Чернильные цветы

60. Ноль, ноль эмоций, бэби [90]

Рокса с каменным выражением лица оплатила счет, игнорируя косые взгляды официантов и нотации дотошного менеджера, который одновременно отчитывал ее и пытался с ней флиртовать.

– Молодой человек, вы закончили? Я прошу прощения за причиненные неудобства, до свидания.

Парень поджал губы и обиженно отвернулся. Рокса быстро оделась, забрала со стола забытую помаду Маринки и вышла на улицу. Настроение было средне-паршивым. Маринка отчетливо напомнила ей эпизод из прошлого, когда ее мать попыталась в очередной раз спьяну ее «воспитывать», а Рокса перехватила ее руку и твердо сказала, что, если она попытается еще раз тронуть ее или Лу, она оторвет ей руку. Получив отпор, мать сразу сдулась и, наговорив ей каких-то гадостей, ушла на улицу. И хотя Рокса победила, на душе все равно было гадко, как и сейчас.

Домой не хотелось. Надо было дать Лу и Роме шанс поговорить. К бабушке в половине первого тоже не поедешь – появятся вопросы и лишние беспокойства. Можно, конечно, позвонить Усачу и перемыть с ним кости общим знакомым, но тот наверняка зависает с Коляном после поездки в Москву.

– Сколько же от тебя проблем.

Роксана резко обернулась и едва не столкнулась нос к носу с Кириллом.

– От меня? – возмутилась она, проклиная себя за то, что не сбежала до того, как он оплатил свой счет.

– Да, от тебя, твоей сестрицы и вашей чокнутой подруги.

– Да неужели? – со злостью прищурилась Рокса, чувствуя, что остатки самообладания сейчас дымкой растворятся в воздухе. – Еще ты мне нотации почитаешь?

– Нотации – это по твоей части. А я просто в шоке от вас, бабы. Ты дала напиться своим подружкам, притащила их в караоке, мужиков склеили, вели себя непотребно. Твоя сестра окончательно мозг сожрала Ромашке, Стас каблук просто последний, еще этой дуре предложение собирался сделать. Я б от нее сбежал на хер в Сингапур, а не кольцо покупал. Передрались, опозорились – пиздец. И все из-за вашего бабьего идиотизма.

Черные глаза Кирилла вытягивали душу, а голос чуть ли не звенел от раздражения.

– Как ловко ты все вывернул и сделал меня и моих подруг вселенским злом. – Рокса была не из робкого десятка, поэтому выдержала его взгляд. – Какое еще предложение?! Какие мужики? Мы никого не клеили! А даже если бы клеили! Я могу, потому что свободна, а Рома вроде расстался с Лу, как она сказала. А Маринка сказала, что Стас ей изменил. И, вообще, вы спели эту мерзкую песню. Дешево и отвратительно! И я бы не позволила Марине наделать глупостей! А ты бы лучше за собой и своим братом следил.

– За собой следил?! – Глаза Андреева стали бездонными, как пропасть, хотя темнее было уже невозможно. – Дешево и отвратительно?! Дешево и отвратительно прятаться по углам от меня после секса, который сама устроила! И почему я должен следить за братом? Это я как бы младше, – усмехнулся он, проигнорировав все другие ее слова.

– А по-твоему, мне надо было заламывать руки и вешаться тебе на шею?! И я болела, а не пряталась!

Рокса стояла и офигевала от такой наглости и дерзости. Как будто она ему что-то должна. Стоит и слушает, как какой-то школьник ей мозги выносит!

– Ой, не пизди… Стыдишься? – Тьма в глазах сменилась озорством и ехидством. – Тебе понравилось, куколка. Может, и я сам понравился?

– Андреев, у тебя самоуверенности выше крыши. Нет, не понравился. И секс был так себе. – Рокса так рьяно убеждала себя, что секс был плохим, что ей даже почти удалось в это поверить. – И, вообще, мне холодно. Я пошла домой.

– Как обычно, сказать нечего, сразу сваливаешь в закат.

– Мне всегда есть что сказать.

– Ну, тогда поехали, дома поговорим. Мне самому холодно, а в это заведение путь теперь заказан.

– Не поеду я к тебе домой! – тут же взвилась Рокса.

– А теперь включи мозг и подумай. Твоя полоумная сестра дует на лоб Ромашке у вас дома. Возможно, они, представить страшно, уже голые там. Твоя еще более ненормальная подруга избивает у себя дома Стасяна. Куда ты пойдешь? Наша с Ромой хата по соседству с вашей. Только у меня дома есть пицца, а у тебя Ромашка в трусах. Или ты боишься за свою честь?

– Может, тебе стоит бояться? – прошипела Рокса. – Ладно, доеду с тобой на такси. Все равно в одну сторону.

– О, царица соизволила.

– Андреев, ты достал меня уже. С самого первого дня учебы. Чего тебе надо? Мячом в нос зарядил, перед классом опозорил, оценки в четверти нормальные получил, даже переспал с училкой. Мечта любого школьника! Тебе что еще нужно от меня? К французскому готовлю…

Рокса не поняла, как так вышло, но они ругались в такси и еще полчаса у ее дома и все-таки поднялись к нему домой, продолжая выяснять отношения.

Отчасти Рокса решила погреться у него дома еще и потому, что Лу не отвечала на сообщения. Но в большей мере училка захотела поставить все точки над «ё» и закрыть вопрос с Андреевым-младшим.

Кир же кидал в нее все новые и новые предъявы, выставляя ее виноватой во всех смертных грехах. Попутно он поставил чайник, но передумал и достал из холодильника вино.

– И какого черта вы приехали на два дня раньше? – задала девушка последний вопрос.

– Достаю, потому что ты дура и этого заслуживаешь, – самоуверенно сказал Кирилл. – Приехали, потому что Стас хотел, чтобы мы помогли выбрать обручальное кольцо для Маринки к десятому числу. Мы изначально хотели восьмого приехать, просто вам не сказали, чтобы вы не разболтали своей подружке. Кто ж знал, что она найдет чек и обвинит его в измене.

Рокса ошарашенно уставилась на Кира, впервые за вечер понимая, что с чеками Маринка правда сглупила, а они с Лу ее поддержали. Идиотская ситуация. Андреев же, заметив ее озадаченное выражение лица, убедился в своей правоте. Телефон некстати пиликнул, и парень проверил сообщения. Рома написал, что едет к Маринке со Стасом отдать кольцо, которое они обмывали в караоке и которое осталось у него в куртке. Будет не скоро. Кир на мгновение задумался. Навряд ли они с Лу помирились. Он обернулся на Роксу. Она сидела хмурая, потягивая вино и докуривая сигарету. Красивые бесячие глаза выводили из себя, как и ее стервозная речь.

Нет, он не скажет об этой эсэмэске. Не сейчас.

– А знаешь, Рокса, – вдруг коварно сказал Андреев, делая к ней шаг, – секс со мной тебе все же понравился.

– С чего ты взял? – Рокса уставилась на него не моргая, стараясь предугадать, к чему он клонит.

– С того, что ты хочешь его повторить.

Кирилл пристально смотрел Роксане в глаза, и она чувствовала провокацию в его безумном пожирающем взгляде, но не могла сопротивляться. Она задумалась на мгновение. Стоило или нет? Просто уйти – значит, проиграть маленькую баталию, согласиться – значит, перестать быть собой и сдаться. Выхода у нее будто не было. Глаза его были черные и ужасные, как у дьявола, они одновременно притягивали и пугали Роксану.

– Только если ты сможешь меня приятно удивить, – так же коварно улыбнулась девушка, допивая бокал вина.

Кирилл только хмыкнул. В этом вся она. Последняя фраза, последняя точка всегда за ней. И как же тяжело высечь из этого кремня те искры, которые он хочет. Но если он хочет, он получит. Как всегда.

Рокса почти что с испугом уловила перемену в его настроении и взгляде. Андреев слегка напрягся, а затем резко сдернул ее со стула, заставляя встать перед ним.

Как-то странно улыбнувшись, он стал расстегивать ширинку на ее джинсах.

– Я…

– Заткнись.

Кир быстро стянул вниз ее джинсы с бельем и заставил Роксу переступить через них.

Она хотела возразить и оттолкнуть нахала, но Кир неожиданно опустился на колени и приложился влажными от вина губами к ее плоскому животу. Он грубовато, но очень приятно стал чертить дорожки языком вокруг ее пупка, постепенно спускаясь ниже и ниже. Стал целовать пах и гладкий лобок и, продолжая спускаться ниже, выцеловывал внутреннюю поверхность бедра, вызывая жгучие мурашки по всему телу.

Рокса забыла, как дышать. Это было так дико и так приятно, что ей хотелось закричать. Когда его язык коснулся ее клитора, Рокса, не сдержавшись, громко застонала и запустила руку ему в волосы, притягивая к себе еще ближе. Ноги стали как вата. Кирилл оторвался на мгновение только для того, чтобы усадить ее на стул и раздвинуть стройные ноги шире. Рокса уперлась затылком в стену и опять застонала, не в силах сдержаться, потому что его язык снова и снова касался ее между ног. Роксе было одновременно и стыдно, и приятно, и неловко. А еще она чувствовала, что течет, как последняя шлюха.

Хотелось умолять, чтобы он прекратил издеваться, чтобы вставил уже в нее член. И, кажется, она говорила это вслух, потому что Андреев все же оторвался от нее и посмотрел в упор.

– Приятно удивил? – невинно спросил он, зная ответ.

Наслаждаясь ее беспомощностью и поражением, он искривил покрасневшие от вина губы в насмешливой ухмылке.

– Ты сука! – простонала девушка, мечтая, чтобы он уже что-нибудь сделал с ней.

– Это ты сука, – засмеялся Кир, проникая в нее пальцами, отчего она снова застонала. – И секса ты сегодня не получишь, потому что провинилась.

Рокса не сразу поняла, что он имеет в виду. Но он так ловко стал двигать пальцами, что буквально через несколько минут она кончила, издав громкий стон. Кир улыбнулся. Довольное выражение ее лица, его мокрые от ее смазки пальцы доставляли Кириллу еще большее удовольствие, чем мысли о собственном оргазме. В штанах было тесно, но сегодня он это переживет.

– Тебе пора домой, куколка, – злорадно улыбнулся он, помня, как она мерзко сбежала в прошлый раз. – Мне, кстати, написал Рома, что он поехал к Стасу с Маринкой. Твоя сестра дома одна.

Рокса молниеносно оттолкнула его и тут же натянула на себя одежду. В голове зашумело от стыда и обиды. Появилось чувство, что над ней посмеялись. Смотреть на Андреева больше не хотелось. От себя стало противно и мерзко. Захотелось в душ, чтобы смыть позор и все забыть.

– Ты кретин, – бросила она, подхватывая свою сумку и сигареты, и выбегая в прихожую.

– Почему? – Кирилл вышел за ней. – Потому что не пускаю по тебе слюни, как остальные дебилы? Или потому что хитрее тебя?

– Потому что я думала, что ты нормальный. – Рокса обулась и стояла перед ним, глядя большими глазами в самую душу.

– А разве я плохой? Разве я сделал тебе сейчас неприятно или обидел? – улыбнулся Кир.

Рокса помолчала секунду, а затем вполне искренне улыбнулась.

– Нет, ты меня не обидел. Пока. Занятие будет одиннадцатого в девять вечера.

Она ушла, слегка хлопнув дверью. Кир молча прошел на кухню. Выбесила. Опять. Резкий удар кулаком пробил старую несчастную дверь во второй раз, оставляя новую дыру в дереве.