Чернильные цветы

10. Когда плохо или грустно, и стало вдруг ужасно пусто [22]

Лу пришла на кухню, когда там стоял дым коромыслом – Роксана жарила котлеты, что-то напевая и пританцовывая.

– Утречка. – Сестра взялась за свою чашку и скривилась. – Блин, ну не в мою же любимую! – пожаловалась она, вытряхивая в мусорное ведро бычок.

– Прости, она под руку просто попалась, – перевернув котлеты, Рокса вытащила телефон и записала в заметках: – Купить пепельницу. А лучше две.

– Женщина со списком, у тебя трусы – аналог домашней одежды? – фыркнула школьница, наливая себе кофе.

– Мне было лень одеваться, – отмахнулась Рокса. – Хорошо вчера отдохнули, даже голова не болит.

– У тебя прикольные друзья. Кроме Наты, конечно.

– Я вчера ее вообще впервые увидела, – пожала плечами Рокса, закуривая в открытое окно.

– Что ты вчера сказала Андрееву, что у него такое лицо было после вашего танца?

– Кириллу? Да ничего, просто поставила мальчика на место, – хихикнула девушка.

– Давно пора.

– Вроде они с Ромой братья, а прям небо и земля, да? Хотя внешне очень похожи.

– Кстати, насчет Ромы… – Лу решила, что пора. Сейчас, или будет слишком поздно.

– Хороший парень, правда? – Рокса улыбнулась и сделала глоток кофе.

– Рокса, тут такое дело…

И Лу рассказала ей все, начиная с самого их знакомства. И про то, как едва не уехала с ним, и про то, как они столкнулись после их ссоры. Ей так не хватало сестры, с которой можно поделиться всем самым сокровенным, что тяготило и тревожило. Они курили сигарету за сигаретой, Роксана чуть не спалила котлеты, но ничего не говорила, позволяя Лу рассказывать.

Естественно, она пребывала в шоке, больше всего удивляясь тому, что сама ничего не заметила. Хотя она даже и предположить не могла, что Рома и Лу могли друг другу понравиться. Сдерживая себя, чтобы не прерывать исповедь Лу, она слушала, ожидая развязки. Мелкая даже не утаила про то непонятное чувство, что накрыло ее вчера, когда они обнимались в лесу.

– Ну, как-то так, вот, – подытожила она и уставилась в стол, опасаясь реакции сестры.

– Лу, – Роксана подошла к сестре и обняла ее за плечи, – ты все, что у меня есть. И ты всегда будешь для меня младшей. Я всегда буду оберегать тебя, ты знаешь это?

– Да, – Лу накрыла руки сестры своими ладонями. – Я знаю.

– Конечно, ты вправе делать все, что хочешь, это ведь твоя жизнь, – поцеловав сестру в макушку, Роксана вернулась к остаткам фарша и принялась лепить котлеты. – Но ты должна знать, что Рома не умеет быть действительно серьезным.

– В смысле? – Лу сама не заметила, как судорожно она сжимает уже давно опустевшую чашку.

– Сколько я его знаю, он всегда по-настоящему влюбляется, ну или ему так кажется, только вот долго это не длится. Вчера мы не шутили.

– Рокса, мне никто никогда так не нравился, – призналась девушка, обхватив голову руками. – Я не хочу, чтобы это закончилось. Не сейчас.

– Потом будет больно. – Роксана знала, о чем говорила. Она видела не одно разбитое сердце, которое оставил после себя друг. – Но ты должна сама решить, чего ты хочешь.

– Я уже решила.

Несколько минут они молчали, думая каждая о своем. Роксана жалела, что не может уберечь Лу от всех ошибок и той боли, что за ними последует. Она знала, что каждый должен пройти свой путь, обжигаясь, падая и поднимаясь. Но легче от этого не становилось.

– Знаешь, я тут вспомнила… Я жаловалась Роме, что ты живешь с Ником, – вдруг вспомнила она.

– Спасибо, – саркастично фыркнула Лу. – Я в курсе.

– Ну, прости, кто же знал, что у вас какие-то мутки, а Ник просто… кстати, ты ему рассказала?

– М-м-м, нет. Я сказала, что мы расстались, – легкомысленно пожала плечами Лу.

Роксана пожевала губу, а потом все-таки спросила:

– А насколько далеко ты собираешься зайти в этих, хм, отношениях?

– В смысле? Я что-то не поняла. – Лу посмотрела на сестру с таким искренним недоумением, что та расхохоталась.

– Блин, ты бы занялась с ним сексом?

– Я не буду отвечать на этот вопрос, – насупилась девчонка.

Конечно, она думала о сексе с Ромой. Часто. Но сказать об этом Роксане было стыдно.

– Да ладно, с кем как не со старшей сестрой поговорить о сексе? – Роксана намеренно выделила последнее слово, растянув его и заставив сестру рассмеяться.

– Ну да. Думаю, да.

Конечно, да. Несомненно.

– Презервативы, – вздернув палец наверх, нравоучительно объявила Рокса. Быстро сбегав в спальню, она вернулась и положила на стол блестящий квадратик. – Кинь в сумку, и пусть будет. Мало ли что.

– Я чувствую себя как в тупом американском сериале, – проворчала Лу, но презерватив все-таки взяла. – Зачем это?

– Затем, что лучше я тебе дам, чем мы с Ромой породнимся раньше времени. Ты женщина, так что отнесись к этому серьезно. Мужчины порой бывают легкомысленны в этом вопросе. – Рокса налила себе еще кофе и добавила: – И, кстати, лучше предупреди его заранее, что ты девственница.

– Все, я не хочу это обсуждать, – замотала головой Лу. – Забудь все, что я сказала.

– Ну, конечно, гораздо лучше будет закрыть глаза и думать об Англии, – фыркнула Рокса. – Он все равно поймет рано или поздно, но лучше до того, как кровать превратится в декорации к фильму Тарантино. И поверь, я знаю, о чем говорю. Котлетку будешь? – как ни в чем не бывало спросила Рокса.

– Что-то аппетит пропал.

– Да ладно, будь проще. – Роксана поставила перед ней тарелку. – Как раз время обеда.

Некоторое время Лу вяло ковырялась в тарелке, а потом все-таки спросила:

– А как это, ну, в первый раз?

– Стремно, – сама того не зная, Роксана процитировала слова Ника. – Поэтому отнесись к этому серьезнее. А то, видите ли, про презервативы говорить мы не можем, а как…

– А-а-а, я тебя не слушаю. – Лу заткнула руками уши. – Бла-бла-бла, ничего не слышу.

– Господи, как ребенок. – Роксана насмешливо посмотрела на дурачившуюся сестру.

Кирилл проснулся почти в обед. Голова, несмотря на выпитое вчера, была легкой и ясной. Наспех ополоснувшись в душе, он зашел в комнату к брату, но Ромы там уже не было. Услышав характерный стук мяча, парень выглянул в окно и застал Рому играющим в баскетбол. Быстро натянув на себя спортивки и толстовку, школьник вышел во двор их частного дома.

– О, спящая красавица проснулась? Как насчет поиграть в мужскую игру? – предложил Рома, пробегая по площадке.

Кирилл усмехнулся. Брат в школе играл в баскетбол и вечно поддразнивал его на тему того, что волейбол – игра для девчонок. Школьник подбежал к нему и, пихнув плечом, отобрал мяч.

– Воу-воу, полегче, не забрызгай меня тестостероном. – Рома тут же забрал мяч обратно.

– Что, скорость уже не та? – снова перехватив мяч, Кирилл забросил его в корзину.

– Трехочковый! Неплохо для волейболиста, – с ноткой гордости сказал Рома.

Они играли еще примерно полчаса, пока тяжелые ворота не отъехали в сторону, пропуская на участок серую «Ауди». Из машины вышел их старший брат Андрей. Как всегда, элегантный, гладко выбритый и пахнущий дорогим парфюмом. Рома с Кириллом подошли к нему, синхронно закурив.

– Когда уже вы избавитесь от этой мерзкой привычки? – поморщился брат, никогда не бравший в рот сигарет.

– Андрей, иди-ка в…

– Роман, что за выражения? – Маргарита Евгеньевна, мать троих сыновей, всплеснула руками. – Брат сделал вам замечание, – женщина приблизилась к ним, – и вполне справедливое. Гадость же, – точно так же, как Андрей, поморщилась она. – Андрей, а почему ты без девочек?

Маргарита Евгеньевна с удивлением обнаружила, что сын приехал один, без жены и дочери.

– Алла повезла Мари в Москву на танцевальный конкурс. Они только завтра вернутся, – пояснил мужчина, подхватывая мать под руку. Они направились в сторону дома.

– Братцы, быстро бросили сигареты и переодевайтесь к обеду. Вы все потные, – скомандовала Маргарита Евгеньевна.

– Да, мам. – Кирилл выбросил окурок в пепельницу. – Почему Андрей вечно такой? – обратился он к среднему брату.

– Какой?

– Как с колом в…

– Заднице? – хохотнул Рома. – Он старший. Это его тяжелая участь, в то время как мы можем позволить себе быть балбесами и оправдывать звание бестолковых младших сыновей. Так что забей.

– Вселенский баланс, – согласился Кирилл, и они разошлись, каждый в свою комнату.

Вся семья сидела за столом в большой столовой, ожидая, пока домработница подаст горячее. Отец с Андреем негромко обсуждали какие-то рабочие моменты, в то время как Рома с Кириллом живо спорили на тему предстоящего баскетбольного матча. Мать несколько раз делала им замечания, но это не могло остановить их надолго.

– Рома, расскажи, как проходит твоя практика у отца? – спросила она, надеясь перевести их разговор в менее агрессивное русло.

– Ма, вы же с папой каждый вечер это обсуждаете, – закатил глаза парень. – Все хорошо, я молодец.

– Я бы с этим поспорил, – негромко заметил Андрей.

– Ты просто критикан. – Рома принялся за жаркое, не желая выслушивать очередные замечания старшего.

– Ты мог бы более ответственно относиться к этому, в конце концов…

– А мы можем говорить о работе на работе? – перебил Рома.

– Андрей, действительно, давай оставим эти разговоры до понедельника? – миролюбиво предложил глава семейства Андреев Андрей Андреевич.

Ловким движением прицепив за ворот пуловера салфетку, он начал есть.

– Кирилл, ты уже решил, какие ЕГЭ будешь сдавать? – Андрей принялся допрашивать Кирилла.

– Да, – сухо ответил школьник и переглянулся с Ромой, который одними губами шепнул «зануда».

– А что в итоге с английским?

– Я не сдам его на хороший балл, – неохотно признался парень, уставившись в тарелку. Он ненавидел эти разговоры, но деваться было некуда.

– Сына, а вот это никуда не годится, – снова включился в беседу отец. – Юрист без языка в наше-то время.

– Я знаю французский.

– Сынок, тут никто не спорит, но знания подтверждать нужно, – мама посмотрела на него с легкой улыбкой.

– Если я сдам DELF-DALF[23], вы отстанете от меня?

– Кирилл, что за выражения?

– Вы оставите меня в покое, если я сдам этот экзамен? Получу сертификат? – повторил школьник, начиная кипеть.

– Вполне, – Андрей пригубил вино, – только ты не сдашь, – поставил точку в споре он.

– Андрюш, – Рома намеренно использовал уменьшительную форму имени, которую брат терпеть не мог, – нехорошо программировать ребенка на неудачу, разве нет? По-моему, это было в одной из тех книг по воспитанию, которые вы с Аллой так часто покупаете.

– Действительно, – после недолгой паузы согласился мужчина, – но это не отменяет того факта, что…

– Что я не такой идеальный, как ты? – не выдержал Кирилл.

– Кирилл. – Мать повысила голос, пытаясь прекратить спор, что становился все жарче, но ее перебил муж.

– Рита, Андрей не прав, – строго сказал он. – Перестаньте превращать ужин в балаган. – Он обвел всех сыновей взглядом, призывая к тишине. – А ты, Андрей, не смей принижать брата. Такому я вас не учил. Все ясно?

– Да, пап, – нестройным хором ответили сыновья.

– А теперь дайте поесть спокойно, – уже куда добродушнее сказал мужчина.

Когда обед из трех блюд и фирменного лимонного пирога мамы подошел к концу, Рома и Кирилл смылись на улицу покурить.

– Как же он меня достал, – пожаловался Кирилл.

– Ну, он та еще заноза, но он наш брат.

– Он никогда в меня не верит, – нахохлился парень. – И вечно придирается.

– Он просто так пытается воспитывать тебя. Но поздно, слишком поздно, ты уже неисправим.

– Ну, спасибо.

– Я шучу. – Рома потрепал брата по волосам. – А вообще, тебе действительно стоит серьезно подойти к делу, mon cher, – насмешливо добавил он.

– Ты только не начинай.

– Не буду. Может, поиграем? – Рома подхватил с земли баскетбольный мяч.

– Ладно, но в этот раз я поддаваться не буду.

– Ах, так?!

Андрей задумчиво наблюдал в окно за младшими братьями, носившимися по площадке и отбиравшими друг у друга мяч. Они дурачились и что-то кричали, словно пятиклашки.

– Какие же они еще дети, – пожаловался он маме. – Когда они уже повзрослеют?

– Для тебя они всегда будут детьми. – Женщина прижалась к крепкому плечу сына. – Как и ты для меня. Оставайся сегодня у нас, пообщайся с братьями, – предложила она.

– Нет, мам, я поеду домой. Мне нужно немного поработать. Но на чай останусь точно.

– Пойдем, милый, я попрошу Миру сделать твой любимый.

Роксана валялась на диване, обложившись методичками, и готовила мини-тест, когда Лу тихонечко поскреблась в дверь.

– Чем занята?

– Готовлю адский понедельник для восьмиклашек. Заходи.

Рокса отложила ноут в сторону, решив, что семья на первом месте и небольшой перерыв еще никого не убил.

– Что ты ешь? – спросила младшая, заинтересованно глядя на развернутую шоколадку.

– Не ем, а стимулирую мой затухающий мозг. Если ты будешь зайчиком и принесешь мне кофе, я поделюсь.

– Наглый шантаж, – весело сказала Лу и ушла.

Она вернулась через пару минут с двумя чашками. Уютно устроившись рядом с Роксой, она отломила кусочек молочного шоколада и довольно заурчала.

– Прикинь, мне Кропоткин подарил, а я и забыла про него.

– Подкупает?

– Боюсь, что подкатывает, – нарочито напуганно сказала Рокса, и обе рассмеялись.

– Ладно тебе, он такой ботан, что максимум найдет твою фотку в «Инстаграме», распечатает и будет на нее дышать.

– Ужас. Но шоколадка вкусная. – Роксана сделала глоток кофе и вдруг вспомнила, что все еще не задала одного весьма важного вопроса. – А ты, кстати, как учишься?

– Своевременный вопрос, – не упустила возможность съерничать Лу. – Я так-то на золотую медаль иду.

– Ого… А почему тогда ты хочешь заниматься тату, а не поступить куда-нибудь?

– Потому что мне это нравится, а не потому что вариантов нет.

Лу замолчала, а потом расстегнула широкий кожаный браслет, который всегда носила на запястье левой руки. Развернув так, чтобы на нее падал тусклый свет монитора, она протянула руку сестре.

Роксана во все глаза разглядывала лотос, такой же, как у героини когда-то ее любимого аниме. Только он был на запястье, а не на плече, и тату была контурной, без закраса.

– Почему ты его все время закрываешь? – спросила она, проводя по нему пальцем.

– Я набила его, чтобы показать тебе. Тебе же так нравилась Нана. А ты не приехала, и потому я не хотела его видеть.

– А почему не свела?

– Наверное, я хотела, чтобы ты его все-таки увидела.

– Очень красиво.

Роксана прижала Лу к себе, радуясь, что между ними снова теплые, уютные сестринские отношения, те узы, сильнее которых нет. Плевать, чем она хочет заниматься, с кем встречается, что делает – это все такие мелочи на фоне того, что она снова доверяет ей и делится тем, что важно. Рокса точно решила, что больше не оставит ее и будет рядом, чтобы протянуть руку, когда это будет нужно.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

– И я.