Большой футбол

XX. БОЛГАРЫ

Новая тактика в действии. — Неудачная тренировка. — Комната при центральной ложе. — София. — «Добре дошли!» — «Василий Блаженный или Святая София?» — «Милый танк». — Итого 13:2. — Олимпийские игры. — Молодцы болгары!

Последний предвоенный год, 1940-й. Два года подряд команда мастеров «Спартака» выигрывала первенство и Кубок Советского Союза. Редчайший рекорд — два дубля за два года. Московский «Спартак» был в зените своей футбольной славы.

Наша команда раньше и смелее других перешла на новую, сейчас повсеместно распространенную систему игры в «три защитника».

Как все новое, новая схема расстановки игроков внедрялась трудно, далеко не безболезненно. Один известный спортивный обозреватель даже писал в газете:

«Игра Андрея Старостина тактически не может быть оправдана. Занятая им позиция в глубине своей обороны лишает спартаковское нападение должной поддержки со стороны своего центрального полузащитника».

Друзья упрекали меня:

— Что это ты так трусливо держишься сзади?

— Устаешь, братец, не успеваешь за форвардами!

— Почему ты занимаешь такую пассивную позицию? Это же оборонительная тактика!

Но у нас-то за плечами уже была горечь поражений, теоретические споры с Вахабом в Стамбуле, с Жюлем Лимбеком в Париже и, самое главное, практические уроки в играх против Куара и Лангары.

Теперь самые ярые противники новой тактики увидели нашу правоту. Постепенно все советские команды переходили к системе «трех защитников». И восприняли ее не механически, а творчески — развили и улучшили. Тренеры московского «Динамо» широко применяли перемену мест в линии нападения. Динамовцы же применили до сего времени существующий принцип — сочетание в игре защитных линий зоны и персональной опеки. Тбилисские динамовцы практиковали тактику игры с блуждающим центром нападения. Блестящий дриблер, обладавший незаурядной быстротой и превосходным ударом, Борис Пайчадзе добился превосходных результатов — его как огня боялись защитники.

Совершенствовалась и техника тренировки. При всех командах, играющих на первенство СССР, теперь работали штатные тренеры. К тому времени появились высококвалифицированные тренеры, принесшие своим командам заслуженную славу. Некогда известные футболисты Аркадьев, Квашнин, Товаровский, Козлов, Попов, Бутусов смело внедряли новую систему, совершенствовали, развивали ее.

Но в те годы не было встреч с зарубежными командами. Нужно было проверить класс нашего футбола не только в матчах друг с другом, но и с иностранцами. Как там у них теперь? Ведь после басков мы ни с кем из европейских команд не играли... Чего мы достигли за период реконструкции советского футбола? Как мы ответили на повседневную заботу партии и правительства о всемерном развитии физической культуры и спорта? А эта забота была огромной — подобного внимания не знали спортсмены ни одной страны.

В августе 1940 года была назначена встреча с футболистами Болгарии.

Через шестнадцать лет, в конце 1956 года, газета «Советский спорт» поместила заметку о том, что в Болгарии вышел спортивный роман под названием «Красная Поляна». Вторая часть романа посвящена встрече и пребыванию московского «Спартака» в Болгарии в 1940 году. В романе говорится о большом значении приезда советских футболистов для команды «Красная Поляна», которая впервые переняла опыт спартаковцев.

Автор романа Антони Тонич не случайно остановился на этой встрече. Она действительно была незабываемой.

Баланс международных встреч у наших будущих противников был довольно внушительный. Болгария в списке своих побед имела выигрыш Кубка Балканских стран в 1932 и 1935 годах. В 1937 году в матче с Чехословакией Болгария сыграла 2 :2. А какова сила чехословацкого футбола, мы знали по своему опыту. В 1938 году болгары выиграли у Югославии со счетом 4 :0 и проиграли Венгрии с минимальным счетом 0:1 и 1:2.

— Солидный паспорт! — рассуждали мы, готовясь к поездке.

Вместе с нами, спартаковцами, ехало и несколько игроков из «Динамо» и ЦДКА. Среди них был и Григорий Федотов.

Перед отъездом у нас состоялась тренировочная игра с молодежной командой на московском стадионе «Динамо». Нужно признаться, что мы едва-едва справились с молодежной командой. Это обычная история, когда отъезжающая за границу команда плохо играет в проверочных матчах. Отъезжающие берегут ноги, а остающиеся доказывают, что они не хуже отобранных в поездку, и стараются во всю мочь.

После игры ко мне подошел дежурный работник стадиона и сказал:

— Товарища Старостина и товарища Федотова просят пройти в помещение при центральной ложе.

— Ну что, Григорий, будет сейчас нам с тобой на орехи, — подмигнул я Федотову, предполагая, что нас вызывает комитетское начальство по поводу плохой игры команды.

Но не тут-то было! Оказалось, что в комнате у ложи нас встретили Александр Сергеевич Щербаков, Лев Захарович Мехлис и Андрей Януарьевич Вышинский. Нет, нам не попало на орехи. Наоборот, начался долгий, дружеский, внимательный разговор.

Правительство интересовалось нашими футбольными делами, настроением команды, нашими нуждами.

— Так что же, атаман,— обратился ко мне в конце беседы Лев Захарович, — завоюем Балканы?

— Постараемся не проиграть, — ответствовал «атаман».

Все интересовало их: режим питания, культурный досуг футболистов, спортивный инвентарь, распорядок дня. Они вникали во все мелочи нашей жизни, внимательно слушали нас...

А когда я, желая оправдать нашу проверочную игру, начал говорить о том, что по этому результату нельзя судить о фактическом состоянии команды, Александр Сергеевич Щербаков перебил меня:

— Не надо оправданий. Оправдываться будете в Софии на стадионе.

6 августа мы вылетали в Софию.

До этого мне много пришлось поездить по разным зарубежным странам. И всюду, куда бы мы ни приезжали, везде простые люди восторженно встречали нас. Но встреча, которую нам пришлось пережить в Болгарии, превзошла все наши ожидания.

Вот уж где симпатии одного народа к другому поистине перешагнули все административно-полицейские барьеры! Как ни велико было спортивное значение этой первой встречи советских футболистов с болгарскими, оно отошло на второй план в сравнении с тем стихийно возникшим энтузиазмом, который выразили встречавшие нас люди, собравшиеся на эту встречу в небывалом для Болгарии количестве. Конечно, прием этот относился не столько к нам, футболистам, сколько вообще к советским людям, к русским.

Аэродром, на который сели наши два самолета, находился в нескольких километрах от Софии. И на протяжении всего этого пути по обеим сторонам дороги густыми толпами стояли мужчины и женщины, улыбающиеся, с букетами цветов, с детьми на руках.

Наверное, вся София вышла встречать нас. По улицам города машины двигались со скоростью черепахи. На балконах, в окнах, на крышах, на деревьях и решетках — всюду возбужденные, радостные люди, без конца выкрикивающие:

— Добре дошли! Добре дошли!

Мы не смогли проехать к гостинице «Славянская беседа», вынуждены сделать крюк и завернуть в наше посольство. Забавно было смотреть на беспомощность полицейских. По-видимому потеряв всякую надежду навести порядок, они примкнули к встречающим и вместе с ними кричали:

— Добре дошли!

— Попадет им от царя Бориса, — шутили болгарские футболисты по адресу блюстителей закона, когда наши машины, как в замедленной киносъемке, проползали мимо царского дворца.

В советском посольстве нам показали стопку приветственных писем и телеграмм на имя нашей команды. Стопка эта росла с каждым днем, до самого нашего отъезда из Болгарии.

«Поздравляем первых борцов за спортивное сближение двух братских народов. Добро пожаловать!»— приветствует нас доктор Бончев, председатель Болгаро-Советского общества.

Счастливые молодожены пишут: «У нас сегодня родился сын. В честь приезда вашей команды в Болгарию мы решили назвать его — Спартак».

«Братушки, не подкачайте!» — телеграмма из Мурманска от Ивана Дмитриевича Папанина.

Мы, «братушки», прекрасно понимали, что подкачать сейчас никак нельзя.

Серьезная задача стояла перед нами. Нет, не только репутация советского футбола волновала нас. Симпатии простого народа, его надежда и вера в успех советских спортсменов, так ярко выраженная при встрече, в высшей степени повышали ответственность за результат поездки.

Нам предстояло играть первый матч с чемпионом Болгарии столичной командой «Славией». Теперь уж мы знали, как опасно недооценивать такого сильного противника. Да и любого, даже кажущегося слабым, противника недооценить весьма опасно. Слишком дорого обходится такая недооценка. В конце тридцатых годов «Спартак», находившийся тогда в зените славы, встречался в матче на кубок со сталинградской командой «Трактор».

— Какой это там «Трактор»?! — пренебрежительно говорили спартаковцы до игры. — Периферийная команда какая-то!

И вот эта «периферийная команда» дала такую встрепку чемпиону страны, что только удачный удар Глазкова за несколько минут до конца матча спас спартаковцев от поражения.

Не такой ли недооценке в значительной степени были обязаны венгерские футболисты в розыгрыше первенства мира 1954 года? Выиграв крупно первый матч у команды ФРГ, они были побиты немцами же в финале со счетом 3:2.

Да, тогда в Софии мы уже знали, что в ответственных соревнованиях слабых противников не бывает.

А тут еще, как назло, страшная жара. Температура воздуха под сорок градусов.

Обливаясь потом, заседал наш тренерский совет. В составе команды Акимов, Василий Соколов, я, Виктор Соколов, Николай Ильин, Малинин, Гринин, Якушин, Федотов, Семенов, Корнилов.

Мы узнали, что болгары играют по-старому — «пять в линию». Глава нашей делегации Н. Романов, его заместитель К. Андрианов, тренер Н. Попов, доктор Д. Дешин, Гр. Федотов, М. Якушин и я, мы все сошлись в едином мнении. Наша система игры прогрессивнее. Мы не станем ее как-либо видоизменять и подлаживаться под расстановку игроков противника. Технически мы не слабее их, а присущая болгарам в игре резкость и агрессивность придадут встрече спортивный интерес. Будем состязаться!

А вот болгары нас, кажется, тогда недооценили. Этому в значительной степени помогла их пресса. Мы перед игрой провели довольно неудачную тренировку. Чужое, да к тому же плохое поле. Устали от дороги, от встречи. Вяло работали с мячом... О, как это оживило буржуазных газетчиков! Они предсказывали нам поражение, выдумали и пустили по газетам утку о якобы проигранном нами матче в Прибалтике. Три года «Спартак», дескать, боялся и поэтому не играл ни с одной европейской командой.

Словом, на софийском стадионе «Юнак» в сорокаградусную жару, под палящим солнцем, на песчаном неровном поле мы обыграли «Славию» со счетом 6:1.

На другой день вся болгарская пресса старалась разгадать причину такого крупного поражения. Обозреватели писали, что подобный счет не отражает действительного соотношения советского и болгарского футбола. Давали советы, как следует составить сборную Софии для следующей игры с нами.

Одна из газет выступила с призывом проявить в предстоящем матче «высший национальный дух». Как смысл «национального духа», с правой стороны газетной полосы было помещено фото собора Святой Софии. Слева — фотография Кремля, Спасской башни и на переднем плане храм Василия Блаженного. А над этим «шапка»: «Кто победит? Василий Блаженный или Святая София?»

Так странно ставился вопрос о Предстоящем спортивном матче.

Другая газета вспоминала, как в одной встрече болгарской и турецкой сборных (а всегда встречи этих команд проходили в острейшей спортивной борьбе) болгары, игравшие в Стамбуле, попали в трудное положение. Турки забили в ворота гостей гол. А затем, когда оставалось играть несколько минут, в ворота болгар влетел второй гол. Положение критическое. Турецкие болельщики ликовали. Казалось, ничто не может спасти болгарскую команду. И вот тут-то их капитан, получив на центре поля мяч, остановил его и, подняв вверх руку, во всю силу легких запел национальный болгарский гимн. Игроки подхватили гимн и ринулись в атаку на турецкие ворота. Неукротимый дух Святой Софии, писала газета, вселился в болгарских футболистов. Оборона турок была сломлена, и в их ворота один за другим влетели три гола!

Из газет мы также узнали, что сборная Софии комплектуется преимущественно из игроков старшего поколения. В состав команды введен и прославленный Лозанов. Это был игрок мощного сложения, напоминавший фигурой Лангару. «Наш милый танк», — любовно называл его автор статьи. Мы впервые слышали эпитет «милый» применительно к танку. Но Лозанов был действительно отличный игрок, агрессивный, маневренный.

Если в первом матче с нами болгарская печать недооценивала наши силы, то теперь, перед вторым состязанием, главная ставка делалась на патриотизм и боевой дух болгарской команды.

Впрочем, тренер болгар австриец Келлер надеялся, кроме духа, еще кое на что.

Выйдя на поле, мы сразу обратили внимание, что наши противники расставились по-новому. Они приняли нашу схему игры. Тренер решил играть с нами в «три защитника».

Сборная Софии была сформирована из четырех клубов: «Славия», «АС-23», «Левеки», «Ф-К—13». В воротах у них стоял Мазников; в защите — Арманжиев, Милев, Стамболиев; в полузащите — Стефанов, Петров; в нападении — Ангелов, Лозанов, Николов, Стоиков, Ташков.

У нас в составе тоже произошли изменения. На левом крыле нападения играли Сергей Соловьев и Сергей Ильин. А в ходе игры вместо выбывших Николая Ильина, Анатолия Акимова, Сергея Соловьева и Алексея Гринина на поле вышли Иван Кочетков, Борис Кочетков, Виктор Семенов и Георгий Глазков.

С первых же секунд игры мы разгадали тактический план противника. Болгары решили подавить нас ошеломляющим натиском, неудержимым стремлением в самом начале игры добиться результата. И они в самом деле предложили нам бешеный темп. Первые пятнадцать минут матча они сильно нас погнули. Но сломить нас не удалось. Мы выдержали этот тотальный нажим на наши ворота. А дальше все пошло своим чередом. Наш противник устал раньше, чем мы. Чаша весов все больше и больше склонялась в нашу сторону. Мы выиграли со счетом 7:1.

Большое удовлетворение мы получили от побед в Софии. Теперь уже и болгарские газеты писали о преимуществе советского футбола, о заслуженных победах.

Когда у капитана сборной Софии Ангелова спросили, что нужно, по его мнению, сделать, чтобы поднять класс болгарского футбола, он ответил:

— Если бы я получил задание улучшить наш футбол, первым моим приказом я изъял бы из обращения до особого распоряжения все футбольные мячи в стране. В продолжение определенного времени я приказал бы заниматься только легкой атлетикой, бегать, прыгать и так далее. Только когда мы станем хорошими атлетами, мы сможем стать и хорошими футболистами. По этому пути шли советские футболисты, и это привело их к результатам, которыми мы восхищались в Софии.

Помимо того, что это высказывание было весьма лестным для нас, оно было еще и весьма трезвым. Расчет на один только энтузиазм — дело ненадежное. Голый энтузиазм — это что надутая футбольная камера без покрышки: раз ударил — полетела, второй раз ударил — лопнула. Энтузиазм должен быть одет в броню мышц и обладать крепким тренированным сердцем. А если к этому прибавить техническое мастерство и тактическую зрелость, тогда энтузиазму нет цены. Но только при этих условиях.

Через полтора месяца болгарские футболисты приехали к нам с ответным визитом. Против них выступали клубные московские команды «Динамо» и «Спартак». Реванш в Москве болгарам не удался. Оба матча они проиграли с одинаковым счетом — 4:0.

Прошло шестнадцать лет с тех пор. Жребий свел советских и болгарских футболистов в полуфинальном матче в далеком Мельбурне на XVI Олимпийских играх. Вернувшись домой, наши игроки рассказывали, как трудно пришлось советской команде. Пожалуй, еще потруднее, чем четыре года назад в Хельсинки на XV Всемирной олимпиаде. И в Хельсинки и в Мельбурне состязались советские и болгарские футболисты как равные и достойные друг друга противники. И в Хельсинки и в Мельбурне болгары вели почти до последних минут игру со счетом в свою пользу. И в Хельсинки и в Мельбурне советские футболисты выиграли, но приложили немало сил, играли с предельным напряжением, и перевес был минимальным, только в один гол.

О чем же говорят Олимпийские игры, да и другие выступления на полях Европы болгарской команды? Ну, конечно же, об огромном росте, о замечательных успехах. Откуда они взялись? Начали тренироваться и вот разыгрались? Нет. Мы, старшее поколение советских спортсменов, хорошо помним, как сразу после Октябрьской революции распахнулись двери клубов и ворота стадионов и сотни тысяч молодых людей, до тех пор отгороженных от спорта, хлынули на эти стадионы. Власть народа, свободного, независимого, жизнерадостного создала условия для широчайшего развития спорта и в том числе футбола. Народные таланты получили возможность полностью раскрыться, расцвести. То же произошло и в Болгарии.

Браво, болгарские футболисты! От всей души мы, ваши братья, радуемся вашим успехам, желаем приумножать эти успехи, еще более повышать уровень футбольного мастерства ваших команд. Это, несомненно, живительно отразится на технике и тактике и повысит класс игры других, в том числе и наших советских футболистов.