ГЛАВА 13

Проснулся я от уже знакомой вони. Приоткрыл один глаз и увидел Волчицу, стоявшую рядом с бутыльком в руке. Сам же я возлежал в кресле, разложенном на манер кровати.

– Нет, - я сел и решительно замотал головой. Желудок взбунтовался, но я стерпел. - Больше я эту пакость пить не собираюсь.

– Не волнуйся, это не тебе, - утешила меня она. - Снегирю.

– Что с ним?

Волчица кивнула в сторону. На кровати лежал Снегирь. Белую рубашку с него сняли, и я смог рассмотреть его во всей красе. Как я уже говорил, грудь и живот его были полностью покрыты красными перьями, которые так потрясли меня во время нашей первой встречи. Но сейчас они выглядели довольно неопрятными и странно слипшимся. Я решил, что от крови. Нос ему каким-то непостижимым образом вправили, но на него было страшно смотреть. Левый глаз практически скрылся за огроменным синяком.

– Ему только разбили лицо или…

– У него ужасная рваная рана на животе, - тихо проговорила Волчица. - Из-за перьев не видно, но живот его выглядит так, будто ему пытались выкусить внутренности.

Я снова покосился на Снегиря. Только сейчас я заметил, что он ужасно бледен. Должно быть, потерял много крови. Бедняга, кто ж его так?

– А ты как себя чувствуешь?

– Живот болит… А так, в принципе, ничего.

– У тебя неоднозначная реакция на "возню". Иначе ты бы уже бегал.

Неоднозначная… По-моему, вполне определенная - меня от нее тошнит.

– Где Аменохеприти? Мне нужно с ним поговорить.

Волчица махнула рукой в сторону двери.

– Там.

В соседней комнате я обнаружил всю честную компанию: Амен висел вниз головой у зашторенного окна, уцепившись за карниз, Стюарт хмуро подпирал стенку, Джимми сидел на коленях Шайтана. Четыре пары глаз уставились на меня.

Первым заговорил Шайтан.

– Как твое самочувствие?

– Жить буду. Чего не скажешь о Снегире, - с места в карьер начал я. - Есть какие-нибудь предположения?

Шайтан покачал головой. То же движение повторил и Амен. Стюарт стоял, как истукан.

– Это сделало то же существо, что выслеживало тебя, - вдруг произнес Джимми.

Шайтан уставился на сына, словно не веря, что тот мог такое сказать. А он тем временем продолжал:

– Я знал, что оно идет по твоему следу. Еще там, в лесу. Сначала я подумал, что запах смерти идет от тебя, поэтому так глупо себя повел, - голос его вдруг сделался виноватым. - Прости меня за это.

– Ничего, уже все забыто, - махнул я рукой.

– И вот совсем недавно я вновь учуял его. Это не человек. Это… Я даже не знаю, как описать его! - в отчаянии выкрикнул он. - Но его запах - это смрад. Другого слова я подобрать не могу.

Вот это речи! И от кого? От четырнадцатилетнего пацана! Мне вдруг захотелось ему посоветовать, чтобы читал поменьше комиксов.

– Что, черт побери, ты несешь? - выдохнул Шайтан. - Что еще за смрад? Ты опять гулял в одиночку? Я же запретил тебе это!

– Я уже не щенок, чтобы бегать вокруг будки!

– Постойте-постойте, - прервал я их горячий спор. - Джимми, когда именно ты его учуял? И где?

Джимми слез с колен отца, устроился на полу и начал рассказывать.

– Я перекинулся, как только взошла луна. Папа уже может держать себя в руках, а я еще нет. Но я стараюсь! В этот раз я решил спокойно побегать в лесу, но мое внимание привлек запах дыма и гари. Такой сильный, что я не мог не выяснить, в чем дело.

Угу, так я и думал. Любопытство - худший из пороков. Удовлетворить его порой бывает очень сложно, но еще сложнее не получить при этом по мордасам. В лучшем случае.

– Я опоздал - все уже сгорело. Это же был бар "Сатанаэль", верно, пап?

Ух ты, какое название! И правда, немного жаль столь чудесное местечко. Хотя находящихся в нем на тот момент вампиров - не особо.

– Я пошатался вокруг, понюхал камни и вдруг появился этот запах! Не знаю, откуда, но во мне все перевернулось! Я завыл, это я помню точно, и бросился обратно в лес, подальше от него. Вскоре он стал сильнее, приблизился… А потом появились вы, - Джимми указал на меня, Амена и Стюарта. - Вот я и подумал, что это ты - угроза.

– Интересно, - я поскреб подбородок. Эх, не мешало бы побриться… Чудесная бритва, которую притаранил мне Джемал, сгорела вместе с "Сатанаэлем". - А с чего ты взял, что этот смрад, как ты его называешь, шел именно от меня? Не от него, - я кивнул на Стюарта, который мгновенно напрягся, - не от него, - жест в сторону Аменохеприти, - а именно от меня?

Мальчишка замялся.

– Я не знаю… Интуиция… Все мои чувства указывали именно на тебя.

– Хорошее объяснение, ничего не скажешь, - фыркнул я, подходя к окну и отодвигая штору в сторону.

Мощный мысленный удар пришелся мне прямо в мозг. Я вскрикнул и рухнул на пол. Голова вдруг стала невероятно тяжелой, будто с похмелья. В висках стучало, как молотом по наковальне. Если магия Джемала была похожа на острый нож, то эта напомнила мне гильотину, опускающуюся снова и снова.

– Что? Что случилось? - склонился надо мной Шайтан.

– Окно… - выдавил я. - Закрой окно.

– Оно закрыто…

– Задерни штору… Быстрей… Я больше не могу…

Аменохеприти сорвался с карниза, уцепившись за штору когтями. Кусок черной ночи исчез за мягкой тканью.

Сразу стало легче. Удары кувалды становились все слабее, пока не прекратились совсем. Боль же ушла моментально, будто кто-то, простите за каламбур, задернул занавес. Я поднялся, опираясь на стену. Ноги подкашивались. Волчица выглянула из спальни, но увидев, что все живы и в большей степени здоровы, снова скрылась.

– Что это, черт возьми, такое было? - я провел дрожащей ладонью по лбу и не удивился, обнаружив, что весь взмок.

– Так называемая "бомба", - ответил Амен. - Это телепатическая попытка проникнуть за установленную тобой ментальную защиту с помощью деструктивных воздействий.

Когда это он успел иностранный язык выучить?

– Можешь сказать нормальным, не древнеегипетским языком?

– Если бы я сейчас заговорил по-древнеегипетски, у тебя бы уши в трубочку свернулись.

– Я честно ничего не понял из того, что ты сейчас тут сказал.

– Ладно, - мыш махнул лапкой и уселся мне на плечо. - То, что находится за пределами этого дома, пыталось сломать твою стену, чтобы получить доступ к твоей голове. Так понятней?

– Еще бы, - меня передернуло. - А если стена не выдержит?

Мыш кашлянул.

– Тогда тебе конец.

Вот так. Коротко и ясно.

Джимми подошел к окну, но штору отодвигать не спешил. Спасибо и на этом. Хватит с меня сегодня ударов по мозгам.

– Это оно. То существо, которое было у "Сатанаэля". Оно не может войти, не может приблизиться.

– Ага, конечно, - скептически сказал я. - Ко мне оно подошло, прямо скажем, вплотную. Что мне сделать, чтобы от меня все отстали?

– Риторический вопрос, - хмыкнул мыш.

– А ты можешь его заколдовать? - вдруг воскликнул Джимми. - Ну, или сжечь?

Я хмыкнул.

– Скажем так, моя пиротехника вышла из строя.

– Как будто она раньше работала, - фыркнул Стюарт.

– Заткнись. Между прочим, это не моя вина, что я до сих пор ни фига не умею, - я выразительно покосился на жреца.

– Вы не могли бы оставить нас с Дэрриеном наедине? - обратился Амен к остальным.

Шайтан и его сын вышли без вопросов. Стюарт же шевельнулся, только когда Аменохеприти бросил на него строгий взгляд. Он отлепился от стенки и с нарочитой медлительностью покинул комнату. Говнюк.

– Я укреплю твою мысленную стену, если ты позволишь. Садись и постарайся расслабиться.

Я послушно уселся в кресло, которое ранее занимал Шайтан, и откинулся на спинку. Мыш уселся мне на макушку и прикрыл крыльями мои виски.

– Тебе лучше закрыть глаза и постараться думать о приятном.

Было бы оно у меня еще, это приятное.

– Шан джед еф нес эн хетем ун асти джеден… - завел Аменохеприти какие-то странные речи. Я решил, что на этот раз это все-таки древнеегипетский.

Я начал вспоминать хоть какие-то приятные моменты, но вскоре понял, что мало чего хорошего произошло в моей жизни. Сначала ушла мать. Из-за этого в школе я ощущал себя другим, отличным от всех остальных. Надо мной не смеялись, я не был изгоем… Но все же я был чужаком. Я закончил школу, затем поступил в университет… Когда я учился на втором курсе, умер отец. Без него мне пришлось туго. Но все же я сумел каким-то непостижимым образом закончить учебу. Мне повезло: при прохождении практики я познакомился с Мартином Кроссом, одним из заместителей директора крупнейшего в нашем городе издательства.

Скучная, серая жизнь… Теперь, оглядываясь назад, я это понимал. Дни тянулись один за другим, без событий, без происшествий. Без жизни. Она проходила мимо меня, не останавливаясь, чтобы сказать хотя бы "Привет". А теперь мне нужно приложить все усилия, чтобы заставить ее задержаться на мгновение. Раньше я мечтал, чтобы моя жизнь была пусть короткой, но яркой. Теперь же мне хотелось обратного. Я был готов отдать все, что угодно, лишь бы вернуть прошлое.

Умом-то я понимал, что оно все равно не вернется. Как бы мне этого ни хотелось. Теперь у меня остался только один выход - идти вперед. Не оглядываясь. Не гадая, что будет дальше. Может произойти все, что угодно, и я ни черта не смогу с этим поделать.

Одной части меня все это безумно нравилось. Она просто захлебывалась от восторга, когда очередная порция адреналина впрыскивалась в кровь. Другая же беспрестанно вопила от ужаса. Одна часть меня хотела, чтобы я стал чародеем. Другая - чтобы я вернулся к себе в квартиру и зажил прежней спокойной жизнью. А если не выйдет - всегда есть множество способов самоубийства.

– Расслабься, Дэрриен, - прошептал мыш. - Ты словно струна. Я же сказал - думай о приятном.

Это он на красотку, что ли, намекает? Я ухмыльнулся. Она была невероятно сексуальна, это да, но я тогда был слишком поглощен своими болячками, чтобы это оценить. Если уж мое тело никак не отреагировало, когда на мне сидела такая секс-бомба, значит, дело было куда хуже, чем я предполагал.

Мои мысли перескочили с ее совершенного тела к ее не менее совершенным глазам. Я еще помнил их бездонную синеву, которая звала меня с собой туда, где нет места страданиям и боли. Я был готов идти за ней хоть на край света…

Гипноз. Вот что это было. Почему Ракел не убила меня? Почему оставила в живых, да еще и попыталась облегчить мою боль? Куда она хотела меня отвести?

Мыш перестал обнимать мою голову крыльями и перелетел ко мне на колено. Вид у него был на редкость довольный.

– Теперь никто твою стену сломать не сможет, - заявил он. - Но попытки будут весьма и весьма болезненными, потому что тебе так и не удалось полностью расслабиться.

– Ну спасибо, утешил, - фыркнул я. - А может, последовать совету Джимми и испепелить то существо?

– Ты еще не контролируешь свою силу, - покачал ушами Аменохеприти.

– А почему бы тебе не показать мне, как это сделать? Сколько я с тобой шляюсь, ты бы хоть чему-то меня научил!

– Это была предварительная подготовка.

– Какая еще предварительная подготовка? - вытаращился я на него.

– Вспомни, как ты цапался со Стюартом.

– И что?

– Выдержка, Дэрриен. Для волшебства прежде всего нужно спокойствие. Магия, подпитываемая эмоциями - смертельное оружие. Для начала тебе нужно научиться контролировать себя.

Теперь ясно, почему Джемал изображает из себя стенку. Учится. Учился. Неважно. Я поверю, что он мертв, только когда собственными глазами увижу его труп.

Меня внезапно озарило.

– А Стюарт специально меня бесит, чтобы я учился не обращать на него внимания?

– Нет, конечно, - замахал лапами мыш. Вот это да, неужели врет? - Скорее он на тебя просто злится. Стюарт не сдал экзамен только по этой причине. Могу процитировать тебе Карвина, председателя Комиссии Хаоса: "Он слишком вспыльчивый, чтобы ступить на дорогу, ведущую к истинному чародейству".

– Какой-какой комиссии? - переспросил я.

– Хаоса. Или, по-другому, Стихийной. Но это не потому, что в ней царит беспорядок. Она состоит из трех самых сильных чародеев - Адальберта, Тимерхана и Карвина. Первые двое могут управлять каждый двумя стихиями: водой и воздухом, огнем и землей. Карвин же имеет власть над всеми четырьмя. Эта комиссия проверяет, готов ли маг начать обучение. И она же определяет, готов ли он стать настоящим чародеем, то есть получить лицензию.

– Блин, Амен, меня скоро прибьют, а я не могу защититься только потому, что слишком нервный?

На это мыш не нашел, что ответить. Он снова уцепился за карниз, завернувшись в крылья.

– Учи меня.

– Нет.

– Я сказал, учи! Я не хочу помирать вот так, не сумев даже достойно ответить на удар!

– Это очень опасно.

– Опасно? Я скажу тебе, что такое опасность. Это когда за тобой гоняется здоровенный амбал, стараясь проткнуть тебя мечом, это стадо вампиров, обвиняющих тебя в преступлении, которого ты не совершал, это сумасшедшая красотка, у которой только одно на уме. Но знаешь, что самое ужасное? То, что я, обладая какой-то там силой, не могу даже защититься!

Мыш молчал. И я внезапно понял.

– Дело ведь не в Стюарте и не в моем психическом состоянии, так? Ты просто не хочешь этим заниматься. Почему?

Молчок.

– Почему ты не хочешь учить меня?

Все так же висит задом ко мне. Я решил подождать. Хуже-то все равно уже не будет.

Спустя несколько минут до меня донесся оглушительный храп.

– Подлая летучая гадость! - крикнул я, хватая диванную подушку.

Промазал. Карниз сорвался и с диким грохотом покатился по полу. Штора ухнула вниз, открывая окно. Дьявол. Если то существо еще там…

На шум прибежали все, кто не валялся сейчас на кровати с прокушенным животом и разбитой рожей. Мыш летал под самым потолком, не понимая, что происходит.

– Что, черт побери, ты тут устроил Дэрриен? - незамедлительно наехал на меня Стюарт.

Я открыл рот, чтобы ответить ему в подобающем стиле, но почувствовал едва уловимое движение воздуха вокруг меня. Я рухнул на колени, чтобы меня не было видно из окна. Не знаю, что меня подвигло на этот поступок. Интуиция?

– Ты чего? - уставился на меня бармен. Он, наивный, думал, что я сейчас начну вопить: "Пожалуйста, не бей меня!". Щас. Не дождется.

Аменохеприти правильно истолковал мой жест и накинулся на Стюарта.

– Закрой окно! Немедленно!

– Лучше всего с той стороны, - не удержался я.

– Лэйвери, ты…

– Я сказал, закрой окно, Стюарт! - рявкнул мыш.

Тот, ворча, поднял карниз и с помощью Шайтана приладил его на место. Спасительная штора вновь закрыла от меня стекло. Только тогда я рискнул подняться на ноги. Правое колено заныло - видно, хорошо я на него бухнулся.

– Мальчики, может, вы мне объясните, что тут происходит? - подала голос Волчица.

– За окном бродит какое-то существо, которое мечтает заполучить Дэрриена. - жизнерадостно выпалил Джимми.

Шайтан осуждающе покосился на него, но пацан и ухом не повел. Эх, классный возраст - четырнадцать лет…

Аменохеприти летал рядом со мной. Я изловчился и схватил его, сжав в кулаке. На свободе остались только уши. А что вы хотели, у меня кулак не такой как у Стюарта - тот вообще от мыша чуть мокрое место не оставил.

– Итак, мы не договорили, - обратился я к ушам. - Чем я такой особенный, что ты боишься меня учить?

– Я не боюсь, - сердито отозвался мыш. - Я вообще ничего не боюсь. Я же все-таки…

– …самый могущественный жрец, - закончил я за него.

– Именно. Как, по-твоему, я должен отвечать, когда ты меня вот так схватил?

– А как хочешь. Давай поиграем в "вопрос - ответ".

Мыш что-то буркнул, что должно было означать отрицательный ответ.

– Ну как же так? - прошипел я. - Ты же мой учитель. А учитель должен отвечать на вопросы ученика, это правило еще в начальной школе устанавливается.

Аменохеприти опять что-то пробурчал.

– Первый вопрос: что нафиг происходит? Почему каждый встречный-поперечный твердит, что боится меня до смерти?

– Откуда мне знать? Почему бы тебе не спросить у тех, кто так говорит?

– Я спрашиваю тебя. Ты ведь тоже не в восторге, так?

– Я уже говорил: дело в твоем возрасте.

– А поподробней?

– Человека очень трудно обучить, когда ему переваливает за двадцать. В моей практике таких случаев еще не было. Естественно, что мне страшновато. Доволен?

– Нет.

Непродолжительное молчание.

– Что тебе еще надо?

Мне показалось, или голос у мыша был слегка испуганный?

– Много чего. Как мне научиться контролировать свою силу?

– Это сложный вопрос, - а теперь нескрываемое облегчение. Да что, черт побери, он от меня скрывает?

– У нас немало времени. Итак?

– Для начала отпусти меня.

Я так и сделал, хотя был не прочь помучить его еще чуток. Аменохеприти попросил Волчицу принести свечу. Затем выгнал всех из комнаты и обратился ко мне:

– Зажги ее.

– Спички дашь?

– Очень смешно, Дэрриен. Просто сосредоточься на фитильке.

Я вспомнил, как строил стену с помощью воображения и решил испробовать тот же способ. Я представил, что на кончике фитиля расцветает огонек.

Таращился я на свечу минут пять. Ничего не происходило.

– Не получается! - в отчаянии выкрикнул я.

– Это потому, что ты слишком напряжен, - назидательно поднял крыло Амен. - Я же тебе говорил, что нужно успокоиться, расслабиться…

– Нет времени, - перебил его я. - Скоро сюда ворвется плохой дядя и пооткусывает нам всем по какой-нибудь части тела. Снегирю еще повезло, что монстр предпочел его живот.

– Успокойся хотя бы на миг, - отчеканил жрец.

Успокоиться, значит. Ладно.

Я глубоко вдохнул и выдохнул. Затем медленно сосчитал до десяти и снова уставился на свечку.

Прошло не меньше минуты. Я уже хотел прекратить это занятие, как вдруг свеча расплавилась. Без огня. Просто осела на стол бесформенной массой.

– Упс, - я виновато улыбнулся. - Кажись, я перестарался.

– Ничего, это бывает, - весь вид Амена говорил о том, что он жутко доволен. - Мой прошлый ученик спалил дом. Так что не беспокойся - тебе до него далеко.

– Тогда я действительно молодец, - ухмыльнулся я. - Что дальше? Попросим Волчицу принести еще свечку?

– Нет, не стоит. Тебе лучше сначала научиться управлять огнем. Так безопасней. Потом поработаем над его созданием. Похоже, ты пиротехник.

– Ясен пень, - я широко ухмыльнулся. - Где я ни появлюсь - там огонь. Даже Ракел, черт возьми, это поняла, - дальнейшие ее слова я решил не передавать.

– Ракел? Та красотка?

Я кивнул.

– Эх, хороша… - протянул Амен, почесывая за ухом. - Кстати, чего она от тебя хотела?

Секса. Но об этом я тоже благоразумно решил умолчать.

– А пес ее знает.

– Пиротехником я назвал тебя неслучайно. Все маги делятся на четыре категории, все зависит от стихии, которой они могут управлять. Твоя стихия - огонь.

– А остальные? Водопроводчики, стеклодувы и могильщики?

– Не иронизируй. Тебе, между прочим, будет сложнее, чем остальным. Огонь - самая неуправляемая и опасная стихия.

Вот спасибо.

Загрузка...