Четыре папочки на рождество

Глава 19

Адам

Я был взбешен, так чертовски взбешен, что не мог ясно мыслить.

— Сет, — прорычал я, практически выплевывая имя.

— У этого придурка хватает наглости показывать здесь свое лицо, — добавил Мак.

— У тебя есть его адрес? — спросил Тайлер. — Возможно, ты захочешь нанести ему визит, прежде чем мы уедем. Ну, знаешь, просто поговорить.

Маркус ничего не сказал, по движению его челюсти было видно, что он чувствовал по этому поводу.

Был вечер, после ужина, дети в кроватях, а мы впятером в гостиной с нашими виски и бокалом вина для Обри. Она только что рассказала нам о том, что произошло в городе ранее в этот день.

— Я знала, что что-то не так. Джанет сказала мне, что он был с вашей фермы, но я никогда его здесь не видела. Мне это просто казалось подозрительным, — сказала Обри.

— Я рад, что ты заметила это и рассказала нам, — сказал Тайлер. — Но теперь мы знаем, что он скрывается где-то поблизости, и это то, что больше всего беспокоит.

— Я не понимаю, — сказала Обри. — Почему он повсюду сует свой нос?

Мак поерзал на своем месте, одно упоминание о Сете привело его в ярость.

— Он убежал, поджав хвост. Но это не первый раз, когда он возвращается. Не уверен, почему он так часто возвращается. Может быть, его мучает совесть из-за того, что он бросил своих детей, был таким неудачником, что их собственная мать не доверила ему присматривать за ними.

— По-моему, — сказал Маркус, — его больше интересует это чертово ранчо. Держу пари, он раздумывает, не сможет ли он как-нибудь получить от нас деньги.

Мак медленно кивнул, придавая этой возможности некоторое правдоподобие.

— В любом случае, он и близко не подойдет к Тысяче акров и уж точно не приблизится к детям. Я сверну ему чертову шею прежде, чем это произойдет, — говоря это, он сжал кулак, как будто часть его хотела, чтобы Сет был там в этот момент, чтобы он мог решить проблему раз и навсегда.

— Дети, казалось, не осознавали, что происходит, — сказала Обри. — Сет пристально смотрел на них, но они были просто настороженными, чем что-либо еще.

— Они не знают, кто он такой, — заявил я. — Сет был в их жизни в общей сложности, может быть, два месяца. Насколько им известно, он незнакомец для них.

— У детей есть способность чувствовать подобные вещи, — сказал Тайлер. — В этом случае они не знали, кто такой Сет, но они знали, что он не хороший.

Мы все кивнули в знак согласия. Мак провел рукой по волосам, прежде чем взглянуть на свой виски. Я мог бы ощутить, что ему чертовски хотелось выпить еще, но он знал, что это не очень хорошая идея, учитывая предстоящую нам миссию.

Обри поставила свое вино.

— Важно понять, что делать дальше, верно?

— Верно, — согласился Маркус.

— Какова ситуация с безопасностью на твоей ферме, Обри? — спросил Мак.

— Охрана? — в ее глазах вспыхнула паника. — Ты же не думаешь, что он бы…

— Мы не знаем, — сказал я. — До сих пор Сет был ничем иным, как просто занозой в наших задницах. Но если он решит вывести все на другой уровень, мы хотим быть готовы. Особенно, если он пронюхает, что нас нет в городе.

Красивые черты лица Обри приняли озабоченное выражение, прежде чем она кивнула.

— В Даунинге почти ничего нет. На дверях есть замки, но это все.

— Как бы ты отнеслась к тому, чтобы оставаться здесь большую часть времени? — спросил Тайлер. — Здесь много места, и система безопасности здесь первоклассная. Несколько нажатий кнопок, и здание закрывается, как банковское хранилище.

— Вероятно, это имеет смысл, — сказала она. — В любом случае, детям здесь удобнее. Но я не могу оставить Эгги совсем одну, мне нужно будет заскочить на ферму, чтобы хотя бы немного поработать.

— Конечно, — сказал я. — Но если бы ты могла сделать это днем, это было бы идеально.

— И Эгги более чем желанный гость, — сказал Мак. — Вы все можете оставаться здесь все время, если это то, чего вы хотите.

— Я поговорю с ней об этом, — Обри вздохнула, качая головой. — Извини, просто я перевариваю все это.

— У тебя все будет хорошо, — сказал я. — Есть о чем подумать. Заботиться о близнецах это одно, а это совсем другое дело.

— Я справлюсь, — сказала она. — Тем временем, вам, ребята, нужно закончить сборы в поездку. Уезжаете рано утром, верно?

— Ровно в пять утра, — ответил Маркус. — Говоря об этом, мы должны вернуться к сборам. Чем дольше я сижу здесь, тем больше мне хочется пить. — Он допил остатки виски и встал, остальные парни присоединились к нему.

— Ты в порядке? — спросил я Обри.

Она слабо улыбнулась в ответ.

— Я думаю, настолько хорошо, насколько это возможно, зная, что у меня может быть психованный бывший шурин, о котором нужно беспокоиться.

Я открыл рот, чтобы заговорить, но тут мне в голову пришла идея.

— Хочешь подышать свежим воздухом? Задний дворик отапливается. Немного прогулки на свежем воздухе всегда проясняет мою голову.

Она улыбнулась.

— Это звучит мило.

Мы встали, взяли наши напитки и направились к выходу из комнаты. Остальные ребята были заняты на верхнем этаже, на нижнем было тихо. Мгновение спустя мы вышли на задний дворик, и я включил обогреватель. Вид был великолепен: снег все еще свежий и нетронутый, небо, усыпанное звездами, отбрасываемыми на блеклую ленту Млечного пути.

— Я никогда не устану от этого, — сказала она, когда мы сели, махнув рукой в сторону неба. — После нескольких лет в Нью-Йорке забываешь, как выглядят звезды.

— Настолько плохо, да?

— Настолько плохо. Клянусь, там такое загрязненное небо, что ты видишь, может быть пять звезд за одну ночь.

— Не смог бы жить в городе, — сказал я. — Слишком, черт возьми, много всего происходит.

Она рассмеялась.

— Итак, что в этом смешного? — я спросил.

— Ничего. Я имею в виду, просто забавно, что такие парни, как вы, которые зарабатывают на жизнь секретными заданиями, думают, что в Нью-Йорке слишком много всего происходит.

— Эй, есть разница между зарубежной спецоперацией и шумным мегаполисом.

Она ухмыльнулась.

— Послушай это презрение в твоем голосе. Ты практически выплевываешь эти слова.

— Не стесняюсь того, что мне не нравится.

— Вы когда-нибудь были в Нью-Йорке? — спросила она. — Там не так уж плохо.

— Прошел через это и видел достаточно, чтобы знать, насколько это грязно и беспокойно. — Я кивнул в сторону снежного пейзажа перед нами. — Нет, это больше моя жизнь. Большой дом, семья, тишина и покой — вот и вся жизнь.

— Тишина и покой, за исключением тех случаев, когда ты участвуешь в специальных операциях. Есть шанс, что вы, ребята, расскажете мне об этой вашей миссии?

Я отхлебнул виски, на мгновение задумавшись над этим вопросом.

— Это в Европе. Это все, что тебе нужно знать.

Она рассмеялась.

— Это сужает круг поисков.

— Юго — Восточная Европа, как насчет этого?

— Немного лучше. Я имею в виду, не пойми меня неправильно, я не пытаюсь быть любопытной здесь или где-нибудь еще.

Я ухмыльнулся.

— Могла бы одурачить меня.

Она засмеялась, положив руку мне на плечо и подтолкнув меня.

— Серьезно! Я буду скучать по вам, ребята, понимаете? И зная, что вы отправитесь на какое-то задание, где я понятия не имею, как с вами связаться… это заставляет меня волноваться. Я ничего не могу с этим поделать, извини.

— Тебе не нужно извиняться. Приятно знать, что дома есть кто-то, кто думает о нас, заботится о детях, — я опустил взгляд, следующие слова, слетевшие с моих губ, было немного трудно произнести. — Мы все рады, что ты здесь, Обри. Не только мы, но и дети тоже. Ты принесла в этот дом нечто такое, в чем мы и не подозревали, что нуждаемся.

— Женское тепло? — спросила она с улыбкой.

— Это один из способов выразить это.

— Как насчет того, чтобы показать мне, как сильно ты будешь скучать по мне? — игривая улыбка, появившаяся на ее губах после того, как она заговорила, не оставляла сомнений в том, что у нее было на уме.

Я думал о том же самом, черт возьми.

— Я бы с удовольствием. Как насчет того, чтобы притащить сюда свою сексуальную задницу? Я сделаю все, с чем ты сможешь справиться.

С этими словами я обнял ее, притягивая Обри ближе и оставляя поцелуй на ее губах, о котором я мечтал весь чертов день.