Чёрные Гавайи

Глава 31 Не вампир

Я почувствовала его страх.

Страх Блэка пробежал рябью по моему свету, пробуждая мой собственный страх, вызывая более сильный, более настойчивый порыв — приободрить его, успокоить.

Честно говоря, я просто хотела обнять его.

Мне хотелось обнять его, забрать оттуда.

Но сначала мне нужно его успокоить.

Я не могла прыгнуть с ним в таком состоянии.

Не тогда, когда он наполовину потерял голову.

Он стоял там, голый, тяжело дыша.

Он вновь стал самим собой всего несколько секунд назад.

Я помогла ему трансформироваться обратно в его форму «видящего» так быстро, как только смогла.

Мне пришлось ждать, пока Корек закончит делать курорт безопасным для нас.

Мне пришлось ждать, пока Питер умрёт, сумев выпустить только одну пулю в направлении Блэка, прежде чем наполовину превратившийся Блэк запустил коготь в живот своего старого друга и практически разорвал человека пополам.

Шестеро кибер-солдат бросились на Блэка, как только тот напал на их создателя… но к тому времени было уже слишком поздно.

Полностью изменившееся тело Блэка проломило пол и потолок… практически одновременно. Он выбил стены, закричав в небо, когда расправлял крылья. Судя по тому, что я могла видеть, наблюдая глазами Блэка и Корека, обломки крыши, куски цемента из бассейна, не говоря уже об ударе когтей, ног и хвоста Блэка, разорвали этих шестерых солдат-киборгов на куски.

Думаю, первые двое были убиты в равной мере и последствиями самой трансформации, и активными попытками Блэка уничтожить их.

В любом случае, я не стала ждать ни секунды дольше необходимого.

Учитывая, как мало у Блэка было свободы в процессе всего этого «превращения в дракона», и как он был ни капли не рад всей этой перспективе, я не хотела, чтобы он оставался в этой форме дольше, чем это абсолютно необходимо.

К счастью, всё закончилось быстро.

Весь этот инцидент длился недолго.

Пятнадцать, может быть, двадцать минут в общей сложности, от первоначального превращения в дракона до того, когда Блэк снова стал Блэком.

Но чёрт подери.

Это ощущалось долгим.

Это казалось бесконечно долгим, пока я наблюдала, как Блэк в своей драконьей форме разрывает каркас курортного здания, царапая когтями и убивая каждого из солдат-киборгов, которых он мог найти своими глазами, прибегая к вынюхиванию остальных своими драконьими органами чувств, как только те переставали активно нападать на него.

К счастью, эти солдаты действительно были глупы.

Насколько я могла судить, они так и не прекратили активно нападать на Блэка.

Даже после того, как он превратился в дракона, они целеустремлённо пытались убить его. Они не остановились даже после того, как Питер умер, даже после того, как я уже исчезла.

Я подождала несколько минут после того, как последний солдат напал на Блэка — просто чтобы убедиться.

Я хотела быть уверенной.

Я подождала, пока ноги Блэка и Корека твёрдо встанут на землю.

Я подождала, пока Блэк закончит обнюхивать остатки здания и спустится на пляж.

Я подождала, пока не убедилась, что он в полной безопасности.

На некоторые моменты тяжело было смотреть.

Я была вынуждена прыгнуть из шкафа в номере, как только началась трансформация.

Я прыгнула, переместившись на подъездную дорожку перед курортом.

Я вновь появилась там, голая… как раз вовремя, чтобы увидеть, как голова дракона Блэка прорвалась через верхний этаж здания, посылая вверх шлейф огня, воды, пальм, расщепленного дерева и кусков цемента, когда он проломился через бассейн на крыше и окружающую его террасу.

Камни и пальмы посыпались дождём, осколки усеяли круглую подъездную дорожку перед курортом. К счастью, большинство крупных кусков рухнуло по противоположную сторону здания. Тем не менее, одни лишь звуки уже вызывали тревогу и заставляли меня пятиться назад по подъездной дорожке, даже будучи совершенно голой, пока я не оказалась почти у самой дороги.

Добравшись туда, я поставила щит видящих, пытаясь держать людей подальше.

Тех немногих людей, которые находились достаточно близко к суматохе, чтобы услышать её и с любопытством приблизиться, я подтолкнула потерять интерес.

Я видела, как все они побрели обратно или просто прибавили скорость в своих машинах, и их глаза смотрели прямо перед собой, когда они проезжали мимо.

И всё же я волновалась.

Я беспокоилась о спутниках.

Я беспокоилась о военных самолётах.

Я беспокоилась о беспилотниках и других способах, с помощью которых кадры этого события могли бы где-то всплыть.

Но идя на это, я понимала риск.

Я знала, что это будет пиар-катастрофа, которая, вероятно, перевернёт всё, что Блэк пытался сделать, приехав сюда. Я также знала, что у нас не было особого выбора.

Если бы у меня и имелся другой выход, я не смогла его найти.

Подняв щит вокруг всего курорта, я в конце концов отважилась вернуться вниз по подъездной дорожке к главному зданию.

К тому времени самый большой ущерб уже был нанесён.

Я стояла там, слушая, как щелкают и хрустят мощные челюсти Блэка, разбираясь с солдатами, которые ждали его на первом этаже.

После того, как он разорвал на части оставшихся роботов Питера в вестибюле и у бассейна, методично разгрыз их, когда они атаковали его, как поодиночке, так и небольшими группами, всё стало странно тихим.

Он быстро справился с ними.

Я видела, как он расправлялся с ними почти поодиночке, с помощью зубов, когтей, огня, даже убивая некоторых точными, сокрушительными ударами хвоста и когтей.

Потом он закончил, и всё стихло. Я видела, как Блэк, сложив крылья, пьёт из большого бассейна, а его большие когтистые лапы покоятся на дне бассейна, оставляя трещины на ранее нетронутой голубой плитке и белом цементе.

Наблюдая, как он пьёт, я связалась с операторами беспилотников.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы получить ответ от кого-либо.

В конце концов, Декстер, который до сих пор находился на пляже в укрытии с несколькими другими членами нашей команды, ответил мне.

— Всё чисто? — спросила я, наверное, в двадцатый раз за гораздо меньшее количество минут. — Вы улавливаете какие-то сигналы от этих кибер-штук?

— Я не… — Декс поколебался.

Я услышала, как он сделал вдох.

— Да, — сказал он, говоря более уверенно. — Я больше ничего не вижу. Их больше не осталось.

— С вашей командой всё в порядке? — спросила я.

— Мы… да. Мы в порядке, Мири.

— Вы возвращаетесь сюда? — спросила я.

— Вернёмся, — сказал Декс, снова поколебавшись. — Вернёмся, док. Как только…

Он замолчал, так и не закончив свою мысль.

Я знала, что он имел в виду.

Он имел в виду, как только Блэк перестанет быть драконом.

Он имел в виду, как только Блэк снова станет самим собой.

— Блэк, — говорила я ему теперь, наблюдая, как он борется, чтобы взять себя в руки, чтобы вернуться в своё тело, обратно ко мне. — Блэк… всё будет хорошо.

Он всё ещё смотрел на меня, когда по его лицу потекли слёзы.

— Мири, — прохрипел он сдавленным голосом. — Мири, забери меня отсюда. Пожалуйста.

Подойдя к нему и всматриваясь в его лицо, я увидела мольбу в его глазах.

Добравшись до него, я не сказала ни слова.

Я обхватила его руками и активировала эти структуры над своей головой.

Мы исчезли, прежде чем я успела сделать ещё один глубокий вдох.

***

«Милый, — мягко послала я. — Всё хорошо. Всё будет хорошо».

Свет Блэка издал сдавленный смешок.

«Господи, Мири».

Его голова лежала у меня на коленях. Я гладила его по волосам.

Теперь мы находились на другом берегу, под деревьями, которые изгибались над нами, как безмолвный, красочный зелёный собор. Я слышала, как в воде выдры лают друг на друга, играя в прибое.

Ну, я называла их выдрами.

Конечно, на самом деле это были не выдры.

Они немного походили на них, только были размером с немецкую овчарку и примерно такие же умные. Они также были очень дружелюбными, когда мы выходили с ними поплавать.

Глядя на безупречный белый песок этого иномирного пляжа, я задавалась вопросом, разумно ли было перенести его сюда, утешить его здесь, вместо того, чтобы позволить ему приспособиться ко всему этому дома, в нашем собственном мире.

«Питер уже знал, что ты не человек, — напомнила я ему. — Я слышала, что он сказал. Он сказал, что многие об этом знают. Возможно, он ошибся в расе, думая, что ты вампир, но тайна так или иначе уже раскрыта. Теперь, когда вампиры разоблачены, это только вопрос времени, когда люди узнают о видящих».

«Мири, ты не понимаешь, — Блэк покачал головой, и на его глаза навернулись слёзы. — Ты не понимаешь, что это был за мир. Ты не знаешь, в чём я вырос, какими были люди в моём мире. И не только люди, — добавил он, глядя на меня снизу вверх. — И видящие тоже. Есть причина, по которой Чарльз такой, какой он есть».

Когда я промолчала, Блэк сглотнул, глядя в чашу голубого неба.

«Я не пытаюсь быть козлом, — сказал он. — Но люди? Не все, а заурядные, обычные массы? Они не очень хорошо воспринимают всё, что отличается от них. Они особенно нехорошо воспринимают это, когда данные вещи их пугают».

Сглотнув, он сделал рукой изящный, явный жест видящих.

«Большинство людей на нашей Земле будут бояться нас. Они не дадут нам ни единого шанса. Они будут на сто процентов уверены, что мы контролируем их из-за кулис. Они захотят, чтобы мы все надели что-нибудь, и они знали, кто мы такие. Им понадобятся ошейники и специальные татуировки. Они потребуют гарантий, что мы не сможем использовать наши способности против них. Это означает имплантаты, метки, Бюро Сдерживания Видящих… всё то же дерьмо, что было на моей родной планете. Они захотят экспериментировать на нас. Они попытаются поработить нас, Мири…»

«Я знаю, — я послала больше тепла в его свет, пытаясь успокоить его. — Я знаю, дорогой. Я действительно знаю. Но говорю тебе… они всё равно узнают. Так что, возможно, пришло время подумать о том, как с этим бороться, когда они узнать. И, вероятно, как контролировать это в процессе».

Помолчав, я добавила:

«Если ты не будешь контролировать процесс, Блэк, это сделает кто-то другой. Кто-то вроде Чарльза».

Блэк хмыкнул и покачал головой.

Я знала, что он со мной не спорит.

Он просто хотел отрицать правдивость этого всего.

Он не хотел в это верить.

«Это не самое худшее время в мире, Блэк, — послала я потом. — Ты только что спас их. Ты спас их от Чарльза. Если ты сможешь заставить их понять это…»

Но он перебил меня, сказав вслух:

— Ты спасла их, Мири, — предостерегающе произнёс он. — Я этого не делал. Это сделала ты.

— Блэк, — сказала я раздражённо. — Я знаю, что случившее на курорте было дерьмовым, но на самом деле… всё было не так уж ужасно. Мы можем сгладить последствия. Мы опустошили курорт, включая персонал. Насколько я могла судить, ни один невинный человек не пострадал.

Помолчав, я добавила:

— Наши люди, вероятно, разбираются с видеонаблюдением, пока мы говорим. Они сотрут память гостям, если им придётся, вместе с персоналом отеля и охраной. Я сомневаюсь, что тебе нужно будет «признать» себя не-человеком… не из-а этого. Я просто говорю, что, возможно, нам нужно подумать о том, чтобы сделать это. В определённый момент. Или, по крайней мере, иметь план на тот случай, когда это произойдёт.

Помолчав, когда я увидела, как его губы скривились в хмурую гримасу, я добавила:

— Я же говорила тебе о том, что сказал мне тот провидец, верно? Териан?

Блэк нахмурился ещё сильнее.

Его взгляд стал отстранённым, когда он отвёл глаза.

Я чувствовала, что он вспоминает.

Я почувствовала, как он задышал тяжелее, когда вспомнил.

Я поймала себя на том, что мысленно возвращаюсь к «Блю Сейл», к тому, что произошло в номере-люксе на элитном курорте Питера Яррика.

Я помнила, как находилась в этом тёмном шкафу.

Я прижималась ухом к щели между двумя дверцами шкафа. Я напряжённо прислушивалась к разговору между Ярриком и Блэком с тех пор, как Блэк закрыл двери на балкон, приглушив звуки снаружи настолько, что я могла разобрать отдельные слова.

Слушая его, я всё больше и больше тревожилась.

Блэк становился всё более и более саркастичным по мере продолжения разговора, что не было хорошим знаком. Он намеренно противился Питеру, давал ему всё меньше и меньше прямых ответов, всё меньше и меньше сотрудничая с ним.

Хуже того, он всё больше времени откровенно издевался над Ярриком.

Хотя я не могла винить Блэка за всё это, я хотела, чтобы он перестал лезть из шкуры вон, чтобы разозлить парня, целящегося ему в лицо из пистолета.

Когда Корек впервые заговорил в моём сознании, я всё ещё слушала у дверей шкафа.

Я уже успела сообщить важные сведения Мике и Ярли, но в основном я обсуждала с ними возможные способы вытащить Блэка, не убив его.

Я была так сосредоточена на этом, что когда Корек заговорил, я чуть не вскрикнула.

«Что случилось, Мириам?» — спросил тихий голос.

Я чуть не выпрыгнула из собственной шкуры.

Хуже того, я чуть не врезалась в двери шкафа, вывалившись в гостиную.

К счастью, я вовремя спохватилась.

Я не осмеливалась прикоснуться к дверям, поэтому отвела руки в стороны, прикусив губу так сильно, что выступила кровь. Выждав несколько ударов сердца, хотя бы для того, чтобы убедиться, что я могу молчать, я заставила себя дышать вопреки шоку, не двигаться, пока не смогу контролировать своё тело и большую часть своего разума.

«Корек?» — настороженно послала я в ответ.

«Да».

Ответ прозвучал так отчётливо, что я прикусила язык.

«Что случилось? — снова тихо спросил он. — Ты в порядке, Мириам?»

Наступило молчание.

Я могла бы поклясться, что видела, как это присутствие зевнуло, словно я только что разбудила его.

«Почему ты в шкафу, Мириам? — спросил Корек. — А где Блэк?»

Несколько долгих секунд я смотрела на тёмные двери шкафа, на тонкую, как нитка, щель света, видневшуюся между ними.

Я сделала ещё один вдох.

Потом я поймала себя на том, что объясняю.

Я объяснила всё это Кореку, в деталях… каждое слово и шаг, которые привели меня и Блэка к данному моменту времени. Я говорила с альтер-эго Блэка легко, небрежно, ничего не скрывая, как будто это не было самой странной вещью в мире, чёрт подери — разговаривать с этим присутствием в свете Блэка, как будто мы были старыми друзьями.

Корек терпеливо слушал.

Он не перебивал.

Он не задавал мне никаких вопросов.

Когда я закончила, он также не колебался.

«Я могу позаботиться об этом, — сказал он. — Ты хочешь, чтобы я позаботился об этом, Мириам?»

Я поколебалась.

Затем, прежде чем ответ окончательно утвердился в моей голове, я обнаружила, что киваю.

«Да, — послала я. — Да, Корек. Я хочу, чтобы ты позаботился об этом для меня».

Сглотнув, пытаясь разглядеть сквозь дверцы шкафа то, как кто-то целится из пистолета в лицо моему мужу, я стиснула зубы.

«Защити Блэка, Корек. Защити Блэка для меня».

Корек не колебался ни секунды.

«Хорошо», — согласилось присутствие.

***

Блэк уснул на песке.

Я сидела там с ним, и мои колени служили подушкой его голове.

Я пыталась решить, стоит ли мне позвать Ревика и Элли в том пространстве, сообщить им, что мы вернулись в их измерение.

Но что-то меня остановило.

Что-то подсказало мне не делать этого, по крайней мере, пока Блэк не проснётся.

Вместо этого я сидела с ним, глядя, как солнце медленно опускается в небо. Я опиралась на руки и наблюдала за прибоем, за выдрами и в конце концов за стайкой более крупных животных, которые выглядели как странная помесь дельфинов и птиц.

Это первый раз, когда мы находились в данной части этого мира.

На самом деле, это первый раз, когда мы находились в этом мире и не приземлились в Калифорнии этого измерения — в частности, Сан-Франциско.

Вместо этого я смотрела на уникальные ландшафтные образования и горы Гавайев этого измерения.

Я думала обо всех вещах, с которыми нам ещё предстояло иметь дело.

Я думала о вещах, над которыми работала, когда в последний раз находилась в этом измерении. По-прежнему стоял вопрос со всеми фрагментами присутствия «дракона», разбросанными по разным измерениям. Я всё ещё не была уверена, что мне следует с этим делать, и стоит ли вообще что-то делать.

Мы с Элли предполагали, что я должна каким-то образом объединить эти разрозненные части.

Так или иначе, я должна собрать их всех вместе.

Воссоединить их в одно существо.

После всего, что произошло за последние несколько месяцев, у меня возникли сомнения, что это такая уж отличная идея. Учитывая урон, который Блэк мог нанести сейчас, сам по себе, я не была уверена, что сделать Блэка более могущественным, объединить ещё больше этой драконьей энергии в его непосредственной близости, или даже связать Блэка с этим через мой свет, было действительно лучшей идеей.

Я также понятия не имела, что это сделает с Кореком.

Поскольку «Корек» на самом деле мог быть той драконьей энергией, по крайней мере, с точки зрения того, как мы с Блэком её испытали, возможно, что это усилит её до такой степени, что ни Блэк, ни я вообще не сможем её контролировать.

«Корек» захватит ещё больше света Блэка.

Та драконья энергия может полностью поглотить самого Блэка.

Это не то, с чем мне особенно хотелось экспериментировать.

В конце концов, я тоже выбросила это из головы.

Закрыв глаза, я погрузилась в накатывающие волны, прислушиваясь к сну Блэка.

Прислушиваясь к его сновидениям.

Странно, но я почувствовала большее облегчение от того, что осталась с ним… наедине с ним… наконец-то… чем от того, что мы обсуждали, или даже от того, о чём я думала.

Может быть, поэтому, когда час или два спустя он открыл глаза, и луна уже поднималась над чёрно-синим океаном, я вообще ничего ему не сказала.

Наклонившись, я поцеловала его, запустив пальцы в его волосы.

Лишь наполовину проснувшись, он ответил на поцелуй.

Я понимала, что поначалу он делал это в основном рефлекторно.

А потом он проснулся по-настоящему.

Его пальцы крепче сжались в моих волосах. Он притянул меня к себе, крепче сжав ладонь, и слегка приподнялся на коленях навстречу мне. Его губы стали теплее, мягче, а жар, исходящий от его света, воспламенился, распространяясь по моему телу, как жидкость.

Затем этот огнеподобный свет начал притягивать меня, притягивать неумолимо, со спешкой и настойчивостью, которые застревали в моей груди, мешая дышать.

Меня снова накрыло пониманием того, как мало времени мы провели вместе.

Меня накрыло пониманием того, что наедине мы пробыли ещё меньше времени.

«Я действительно хотел жениться на тебе там, — послал он, и его мысли звучали едва слышным шёпотом. — На Гавайях. Я действительно хотел, док… чтобы мы поженились по-настоящему, на настоящей чёртовой церемонии. Мне было наплевать на это дерьмо с рекламой. Я хотел устроить настоящую церемонию и напиться с нашими друзьями. Поесть торт. После этого провести несколько недель, трахаясь на пляже».

Я подняла голову и посмотрела в его слегка светящиеся тигриные глаза.

Проведя рукой по его подбородку, я снова поцеловала его.

Его язык стал ещё горячее у меня во рту. Его тело плавилось на моих коленях.

Я затерялась там.

Не знаю, как долго я терялась там.

В какой-то момент он сел, перекатившись вместе со мной на песок.

Я почти забыла, что мы оба голые.

«Мы всё ещё можем это сделать? — пробормотал он у меня в голове. — Мы можем сделать это хоть где-нибудь? Это не обязательно должны быть Гавайи. Я опущусь на колено. Ты можешь выбрать всё, что угодно. Церемония может быть такой маленькой или такой большой, как тебе захочется, Мири. Ты можешь пригласить кого угодно».

Я снова поцеловала его.

«Звучит прекрасно, Блэк. Романтично. Очень романтично».

Ещё одна сильная вспышка жара вышла из его света.

Он дёрнул меня ещё глубже под себя, запрокидывая мою голову назад, чтобы поцеловать мою шею, прокладывая путь вниз к моей груди. К тому времени, как он оказался во мне, боль в моём свете была настолько сильной, что я всхлипывала, хватаясь за его спину и кусая губы, чтобы не укусить его.

«Ты можешь укусить меня, док, — послышался его низкий, глубокий шёпот. — Ты можешь кусать меня, когда захочешь. Ты можешь делать всё, что захочешь».

— Я думала, тебе это не нравится, — выдохнула я, впиваясь ногтями в его спину. — Я думала, тебе не нравится, когда я это делаю… что это напоминает тебе о вампирах…

Он вонзил зубы мне в плечо.

Я потрясённо ахнула.

Моё тело выгнулось дугой, порочно скользнув по его телу, и он издал низкий стон.

Его тон снова стал глубже, тяжелее… я едва не кончила от одного этого факта, но он остановил меня, используя свой свет.

Он обхватил мои бёдра руками, останавливая нас обоих, останавливая физически, и его кожа вспыхнула под моими руками, когда он закрыл глаза. Его голос сделался низким, таким глубоким, что я прочувствовала каждое слово вплоть до своих ног и кончиков пальцев.

Я так давно не слышала этот его тон, что мне стало больно.

— Ты бы сделала это, док? — грубовато спросил он. — На том пляже этим вечером? Если бы я всё же спросил, бл*дь… если бы мне представился бл*дский шанс спросить тебя…

Когда я попыталась прижаться к нему, он крепче стиснул мои бёдра, удерживая меня.

Его голос по-прежнему походил на низкое, тяжёлое рычание.

— Gaos… untielleres…

Я задрожала, прикрывая глаза.

Этот тяжёлый тон, появлявшийся в его голосе, его говор на языке видящих, эмоции, которые я слышала в его словах, его жар, заполонивший мой свет… всё это сводило меня с ума, бл*дь.

Каким-то образом я забыла.

Я забыла, как это было, когда мы оставались наедине.

Я забыла, каково это — когда между нами всё хорошо.

Думая об этом, я поняла, что это исчезло.

Эта молчаливая, замкнутая отчуждённость… эта пропасть, висевшая между нами после Ника, после того, что случилось на крыше… она исчезла.

Она наконец-то исчезла.

Осознание этого вызвало слезы на моих глазах.

Глядя в эти светящиеся кошачьи радужки, я крепче прижала его к себе, смаргивая слезы и пытаясь отдышаться.

— Так вот почему? — выдавила я. — Вот почему ты не хотел заниматься со мной сексом?

Я почувствовала в нём эмоциональную реакцию, настолько сильную, что задохнулась, схватив его за руки. Я почувствовала, что он смотрит на мои слёзы. Он целовал моё лицо, целовал мои закрытые глаза, и я целовала его в ответ, дотягиваясь до его волос, притягивая его, обхватывая его ногами.

Он вошёл в меня до упора, и мой разум опустел.

Он сделал это ещё раз, уже медленнее и глубже, и по мне пробежала жёсткая дрожь боли. Я опять едва не кончила. Когда он остановил меня в этот раз, я раздражённо вскрикнула.

Я чувствовала в нём печаль, но он не закрывался.

Осознав, что я ощущала его закрывшимся с тех пор, как я вернулась к нему в Калифорнии, практически всё время на Гавайях, ещё до того, как кто-то начал активные попытки нас убить, я почувствовала, как на глаза навернулись слёзы.

В этот раз я не стала их сдерживать.

Я вспомнила ссору, которую мы затеяли в пустыне, как раз перед тем, как упала боеголовка.

Я вспомнила его эмоции тогда, почти полную потерю контроля над его светом, даже в тот момент.

Он обвинял меня в том, что я не впускаю его, закрываю свой свет, лгу ему об этом. Не думаю, что кто-то из нас упоминал Ника где-либо в этом разговоре… но Ник висел там, между нами, как какой-то призрак.

Теперь я не чувствовала его присутствия.

Он исчез.

Он наконец-то исчез.

«Я люблю тебя», — послал он.

Я так остро чувствовала его слова, что прикусила губу, а мои пальцы глубже запутались в его волосах.

Я почувствовала, что Блэк открылся ещё больше, и я потеряла контроль, до такой степени, что я наполовину боролась с его светом, боролась с той его частью, которая всё ещё пыталась удержать меня, контролировать вещи.

Я понятия не имела, что изменилось.

Возможно, мне следовало оставить это в покое. Может быть, и стоило, но почему-то незнание, почему всё стало иначе и что изменилось, вновь пробудило во мне страх.

— Ты вновь мне доверяешь? — спросила я.

Я видела, как он вздрогнул. Я видела, как его глаза закрылись, когда он остановился надо мной во второй раз, прижавшись лбом к моему лбу. Я почувствовала, как жар в нём усиливается. Я чувствовала, как мой страх воздействует на него, как он пытается успокоить мой свет, вплетаясь в него и желая защитить.

— Ты хочешь, чтобы Ник остался в живых, — сказал он вместо ответа.

Я напряглась.

Потом, когда он не продолжил, я попыталась собраться с мыслями.

Я заставила себя серьёзно подумать о том, что он сказал.

Я боялась сказать ему правду.

— Ты не обязана мне ничего говорить, док, — хрипло сказал Блэк. — Это был не вопрос. Я знаю, что он нужен тебе живым. Я чувствую это. Ты действительно веришь, что он вернулся, что Ник, которого ты встретила в России — это твой друг Ник из прошлого. Я это чувствую. Ты думаешь, что новорождённый Ник… «Наоко» Брика… мёртв.

Я кивнула, ощутив странное облегчение от его слов.

— Да, — сказала я.

— И ты абсолютно уверена в своей правоте? — спросил Блэк по-прежнему хриплым голосом. — Это не просто принятие желаемого за действительное? Это не просто то, во что ты хочешь верить?

Я почувствовала, как мои челюсти напряглись, когда я подумала об этом.

Я заставила себя подумать об этом, по-настоящему подумать.

Я вспомнила Ника в России.

Я вспомнила его с Даледжемом… с моей собакой.

Я вспомнила выражение его лица, его манеры, стыд, который я чувствовала от него, хоть он и был вампиром. Я вспомнила его ревность, когда он думал, что Даледжем флиртует со мной.

Я вспомнила ту ненависть к себе, которую я видела в нём, когда он смотрел на меня.

Я вспомнила, как он едва мог смотреть мне в глаза.

— Я уверена, — ответила я.

Мой голос звучал твёрдо.

Он звучал со стопроцентной убеждённостью.

Помолчав, я добавила, обдумывая это:

— Даже странно, насколько всё было ясно, когда я находилась с ним, Блэк. Я была в ужасе, когда впервые увидела его… напугана до смерти, бл*дь. Но даже при том, клянусь Богом, он боялся меня ещё больше. Он не хотел приближаться ко мне. Он определённо не хотел прикасаться ко мне. После того, как я поговорила с ним и понаблюдала за ним с Джемом, создалось впечатление, что другой Наоко просто… исчез.

Продолжая думать об этом, я нахмурилась, вспоминая.

— К тому времени, как мы покинули Россию, — продолжала я. — Я почти забыла, что Ник и Наоко — это один и тот же мужчина. Он снова стал Ником. Я имею в виду, он вампир, но вампирские штучки — всего лишь деталь. Честно говоря, мне более странным показалось его поведение с Джемом. И то, как он изменился, хотя был точно таким же Ником, которого я помнила, почти во всех других отношениях.

Блэк ответил не сразу.

Он замер, не двигаясь.

Затем, кивнув, он медленно выдохнул.

— Значит, он мёртв, — сказал Блэк странно деловым тоном. — Новорождённый Брика мёртв. Если ты можешь принять это… я тоже могу принять это. Я не имею права этого не делать.

Наступило молчание.

Я чувствовала, что он ещё не закончил.

Я осязаемо чувствовала это, поэтому просто смотрела на него, затаив дыхание.

— Мири, — сказал Блэк, и его золотые глаза снова сфокусировались на мне. — Если он когда-нибудь вернётся… если я когда-нибудь увижу того другого Ника… того вампира, Наоко… снова, я убью его. Я не буду перед этим спрашивать тебя. Возможно, я даже не скажу тебе, что собираюсь это сделать. Я просто убью его, Мири.

В моём горле встал ком, когда я посмотрела на него.

Мне не нужно было спрашивать его, всерьёз ли он.

Я медленно переваривала его слова.

Затем я осознала, что киваю, почти не понимая своего намерения.

— Я понимаю.

— Понимаешь ли?

— Я не говорила, что мне это нравится, — сказала я чуть резче. — Но я понимаю. Ясно, что ты говоришь всерьёз, и я понимаю, почему… чтобы защитить нас обоих, не говоря уже о твоей команде.

Всё ещё размышляя, я добавила:

— Даледжем влюблён в него.

Почувствовав реакцию в свете Блэка, я подняла голову, изучая его глаза.

— Я подозреваю, что тебе придётся пройти через Джема, — предупредила я его. — Возможно, тебе придётся убить Джема. Он определённо будет представлять для тебя угрозу, как во время, так и после.

Когда Блэк не ответил, я продолжила тем же тоном:

— У меня такое чувство, что эта история с ними… с Ником и Джемом… никуда не денется, Блэк. Я не знаю, как вампиры образуют пары, но такое ощущение, что они теперь вместе. Это похоже на то, какими бывают видящие, когда они вот так вместе. Это похоже на нас с тобой… на то, какие мы вместе.

Выражение лица Блэка не изменилось.

Сначала мне показалось, что он обдумывает мои слова.

Потом я поняла, что он не думал о них.

Он услышал меня.

Он прекрасно понимал меня.

Просто это никак не меняло то, что он чувствовал.

Это никак не меняло то, что он обещал сделать с Ником/Наоко.

Глядя на лицо моего мужа, чувствуя эти жёсткие нотки в его свете, я не могла не задаться вопросом, то ли это стопроцентно Блэк посылал мне это сообщение, или Корек тоже высказал своё мнение по проблеме Ника.

В любом случае, я почувствовала, как что-то в моей груди расслабилось.

Отчасти это было из-за Ника, конечно.

Ник получил помилование… по крайней мере, пока что.

Но дело не только в этом.

Как бы эгоистично это ни было, Ник даже не являлся главной причиной моего облегчения.

Большая часть этого облегчения была вызвана тем, как свет Блэка ощущался вместе с моим.

Я снова почувствовала Блэка вместе со мной.

Я действительно чувствовала его со мной.

Я всё ещё не до конца понимала это, но поняла достаточно, чтобы мои страхи ослабли.

Что-то в этой истории с Ником вызвало в свете Блэка принятие.

Может быть, примирение.

Точно так же, как я смогла «простить» Ника, увидев его «исцелённым», полностью отделённым от новорождённого на крыше Блэка… теперь Блэк мог сделать то же самое. Он смирился с тем, что Ник снова стал Ником.

Ну, до тех пор, пока это так.

Если Ник когда-нибудь снова станет тем существом на крыше, тем, кому Блэк выстрелил в грудь… Блэк защитит то, что принадлежит ему.

Хотя это, вероятно, должно было заставить меня чертовски нервничать, учитывая то, на что, как я знала, Блэк был способен, насколько нестабильными мы оба могли быть, с точки зрения света, ревности, связи, не говоря уже о том, как легко, вероятно, будет спровоцировать Блэка в этом конкретном вопросе, почему-то этого не произошло.

Это не заставило меня нервничать.

На самом деле все было наоборот.

Во-первых, я была уверена, что права насчёт Ника.

Во-вторых, я действительно принимала взгляд Блэка на вещи, даже если более человеческая часть моего разума, та часть, которая по-прежнему оставалась психологом, знала, что я, вероятно, не должна этого делать. Эта часть могла сказать мне, насколько это нездорово, насколько сильными собственниками мы оба были, насколько мы ассоциировали нашу связь с собственным выживанием… но видящая во мне не очень-то заботилась.

Видящая во мне была согласна с Блэком.

Она видела в его словах чистую правду.

Она возможно даже считала их правильными в каком-то фундаментальном смысле.

Может быть, я наконец-то стала почти такой же видящей, как и он.

Может быть, я наконец-то избавилась от последних дурных предчувствий, которые были у меня как у человека, когда свет и жизнь Блэка, казалось, почти вытеснили мои собственные… или мы вдвоём, наши отношения, казалось, вытеснили нас как личностей.

Теперь мне это показалось до странного успокаивающим.

Ощущение было такое, будто я посмотрела вниз и обнаружила, что заново отрастила утерянную конечность.

— Ты мне доверяешь? — снова спросила я у него.

Блэк наблюдал за мной. Когда я подняла глаза, то поняла, что он всё это время наблюдал за мной, нервничая из-за того, как я могу отреагировать на его слова. Я чувствовала сквозь его свет, что он не хотел заявлять это как ультиматум, скорее как утверждение того, как обстоят дела.

Он боялся, что я восприму его слова как ультиматум.

— Ты мне доверяешь? — спросила я, нуждаясь в ответе.

Поколебавшись, Блэк встретился со мной взглядом.

Спустя мгновение, в течение которого он просто посмотрел на меня, я увидела, как что-то в этих золотых радужках расслабилось.

— Да, — сказал он с облегчением.

От ощущения его облегчения, правдивости его ответа, меня тоже накрыло облегчением.

Я выдохнула, скользя руками по его лицу.

На какое-то долгое мгновение мы просто замерли, вплетаясь в света друг друга, и каждый из нас всё глубже втягивал другого в свой aleimi. Я почувствовала, как моё облегчение расширилось, когда он раскрылся, позволяя мне делать это с ним ещё сильнее… затем позволяя мне делать это с ним сильнее.

Я знала, что после этого мы закончим начатый секс.

Я знала, что мы сделаем это ещё несколько раз, прежде чем вернёмся в наш «реальный» мир, к тому беспорядку, который мы там оставили.

По какой-то причине я не возражала.

Свет Блэка вливался в мой, притягивая меня с возрастающей настойчивостью, сливая нас вместе…

Я нисколько не возражала.