Чернильные цветы

21. А миром правят любовь и дебилы [35]

Рома ворвался в офис, опоздав на пять минут. Кирилл долго копался, собираясь на занятия, и поэтому они выехали позже, чем обычно. Да и очередь в их любимой кофейне продвигалась чересчур медленно, что также поспособствовало задержке. Заняв привычное место напротив Андрея, который уже вовсю стучал по клавишам, Рома сделал глоток из высокого картонного стакана и улыбнулся.

– Доброе утро, братец.

– Добрее не придумаешь, – хмуро заметил Андрей. – Ты опять опоздал.

– Не занудствуй, – попросил Рома, включая комп. – Можно подумать, тут прям завал.

– У кого как, – поморщился старший. – То, что ты работаешь с отцом, не значит, что он будет терпеть твои опоздания.

– Но терпит же.

Андрей воздержался от дальнейших комментариев и вернулся к работе. Его раздражало то, как Рома относится к работе. Он напоминал ему ребенка, пришедшего на работу к отцу и сующего свой нос куда не положено. Больше шума, чем реальной пользы. Он не уставал твердить отцу, чтобы тот завалил безответственного сынка работой, но Андрей Андреевич только отшучивался.

Осознав, что капать отцу на мозги – занятие бесполезное, Андрей принялся собирать неоспоримые доказательства. Он фиксировал каждое опоздание, слишком ранний уход, лишний перекур – любой микроскопический косяк тут же попадал в его папочку с уликами против Ромы. За месяц таких набралось около сотни. И сегодня Андрей собирался серьезно поговорить с отцом.

Едва дождавшись, когда он закроется в своем кабинете, мужчина поспешил к нему, сжимая в руках заветную папку. Негромко постучав, он дождался приглашения войти и уселся в удобное кресло, лицом к лицу с отцом.

– Шеф, нужно поговорить, – официальным тоном заявил он.

– Что случилось? – добродушно спросил отец.

– Это насчет Романа, – положив папку перед отцом, Андрей открыл ее на графике опозданий и прогулов. – Он постоянно опаздывает, делает ошибки и еще…

– Сын, не будь таким строгим. Рома только окончил институт, дай парню отдохнуть.

Андрей поджал тонкие губы. Отец всегда баловал младших сыновей, спуская с рук их непотребное поведение и всевозможные шалости, в то время как Андрей старался быть послушным и ответственным. Его назвали в честь отца, следуя семейной традиции, но он был копией матери. А младшие были как две капли воды похожи друг на друга и отца. В этом мужчина находил причину нелюбви отца, который не мог нарадоваться Роме и Кириллу, а с ним всегда был каким-то отстраненным.

Вот и сейчас он нянчился с Ромой, которому не повредило бы вправить мозги.

– Отец, если ты не примешь меры, он всегда будет безалаберным и посредственным юристом, – отрезал он. – Конечно, ты начальник, решать тебе, но на твоем месте я бы отправил сына в свободное плавание. Тут он ничему не научится.

Андрей Андреевич нахмурил густые брови, а потом шумно втянул носом воздух. В словах старшего сына была логика. Как бы его ни умилял юношеский задор Ромки, парню пора было стать мужчиной. Да и Маргарита, словно сговорившись с Андреем, проела ему плешь, требуя приструнить средненького.

– Ладно, будь по-твоему, – согласился он. – Пусть Рома зайдет после обеда, я что-нибудь придумаю.

– Хорошо, – сохраняя все такое же спокойное выражение лица, Андрей торжествовал.

Справедливость была восстановлена.

Ни в один другой день учителя не были такими улыбчивыми и позитивными, как в День учителя. За исключением последнего учебного дня, разумеется. Зайдя после первого урока в учительскую, Роксана с изумлением обнаружила там почти весь педагогический состав во главе с Галиной Борисовной.

– Милочка, а мы тут шампанским балуемся, – зарумянившись, сказала женщина. – Присоединяйтесь.

– Ого, – только и смогла сказать Рокса, шокированная увиденным.

Галина с бокалом шампанского, да еще в школе, в самом начале рабочего дня. Видимо, она решила вознаградить себя за годы, положенные на школу. Вежливо отказавшись от напитка, Роксана съела конфетку и поздравила коллег, чокнувшись стаканчиками с дюшесом. Забрав журнал десятого класса, она наспех поздравила всех с праздником и смылась до того, как до нее добрался трудовик, уже раскрывший свои потные объятия.

– Роксаночка, у нас после трех небольшой сабантуйчик намечается, останьтесь, если у вас нет дел! – прокричал он ей вслед, видимо, решив, что страстные объятия немного подождут.

– Постараюсь, – солгала во спасение Рокса, закрывая за собой дверь. – Кошмар.

Едва зайдя в свой класс, она наткнулась на покрасневшего Кропоткина, сжимавшего в руках огромный букет красных роз. Роксана обвела классную комнату глазами, но там не было других учеников.

– Здравствуй, Антон.

– Роксана Григорьевна, это вам, – он протянул ей цветы. – От меня. Вы такая чудесная… учительница.

– Спасибо. – Роксана улыбнулась сквозь смущение. Букет был очень большим. Слишком большим, чтобы не понять, что Кропоткин восхищается ею явно не только как учительницей. – Мне очень приятно, – выдавила она, устраивая букет на столе. – Не стоило так… усердствовать. Честно.

Антон не нашелся с ответом, а когда слова пришли в его всклокоченную голову, класс уже наводнили его одноклассники. Совсем стушевавшись, парень занял свое место и принялся поедать учительницу глазами. Сегодня она была особенно хороша, с задорными кудряшками и темно-красной матовой помадой. На ней было строгое черное платье-футляр с небольшой кружевной вставкой на спине. Парень смотрел на нее и млел, представляя, как когда-нибудь пригласит ее в кино или ресторан, а она, конечно же, согласится.

Роксана смотрела на растекшегося лужицей Кропоткина и проклинала Нюту с ее идеей надеть платье. Того и гляди, паренька инфаркт схватит.

Уроки в этот день вышли смазанными, потому что в класс то и дело заявлялись делегации учеников с цветами и конфетами. Кто-то даже притащил ей набор кофе и торт. Было приятно, конечно, но совершенно невозможно работать. Поэтому Роксана забила на уроки, и они просто болтали о всяких пустяках.

Самым последним пришел поздравлять 11 «А», толкнув трогательную речь о том, какая она восхитительная педагогиня. Блондинка улыбалась, краем глаза заметив, что Андреев не пришел. Это слегка ее удивило, но она быстро забыла об этом.

Как и все хорошее, день закончился быстро, и когда ученики разбежались, Роксана осталась в кабинете, задумчиво разглядывая охапку цветов и подарков. Решив, что придется, видимо, вызвать такси, она отправила Лу эсэмэску, чтобы та пришла и помогла ей все отнести.

– Пап, вызывал? – Рома без стука вошел к отцу и развалился в кресле. – Что-то случилось?

– Сынок, смотри, Андрей на тебя целое досье составил, – усмехнулся отец.

– Боже, и не поленился ведь графики составить… А частота выходов в туалет просчитана? – хихикнул Рома.

– К счастью, так далеко он не пошел, – подмигнул отец. – Но шутки шутками, а в одном он прав: пора бы тебе повзрослеть, сынок.

– Пап, ну ты-то куда? – закатил глаза Рома. – Я работаю, стараюсь особо не косячить. Какой смысл тухнуть в офисе с девяти до шести, если дел никаких нет?

– И то верно, – задумчиво протянул Андрей Андреевич. – Давай-ка мы поступим так: я отправлю тебя в командировку вместо нашего зануды, а ты докажешь ему, что умеешь работать, и все? Потом будешь работать, как раньше.

– Ну, можно. – Рома быстренько взвесил все «за» и «против» и решил, что план хорош. Мать с Андреем отстанут от него, и можно будет жить своей жизнью и работать так, как ему того хочется. – А куда? Надолго?

– В Екатеринбург. Один мой давний знакомый просил помочь с одним делом, – заметив проблеск тревоги на лице сына, Андрей Андреевич добавил: – Не волнуйся. Я буду на связи, можешь звонить по любым вопросам. Но я уверен, ты меня не подведешь.

– Пап, а надолго? – повторил вопрос Рома.

– Не знаю, неделя, две, три… Как пойдет.

– Ясно. Ладно, пап, пока.

Рома вышел с работы в расстроенных чувствах. Ему хотелось доказать, что он чего-то стоит, но еще больше ему хотелось быть с Лу. Чокнутый Андрей все испортил своими кляузами. Ладно бы он уехал в Москву, пара часов на машине. Он смог бы приезжать хотя бы на выходные. А теперь ему придется улететь на неопределенный срок!

Настроение было отвратительным, и домой ехать не хотелось совершенно. Хотелось увидеть Лу. Набрав ее номер, он с нетерпением ждал, когда она ответит.

– Ром?

– Лу, встретимся?

– Я сейчас работаю, но скоро закончу. Хочешь, можешь подождать меня дома, – предложила девушка и сбросила вызов, не дожидаясь ответа.

– Несносная женщина, – возмутился Рома, резко сворачивая вправо.

Рома уже сидел на кухне, когда Лу вышла в коридор вместе с огромным бородатым парнем. Короткие волосы девушки были собраны сзади, а на руках были черные перчатки.

– Спасибо, – пробасил парень и принялся обуваться.

– Я могу выложить фото работы в «Инстаграм»? – спросила Лу, стягивая перчатки.

– Да без б, меня отметь только, – согласился парень, вытаскивая из кармана купюры. – Пока.

– Пока. – Лу закрыла дверь и повернулась к Роме, который тоже вышел в коридор и теперь стоял, опираясь о стену.

– Привет. – Девушка улыбнулась краешком губ и принялась вытаскивать из волос невидимки. – Короткие волосы невозможно нормально собрать, – пожаловалась она.

– Ты была очень милой со всеми этими заколочками. – Рома не соврал. Короткие прядки смешно топорщились на макушке, придавая Лу сходство с попугайчиком. – А где Рокса? Что-то подозрительно тихо дома.

– Я попросила ее убраться куда-нибудь, чтобы она не мешала мне работать и не смущала Саню. А тут так вовремя ей позвонила наша химичка и позвала тусить. Кстати, я собиралась зайти за Роксой, не хочешь прогуляться со мной? – спросила Лу.

– Можно. – Заметив, что девушка собирается прибираться на столе, Рома поймал ее за талию и притянул к себе. – Ну, чего ты суетишься? – спросил он, проводя пальцами по ее щеке.

– Ничего. – Лу смутилась и уткнулась лицом в его свитер. – Мне все еще стыдно за пятницу, – пробормотала она неразборчиво.

– Ну, перебрала, с кем не бывает? – весело сказал Ромка, ероша короткие темные волосы.

– Я не люблю, когда мне говорят, что делать, но ты какого-то черта вечно прав. Прекрати так делать.

– И не подумаю, так что просто смирись.

– Ладно, – внезапно сразу согласилась Лу, а потом переплела свои пальцы с его. – Пошли за Роксой?

Рома вдруг подумал, что Рокси – девочка взрослая и прекрасно доберется сама. А ему совсем не хотелось отпускать Лу, все еще прижимавшуюся к нему.

– Ты знаешь, я тут подумал. Не хочешь пойти ко мне? Кино посмотрим или типа того? – предложил он.

– Что еще за «типа того»? – фыркнула девушка. – Ладно, я только эсэмэску ей напишу, чтобы не ждала меня.

Быстро отправив сестре сообщение, Лу решила, что приберется в комнате вечером, и натянула кожанку.

– Идем?

– Ты не замерзнешь? – Рома с сомнением посмотрел на нее. Лу была в джинсах, майке и не особо теплой курточке.

– Идти пять минут, – закатила глаза Лу. – Не будь занудой.

– Может, закажем пиццу? – предложил Рома, когда по экрану побежали финальные титры.

– Как хочешь, – равнодушно пожала плечами Лу. – Только не двигайся, – ей было так хорошо лежать, откинувшись на грудь парня, что совершенно не хотелось менять положение. – Тебе говорили, что ты отличная подушка?

– Нет, ты первая. Рад, что тебе удобно.

– Я тоже. – Лу нашла его ладонь и сжала ее в своей. – Мне с тобой так спокойно, – зачем-то сказала она.

– Лу. – Рома вдруг сообразил, что так и не сказал ей о своей предположительно длительной командировке. – Я уеду на пару недель. По работе.

– Как скажешь, – достаточно равнодушно сказала она.

– И все? – возмутился Рома, ожидавший хоть какой-то реакции. – Никаких «я буду скучать» или типа того?

– Я буду скучать, – эхом отозвалась Лу. – Как будто это и так непонятно.

– Непонятно, если ты об этом не говоришь, – слегка обиженно заметил Рома.

– Дурак ты, – сообщила ему Лу.

Тяжело вздохнув, она переместилась так, чтобы оказаться к нему лицом, практически лежа на нем. Прикоснувшись пальцами к его виску, она прочертила линию вниз и остановилась на колючем подбородке. Рома внимательно наблюдал за ней, не двигаясь.

– Слова всегда все портят, – очерчивая кончиком указательного пальца его губы, пояснила Лу. – Они почти всегда не к месту или слишком громкие.

– А как же тогда выражать свои чувства? – спросил парень, глядя на нее из-под ресниц.

– А этого недостаточно? – Лу настойчиво поцеловала его в губы, почти сразу углубляя поцелуй.

Рома рывком перевернул ее на спину, опускаясь сверху, вжимая ее своим телом в кровать. Лу обхватила его ногами, обвиваясь вокруг его бедер, прижимаясь к нему еще сильнее. Было приятно чувствовать на себе тяжесть его тела, растворяясь в головокружительных поцелуях. Она ощущала его руки, беспорядочно шарящие по телу, пробирающиеся под майку. Когда пальцы парня коснулись обнаженной кожи, ее словно током ударило.

Выгибаясь от обжигающих прикосновений, она прерывисто выдыхала прямо в его губы, все крепче цепляясь за широкие плечи. Рома заставлял ее вспыхнуть, заставлял забыть обо всем, кроме него. Его запах снова оплетал ее, пробираясь под самую кожу, пропитывая все ее существо.

Будет ли она скучать? Глупый вопрос. Она будет думать о нем постоянно, каждую секунду, как и до этого. Она будет вспоминать его руки, расчерчивающие ее живот узорами, властные губы, целующие до исступления. Каждый раз, видя засосы, которые расцветали под ухом, она будет вспоминать глаза цвета виски и мальчишескую улыбку. Хотелось, чтобы и Роме было что вспомнить.

– Сними, – хрипло потребовала она, дергая его за край футболки.

Парень с трудом оторвался от нее и стянул с себя лишний предмет одежды. Лу мгновенно избавилась от майки, оставшись в одном кружевном лифчике, слишком откровенном, чтобы что-то скрыть. Хотелось быть кожа к коже, чтобы ощущать его всем телом. Прежде чем Рома сказал хоть слово, она потянулась к нему и прижалась губами к коже чуть ниже ключиц, покусывая, оставляя свой след. Снова и снова она спускалась все ниже, оставляя дорожку из отметок.

– Ты чего так разошлась? – Рома подтянул ее выше, заглядывая в глаза.

– Хочу, чтобы ты думал обо мне.

Лу заставила себя сказать это. Пусть получает, раз ему так важны слова.

– Я и так думаю о тебе двадцать четыре на семь, – сообщил Рома, целуя ее в лоб. – Когда же мне работать?

– Ну, это твои проблемы. – Лу довольно улыбнулась.

– Несносная, – простонал Рома, шутливо кусая ее за нос. – Может, набьешь мне тату с твоим именем?

– Типа, как рабов клеймили? – задумчиво протянула девушка, проводя ногтем чуть ниже его соска. – Было бы симпатично, особенно если шрифт красивый подобрать…

– Эй, я же пошутил!

– А я серьезно, – хихикнула она, пробегаясь пальцами по его ребрам. – Щекотки боишься?

– Безумно, – простонал сквозь смех Ромка.