушками большую часть ухорезов вооружить. В узких трюмных переходах — отличная вещь. Перезаряжать — долго и муторно, но эти пистолеты — оружие исключительно разовое, сбить чужую атаку и смешать ряды нападающих. Потом в любом случае придется клинками черепа крошить.

— Отлично, мастер Ринори. Какая-нибудь помощь нужна?

Гном посопел, вспоминая сделанное за неделю, затем замотал головой:

— Не, пока все нормально. Уголь и руду я получил, с арсенала еще лом железный привезли, так что есть что на перековку пустить. Две печи новые уже закончил почти, как и новый цех над ними. Крышу сегодня достелют. Ну и благодаря вашему заступничеству человек пять из оружейной гильдии с поклоном пришли, свои услуги предложили. Что-то полезное у них прикупил из материалов, некоторую мелочь им на откуп отдал. За качеством посмотрю, само собой. Ну и домашние весточку получили, вроде как собираются несколько молодых лоботрясов прислать, чтобы руки им вправил.

— А сейчас учеников откуда набрал?

— Из «подсечных». Я старался иногда их к работе привлекать, кто посмышленее. Мастеровых много оказалось, войной с места сдернутых. Вот как только гарантированный заказ появился, так клич по народу бросил, десятерых к делу пристроил.

Два мятежа и развязанные за ними боевые действия за прошлые годы в самом деле многим судьбы перекорежили. Где деревни были сожжены, где люди бежали от начавшегося позже мора. Таких называли «подсечными», оставшимися без родных корней. Кто раньше крестьянствовал, давно по ближайшей округе осел в деревнях и хуторах, заселив раньше слабо освоенные приморские земли. А мастеровые так или иначе оставались в Юдале. Где на подхвате, где пробивались в гильдии, получая гроши за работу. Трудно бросать дело, которым долгие годы занимался. А свободных мест — почти и нет, своих учеников и подмастерий полно. Ну или если куда пристроишься, то за гроши. Не нравится? Иди грузчиком, в гильдии нахальных не любят.

Так что удачно Ринори работниками прибарахлился. Если знающих и рукастых поддержать, то сначала свой клан усилишь, потом можно и через Стражу им худо-бедно официальную лицензию свободного мастера справить. А это — дорога уже в ближайшие крупные деревни, где таких мужиков со всем уважением примут. И Юдале выгодно, что растет разное производство вокруг, и люди зарабатывают неплохо, лишний медяк каждый год в налоговую кубышку отдают.

По итогам визита Билдер заставил вечером изучать новинку, успев попутно смотаться в доки, где в одном пустом углу устроил временный тир. Греметь из пистолетов в подвале, где никакой вентиляции, это было бы форменным самоубийством. Так что ближайшие три-четыре дня ухорезы пожгут немало пороху и привыкнут к тому, как на короткой дистанции кормить свинцом неприятеля.

Отмечать последние дни осени вместе с незванными гостями — дурная идея. Но вот ведь проблема, эти гости пока были нужны графине Санчос. Часть торговли шла через них. Часть полезных услуг они могли еще оказать. Ну и в дальних планах выступить неплохой опорой, если получится продавить личную кандидатуру в королевские советники. Поэтому пришлось накрывать стол, улыбаться и принимать комплименты, а под конец чествований ответить на ряд крайне неприятных вопросов.

— Любезная Тереза, что вы можете посоветовать с торговлей через Юдалу? Давят ведь, продыху не дают. Раньше мы зарабатывали с корабля по две тысячи золотом, сейчас половину придется отдавать Лилиту. Ладно бы еще десятую часть, перетерпели бы. Но — половину?!

— Знаете, господа, я ничего в этих ваших делах не понимаю, у меня этим оставшийся в наследство от мужа человек занимается. Но если вам так хочется услышать мое мнение, то скажу следующее. Если король что-то в руки взял, то уже не отдаст. И если он узнает, что золото можно зарабатывать на всех товарах, которые в порту отмечаются, то так и будет. Правда, я слышала, будто власти пока в столицу не докладывают о реальных успехах, стараются придержать информацию. Поэтому никакой определенности до сих пор нет. Может быть весной нового кого пришлют. А новая метла всегда метет заново, по другим правилам и законам.

И так — больше часа, изображая клушу, которая дальше собственного носа вряд ли что видит и больше обеспокоена поголовьем скота, да разговорами про цены на зерно.

Вечером, выпроводив последнего из визитеров, еле стоявшего на ногах от выпитого вина, Тереза подозвала молоденькую служанку, которая подавала мужчинам сигары в курительной комнате.

— Что слышала?

Девочка была смышленой, наученной как задницей вертеть и ушки на макушке держать. Через несколько лет запросто пойдет замуж с хорошим приданым. Главное, чтобы не болтала почем зря. А уж хозяйка слово данное сдержит.

— Жаловались, что не смогли у вас ничего полезного выспросить. Власти портовые поносили всячески. Про тяжелую длань его величества вздыхали. А потом обсуждали, что если нынешние крохоборы с Юдалы перед королем опростоволосятся, то явно кого-то нового поставят. И уже не из вояк. А с новичком всегда договориться можно будет. Поэтому решили баронам мысль подкинуть, чтобы те побезобразничали на побережье или в самом городе. Такое от столицы не скроешь, за такое обязательно голову снимут.

— Умница. Вот тебе пфенниг, купи что-нибудь завтра у коробейников.

Отправив служанку с глаз долой, Тереза про себя усмехнулась. Все же можно соседей в нужном направлении подвинуть, подбросив им мыслишку-другую. При этом, если какие проблемы вдруг случатся, так она никоим образом народ к смуте не подбивала и в заговоре не участвовала. Она выше всего этого. Теперь еще через Олливога в независимые торговые дома идею общего пиратского налета подбросить и можно ждать, как забегают на раскаленных углях Крафти с подручными. Пошуметь в округе Юдалы, чтобы гренадер для наведения порядка куда подальше отправили. И все — бери порт и склады голыми руками. Что против серьезной атаки сможет противопоставить Стража? Пузатых служивых, которые ночами под ближайшие фонари жмутся? Даже не смешно.

А после того, как текущая власть с налетом не справится, можно и кого-то из соседей или их родни на освободившееся место протолкнуть. Столичных ухарей даром не нужно, они и без того к каждому золотому ручейку присосаться норовят. Так что по весне стоит ожидать больших изменений. И уж до весны она, госпожа Санчос, подождет. Пусть пока часть товаров полежит дома. Не будет она королевскую казну радовать. Обойдутся…