Чёрные Гавайи

Глава 10 Ты должен им сказать

— Эй! — резко произнесла Энджел. — Прекрати! Слезай оттуда!

Вопреки своему раздражению, ей пришлось усилием воли сдержать смешок, когда он повернул голову и посмотрел вниз с озадаченным выражением лица.

Он продолжал свисать из дыры в её потолке, слегка покачиваясь и остановившись на полпути, так и не забравшись до конца в квадратный проём.

Даже с этими странными, похожими на белые кристаллы глаза, он так сильно походил на её друга, что она вынуждена была поджать губы, упрямо отказываясь даже улыбнуться.

— Спускайся, — сурово сказала она, показав на пол. — Немедленно, Ник. Иисусе. Да что с тобой не так?

— Ты сказала, что убрала наши старые доски для сёрфинга, — сказал он с удивлением в голосе. — Когда мои родители больше не могли хранить мои доски, ты сказала, что убрала их сюда, со своими. Я же помогал, мать твою…

— Помогал? — она хмыкнула. — Помогал разносить мой дом в клочья, хочешь сказать?

С дивана донёсся смешок другого мужчины.

Энджел сердито посмотрела на него, показывая на него следующим.

— Ты не помогаешь, — сообщила она видящему, который сидел со скрещёнными ногами на её диване с тканевой обивкой; дремлющий чёрный ирландский волкодав занимал большую часть его коленей. — Ты должен нянчиться с этим цирком. А не давать ему добро громить мой дом.

— То есть, теперь я громлю твой дом? — Ник хмуро смотрел на неё, свисая из дыры в потолке, с которой он так и не спустился. — Серьёзно? Я пробыл здесь от силы двенадцать часов. Что именно я разгромил? Я ничего не ем… ничего такого, что захотела бы ты сама, — добавил он, когда Энджел наградила его выразительным сердитым взглядом. — Я помыл посуду! — продолжил он всё таким же раздражённым тоном. — Твою посуду, позволь добавить… хрен знает какой давности, но, видимо, оставшуюся здесь с тех пор, когда вы с Ковбоем ещё не переехали в Южную Калифорнию. Ты не хочешь знать, какое мерзкое дерьмо мне пришлось отскребать с кое-каких предметов. Чёрт, я не желаю знать, чем это было изначально…

Даледжем издал очередной фыркающий смешок.

Энджел сердито посмотрела на него.

— Заткнись. Я серьёзно, Джем.

Даледжем слегка оскорблённо вздохнул, поднимая ладонь и наклоняя её определённо в манере видящих.

— Чего ещё ты от меня хочешь? — пожаловался Ник. — Мне следующими окна помыть? Или отдраить швы между кафелем в ванной?

— Ну, раз уж ты предложил, — прорычала Энджел.

Джем снова засмеялся, и Энджел наградила его испепеляющим взглядом.

В этот раз видящий заговорил, ни капли не смущаясь её гневного взгляда.

— Это ты сказала ему, что он может пойти и покататься на доске, сестра, — напомнил ей видящий. — Ты же не думала, что он посчитает это предложение гипотетическим, нет? Вампиры не спят. Он весь день проводит взаперти… и честно говоря, ему надо выбираться на улицу. Ему нужны физические нагрузки. Ему небезопасно бродить по улицам Сан-Франциско сейчас, когда мы можем наткнуться на патрули Блэка или кого-нибудь похуже. Не говоря уж о том, что ты не хочешь, чтобы он охотился… а его инстинкты твердят ему именно об этом…

Щенок на коленях Джема завозился, наполовину скатившись с его бёдер.

Сам себя разбудив, он тут же поднял косматую голову.

Он поморгал, окидывая комнату взглядом заспанных глаз.

Затем щенок чихнул, широко раскрыв глаза — может, от ощущения падения, которое заставило его запаниковать, а может, потому что Джем говорил так близко к его ушам; может, от тона Энджел, а может, просто потому, что его щенячья дрёма подошла к своему естественному завершению.

Какой бы ни была причина, пёс явно решил, что он что-то упустил, и тут происходит нечто захватывающее.

Затем взгляд тёмных глаз пёсика остановился на Нике.

Его ушки встали торчком.

Радостно гавкнув, Пантер скатился с колен Джема.

Он побежал к отверстию в потолке, которое вело на чердак — именно там теперь его любимый не-человек свисал, держась за покрашенные белой краской доски.

Очевидно, Ник делал нечто интересное.

Пантер немедленно снова начал лаять, и его щенячий голос звучал на удивление низким и громким для его размеров, служа напоминанием, что он вырастет в очень большую собаку, как только станет взрослым.

— Пантер! — окликнула его Энджел, раздражённо выдохнув.

Щенок обернулся к ней, робко виляя хвостиком, словно не зная, как понимать её тон, и было ли это приглашением поиграть.

— Да, ты, — укоризненно сказала она псу. — Ты тоже не помогаешь.

Пантер гавкнул, открыв рот в собачьей улыбке.

Затем взгляд его тёмных глаз вернулся к вампиру, свисавшему с потолка.

Он гавкнул громче. В этот раз Энджел отчётливо услышала различные собачьи вариации вопросов «Что делаешь, человек? Это опасно? Это весело? Я могу помочь? А что в той дыре?»

Этот пытливый лай определённо адресовался Нику.

Всё ещё слегка покачиваясь, Ник взглянул на щенка и улыбнулся.

— Привет, приятель, — сказал он. — Не слушай злую тётю, — он бросил на Энджел ровный взгляд, поджимая губы. — Она злится не на тебя.

Энджел громко фыркнула.

— Это точно, — сказала она.

Ник продолжал, по-прежнему обращаясь к щенку.

— Очевидно, она забыла, что это она решила привести нас сюда. Она предложила нам остаться здесь…

— Как идиотка, — парировала Энджел.

Ник издал один из своих фальшивых вампирских вздохов, закатив глаза.

— Ты хочешь, чтобы я спустил доски или нет? Ты реально настолько помешана на контроле, что предпочтёшь сделать это сама? Хотя я уже поднялся сюда?

— Почему ты просто не воспользовался лестницей? — рявкнула она. — Как нормальный человек?

— Механизм не работал, — сказал Ник, словно это было самой естественной вещью на свете. — Я его починю, чёрт подери. Просто не сейчас. Я починю его завтра, когда Джем будет спать. А сейчас я хочу пойти и поплавать на доске. Пока снаружи темно…

— Там едва смеркается, — проворчала она. — Солнце село где-то полчаса назад, Ник. Не то чтобы у тебя не было времени починить его ранее…

— …Я не говорил, что не могу починить его прямо сейчас, — перебил Ник. — Я сказал, что не хочу чинить его сейчас. И туда добираться как минимум полтора часа, — напомнил он ей. — Я хочу иметь в запасе достаточно времени для самого сёрфинга. И Джем никогда не пробовал держаться на доске, так что нам надо принимать в расчёт время на обучение. Хотя к концу ночи ему это будет удаваться даже лучше, чем мне…

На это Джем иронично хмыкнул.

Энджел покосилась на видящего, затем перевела взгляд на вампира.

— Тебе вот обязательно отправляться в Санта-Круз? — спросила она, повышая голос, хотя с его вампирским слухом он услышал бы её, даже если бы она шептала. — Пляжей полно и здесь, в Сан-Франциско, знаешь ли. Не говоря уж о том, сколько пляжей имеется по дороге отсюда до Санта-Круз, и все они ближе, чем маяк…

— Я хочу поехать в Санта-Круз, — сказал он так, будто уже ясно дал это понять. — В чём проблема, Эндж? Боишься, что я разобью тебе машину?

— Среди прочего, — пробормотала она.

Воцарилось молчание.

Затем Ник испустил очередной ложный вампирский вздох.

— Слушай, мы с Джемом договорились, — сказал он, обернувшись к ней через плечо. — Он научит меня стрелять из лука, а я научу его сёрфингу. Если мы делаем это, значит, надо делать это правильно. Для его первого раза мне надо отвезти его на Маяк.

Помедлив, он хмуро посмотрел на неё вниз, всё ещё свешиваясь с проёма.

— Ты принесла для него лук? Для Джема?

Энджел закатила глаза.

— Да… Я украла лук для твоего бойфренда из запасов Блэка. Я также принесла ему стрелы. Я не знала, какой тип он предпочитает, так что принесла по колчану каждого типа. Я посчитала, что это займёт вас обоих на какое-то время…

— Я это видел, — произнёс Джем с весельем в голосе. — Ты осознаешь, что некоторые из стрел, которые ты принесла мне, сестра, взрывоопасны? Ты вручила мне настоящий арсенал…

— За который несёшь ответственность ты, Джем, — предостерегла Энджел, показывая на него пальцем. — Если Ник что-нибудь взорвёт этими стрелами, то это будет целиком и полностью на твоей совести, — стиснув зубы при этой мысли, она добавила: — Вам, наверное, лучше подняться в горы, чтобы практиковаться. Или уйти на пляж. Ну, или куда-нибудь, где вас двоих никто не увидит.

Джем усмехнулся.

Покачав головой, Ник, похоже, принял решение.

Отвернувшись от неё, он подтянул всё своё тело со странной, машинной грацией и скрылся в отверстии в потолке.

Энджел невольно повременила со своим раздражением на него, на мгновение засмотревшись на то, как он двигался — грациозно, но в то же время совершенно не похоже на более животные движения видящих, включая нового «бойфренда» Ника, Даледжема — видящего, который в настоящий момент сидел на её диване со скрещёнными ногами.

Мысленно Энджел брала статус их отношений в кавычки только потому, что сам Ник, похоже, делал то же самое. Странно, что новорождённый вампир до сих пребывал в странном отрицании относительно его отношений с Даледжемом, учитывая всё остальное, что происходило с Ником в данный момент.

Энджел таких иллюзий не питала.

По той же причине ей, наверное, следовало отказаться от этих мысленных кавычек.

Она продолжала наблюдать, как Ник подтянул ноги к краю отверстия в потолке и прыжком запрыгнул туда до конца. Движение было лёгким, вопреки массивности его тела, и он бесшумно приземлился на балки, поддерживающие её потолок и несколько слоёв изоляционного материала.

Энджел наблюдала за тенью Ника, пока он осматривал пространство для хранения.

— И ради уроков стрельбы из лука ты тоже машину не получишь, — крикнула она ему. — И тем более сегодня. Я знаю, как ты водишь. Я видела тебя на этих узких прибрежных дорогах.

Он, похоже, почти её не слушал. Он всё ещё осматривался по сторонам, когда через проем донёсся его голос, звучавший теперь уже отрешённо.

— Пусть Джем сядет за руль, если ты мне не доверяешь, — сказал он, и его слова приглушались потолком.

Переступив с ноги на ногу и повернувшись, Ник балансировал на двух несущих балках над прихожей её дома и глянул вниз, встретившись с ней взглядом. Его хрустальные глаза светились, отражая тусклый свет.

— Или, чёрт подери, почему бы тебе просто не поехать с нами, Эндж, — добавил он. — Судя по твоим словам, тебе не помешает ночь отдыха. И Ковбою тоже, наверное. И так ты сможешь сесть за руль своей драгоценной антикварной…

— Я бы предпочла не умирать, спасибо, — сказала она, крепче скрещивая руки на груди. — Я бы также предпочла, чтобы ты не втягивал моего бойфренда в своё шизанутое дерьмо…

— Тебе необязательно вставать на доску, — сказал Ник, снова осматривая пространство чердака. — Хотя я в любом случае не позволил бы кому-то из вас умереть, Иисусе. Что за королева драмы…

Даледжем расхохотался.

Но умолк, когда Энджел наградила его гневным взглядом.

— Заткнись, Даледжем…

— …И перестань наезжать на Джема, — добавил Ник, хмуро посмотрев на неё сверху. — Я знаю, ты не хочешь моего присутствия здесь, но не вымещай это на нём. Ему приходится нянчиться куда больше, чем тебе. И он вынужден слушать, как я хожу туда-сюда по этому бл*дскому дому весь день.

Когда Энджел издала полный неверия звук, Ник заговорил громче, перебив её.

— Ты могла бы побыть в Санта-Круз с Пантером, — предложил он. — Мы всё равно не можем оставить его здесь одного… на такой длительный период времени. Вы с Ковбоем могли бы поехать с нами, погулять с Пантером по набережной или по центру Санта-Круз, побродить с ним несколько часов. Заглянуть в одну из тех кофеен, которые тебе так нравятся. Или, чёрт подери, зайдите с ним прямо в бар. В большинстве заведений и бровью не поведут. Это же Калифорния.

Голос Ника сделался более приглушенным, когда он скрылся глубже в том техническом пространстве над потолком, которое было достаточно просторным, чтобы считаться настоящим чердаком.

— …Или так, — сказал он, говоря громче. — Или тебе придётся забрать Пантера с собой на Калифорния-стрит, и это вызовет кучу вопросов. Например, «Энджел, откуда у тебя собака?», «Чья это собака, Энджел?», «Как это Мири принесла сюда собаку, а мы её впервые видим, Энджел?»

Помедлив, он добавил:

— Ты можешь сказать, что это твой пёс, но опять-таки у них возникнут вопросы. Например, «Когда это ты нашла время завести собаку после того, как несколько недель проторчала в подземных пещерах с вампирами, Энджел?» и «Кто кормил собаку всё это время, Энджел?» и так далее. Они опять-таки будут задаваться вопросом, почему они впервые видят эту чёртову псину, хотя они знают, что ты помешана на животных и таскала бы её с собой в офис с той самой секунды, как обзавелась ею…

Над головой что-то загремело.

Энджел рефлекторно пригнулась, вздрогнув.

Затем сердито посмотрела на проём в потолке.

— Это что было, мать твою? — рявкнула она.

— Ничего, — донёсся голос Ника. — Коробка упала. Успокойся, бл*дь.

— Если ты разобьёшь антикварные ёлочные украшения моей мамы, я тебя на кол посажу, Ник.

Тут Даледжем заржал по-настоящему.

Когда она сердито посмотрела на него, он поднял ладонь в спешном жесте извинения видящих, но не перестал хохотать. Заметив, что видящий одет в тёмно-серый спортивный костюм с орлиным логотипом «Охрана и Расследования Блэка», Энджел снова нахмурилась.

Надо достать им обоим больше одежды.

А значит, ей надо наведаться в старую комнату Джема в Гнезде Раптора, а также спросить у Мири, где может лежать одежда Ника, при условии что Блэк не спалил её всю, бросив в мусорный бак и полив бензином.

Она гадала, сохранил ли Ник свою квартиру в южном Сан-Франциско… затем вспомнила, что он этого не сделал.

Он хранил несколько коробок с вещами в родительском доме на Потреро-хилл, но большую часть (в смысле вещи, которыми он пользовался каждый день) он тоже перевёз в здание на Калифорния-стрит.

В любом случае, тело Ника довольно сильно изменилось после превращения из человека в вампира. Энджел задавалась вопросом, подойдёт ли ему его старая одежда, или ей проще сдаться и купить ему новую.

Нахмурившись и ещё крепче скрестив руки на груди, она решила, что от этого не будет толка.

Ей надо отвести их обоих на шоппинг.

Или же достать для Джема кредитку, и пусть сам разбирается.

Наверху раздался очередной, уже не такой громкий грохот, когда Ник сшиб что-то из вещей, которые она запихнула в своё чердачное пространство.

— Мать твою, Наоко! — рявкнула Энджел, заорав на потолок.

Но из проёма в потолке показалась доска для сёрфинга, сжимаемая причудливо белыми мускулистыми руками.

Приглушенный голос Ника донёсся из-за стеклопластиковой доски.

— Кто-нибудь возьмёт эту штуку? — спросил он. — Или мне просто швырнуть её на пол и надеяться на лучшее?

Энджел выдохнула, выпрямив руки и приготовившись шагнуть вперёд.

Но Джем оказался там первым, вскочив с дивана прежде, чем она сама успела преодолеть несколько шагов до проёма. Она наблюдала, как видящий проворно и почти беззвучно шлёпает к месту под доской и хватает её, забирая у Ника.

Как только Ник отпустил её, Джем вытащил доску до конца, аккуратно и ловко извлекая её из проёма в потолке. Опустив её, он осторожно прислонил доску к стене, найдя свободное пространство между фотографиями, которые Энджел повесила на стены в коридоре.

— Видишь? — хмыкнула Энджел. — Джем умудрился справиться с этой штукой, не поломав мне дом, Ник.

Ник бросил на неё беглый взгляд из проёма в потолке.

— Я думала, у вампиров должны иметься супер-быстрые рефлексы, — сказала она, игнорируя его взгляд и заново скрещивая руки на груди. — А ты своим шумом там напоминаешь пьяного карапуза, который сшибает всё, что не прикручено болтами…

— Ты сама засунула доски в самую даль, — пожаловался он, глядя на неё и хмуро поджимая губы. Его абсурдно молодое лицо, принадлежавшее сорока-с-лишним-летнему мужчине, опять заставило Энджел на мгновение подвиснуть. — Ты не могла предупредить меня, что перед этими чёртовыми досками ты поставила несколько дюжин открытых и хлипких коробок, битком набитых хрупкими безделушками? — продолжал он своим лучшим жалующимся тоном, жестикулируя в такой манере, от которой создавалось впечатление, что он набрался этого от Джема. — Зачем ты вообще хранишь всю эту фигню? Ты скоро будешь как твоя тётя Летиция в Новом Орлеане. Когда ты умрёшь, нам придётся откапывать тебя, следуя на запах кошачьей мочи и раков…

Энджел фыркнула.

— Эй. Тебе нравилась моя тётя Летиция.

— И что? К чему это ты?

— …И кто бы говорил, — сказала она, игнорируя его последние слова. — Я помню твой офис в участке. Не говоря уж про твою квартиру. И где всё это дерьмо, кстати? Ты арендовал склад? Или просто капитулировал и спалил всё это к херам?

Ник, похоже, собирался ей ответить.

Но не сделал этого, посмотрев на Джема, когда видящий щёлкнул пальцами.

— Поспорите в машине, дети, — сказал Джем всё ещё забавляющимся, но деловитым тоном. — Там ещё одна доска, na? Ты же поднялся за двумя досками, брат?

— Ага.

В одном лишь этом слове тон Ника резко изменился, заставив Энджел удивлённо моргнуть.

Его голос сделался более низким, мягким, всё притворное возмущение исчезло.

— Мне надо вернуться за второй, — добавил Ник таким же тоном. — Тут нет места, чтобы нести сразу две. Но я вытащил её из-за коробок, так что много времени это не займёт. Секундочку. Сейчас вернусь.

— …Вижу, с ним ты можешь быть вежливым, — фыркнула Энджел. — До абсурда вежливым. Почему это, интересно? — она вскинула бровь, глядя на красивого до неприличия видящего. — Ты его приструнил, Джем? Как, вот что мне интересно? И сколько мне надо заплатить тебе, чтобы выведать этот секрет?

И вновь Ник бросил на неё взгляд.

В этот раз ей не показалось, что он сверлит её сердитым взглядом в рамках их обычной перепалки.

У неё сложилось явное впечатление, что она его смутила.

Более того, она сильно подозревала, что он бы уже рутинно покраснел, не будь он вампиром… то есть, румянцем бы залились уши, шея, щёки, всё остальное… и почему она всё время забывает, кем он стал?

Джем бросил на неё взгляд искоса, и его губы дёрнулись.

— Не ты одна, сестра, — пробормотал он.

Энджел задумалась над этим.

Помня о супер-остром вампирском слухе Ника, который был даже лучше, чем у Джема-видящего, она произнесла следующие слова одними губами.

«Мири? — спросила она у Джема. — Док?»

— Я имел в виду себя, — пробормотал Джем ещё тише. — Но да. Она тоже.

— Она тоже что? — переспросил Ник теперь уже раздражённым тоном.

Ещё одна доска появилась из дыры в потолке. Слегка улыбнувшись сначала Энджел, затем Нику, Джем закатил глаза и подошёл ближе к проёму.

— Ты параноик, брат, — пожурил он его. — Я что, ничего не могу сказать твоим друзьям так, чтобы ты не решил, что я думаю или говорю нечто ужасное про тебя?

— Нет, — ворчливо ответил Ник.

Энджел рассмеялась.

Она знала, что Ник говорил это в шутку, и она должна была рассмеяться, но её веселье по-прежнему было вызвано не столько его словами, сколько тем, насколько другим он становился с Джемом — он был гораздо тише и почти смущался из-за того, что кто-то видит, как он разговаривает или взаимодействует с мужчиной-видящим.

Даже если бы Джем уже не сказал ей, Энджел уже по одному его поведению и так поняла бы, что Ник на него запал, и неважно, мужчина он или кто.

На самом деле, чем больше она видела, как эти двое взаимодействуют, тем сильнее убеждалась, что это не просто «запал». Она никогда прежде не видела, чтобы Ник так вёл себя с кем-либо, даже с Мири, когда он был на пике своего увлечения ею.

Будучи человеком, Ник был натуралом, но почему-то это всё тоже не казалось странным. Энджел поймала себя на том, что вообще не смутилась из-за этого, хотя она знала Ника ещё тогда, когда они оба были маленькими детьми в дерьмовом районе Хантерс-Пойнт.

У неё не хватило смелости поговорить с Ником о чём-то личном за тот день, что прошёл с тех пор, как он перебрался сюда и стал её гостем.

На самом деле, она почти не говорила с ним, учитывая всё то, что в настоящий момент происходило в здании на Калифорния-стрит. Она сумела убраться оттуда лишь потому, что выдумала историю о заболевшем друге. Ковбой её прикрывал, конечно же; он единственный в их команде (помимо самой Энджел) знал, что Ник и Даледжем находились здесь — по очевидным причинам.

И Ковбой тоже не был в восторге от этой информации.

Он определённо был не в восторге от того, что ему приходится врать другим, даже если это всего лишь умалчивание. Ковбой понимал логику в том, что надо позволить Мири самой рассказать Блэку, поскольку это Мири приняла решение привести Ника сюда… но ему это не нравилось.

По той же причине Ковбой избегал разговоров с Блэком.

Энджел сильно подозревала, что Ковбою хотелось бы вообще не знать об этой ситуации и пребывать в том же блаженном неведении, что и Декс с остальными.

Конечно же, Ник прекрасно понимал, какой переполох непременно вызовет его возвращение в Сан-Франциско.

Энджел подозревала, что отчасти поэтому он избегает упоминания всей этой ситуации и сосредоточился на таких вещах, как свозить его нового бойфренда на сёрфинг.

В то же время так легко было вновь погрузиться в эти перепалки с ним.

Её разуму так легко было практически стереть всё, что случилось в последние несколько месяцев и просто принять, что Ник, друг её детства, вновь жив… и более-менее стал собой, таким, каким она его помнила.

Определённо было легче расслабиться и сосредоточиться на таких вещах, а не на том, например, что в её гараже прикован психопат-видящий, прямо под гостиной апартаментов, оставшихся после смерти её тёти.

Подумав об этом, Энджел невольно нахмурилась.

— Что по поводу Солоника? — спросила она, продолжая хмуриться. — Кто-то же должен оставаться здесь, верно? Следить за этим куском дерьма?

Помедлив, когда эти двое промолчали, она добавил:

— Я не хочу, чтобы он садился в мою машину, Ник. Если проголодаешься после сёрфинга, тебе придётся каким-нибудь другим способом позаботиться об этой проблеме.

Подняв взгляд, она увидела, как Ник нахмурился от её слов.

Он уже передал вторую доску для сёрфинга Джему, и Энджел наблюдала, как видящий аккуратно прислоняет её к стене возле более крупной чёрно-красной доски, которая принадлежала Нику, когда они оба были ещё в старших классах. Доска Энджел была яркого светло-зелёного цвета.

Она до сих пор помнила, как выбирала её в сёрферском магазине с Ником.

Тогда они практически каждые выходные катались на досках.

По очевидным причинам Энджел не могла принести Нику его более актуальную и гораздо более дорогую доску взрослых размеров.

Если бы кто-нибудь увидел, как она вытаскивает эту штуку из старой комнаты Ника в здании на Калифорния-стрит, это вызвало бы чертовски много вопросов, и не только потому, что все они находились в разгаре кризиса из-за того, что сделала Мири.

Энджел всё ещё думала о полных видящих клетках под зданием на Калифорния-стрит, когда Ник спрыгнул из отверстия в её потолке.

Вопреки его размеру и возможному теперешнему весу, он приземлился легко, почти не издав ни звука.

Это движение, которое столь явно было нечеловеческим, заставило Энджел вздрогнуть.

— Мы не повезём с собой Солоника, — проворчал он так, будто она произнесла это вот только что. — И я не буду перекусывать туристами в Санта-Круз… ну твою ж мать.

— Ага, только местными, — вставил Джем, обвив рукой талию Ника, как только оказался достаточно близко к нему.

Когда Ник закатил глаза, вновь выглядя слегка раздражённым, видящий усмехнулся.

— Она знает, что я шучу, — сказал Джем, потянув за длинные волосы Ника.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Ник.

Энджел видела, как друг её детства бросил на неё косой взгляд, но опять-таки, она была на удивление тронута. Он явно ужасно стеснялся того, что она видит его с Джемом. Не потому, что Джем — мужчина, а скорее потому, что Ник знал: Энджел заметит связь между ними, не говоря уж о чувствах Ника.

Как минимум, он определённо приуменьшал их отношения.

Энджел подозревала, что причина этого ей известна.

— Хотелось бы мне, чтобы ты посвятила в это меня, — проворчал Даледжем, взглянув на неё.

Слегка вздрогнув от понимания, что видящий услышал её мысли, Энджел в следующие несколько секунд осознала, что он, должно быть, не читал её нарочно. Потому что в таком случае он бы знал, почему у неё возникла такая мысль, и ему не пришлось бы спрашивать.

— Прекратите, — прорычал Ник, глядя на их обоих.

— Почему? — спросил Джем, по-прежнему держа пальцы в волосах Ника. — Что тебя беспокоит?

Ник нахмурился. Казалось, на мгновение он хотел ответить, но затем захлопнул рот.

— Мы говорили о тебе, — сказал Джем. — Ну, точнее, я говорил о тебе. Она просто думала о тебе.

— Я понял, — Ник наградил его предостерегающим взглядом. — Просто прекратите. Оба.

— Я как раз собирался сказать тебе, о чём она думала, и на что я отвечал, — спокойно ответил Джем.

— Я знаю, — сказал Ник. — И я прошу тебя этого не делать, — не глядя на Энджел, он добавил тише: — Она бы сказала мне, если бы хотела, чтобы я это знал.

— Может быть, — произнесла Энджел, невольно вновь развеселившись. — Вообще-то, — добавила она. — Думаю, я тебе скажу. Я думала…

— Пожалуйста, не надо, — сказал Ник, наградив её очередным жёстким взглядом.

В этот раз Энджел расхохоталась по-настоящему.

Затем она подумала кое о чём другом и поджала губы.

— Ты собираешься навестить свою маму?

Ник застыл.

Джем тоже, но у Энджел мгновенно сложилось впечатление, что его реакция вызвана другим. Взгляд светло-зелёных глаз видящего метнулся к Нику, выражая отчасти беспокойство, отчасти удивление.

Энджел слегка опешила от нежности, которую увидела в этом взгляде.

— Твоя мама, — тихо произнёс Джем. — Твоя мама жива?

Ник взглянул на него, слегка вздрогнув, затем бросил на Энджел резкий взгляд.

— Я звонил ей сегодня, — произнёс он, почти бормоча.

— Она знает, что ты вернулся в Сан-Франциско?

— Нет.

Джем выглядел откровенно изумлённым.

— Твоя мама живёт в Сан-Франциско?

— Оба его родителя здесь, — подсказала Энджел, наверное, не очень услужливо с точки зрения Ника, но она получала извращённое удовольствие, наблюдая, как Ник-Вампир нервно дёргается. — …И одна из трёх его сестёр. Две другие живут в Сиэтле и Лос-Анджелесе, насколько я знаю.

Джем бросил на неё косой взгляд, прищёлкнув языком.

— Ты слишком наслаждаешься этим, сестра, — сказал он укоризненно и посмотрел на Ника. — Ты звонил своей матери? Пока я спал?

— Ты познакомишь её со своим новым бойфрендом, Ник? — поинтересовалась Энджел теперь уже откровенно подкалывающим тоном, как будто они оба снова люди, и им лет по двенадцать, может. — Интересно, что собьёт её с толку сильнее, — протянула она, постукивая пальцем по губам и притворно задумавшись. — То, что ты внезапно оказался «геем»? Или то, что ты выглядишь на двадцать два…?

— Заткнись, Эндж.

Энджел умолкла.

Она уставилась на него.

В этот раз его голос звучал совсем как у прежнего Ника, даже с этой странной добавочной музыкальностью, которая иногда проступала сильнее.

Но дело не только в этом — он казался по-настоящему разозлившимся.

Моргнув и по-прежнему уставившись на него, Энджел осознала, что умудрилась его расстроить.

— Эй, — она подошла к нему поближе, подняв руки. — Прости.

Подумав о том, по поводу чего она его дразнила, а также вспомнив, что Ник всегда был чрезвычайно близок со своей семьёй, включая обоих родителей и всех трёх сестёр (и это в сочетании с тем фактом, что Ник изначально не просил, чтобы его делали вампиром), Энджел внезапно почувствовала себя последним куском дерьма.

— Прости, Ник, — произнесла она, как только всё это отложилось у неё в мозгу. — Я правда сожалею. Я не подумала…

— Забудь, — его тон сделался ворчливым, и он отмахнулся от неё. — Я просто… — поколебавшись, он взглянул на Джема, и опять-таки у Энджел сложилось впечатление, что он покраснел бы, если бы всё ещё был человеком. — … Я просто ещё не разобрался, что делать со всем этим.

Воцарилось молчание.

Энджел ощущала, что они все втроём думают, а не только Ник.

Затем Джем удивил её, и не только тем, что первый нарушил молчание.

— Что делать со всем этим? — переспросил видящий неожиданно решительным тоном. — Само собой, ты должен им сказать. Ты должен рассказать им всё. Ты должен рассказать им правду.

Ник и Энджел оба повернулись, уставившись на него.

Ник повернулся с той нечеловеческой вампирской грацией, но в остальном могло сложиться впечатление, будто их повернула одна невидимая рука.

Несколько долгих минут никто не произносил ни слова.