Четыре папочки на рождество

Глава 32

Маркус

На следующее утро

Шел сильный снег, небо было почти черным. Когда я стоял на кухне за пуленепробиваемыми окнами, часть меня не могла не думать о том, как было бы здорово просто забиться в снег, не заботясь ни о чем на свете, не беспокоясь о международных психопатах-преступниках, пришедших мстить.

Краем глаза я наблюдал, как Мак вошел в кухню и направился к холодильнику.

— Есть какие-нибудь известия? — спросил я.

— Ну, что касается погоды, я уверен, вам не нужно, чтобы я говорил вам, что мы находимся в самой гуще событий. Предполагается, что это затянется на восемнадцать часов.

— Черт. Вот и все, что нужно для того, чтобы сбегать в город за ”Беном и Джерри".

Мак склонил голову набок, когда он приблизился, с дерзкой ухмылкой на лице, с бутылкой воды в руке.

— Это была шутка? От тебя?

— Эй, Тайлер не единственный, кому разрешено отпускать остроты.

Он усмехнулся.

— В любом случае, мы договорились. Эгги и близнецы в подвальном помещении кинотеатра устраивают марафон Pixar, окна и двери плотно закрыты, сигнализация включена, шторы плотно задернуты… ни у кого нет возможности попасть сюда без адского штурма. И если нам нужно добраться до города по какой-то чрезвычайной причине, мы подключили внедорожник к плугу.

— Хорошо. Итак, мы в режиме крепости, верно?

— Почти. Обри сейчас в сарае.

— Ты серьезно? В такую погоду?

— Ммм-хмм. Хотела еще раз проверить животных, прежде чем мы закроем их на следующие двадцать четыре часа.

— Она преданный владелец ранчо, я отдаю ей должное. Есть какие-нибудь новости о Балабане?

— Ни писка.

— Как вы думаете, какова вероятность того, что он приехал сюда, чтобы провести приятный, расслабляющий отпуск в Большом Яблоке? Кто знает? Может быть, он на верхнем этаже Эмпайр Стейт Билдинг прямо сейчас делает несколько селфи.

— Еще одна шутка, — сказал Мак. — Я начинаю впечатляться. И, отвечая на твой вопрос, практически никаких.

— Да, я знаю. Рано или поздно он появится.

— Не забывайте, что у нас есть преимущество дома, не говоря уже о том, что, какой бы дерьмовой ни была погода, это могло бы нам помочь. Если он предпринимает атаку в снежную бурю, это означает, что он полностью рассчитывает на элемент неожиданности. Иначе он ни за что не смог бы нас забрать.

— Даже если так, это было бы плохой идеей с его стороны. Мы могли бы легко уничтожить его, когда он нападает. Мы вооружены, у нас здесь крепость, и есть небольшой вопрос о том, как я оторву ему гребаные руки, если он будет угрожать людям, которые мне небезразличны.

— Он ведет себя безрассудно, — согласился Мак. — Но это не значит, что он не может нанести какой-то ущерб.

Я вздохнул, проводя рукой по волосам.

— Я собираюсь пойти проверить, как Обри, посмотрю, не смогу ли я уговорить ее зайти внутрь, чтобы мы могли запереться.

— Хорошая идея. Я проведу еще одно патрулирование с остальными ребятами, а потом мы можем закончить прятаться.

С этими словами мы разошлись. Я накинул свое самое тяжелое пальто и вышел на улицу, держа голову низко, защищаясь от пронизывающего ветра. Прошло совсем немного времени, прежде чем я оказался у дверей сарая, распахнул их и шагнул внутрь.

— Черт возьми, Майк, ты не можешь это есть!

Я обратил свое внимание в направлении голоса Обри. Она стояла перед одной из своих полудюжины коз, животные были загнаны в угол сарая. Между ними, ламами и цыплятами было многолюдно.

Хорошо, что на нашей земле было два амбара, так что для всех животных было достаточно укрытия. Было приятно осознавать, что они находятся в сараях, а не на холоде.

— Что он делает?

— Пытается съесть барьер, — сказала она, когда я подошел. — Не понимает, что мир — это не его консервная банка, которую он жуёт.

— Он просто нервничает, — сказал я. — Знает, что что-то не так.

— Да, похоже, озабоченный едок.

— Но они все же хорошо держатся? — спросил я. — Никаких проблем?

Она положила руки на бедра, бросив на Майка последний раздраженный взгляд, прежде чем переключить свое внимание на меня.

— Они в порядке. Я имею в виду, немного потрясены переездом, но с ними все будет в порядке.

Наступила тишина, и в моей голове всплыл настоящий вопрос.

— А как ты себя чувствуешь? Я имею в виду, обо всем этом?

Она поджала губы.

— Хорошо. Я думаю. Испугана, но чувствую себя неплохо. Мне нужно о многом обдумать, но у нас есть и другие вопросы, о которых нужно беспокоиться, понимаешь?

— О, я знаю.

— А как насчет близнецов? С ними все в порядке?

— Они с Эгги, у них все хорошо. Если что-нибудь случится, они даже не узнают об этом. Подвал звуконепроницаемый и пуленепробиваемый. По сути, это гигантская комната сохранения, которую мы можем закрыть кнопкой, если потребуется.

— Слава Богу.

Я на мгновение отвел взгляд в сторону.

— И мы тут разговаривали.

— Да? О чем?

— Об этом соглашении, которое у нас происходит, когда ты живешь здесь. Мы подумали, что, если ты захочешь, мы могли бы сделать это немного более постоянным.

— Более постоянным? Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что ты бы жила здесь с нами полный рабочий день. Ты могла бы занять ту большую комнату на верхнем этаже в полное свое распоряжение, если захочешь. Может быть, поручишь Эгги присматривать за Даунингом, проверять ее и животных каждый день, если понадобится. Как все это будет выглядеть, я не знаю. Дело в том, что мы все хотим, чтобы ты была здесь, с нами. То есть, если ты тоже этого хочешь.

Я положил свои руки на ее плечи.

— Я не силен в словах, Обри. Но я люблю тебя. Мы все любим. Если ты хочешь, мы можем начать что-то настоящее, впятером, вместе.

Она улыбнулась, на глазах у нее выступили слезы. Воцарилось молчание, и я с нетерпением ждал, что она скажет дальше.

— Маркус, я…

Это было все, что она успела произнести, прежде чем воздух прорезал взрыв.

— Что, черт возьми, это было? — спросила она.

Я сразу понял, что это было, звук, который я слышал сотни раз раньше.

Я прыгнул вперед, нырнув на Обри и прижав ее к земле.

— Ложись! — крикнул я. — На нас напали!