Битва за Коррин

Омниус был немало удивлен, когда на военный парад прибыл Эразм — в своем старом корпусе, со всей своей памятью и полностью сохраненной личностью. Независимый робот пришел посмотреть на ряды новых боевых машин и недавно построенных военных кораблей, словно ничего не произошло.

Намеренно имитируя пышную, чисто человеческую церемонию, Омниус приказал элитным роботам стоять на трибуне по стойке «смирно», пока мимо них маршировали, катились и летели боевые машины. Все это было частью приготовлений к великому покорению хретгиров. Парад проходил на улицах и в воздушном пространстве Коррина с его широкими бульварами и Центральным Шпилем. Показ превосходного вооружения казался экстравагантным, впечатляющим — и совершенно ненужным.

Эразм занял место в первом ряду трибун и принялся наблюдать. Где тысячи человеческих рабов, изображающих ликование толпы? Лучше бы он остался с Гильбертусом. Даже клон Серены Батлер был намного интереснее этого… спектакля.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Омниус. — Разве ты еще существуешь?

— Должен ли я из этого заключить, что вы прекратили постоянное слежение за моей виллой с помощью ваших наблюдательных камер? В противном случае вы были бы в курсе того, что произошло.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Наблюдательные камеры загудели возле лица Эразма, как рой рассерженных шершней.

— Вы просили меня изучить суть безумия человеческих религий. Мне кажется, что я вернулся с того света, восстал из мертвых. Возможно, я мученик.

— Мученик? Кому придет в голову оплакивать какого-то независимого робота?

— Вероятно, это удивило бы вас.

Гильбертус был очень доволен тем способом, каким ему удалось решить сложную задачу. Сам Эразм пришел в неописуемый восторг, когда, придя в сознание, он увидел рядом с собой мускулистого мужчину, стоявшего перед ним среди цветов роскошного сада во дворе оранжереи.

— Что сделал Омниус? — Эразм выпрямился, глядя, как лицо Гильбертуса расплывается в широкой улыбке. — И что сделал ты, мой Ментат?

— Омниус скопировал ядро твоей памяти в базу своих данных, а закончив, уничтожил ее, как ты и предвидел.

Неподалеку стоял клон Серены. Женщина сорвала красную лилию, поднесла ее к лицу и шумно вдохнула аромат. Она не обращала ни малейшего внимания ни на робота, ни на Гильбертуса.

— Но почему я до сих пор здесь?

— Ты здесь, потому что я проявил инициативу, отец. — Не в силах больше сдерживать свои чувства, Гильбертус подбежал к роботу и обнял его. — Я отдал, как мне было приказано, запись твоей памяти Омниусу. Однако инструкции явным образом не запрещали мне предварительно снять копию.

— Это было великолепное решение, Гильбертус.

— Значит, твое воскрешение было просто ловким трюком, а не религиозным опытом. Я не могу расценить это как мученичество.

Наблюдательные камеры кружились вокруг головы Эразма. Парад приостановился.

— Стало быть, даже теперь, когда вся твоя память, вся твоя беспокойная личность находятся внутри изолированного сектора моей базы данных, ты все же продолжаешь существовать вовне. Мне кажется, что я не достиг своей цели.

Робот имитировал на лице улыбку, хотя демонстрация эмоций мало что значила для Омниуса. Правда, теперь, когда идентичность Эразма находилась в памяти всемирного разума, он, вероятно, смог бы оценить и улыбку.

— Будем надеяться, что ваша кампания против Лиги позволит добиться лучших результатов.

— После того как я изучил твою одержимость человеческими художественными талантами, я вижу, что в твоей работе есть что-то ценное. Поэтому пока я буду терпеть продолжение твоего существования.

— Я очень рад, что буду… жить дальше, Омниус.

Из наблюдательной камеры донесся звук, который Эразм не ожидал услышать от всемирного разума. Омниус саркастически фыркнул и произнес:

— Мученик!

К вящему удовольствию независимого робота, всемирный разум был сейчас полностью поглощен созерцанием великой армии уничтожения, собранной Омниусом со всех планет Синхронизированного Мира. Где это Омниус позаимствовал идею проведения этого спектакля? Где аудитория, на которую он рассчитан? Очевидно, Омниус скопировал обычай армии Джихада, посчитав его необходимой частью подготовки к завоевательному походу.

Эразм стряхнул пыль со своего полированного платинового корпуса. Его лицо из текучего металла сияло в красном свете корринского солнца. Робот снова подумал о том, нет ли в программах главного всемирного разума какого-то неуловимого изъяна, характеристической ошибки, которую невозможно уловить при проведении стандартной диагностики ядерной памяти гель-сферы. Иногда Омниус совершал неоспоримые ошибки, а его поведение было странным и даже… бредовым. Теперь же, когда в его ядерной памяти хранилась изолированная отдельная личность, всемирный разум мог стать еще более опасным.

Над городом из невидимых динамиков загремел голос Омниуса:

— Люди ослаблены и разбиты, миллиарды погибли от насланной нами чумы. Уцелевшие озабочены лишь сохранением остатков своей цивилизации. Согласно данным, полученным с последним разведывательным кораблем, численность противника значительно сократилась, правительства планет стали неэффективными. В армии Джихада царит хаос. И сейчас я намерен завершить уничтожение людей.

Поскольку враг более не способен к наступательным действиям, я собрал огромные силы со всех планет Синхронизированного Мира, чтобы подготовить и осуществить решительное наступление. Вся наша промышленность была переведена на военные рельсы для изготовления усовершенствованного оружия большей мощности, боевых роботов и военных космических кораблей. Эти силы почти в полном составе находятся сейчас на околокорринской орбите. Этими силами я окончательно сокрушу человеческое правление и превращу Салусу Секундус в стерильное небесное тело.

Точно так же армада Лиги много столетий назад покидала Землю, подумал Эразм. У Омниуса, как всегда, не было ни одной оригинальной идеи.

— После того как остатки Лиги придут в полное расстройство, я легко наведу порядок. И только потом смогу я приступить к полному искоренению расы, внесшей столько ненужных возмущений в упорядоченность вселенной.

Это заявление встревожило Эразма. Омниус понимал только одно, люди представляют опасность для него самого и его владычества, на этом основании всемирный разум пришел к выводу о необходимости полного уничтожения человечества как такового. Полностью и без исключения. Но люди были очень интересным генным пулом, они способны к проявлению широкого спектра эмоций и умственной деятельности, несмотря на удручающе малую продолжительность жизни.

Эразм надеялся, что не все люди будут уничтожены.

Взглянув в небо, он увидел, что там развернулось показательное сражение. Эскадра, игравшая противника, образовала боевой порядок над головами стоявших на земле роботов. Маневр был проведен блестяще, но концентрированным огнем с судов роботов условный противник был уничтожен. Обломки машин посыпались на поверхность Коррина.

Какое идиотское зрелище, думал Эразм.

На орбите шла заправка топливом и заканчивалось вооружение огромного флота, почти готового к отбытию в месячное путешествие до Салусы Секундус.