Черный дневник. Книга первая (СИ)

Глава 8

На обратном пути нещадно атаковал дождь. Длинные струи хлестали и нас, и коней, не выказывая предпочтений. Благо трудная часть пути пройдена, осталось ехать по прямой хоть и размытой дороге. Тучи заволокли небо так густо, что двигаться приходилось в полумраке. Сперва пытались разговаривать, но шум дождя глушит любые звуки.

Копыта скользят по грязи и вымокшей траве, пришлось слезть с коней, взять под узду. Яблочко идет перед хозяйкой, закрывая крупом от безжалостных капель, а мой конь, напротив, кажется, прячется мне за спину и ухмыляется, опустив голову.

Валет толкнул в плечо и, стараясь перекричать стихию, указал:

— Вижу город. Вон там факел.

— Да, я тоже заметил, — соврал я.

Илис незаметно оказалась между нами и тихонько спросила, мы едва расслышали:

— Так что скажем Ворону?

Я пожал плечами, отер рукой лицо от воды залившей глаза:

— Это не принципиально… Скажем пришли, открыли все двери и прочее, обошли ловушки, но в конце оказался этот самый ангел. Мы попытались взять меч, но, увы. Еле ноги унесли. Я уверен, он не рассчитывал получить меч, не думал даже, что вернемся, поэтому пусть будет доволен хотя бы тем, что прошли так далеко.

— Надо не облажаться со следующим заданием, — веско заключил Валет, — иначе к Сафиру никогда не выйдем.

— Ну, нет, — отрезал я, — никаких больше заданий пока я не увижу его живым…

Валет согласился, чем необычайно поразил меня, сказал резонно:

— И, по возможности целым.

Илис тихонько вслушивалась в разговор, видать не верит, что не сдадим. Долго мялась, но таки нашла в себе силы спросить, решительно сжав кулачки:

— Я понимаю, вы ничем мне не обязаны… Но я должна подобраться к графу, а с таким мечем это сделать куда проще, хоть я и не знаю точно, как. Я…

— Слушай, — оборвал я, — мы сказали, меч — твой. Делай что хочешь, нас это ни коим боком не касается. Поступай, как считаешь нужным, мы не поможем, но и не помешаем, если это не пойдет в разрез с нашими целями. Ясно?

Илис серьезно кивнула:

— Я не прошу помощи, если ты об этом.

— Не совсем, — поправил Валет, пытаясь смягчить разговор. — Просто ты должна понимать, если твой меч будет направлен против нас — нам придется защищаться…

— Я никогда не направлю оружие против Вас! — воскликнула Илис, глядя преданными щенячьими глазами.

Я сказал не поворачиваясь:

— Увидим. Ситуации бывают разные…

Ворон хмуро переводил взгляд с одного на другого, наша история восторгов не вызвала.

— Значит, меч остался там, верно?

Я ответил, не отводя честный глаз, что-что, а врать я умею:

— После того как Ангел погнался за нами, пришлось бросить меч. Что с ним случилось дальше — мы не знаем.

— Вы просто убежали? — хмыкнул он недобро.

Я спокойно кивнул:

— В отличии от тебя я ставлю наши жизни дороже любого из мечей, и умирать за всего лишь оружие не в моих принципах. Мы сделали всё, чтобы достать его тебе.

— Но не достали! — едко заметил Ворон, красиво развернувшись на каблуках.

— Да, не достали, — признал я нехотя.

— Тогда я вам тоже ничего не должен…

Валет опустил голову, я заметил, как в нем борются желание найти друга со стремлением выполнить задание своего командира. Чем же Ворон его подцепил? Валет всегда сам по себе, а тут выбрал себе сюзерена… И ладно бы достойного, а то ведь просто главаря шайки. С другой стороны, Валет верен не Ворону, а идеалам этого «братства». Вероятно, он видит в них смысл, я — нет.

— Ты обещал устроить нам встречу с Сафиром, — уточнил я, — разве нет?

— Вы не выполнили условий соглашения, — пожал плечами Ворон. Кресло не издало ни звука, когда он опустился словно черная тень. Сел не как король, с державно прямой спиной, скорее как кот, развалился, откинувшись на спинку и закинув ногу на поручень. — Значит, я вам ничем не обязан.

Доверчивый взгляд Валета метался между нами, мы с Вороном понимали, что наш разговор для него. Сам Валет не встревал, а Илис упорно делала вид, что её необычайно заинтересовали стены, пол и потолок, да и вообще, её тута нету.

— Я думал мы часть Братства, — надавил я, — а ты торгуешься с нами как с наемниками…

Ворон удивленно замолчал, черные полоски бровей чуть дернулись, а симпатия Валета ощутимо переметнулась на мою сторону. Я заметил, как две другие тени встали подле Ворона, тот сразу почувствовал силу, а Коршун и Гриф с непроницаемыми лицами уставились на нас как на пустое место.

— Разговор окончен, — отрезал главарь. — Получите задание, справитесь — поговорим о ваших нуждах.

Во мне загорелся нехороший огонек, терпеть не могу, когда со мной говорят в таком тоне, как не любил это в своём мире, так и сейчас:

— Больше никаких заданий, — процедил я сквозь зубы.

— Что? — окрысился Ворон, тьма окутала и без того черные глаза.

В ту же секунду у моего горла возник клинок, Гриф надавил так, что струйка крови сразу окрасила лезвие, но я не отпрянул и даже не отвел взгляда, готовый к такому повороту:

— И чего ты добьешься? — выдавил я бледное подобие улыбки.

— Уничтожу зазнавшегося щенка! — выпалил Ворон.

Валет напрягся, взгляд стал черствый, скулы заострились:

— Альнар прав, — сказал он, и с трудом наступая правде на горло добавил, — меч остался там, но мы сделали все, чтобы достать его. И разве мы не на одной стороне? Мне казалось, мы делаем одно дело, и слеплены из одного теста…

Ворон скривился, но я заметил, что ценит преданность Валета ничуть не меньше, чем Грифа или Коршуна, нехотя выдавил:

— Ладно, Валет, я верю твоим словам, ты честный и преданный брат «Равных». Только научи своего друга уважению, иначе он и тебя подставит. Запомни!

Валет неуверенно кивнул:

— Мне уже говорили подобное, но он мой друг.

— Это родственников не выбирают, а не друзей! — наставительно сказал тот.

Гриф убрал от моей шеи кинжал, кровь окрасила мне грудь, но я не обратил внимания, сейчас важно не потерять позицию:

— Так что насчет Сафира?

Ворон даже не посмотрел в мою сторону, ответил Валету:

— Сегодня ночью будут проводиться бои. Коршун проводит вас, там увидите своего друга, но не делайте глупостей. Он — раб, принадлежит влиятельному человеку, с которым не стоит ссориться. Позже мы решим — как его выкупить.

— Спасибо, — поблагодарил Валет.

— Ты правильно сказал, мы из одного теста, мы братья и наш долг — помогать друг другу.

Я поморщился, какая чушь, Ворон и сам в это не верит, но говорит так искренне, будто на политика учился. Больше мы не говорили, про гномов я решил не спрашивать, не стоит усугублять шаткое положение вещей.

Ворон задержал меня, когда все покинули комнату, спросил уже без наигранности, да и вообще каких-либо эмоций:

— Не спрашиваю, куда ты дел коня, вижу, что и сам не знаешь. Скажи, как выбрался из закрытых дверей?

Я смотрел тупо, не сразу понял, что он не шутит, и спрашивает о чем-то, что по его мнения я должен бы знать. Ворон хмуро следил за эмоциями на моём лице, когда не понимаешь о чем речь, и трудно скрыть.

— Вчера я водил тебя в конюшню. Сегодня на месте врат — сплошная стена, а все мои люди уверены, что она там была всегда. Что ты об этом думаешь?

Теперь уже я смотрел на него как на психа. Сказал елейным голосом, чтобы не слишком задеть чувства душевнобольного:

— Знаешь, если все говорят, что так оно и было. Может всё таки глюки у тебя?

Ворон зло скривился, махнул рукой, мол, разговор окончен. Я поспешно ретировался.

Друзья ждали меня снаружи, вместе отправились в комнату. Илис в глаза не смотрит, даже не дышит, думает, что это из-за неё мы оказались в подобном положении… Отчасти так и есть.

Вошли в комнату, Валет будто прочел мои мысли:

— Илис, не вини себя. Дело не в мече, и уж подавно не в тебе… Просто Альнар не умеет держать себя подобающим образом с людьми, которые дали нам работу, кров и пищу…

Я опешил от такого резкого перехода:

— Да почему я должен хоть как-то сдерживать себя в разговоре с этими отбросами?

Валет снова дернулся, приняв оскорбление и на свой счет, но мне уже все равно. Надоело утирать ему сопельки, бедному и угнетенному. Решил добить, чтоб не мучился:

— Если хочешь быть служивой собачкой — ради Бога. Но я никому! Ничего! Не должен!

Валет моментально оказался около меня, едва не занося руку для удара:

— Выбирай выражения!

— А то что?!

Илис вклинилась между нами, как строгая учительница, едва не схватив обоих за уши:

— Остыньте! Оба! Да что с вами? Всё же получилось?! Меч остался у нас, а вашего друга вы увидите уже сегодня!

Я отмахнулся, лег на кровать, уставившись в потолок:

— Дело не в мече или Сафире, а в целях. Я помню, что наша цель — вызволить друга и убраться из этого мира, а он забыл, найдя себе новую компанию!

Глаза Илис округлились, переспросила удивленно:

— Что значит из этого мира?

Я смутился, вот болтливый дурак:

— Оборот речи, я имел в виду — из этой страны. В свои края.

— А вы издалека? — уточнила она заинтересованно.

Валет буркнул под нос:

— Дальше, чем можешь представить.

Илис куда-то ушла, а через некоторое время вернулась с большим казаном еды. Картошка и мясо переваривались уже во рту от обилия слюны, а желудок как голодный пес хватал падающие остатки и терзал, поскуливая и прося еще.

Птичка Коршун влетела, не дав нам переварить ужин, пришлось собраться.

— Можно мне с вами? — спросила Илис стеснительно.

Я посмотрел на Коршуна, тот ухмыльнувшись в своей манере, пожал плечами, мол, сам решай.

— Пойдем, почему нет, — пожал я плечами.

Илис взвилась счастливая, готова сорваться сию же секунду, а я подумал, какая ж таки я свинья, все мысли только о том, что у неё есть грамотно спрятанный клинок, который может пригодиться.

Вышли из «Убежища» через новый ход, который я отметил для себя как наименее защищенный. С помощью старой лестницы оказались в погребе, там поднялись еще на ярус и вышли через простые двери одного из домов. Коршун посмотрел на меня с ухмылкой, сразу понял, о чем я думаю, но смолчал. Правильно, не воспринимайте меня как угрозу, я ей по сути и не являюсь… Подумаешь, вход, который никто не охраняет, обычное дело. Я же говорил, что всего учесть нельзя. Мы направились вдоль домов, Коршун водит так, что не увидит даже парящий сверху орел, всегда в тени и неслышно. Я захватил балахон, на всякий случай, никогда не забываю о том, что хожу под прицелом Смерти, натянул пониже на лицо. Валет шел с Коршуном спереди, мы с Илис чуть отстали, я шепнул заговорщицки:

— За меч не хватайся, чтобы не случилось, это твой козырь! И не надо его раскрывать до последней секунды.

Она посмотрела как-то странно, кивнула с серьезным лицом:

— Спасибо.

— За что? — опешил я.

— Ну… ты думаешь обо мне, — смутилась она.

Не стал объяснять, что думаю в первую очередь о себе, противно как-то. Теперь придется оберегать девчонку, зараза, вот прицепилась.

— А почему тогда с гномами не заключит союз тот же король? — услышал я вопрос Валета.

— Король тесно сотрудничает с Алым орденом, еще не ясно, кто кем управляет, — пояснил Коршун. — Алый орден не признает вивиантов, гномов, троллей и прочих магических существ. Король поддерживает их стремления, и потому — гномы вне закона.

— Почему так? — заинтересовался я.

Коршун удивленно оглянулся, но ответил спокойно:

— Это война Алого ордена, а их тайны — это их тайны.

Я почесал репу, что-то уже слышал по поводу этого ордена, так и сказал.

— Я уже слышал об этом ордене, разве там не маги?

— Угу, — кивнул тот, — но используя магию, они терпеть не могут все магические расы. Человек — это венец всего, значит остальные существа — уроды. Наверно так считает орден.

— Странная позиция, — усмехнулся я.

Коршун беспечно пожал плечами, осклабился:

— Так говорят в народе.

Я подумал, раз уж так удачно тема подвернулась, грех не воспользоваться, но Валет опередил вопросом в лоб:

— Ты познакомишь нас с Гномами?

Коршун улыбнулся еще шире, зыркнул на меня:

— Ворон сказал, что могу отвести тебя к гномам завтра, но только тебя Валет.

Я сам не сдержался, прыснул, пытаясь сдержать смешок:

— Ахах! Какой мелочный щелчок по носу…

— Но он может щелкнуть, — подзадорил Коршун, — а значит он прав.

— Мне не принципиально, — изобразил я равнодушие, — Валет, сходишь?

Тот кивнул, но добавил твердо:

— Увидим, сейчас главное Сафир.

Пока шли — стемнело. Коршун видать специально водил кругами, и на очередном повороте я отчаялся запомнить дорогу. Ничем не примечательное серое здание, на торце вывеска с выцветшей непонятной надписью, а с обратной стороны стандартная дверь, тут в каждом доме такие. Я ожидал услышать тайный пароль, или какой-то хитрый сигнал, но Коршун просто толкнул дверь и вошел. На входе вырос типичный вышибала, кирпичная морда сразу переходит в плечи, а руки едва не елозят по земле как у орангутанга.

Наш Птиц даже бровью не повел, а проходя еще и плечом задел, но мордатый тоже не обратил внимания, а вот нас разглядывал в самом деле.

Едва вошли, каменные ступени стали круто уходить вниз, спускались долго, я ожидал услышать орущую толпу вокруг ринга, но ринга не оказалось, хоть толпа и на месте.

Вместо ринга в центре просторного помещения, под завязку забитого людьми, начертан широкий круг. В нем танцуют, как мне показалось, двое мужчин, но приблизившись, понял, что это за танец.

— Пейте, делайте ставки, смотрите бой, заводите друзей, но не устраивайте драк, и в круг не суйтесь, уразумели? — наставил Коршун и, не дожидаясь ответа, растворился среди толпы.

Валет потянул за руку:

— Вон там удобное место, хороший обзор, идём.

Илис старалась держаться ближе, многие мужчины тут же поворачивали головы к ней, но Валет, выдвинув челюсть, реагировал на каждый взгляд. Это охлаждало даже самых воодушевленных, хотя некоторых только раззадорило, но никто не посмел затеять ссору.

Я тем временем тщательно осмотрел помещение, заметил смутивший меня поначалу балкон, но быстро понял, для кого он предназначался. Вышел грузный человек в маске скрывшей верхнюю часть лица. Внешностью напомнил разожравшуюся навозную муху, в дорогой и пышной одежде, сонным жестом воздел руку — толпа затихла. Взгляд скользнул поверх голов, голос прозвучал как из старого динамика, с гнусавостью и неприятной хрипотцой:

— Друзья! Сегодня состоится бой, которого мы все так ждали!.. Мой новый боец, показавший себя так хорошо в последние месяцы, сразится, наконец, с самим Циклопом!

В зале послышались возгласы, люди оживились и оскалились, в предчувствии не то крови, не то денег.

— Знаю, все мы ждали этого момента, — продолжил вельможа, — но сегодня будет не просто бой. Наш молодой боец, дикий и своенравный, захотел сразить нашего давнего героя Циклопа голыми руками!

Толпа ахнула, забурлила возбужденно, как вскипевший чан киселя. Еще бы, приятно, когда побеждает молодой и смелый, но еще приятнее, когда выскочку ставят на место… Выйти на бой без оружие — самоубийство, а значит все сполна насладятся кровью, когда Циклоп будет издеваясь рвать этого глупца. Вельможа снова поднял руку, но на сей раз жест не возымел нужного эффекта, пришлось перекрывать толпу визгливым криком:

— Итак, вы знаете, что делать! Кто верит, что Десант и в этот раз выйдет сухим из воды — ставьте деньги на него, кто считает, что старая закалка и жестокость нашего Циклопа не имеют равных, да поступят так, как сочтут нужным. Я же объявляю, что не верю смелым выкрикам зазнавшегося юнца, и потому ставлю на Циклопа пятьдесят золотых десять к одному! Испытайте свою удачу!

Толпа на секунду замерла, виданное ли дело, хозяин ставит против своего раба, а затем возликовала в едином порыве, но сразу разделилась на две группы, тех, кто хочет заработать хоть немного, и тех, кто верит, что молодому бойцу повезет, а они сорвут куш.

Я быстро похлопал по карманам, повернулся к Илис и Валету:

— Дайте денег, надо поставить.

Валет рассвирепел, глаза покраснели, я на секунду даже испугался, не инфаркт ли:

— Ты в своём уме, Альнар? Сафира ведут на бойню, это долбанный факт! Если хозяин раба ставит на его смерть — тот умрет! Надо что-то делать!

Я нахмурился, Валет прав, вот только — делать что?

— Одень балахон, — скомандовал я, — пусть Сафир не увидит наших лиц. Мы должны быть рядом с кругом, когда всё зайдет слишком далеко.

— Я могу встать там, — предложила Илис, — у меня есть меч, а у вас нет!

Я взял у Валета горсть серебряных монет, протянул ей:

— Иди, поставь на Десанта и оставайся у круга, но будь аккуратней и ничего не предпринимай без команды. Ясно?

— Угу, — отозвалась она.

— Смотри, — дернул меня Валет.

Я обернулся. По кругу встали четверо воинов с длинными мечами в руках, вот она, живая ограда, едва только бойцы переступят круг — воин нанесет удар. Защита зрителей от гладиаторов и дополнительные трудности для бойцов. Этот вельможа просто знатный маркетолог, гланды б ему вырезать без наркоза…

— Не важно, — плюнул я, — у нас нет выбора. Илис, зайди с правой стороны, мы с Валетом будем рядом. Когда наступит момент — спаси Сафира, а мы отвлечем воинов.

Я видел, Илис напугана, но кивнула и пошла делать, как я сказал. У девочки стальной характер, теперь я у неё в долгу, надо бы с ней помягче.

Балахон скрыл лицо, я замер осматривая помещение, а Валет с Илис заняли свои позиции. Обошел зал еще раз, всматриваясь в каждую деталь, но всё что смог найти — люк на полу. Если создать неразбериху — можно там скрыться, но очень непросто. Да и как её создать, только ударю кого-нибудь, меня вышвырнут, если сразу не прикончат…

Тем временем в круг вышли два бойца, я не сразу узнал Сафира. Обнаженный до пояса он изменился до неузнаваемости. Тело совершенно высохло, сплошь жилы, повсюду кровоподтеки и ссадины, сердце упало, когда увидел на спине грубо сшитую рваную рану с почерневшими краями. Кисти рук перевязаны тряпками, и никакого оружия. В то время как у его противника огромная булава, точнее дубина, истыканная толстыми, но острыми как скальпель железными штырями. Да и сам Циклоп едва ли напоминает человека. Ростом выше Сафира на голову, руки как два ствола, на плечах и груди шипастые кожаные щитки, а на голове рогатый шлем. Рыцарь в такой одежде ходить не стал бы, едва ли спасет от хорошего удара мечом, но тут, среди рабов, спасает и такое.

Ну, и глаз, конечно, не потерянный в бою как я полагал, а — один. Врожденное уродство?

Я изменил мнение, когда Циклоп по-звериному заорал. Во рту сплошь клыки, и зубы в разы больше человеческих. Хм, не уродство, это он по жизни такой красавец.

Откуда-то раздался звон гонга и Циклоп сорвался с места, с неожиданной прытью для такого масштабного зверя. Сафир едва уклонился от атаки, лицо сосредоточенное, а всё тело напряглось, и как только Циклоп вновь нашел цель, Сафир всего на долю секунды опережая оказался у того за спиной. Зверь вертелся, всё больше заводясь, но Сафир не бил, просто уходил из поля зрения.

Я подумал, что слишком затягивает, если Циклоп окажется чуть быстрее, то потом уже не уйти. Зверь будто прочел мои мысли, и после очередного исчезновения жертвы, вместе с разворотом корпуса, сразу ударил булавой вслепую. Я почти мгновенно оказался рядом с кольцом, но передо мной вырос Валет и вовремя остановил. Не зря, Сафир ждал этого удара и умело ушел в сторону.

Циклоп рассвирепел и, брызжа слюной начал беспорядочно лупить вокруг себя, похожий на страшную смертоносную мельницу. Сафир весь вспотел, действовал больше по наитию, начиная движение, еще до момента, когда увидит направление следующего удара, и на очередном прыжке поскользнулся. Мы с Валетом дернулись уже вдвоем, но на сей раз перед нами встала Илис, не знаю, чем она себе объясняла этот поступок, но Сафир снова выскользнул из под сокрушительного удара в последний момент. Дубина тяжело рухнула, сильно разорвав Десанту спину, с глухим ударом вонзилась в пол шипами.

Я не поверил глазам, когда Сафир, взвинтив скорость до предела, извернулся и охватил руку Циклопа ногами, тот всё еще держался за застрявшую в полу дубину, но едва враг оказался так близко — отпустил. Сафир в это время подтянулся к голове зверя, вены вздулись на его руках, а он сам, покраснев от натуги, сорвал шлем, схватив за рога.

Только теперь я начал догадываться, что он двигается не по наитию, а по хорошо продуманному плану, на затылке Циклопа зияет красный, наполненный кровью рубец. Сафир отбросил шлем и сразу попробовал достать рукой нарыв, но даже его скорости, от которой толпа восхищенно ахала, не хватило, чтобы успеть извернуться. В отличии от зрителей, восторженно наблюдающих за человеком, который так бесстрашно бьется с огромным зверем, меня куда больше ужасала сила самого зверя.

Тот одной рукой поднял Сафира над головой, собираясь ударить об пол, но в высшей точке Сафир бросил вес тела за спину зверя, так что у того не хватило рывка выправить руку, а Сафир не отпускал. Послышался треск костей и рвущейся плоти, а следом дикий рёв Циклопа. Он так и не успел развернуть корпус, и теперь его правая рука оказалась вывернута назад, а из плеча забелела толстая кость. Зверь обезумел и, прыгнув на Сафира, ухватил, едва не вылетев за пределы круга.

Стражи были наготове сразу воздев мечи, только он и не собирался уходить. Быстро вскочил, одна рука болтается, но второй вцепился в ногу гадкого человека, и с такой силой швырнул, что тот, пролетев десяток метров, рухнул в толпу. Воины, что стояли у черты, неуверенно покосились на вельможу, восседавшего на балконе, тот нетерпеливо пожал плечами, мол, раб вышел из круга, в чем причина ваших сомнений? Они сразу двинулись в сторону Сафира, а толпа подалась назад и от недостатка места начала обступать с других сторон.

Сквозь народ с оглушительным ревом прорывался Циклоп, от него в страхе шарахались, давя друг друга, а он, с залитыми кровью глазами искал обидчика. Сафир неожиданно возник у края черты, воины повернулись к нему, собираясь нанести удар, я возмущенно крикнул:

— Эй, я поставил на него деньги, а он в кругу! Бейте своего Циклопа!

По толпе прошел сперва неуверенный ропот, а потом послышались похожие выкрики. Зрители стали давить воинов, открыв им настоящий коридор к зверю, тем ничего не осталось, как начать обступать его. Циклоп, я так и не понял, зверь он или человек, смекнул, что надо возвращаться в круг, побежал мимо воинов, двое замахнулись, но «не успели» ударить, а третий еще как успел, начисто срубив обрубок лапы. Видно тоже сделал ставку на Сафира…

Циклоп взревел громче прежнего, кровь брызжет как из водонапорной башни, совсем обезумев, напал на воина. Теперь и остальным пришлось включиться и нанести пару ударов, которые заставили зверя вновь войти в круг. Сафир не терял времени, подобрав отрубленную лапу циклопа он, с помощью оставшейся огромной дубины с остро отточенными шипами сорвал кожу и мясо, а заостренную кость перехватил удобнее, и выжидал. И, едва тот ступил в круг, Сафир сделал поистине гигантский прыжок в его сторону.

Тот инстинктивно вскинул оставшуюся руку, закрываясь щитками от удара, но Сафир именно этого и ждал. Я думал опять прыгнет на руку, но он выиграв драгоценные секунды просто обступил зверя и, в последнем усилии подпрыгнув, всадил кость в красный рубец на голове Циклопа.

Мне показалось, что на месте удара сработал миниатюрный детонатор, фонтан облил Сафира с ног до головы, более кровавой картины я не видел даже в фильмах Тарантино.

Многих зрителей со слабыми желудками выворачивало себе под ноги, от чего запах крови в зале стал еще более сладковато-отвратительным. На зверином лице Циклопа застыла гримаса непонимания, а Сафир стоит бардовый и блестящий как демон, глаза исподлобья неотрывно смотрят на балкон.

Я оглянулся, там только охрана и служанка с подносом, вельможи уже не оказалось. Впрочем, служанка, надо признать, интересная… Я только сейчас расслабился и понял, что всё это время держался чуть ли не затаив дыхание, сердце бьется как сумасшедшее, а легкие жадно глотают воздух.

Даже представить не могу, что сейчас испытывает Сафир. Это только с виду кажется, что отделался царапинами, но я заметил, что он едва не падает в обморок. Оставшиеся солдаты взяли его под руки и увели внутрь.

Краски и звуки мира только начали возвращаться, и не у меня одного. Многие так потрясены увиденным, что забыли даже про деньги, но ненадолго. Как только последний стражник покинул помещение, шум поднялся такой, что едва ли можно услышать что-то членораздельное.

Я увидел Илис, махнул рукой, а Валет сам вышел ко мне. Мы отошли в сторону, но слишком уж шумно, решили поговорить на улице.