Богоборец. Первый шаг

Глава 2

Что творится в этом чертовом мире с погодой? Насколько я успел понять, я попал в местный аналог субтропиков, но все равно это не объясняет местного календаря, а точнее — некоторых его нюансов. Год тут состоит из шести месяцев примерно по шестьдесят дней. «Примерно» — потому что это число варьируется в широчайших пределах и, такое ощущение, что никому нет до этого дела. Закончился зной и засухи, погода стала более умеренной? Значит, закончился и Месяц Спокойствия, начался следующий — Месяц Благодарности Богам. Наступили условные холода, слякоть и «питерская погода»? Вот и Месяц Серого Неба подошел. И так во всем. Новый год отсчитывается с первого ливня Месяца Большой Воды — его при всем желании не пропустишь, а на остальные неточности тут всем плевать.

Так вот, самым странным местным месяцем является так называемый Месяц Познания. Стабильно, из года в год, по всему континенту Э Хор Оман скачет температура: то лужи покрываются льдом, то они же испаряются под дичайшим жаром солнца. И вдобавок к этому — ветер. Нет, не так. ВЕТЕР. До настоящих ураганов и смерчей обычно не доходит, слава богам, но и без того порывы временами настолько сильные, что местные сидят и культивируют по подвалам большую часть месяца. И вот эта странная регулярность (даже месяц успели назвать в честь этого явления), как по мне, не укладывается ни в какие субтропические особенности.

Географ из меня не особо, но так быть не должно. Опять боги постарались? Нутром чую, что они.

Дневник Эдриана Гирита. 21 день месяца Спокойствия 1786 года от Объединения.

***

— Сосредоточься на дыхании. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Ты не сможешь сразу почувствовать Ци, вначале тебе необходимо максимально успокоить разум. Вдох. Выдох.

Дед сидел напротив и с глазами, помаленьку мигрирующими на лоб, смотрел, как я пытаюсь медитировать. Могу его понять. Ребенок, едва переваливший за год, которому полагается косолапить по дому и живо интересоваться окружающим миром, вместо этого спокойно сидит, неумело скрестив ноги, и пытается сделать первый шаг к Небу. Выглядит со стороны то ли смешно, то ли пугающе. Как я пришел к этому? Ну, вначале я добрые пару месяцев пытался почувствовать Ци самостоятельно, по обрывкам советов из книг Криста. Никакой методички «Путь к Небу от чайника до бога за 100 дней» там, конечно, не нашлось. В основном пафосные и бесполезные заумствования, разбавленные водой и живо напомнившие мне мой университетский диплом. Так что, ожидаемо, результата я не добился. Никакого. В итоге плюнул, и пошел за советом к единственному, кто мог мне помочь. Наполнив лицо вселенской скорбью, я притопал к деду, отдыхавшему на веранде в полуденный зной.

— Деда, я не смогу подняться к Небу?

Крист в тот момент поперхнулся чаем и закашлялся, выпучив глаза. Осторожно поставил чашку на стол и повернулся ко мне.

— Кто тебе это сказал? И почему... и вообще... как... — он лихорадочно пытался подобрать подходящие слова, но я ему не дал.

— Вы с мамой говорили, что у меня очень маленькое Сродство. Я слышал. И тётя Амина вчера сказала, что я бедный, и как мне не повезло. Небо меня не пустит к себе, да?

— Пустит, — дед явно пытался уйти от неприятного разговора, но не мог найти правильных слов. — Небо всех... пускает. Просто тебе будет немного сложнее к нему подняться.

«Немного», ага. Такой старый, а такой врунишка.

— А как к нему подняться? Научи, деда?

— Тебе еще рано, — Крист вздохнул и ласково потрепал меня по голове. — Давай вернемся к этому разговору через пару лет?

— Почему рано?

— Кхм. Понимаешь, чтобы сделать первый шаг, нужны долгие медитации и спокойный разум. Дети, особенно маленькие, слишком непоседливые для этого... — он осекся, взглянув на меня, и смущенно кашлянул. — Хотя ты, конечно, отличаешься от большинства детей в этом плане...

— То есть мне не рано? — я наивно моргнул, с умиляющей улыбкой глядя на деда.

— Тебе... эээ... все равно рано...

— Почему?

Крист смотрел на меня. Я смотрел на него. Голубые глаза Криста с легкой беспомощностью, таящейся внутри. Зеленые глаза не по-детски серьезного и развитого ребенка с простодушием и мольбой во взгляде. Секунда. Другая. Третья. И голубые глаза проиграли.

— Хорошо. Но если будешь отлынивать...

— Не буду!

***

Первое время советы деда не особо помогали. Концепт медитации для меня не был нов: даже на Земле ей на регулярной основе занимались миллионы людей, причем ее разновидностей было неисчислимое множество. Можно было сосредоточиться на дыхании. На визуальном образе. На мантре, проговариваемой мысленно или вслух. На каких-нибудь более абстрактных вещах — на ощущении безбрежной пустоты, на попытках почувствовать величие космоса и прочая, прочая...

В этом мире, мире Ан Тер Лисс Дирхе, как его называли местные, разновидностей медитации, по какой-то причине, было в разы меньше. По крайней мере, дед знал только одну — дыхательную, да и в книгах, кроме нее, ничего толком не упоминалось. И это натолкнуло меня на мысль — а вдруг мне просто надо попробовать другой вариант? Может, мне просто плохо подходит конкретно этот тип медитаций? Местные мало заморачивались этим, поскольку для большинства этот момент не был жизненно важным: если первое прикосновение к Ци затягивалось, то можно было просто купить системную помощь — и дело в шляпе. Тем более что помощь в первом прикосновении была самой дешевой из всех, и доступна была практически любому крестьянину. Недоступна она была лишь таким, как я — не по причине отсутствия денег, а по причине невозможности применения этой самой помощи. Так что логично, что никто особо не стремился придумывать и исследовать новые варианты развития и открывать новые тропы в Небо.

После этого у меня произошел мой первый прорыв.

Мантры мне не помогли, как и всяческие абстрактные ощущения, но стоило мне сосредоточиться на образе безбрежного Неба... Ярко-голубая, полуденная глубина обняла меня, поглотила и пропустила сквозь себя, оставив внутри меня кусочек своей бесконечности. И теперь я носил ее внутри. Всегда. Стоило мне мысленно коснуться этого кусочка — и мир вокруг преображался, наполняясь течениями и вихрями разноцветной Ци. Багровая, яростная, огненная — рядом с очагом. Синяя, тяжелая, с темными, почти черными грозовыми прожилками — у пруда на заднем дворе. Голубоватая, с привкусом свежести, легкая, как перышко — в воздухе вокруг, и чем выше — тем больше, пока ее струи не сливались по цвету с небесами вверху. Но больше всего было практически бесцветной, едва заметной — она была буквально повсюду.

Я ходил, как стукнутый мешком, с детским восторгом рассматривая эту энергию вокруг, наслаждаясь ее легкими прикосновениями и эмоциями, которые она дарила. Лишь через пару дней, налюбовавшись вдоволь, я вновь пришел к деду. В этот раз Крист распивал чай вместе с Иланной. Месяц Спокойствия с его невыносимым зноем подходил к концу, а Месяц Благодарности Богам с более умеренной и приятной погодой еще не вступил в свои права. Выращенный урожай засухоустойчивой фасоли и тыквы уже убрали, но сажать дайкон и огурцы пока было рановато — первые дожди еще не пришли, земля не напиталась влагой. Так что у матери и деда выдались пара относительно свободных деньков.

— Деда, я увидел Ци, как ты и говорил. Что дальше?

В этот раз чаем поперхнулись они оба. Не то чтобы я сделал это намеренно... хотя ладно. Я специально выждал пару секунд, пока они поднесут чашки к губам. Хоть разум мой и был взрослым, но детское тело накладывало свой отпечаток: энергия бурлила во мне бурным ключом, хотелось бегать и прыгать безо всякой причины, делать странные вещи... например, совершать такие невинные каверзы. По мелочи. Совсем чуть-чуть.

— Отец, как давно ты его учишь? — прокашлявшись, осторожно уточнила Иланна.

— Три недели, — растерянно ответил Крист.

— Может, слишком буйная фантазия? У детей бывает...

Они оба уставились на меня очень странными взглядами, словно впервые увидели неведомого зверя. Я с некоторым недоумением приподнял брови, но сдержался, не стал задавать никаких вопросов. Матушка же осторожно присела рядом со мной на корточки:

— Эдри, ты уверен? Можешь показать какое-нибудь... эм... течение?

Я пожал плечами и, покрутив головой, сделал шаг вправо. Ткнул пальцем в узкую струйку воздушной Ци, проследовав за ней и повторив все ее изгибы. Чересчур далеко уходить не стал — течение уходило за пределы веранды, сливаясь там с еще несколькими и образуя небольшой вихрь над сухими грядками. Иланна молча кивнула, подхватила меня на руки и вновь села за стол, усадив меня на колени.

— Три недели... без системной помощи, да еще и в его возрасте... — дед с силой растер лицо ладонями, помассировал виски и со вздохом откинулся на спинку стула. — Я, конечно, все понимаю, кровь Обладателя Истока, но не до такой же степени!

— Это плохо, мам? — я поднял голову, вопросительно взглянув на мать. Та в ответ покачала головой, крепко меня обняв.

— Это невероятно, Эдри. У лучших гениев уходит месяц, а то и два на такое. Я в свое время впервые коснулась Ци лишь спустя полгода, да еще и с помощью Системы.

— Наверное, дело как раз в его возрасте. — задумчиво произнес Крист, побарабанив пальцами по столу. — Хотя в норме это, наоборот, должно ему мешать, но, раз уж так вышло, что не мешает... маленькие дети наиболее восприимчивы к Ци. Да и духовное тело еще толком не сформировалось... Податливое, как подтаявшее масло, не то что у взрослых...

Следующие полчаса я сидел на коленях матери тихо, как замерший в траве кролик, жадно слушая рассуждения взрослых, и впитывая информацию, как губка. За время обсуждения они успели ненароком коснуться стольких интересующих меня тем, что я едва удерживался от криков «Стойте, стойте, расскажите про это побольше!». Но стоило держать свои странности хоть в каких-то рамках. Я и так чересчур много говорил и чересчур много понимал для ребенка моего возраста. Приходилось молчать и делать вид, что едва улавливаю смысл их слов (что было не так уж далеко от истины).

А потом дед, наконец, встал, и, подхватив меня на руки, понес в дом. В большинстве домов, даже у крестьян, были специальные уединенные комнаты или хотя бы уголки для медитаций, в основном в подвалах. В Месяц Познания, когда ветер зачастую вырывает деревья с корнем, а погода скачет от нуля до добрых так сорока градусов по Цельсию (не знаю, как измеряли температуру здесь, но по моим ощущениям два месяца назад жара временами бывала просто дичайшей), выращивать что-либо становится попросту невозможно. Так что в этот месяц частенько приходится сиживать в домах, пережидая в прохладе невыносимый зной или ураганный ветер. Местные дома, конечно, из-за этого строили на совесть, из массивного камня, но даже так временами дома повреждались случайными летающими предметами, и в такую погоду люди на всякий случай спускались в подвалы. А когда целыми днями сидишь в замкнутом помещении — это лучшее время для саморазвития. Потому этот месяц и получил такое название, а в подвалах старались обустроить какие-никакие условия под это самое развитие.

Собственно, в такую комнату меня дед и принес. Если вначале он учил меня медитировать в моей собственной спальне, то сейчас, видимо, решил-таки взяться за это дело всерьез. Миниатюрная комнатка, циновки для медитаций на полу, стены, завешенные тканью, жаровня в центре с металлической трубой-дымоходом, уходящим в потолок. Честно говоря, не особо понимаю, зачем он меня принес именно сюда. Ладно он — огненный Заклинатель, ему Ци от жаровни вполне подойдет. А мне оно зачем? Сидеть и медитировать я и в любой другой комнате могу.

Крист усадил меня на одну из циновок и уселся напротив, скрестив ноги. Помолчал, собираясь с мыслями. Наконец, разомкнул губы:

— Честно говоря, учитель из меня такой себе, особенно если речь идет о детях. Все, что я могу — передать тебе свой собственный опыт, но... не уверен, что это стоит делать. Ты — талант, Эдри. А я — дряхлый Заклинатель, так и не сумевший сформировать ни одного Ядра за всю свою долгую жизнь.

— Деда...

Крист взмахнул рукой, прерывая меня.

— Не спорь. Существенная часть моего Пути к Небу пройдена при помощи системных возвышалок, да еще и не самых качественных, перворанговых. Что же до той части, что я проделал самостоятельно — у меня есть подозрение, что множество шагов я делал неправильно, уходя вбок или даже назад в те моменты, когда искренне считал, что иду вперед. И если я передам тебе свои ошибки, то ты начнешь их невольно повторять, загубив весь свой потенциал. А потенциал у тебя есть, несмотря на твое мизерное Сродство с Системой. Я думаю, последнее — это знак богов, что тебе нужно найти путь самому, не опираясь на помощь Системы и, тем более, не опираясь на ошибки других...

Ага, как же, знак. Знак того, что моя душа не из этого мира.

— Так что я не буду рассказывать тебе мелочи и разъяснять нюансы. Если у тебя все же возникнут заторы на твоем пути, то тогда — и только тогда! — я пороюсь в своей библиотеке или, если там ничего не найдется, закажу кое-какие книги у караванщиков, чтобы показать тебе как минимум несколько точек зрения, вместо того, чтобы подавать свою, как единственно верную. Но даже тогда ты должен будешь не просто использовать какую-то одну из найденных позиций, а, опираясь на них, придумать еще одну, свою собственную! Обещай мне, Эдри.

— Хорошо, дедушка, — тихо произнес я, впечатленный его экспрессивной подачей.

— А теперь я поведаю тебе главные... ммм... вещи, которые тебе стоит знать, и оставлю тебя. Ты не по годам умен, так что, уверен, ты придумаешь свои собственные методы, как достигнуть тех целей, о которых я тебе расскажу.

***

Оставлял меня дед в некотором трансе после лекции, растянувшейся на добрый час. Информации на меня вывалилось столько, что я не знал к чему подступиться и с чего начать. И это ведь, как он говорил — лишь промежуточные точки, к которым надо было прийти. Как прийти — думай сам. Но я не в обиде. В чем-то Крист действительно был прав. Этот мир был испорчен тотальной ленью и зашоренностью из-за Системы. Те, у кого было время, деньги и силы на то, чтобы придумывать что-то новое, чаще всего имели достаточно высокое Сродство, чтобы рано или поздно соскользнуть на скользкую дорожку системной помощи. Те, у кого всего вышеперечисленного не имелось, ни о чем и не задумывались. Редкие энтузиасты, исследующие Путь к Небу просто так, ради чистого знания, мало что меняли, сидя на подкормке у высших слоев общества и не распространяя результаты своих трудов вовне. В итоге самые распространенные варианты развития могли быть откровенно плохими — и, судя по словам деда, такими и являлись. Но никто с этим ничего не делал.

У меня же, помимо банальной невозможности использовать системные возвышалки, было и еще одно преимущество — свежий взгляд. Причем свежий взгляд человека из куда более развитого общества, в котором информационный поток был в разы, в десятки раз плотнее. Да, существенная часть этой информации была мусорной, если не сказать хуже... Но даже так преимущество перед местными должно было быть очень и очень весомым. Так что, может быть, дед был и прав. Пусть и совершенно по иной причине, а вовсе не потому, что меня боги отметили меткой Избранного.

Итак, что же мне поведал Крист?

В основном речь шла об основных этапах в жизни каждого культиватора (в оригинале это название звучало как «Тот, кто вступил на Дорогу», но я этот термин, как и многие другие, сократил для собственного удобства). Для начала, весь Путь делился на несколько ступеней.

Первым и основным шел так называемый подготовительный этап. Создание... фундамента. Собственно, для меня он начался в тот момент, когда я впервые увидел Ци вокруг. На данном этапе практик должен был, во-первых, найти и ощутить в своем теле три даньтяня, двенадцать главных меридианов и бесчисленное множество мелких каналов. После чего их следовало как можно сильнее развить и расширить. Во-вторых, требовалось Закалить тело, как обычное, так и духовное, впитывая Ци из окружающего мира. Не следовало забывать и про развитие характеристик, отображаемых Системой. Да, Закалка существенно увеличивала возможности организма, но отталкивалась она от родных, базовых значений. Так что, если не заниматься банальными физическими и умственными упражнениями, то и результат выйдет в лучшем случае посредственным. Хотя многие, очень многие откровенно забивали на этот пункт. Третьим пунктом, одним из важнейших, шло развитие Сродства — но не с Системой, а со Стихиями — любыми, на выбор. Некоторые рождались сразу с предрасположенностью к какой-то Стихии, но у меня такой роскоши не имелось. С другой стороны — так ведь и выбор больше, не так ли?

Ну и последнее, самое важное, что требовалось сделать на подготовительном этапе — так называемая «окраска» даньтяней при помощи Стихий. Точнее, при помощи Ци, окрашенной Стихиями. И, увы, впитывать ее требовалось из внешнего мира — до ступени Заклинателя практик был способен вырабатывать исключительно базовую, нейтральную Ци. Да и то — в совершенно мизерных объемах. Собственно, основная разница между «нулевой» и первой ступенью настоящего Пути как раз и заключалась в том, что адепт был способен поглощать нейтральную Ци из внешнего мира, пропускать ее через свои даньтяни и получать тем самым Стихийную, куда более... полезную в быту, скажем так.

Один даньтянь — одна Стихия. Смешивать внутри одного даньтяня разные Стихии — гарантированное самоубийство. Но даньтяней-то три, верно? Соответственно, теоретически, можно было стать магом, владеющим сразу тремя разными Стихиями... но так делало относительно малое количество практиков. Почему? Потому что для окраски нужно Сродство. А развивать сразу несколько — долго и накладно даже с помощью Системы. К тому же для перехода на следующую ступень не требовалось окрасить сразу все свои даньтяни. Даже «открывать» можно было не все. Достаточно было открыть и окрасить лишь один — и, как только процесс окраски достигал ста процентов, тут же запускался процесс Перерождения. С этого момента у практика были сутки на то, чтобы «докрасить» оставшиеся даньтяни, если он хотел это сделать... и все. Спустя сутки он становился Заклинателем Стихий. А один, два, три даньтяня у него окрашены — неважно.

Другой вопрос, что если ты не успел доокрасить все даньтяни — ты не только будешь заметно слабее, чем полноценные Заклинатели, но и дальнейший Путь к Небу в какой-то момент для тебя окажется закрыт. А окраска на этапе Заклинателя куда сложнее и чаще всего требует либо системных инструментов, либо редкой алхимии, либо так называемых Прозрений — особых состояний ума, при которых эффективность развития повышалась в разы. Достигались они в основном ситуациями на грани жизни и смерти, так что, по понятным причинам, попытаться их получить решались не все. Да и даже при использовании всех упомянутых инструментов, имелся определенный предел, выше которого на ступени Заклинателя было уже не подняться. Это можно было сравнить со строительством дома. Если ты сделал для дома не особо хороший фундамент и спохватился только когда начал строить первый этаж... ну, как-то, что-то поправить, наверное, можно. Эти решения, скорее всего, будут не самыми надежными, но мелкие недочеты исправить все же возможно. Но если ты на этот фундамент откровенно забил и просто залил хреновым бетоном неровную яму в земле — тут как ни старайся, но сделать из такого дома конфетку уже не получится. Так и тут.

Так может, тогда лучше сидеть на подготовительном этапе до упора, пытаясь выжать из него все возможное? Можно, но не стоит. На следующих этапах действовало все то же чертово правило — чем ты моложе, тем проще тебе развиваться дальше. Более того, если ты не успел перейти на этап Заклинателя до сорока двух лет — у тебя вообще не будет шансов на следующую ступень, Обладателя Истока. А если зависнешь на подготовительном до шестидесяти — то и в Заклинатели не перейдешь, даже если тебе оставались считанные проценты окраски. Почему так? Да черт его знает. Это знание из разряда эмпирических, его просто знают все и всюду, исключений никто не видел.

Собственно, Крист имел два окрашенных Огнем даньтяня, и за всю свою жизнь, уже будучи Заклинателем, даже не пытался окрасить третий, сосредоточившись на требованиях для перехода на следующую ступень. Увы, не вышло. И не только у него. Большинство практиков, даже если переходило на ступень Заклинателя, так и зависало на ней на всю оставшуюся жизнь. И переходили на нее зачастую с одним-единственным окрашенным даньтянем, да еще и к концу отведенного срока. Так что результат деда был вполне себе неплохим...

Про ступень Заклинателя и, тем более, про следующие, Крист рассказывать не стал. Мол, и так тебе хватит на подумать — каким бы ты умным не был, небось, все равно половину не понял и придешь выспрашивать заново. Ну я и не особо-то расспрашивал.

На ближайшее время мне и этого более чем хватит.