Что осталось после нее

ГЛАВА 23 ИЗЗИ

Спустя два дня после похорон матери Иззи стояла рядом с Пег на крыльце ярко-зеленого особняка в викторианском стиле. Сердце громыхало в груди. Она долго колебалась, но наконец набрала в грудь воздуха, нажала на звонок и отступила от двери. Внутри дома послышались шаги по деревянному полу. Кто-то отодвинул и опять задвинул кружевную занавеску на дверном окошке, а потом завозился с замком. Наконец дверь открылась, и они увидели девушку в очках, с короткими темными волосами. Иззи подумала, что они зашли не в тот дом, но та с улыбкой спросила:

— Чем могу помочь?

— Здесь живет мисс Рита Тренч? — вежливо осведомилась Пег.

— Да, — ответила девушка. — А вы, простите, кто?

— Это моя приемная дочь Изабелла, — пояснила Пег, — а меня зовут Пег Бэрроус, я куратор музея. Я звонила недавно, спрашивала, сможет ли мисс Тренч ответить на несколько вопросов о своей работе в лечебнице Уиллард.

— Ах да, — кивнула девушка и с улыбкой протянула руку. — Меня зовут Рене, я ухаживаю за Ритой. Пожалуйста, входите.

Рене провела их внутрь, закрыла дверь и предложила раздеться. Под ногами путались кошки всех мастей: они мяукали, потягивались и точили когти о коврик. На лестнице и на диванчике в прихожей тоже были кошки, некоторые спали, уютно свернувшись калачиком.

— Надеюсь, аллергии у вас нет, — засмеялась Рене.

Иззи и Пег улыбнулись и покачали головами. Рене проводила их по узкому коридору в заднюю часть дома. Открытые двери с обеих сторон коридора вели в столовую и гостиную. В комнатах стояла антикварная мебель. Все полки и другие поверхности были уставлены бесчисленными вазами, стеклянными фигурками, старинными часами, фарфоровыми чашками и книгами — столько книг Иззи никогда не видела. На каждой стене висели картины, черно-белые фотографии или позолоченные зеркала. В доме не было пустого места — везде что-то лежало или стояло. Даже лампы были задрапированы лентами и шалями.

— Мисс Тренч живет одна? — спросила Пег.

Рене остановилась и посмотрела на них.

— Да, — тихо ответила она. — Она всегда жила одна. У нее не осталось родственников. Грустно, правда? Но вы на возраст не смотрите. Ей за девяносто, но у нее такой ясный ум, что дай бог каждому.

— Она помнит, как работала в Уилларде? — спросила Иззи.

— А как же, — ответила Рене и пошла дальше. — К ней часто приезжают люди, расспрашивают о судьбе своих родственников. Она почти всех помнит.

Пег ободряюще улыбнулась Иззи, и у девушки чаще забилось сердце. Они вошли в просторную комнату с кухонной зоной и гостиной. Солнечные лучи, проникающие через двери, ведущие в патио, отражались от белых стен, наполняя комнату воздухом и ярким светом. На козетке полулежала седовласая женщина. Колени ее были прикрыты одеялом, на котором спал белый кот. Ноги в домашних тапочках свисали с края. Она расслабленно-откинулась на спинку. У нее был квадратный подбородок, словно у старого футболиста или борца-тяжеловеса. Это была поразительно мощная, крепкая старуха. Похоже, мисс Тренч не из тех, кто скукоживается со временем.

Вдруг она улыбнулась и приподнялась, жестом приглашая их сесть.

— Добро пожаловать, — произнесла она. — Хотите кофе, чая?

Пег и Иззи сели на диванчик кремового цвета, расположенный напротив кушетки.

— Нет, спасибо, — ответила Пег, — ничего не нужно.

— Прошу вас, — настойчиво повторила мисс Тренч. — У меня не часто бывают гости. Уважьте старуху, выпейте чашку чая. Рене, у нас шоколадный торт остался?

— Боюсь, что нет, — ухмыльнувшись, ответила Рене. — Вы же сами съели сегодня на завтрак последний кусок.

— Вот черт! — прыснула мисс Тренч и, спихнув с одеяла кота, свесила ноги с козетки. — Ну чаю-то все равно можно выпить, правда? Что вас ко мне привело, юные леди?

— Мы надеемся, что вы расскажете нам об одной из пациенток Уилларда, — сказала Пег.

— Если я ее помню, — кивнула мисс Тренч. — Как ее звали?

Пег незаметно подтолкнула Иззи локтем. Та сглотнула и подалась вперед:

— Клара Элизабет Картрайт.

Мисс Тренч, нахмурившись, откинулась назад.

— Вы ее родственница? — спросила она, подслеповато разглядывая Иззи.

Иззи покачала головой.

— Нет, — ответила она. Кровь бросилась ей в лицо. А если мисс Тренч им не поможет? Что тогда? — Мы нашли ее чемодан, который она привезла с собой в Уиллард.

— Мы готовим в музее выставку, — объяснила Пег, — пытаемся воссоздать жизнь пациентов больницы. Нам удалось получить доступ к документам всего нескольких человек, потому что они засекречены даже для членов семей. Нас очень заинтересовала судьба Клары. Но в ее деле не хватает кое-каких сведений. Например, мы не нашли свидетельства о смерти.

Мисс Тренч фыркнула и, кивнув, прикрыла глаза.

— Кто бы сомневался, — сказала она.

Старуха вновь положила кота на колени и стала поглаживать его морщинистой заскорузлой рукой. Но в какой-то момент ее движения замедлились, и она начала клевать носом. Иззи испугалась, что мисс Тренч просто заснет, однако неожиданно та подняла на нее совершенно ясные глаза.

— Я ее помню, — сказала она. — Клара была такая хорошенькая.

Иззи задержала дыхание от волнения. Рене принесла чайник на серебряном подносе и поставила его на журнальный столик. Она разлила чай, раздала всем фарфоровые чашечки и села в мягкое кресло рядом со своей подопечной.

— Вот лимон и сахар, угощайтесь, — предложила она.

Пег взяла себе и Иззи по два кусочка сахара. Иззи дрожащей рукой подняла изящную чашечку и блюдце, из вежливости сделала глоток, потом поставила чай на поднос, убрала руки на колени и сжала кулаки.

— В документах сказано, что Клара родила в Уилларде девочку, — сказала она. — Вы об этом что-нибудь знаете?

Мисс Тренч кивнула, поджав губы.

— Да, — тихо подтвердила она. — Клара чуть с ума не сошла от горя, когда у нее забрали ребенка.

Иззи застыла. На грудь словно положили холодный камень. Бедная Клара! Ее лишили свободы, разлучили с любимым мужчиной, да еще и ребенка забрали! Как она это пережила?

— Значит, ее дочь отдали приемным родителям? — спросила Пег.

Мысли Иззи стали разбегаться. Допустим, девочку удочерили. Была ли она счастлива в семье приемных родителей, или ее переводили из одного дома в другой? Она считала себя сиротой или думала, что была нежеланным ребенком? Знала ли она, кто ее мать? Если да, то не чувствовала ли она себя неполноценной из-за того, что ее мать была душевнобольной? Хотела ли ее навестить? А может, она гнала мысли о матери, предпочитая делать вид, что ее никогда не существовало? Может, она всю жизнь, как Иззи, боялась, что пойдет по ее стопам, потому что не сможет противостоять генам безумия, которые посеют хаос в ее мозгах?

Мисс Тренч покачала головой.

— Деток, которые рождались в Уилларде, обычно забирали родственники, — сказала она. — Или их отдавали на усыновление. Но судьба дочери Клары сложилась по-другому.

Иззи проглотила слюну. Горло обжигал горячий комок.

— Что это значит? — помрачнела Пег. — Что с ней стало?

Мисс Тренч вздохнула, скатывая узловатыми пальцами комок кошачьей шерсти.

— Почему вы расспрашиваете о ее дочери? — спросила она. — Вы же хотели узнать о Кларе?

Иззи дрожащими руками достала из сумочки дневник Клары.

— В чемодане мы нашли эти записи, — объяснила она, показывая дневник мисс Тренч. — Клара рассказала, как жила до поступления в Уиллард. Я хочу найти дочь Клары и отдать ей дневник матери. Если она еще жива, то должна узнать правду о том, что с ней случилось.

Мисс Тренч бросила взгляд на Рене. Казалось, она побледнела.

— Знаешь, золотко, сегодня мне потребуется что-нибудь покрепче чая, — сказала она. — Достань бренди, ладно?

— Но еще слишком рано, — запротестовала Рене. — Вы еще даже не обедали!

— Рано, не рано — мне плевать! — воскликнула мисс Тренч, хлопнув по ноге рукой с синими венами. — Всего один глоточек бренди! Делай, что я сказала! За что я тебе плачу?

Рене покачала головой.

— Хорошо, — согласилась она, вставая и направляясь на кухню. — Но когда врач узнает, он будет очень недоволен.

— Ничего он не узнает, если ты ему не скажешь! — хрипло прокричала мисс Тренч.

Когда Рене скрылась из виду, старуха слабо улыбнулась Пег и Иззи.

— Ребенка Клары не отдали на усыновление, потому что это была особенная девочка, — сказала она.

— Как это понимать? — удивилась Пег.

— Она была рождена здоровой матерью, — сказала мисс Тренч. — Ее лечащий врач знал, что ребенок тоже будет здоров. Он был уверен, что душевная болезнь ей не грозит.

— Хотите сказать, — у Пег округлились глаза, — что Клара не была сумасшедшей? Что она по ошибке оказалась в психлечебнице?

— Верно, — подтвердила мисс Тренч.

— Ее врач это знал?

Мисс Тренч кивнула.

— Почему же ее держали там? — спросила Иззи. — Почему ее не отпустили?

— Тогда все было по-другому, — вздохнула мисс Тренч. — В лечебницах было полно здоровых людей, особенно женщин. А мы думали, так и надо.

— Но вы сказали, врач знал, что Клара здорова, — напомнила Пег.

— Сначала не знал, — ответила мисс Тренч. — Мы все считали ее душевнобольной. Ситуация была непростая, потому что в ней были замешаны другие люди. Когда доктор Роуч понял, что она всего лишь несчастная молодая девушка, которая поссорилась с родителями, было слишком поздно. Ничего было не исправить.

— Как это? — в бешенстве спросила Иззи и сама испугалась того, какая злость ее охватила.

— Жена доктора Роуча не могла иметь детей, — объяснила старуха. — Они пытались, но бедняжка то и дело выкидывала.

Иззи закрыла живот рукой, почувствовав, что ее сейчас стошнит.

— Врач забрал ребенка Клары? — спросила Пег.

В эту минуту с бутылкой бренди вернулась Рене. Она налила немного в чашку мисс Тренч и поставила бутылку на стол. Старуха с хлюпаньем осушила чашку.

— Правильно, — подтвердила мисс Тренч. — Он забрал ее себе и воспитал как родную дочь.

— А где он сейчас? Вы знаете, чем он занимается? — спросила Пег.

— Знаю, — ответила мисс Тренч. — Лежит со своей женой на кладбище в Итаке. — Она без выражения уставилась на журнальный столик. — Никогда не понимала, почему она с ним так и не развелась.

— А дочь Клары? — продолжила расспросы Пег. — Что с ней?

— Насколько я знаю, она жила в Итаке. Работала учительницей. В младших классах, кажется.

У Иззи упало сердце.

— Работала? — переспросила она.

— Сейчас она, наверное, уже на пенсии, — пояснила мисс Тренч. — Ей седьмой десяток пошел, по моим подсчетам.

Иззи с облегчением вздохнула.

— Вы знаете, как ее зовут?

Мисс Тренч кивнула.

— Сьюзан, — сказала она. — Супруга доктора Роуча как-то приводила девочку к нему на работу. Ей тогда было годика четыре. Доктор был очень недоволен. Он сказал жене, чтобы она больше никогда так не делала. У меня тогда глаза на лоб полезли, когда я поняла, чей это ребенок.

— Вы ему что-нибудь сказали? — спросила Иззи. — Доктор Роуч понял, что вы знаете правду?

Мисс Тренч, нахмурившись, покачала головой.

— А смысл?

— Сьюзан знала, что она им не родная дочь? — спросила Пег, потом дотронулась до колена Иззи, ласково посмотрела на нее и осторожно произнесла: — Я понимаю, ты считаешь, что Сьюзан должна прочитать дневник своей матери. Но если она не знает, что ее удочерили, то, наверное, лучше ей и не говорить.

— Все она знает, — перебила мисс Тренч. — Миссис Роуч была прекрасной женщиной. Она показала мне Сьюзан и сказала, что не хочет, чтобы девочка случайно узнала о том, что ее удочерили, как это произошло с ней. Она объяснила дочери, что Бог разрешил ей самой выбрать себе ребенка. И она выбрала ее.

— Вы часто видели Сьюзан после того, как они ее забрали? — спросила Пег.

— Всего раз, — ответила мисс Тренч. — Она была такая миленькая, совсем как ее мать, но темноволосая и с карими глазами.

Старая женщина вытерла мокрые щеки.

— И как ее отец Бруно, — тихо заметила Иззи.

— Точно, — подтвердила мисс Тренч.

— Постойте, — вскинулась Иззи. — Откуда вы знаете про Бруно?

Мисс Тренч поджала губы и жадно отхлебнула чай, смешанный с бренди. Она наклонилась, чтобы поставить чашку с блюдцем на стол, но руки так сильно дрожали, что она их чуть не уронила. Рене забрала у нее чашку и вернула на поднос.

— Может, сделаем перерыв? — предложила она. — Она устала от воспоминаний.

Но мисс Тренч взмахнула рукой и затрясла головой.

— Нет, нет! — возразила она. — Я и так слишком долго молчала. Я хочу снять груз с души, пока не умерла. — Она набрала воздуха и медленно выдохнула. — Бруно приехал в Уиллард, чтобы спасти Клару.

Иззи ахнула. Ее бросило в жар.

— Ему это удалось? — спросила она.

— Нет, — ответила мисс Тренч, и ее глаза вновь наполнились слезами. — Доктор Роуч и его запер в лечебницу.

Вдоль позвоночника Иззи, будто змея, заструился холод, а шею сжали ледяные пальцы. Она с трудом сглотнула — девушка не верила своим ушам.

— Вы уверены? — изумленно спросила Пег.

— Еще бы, — кивнула мисс Тренч. — Я работала в тот день, когда его принимали.

— Это случилось до или после рождения Сьюзан? — спросила Пег.

— После, — ответила мисс Тренч.

— Значит, доктор Роуч уже забрал ребенка, — утвердительно сказала Пег.

В животе у Иззи ворочался тяжелый камень.

Мисс Тренч кивнула. Поджатые губы превратились в тонкую нить.

— Тогда я не знала, где девочка. Я думала, ее отдали в Общество усыновления, чтобы для нее подыскали подходящую семью.

— Клара и Бруно виделись в больнице? — спросила Иззи.

Мисс Тренч кивнула.

— Виделись. Спустя год примерно. Никогда не забуду, как они танцевали в День святого Валентина. Они были такой красивой парой! Они думали, никто не знает, что они нашли друг друга, но я-то знала.

— Почему же вы ничего не сказали? — воскликнула Иззи. — Почему не помогли им?

— А какой от меня прок, — вздохнула мисс Тренч. — Я же мелкая сошка. К тому же родственникам Клары и Бруно не было до них дела. К кому бы я обратилась? Если бы доктор Роуч об этом узнал, они бы никогда больше не увиделись. А так они могли бы встречаться на праздниках, когда мужчинам и женщинам разрешали общаться. Грустно, конечно, но хоть что-то.

— Кто-нибудь рассказал Сьюзан о том, кто ее родители? — спросила Иззи. — Она знала, что они лечились в Уилларде?

Мисс Тренч опустила глаза.

— Она знает, что ее мать была пациенткой, — сказала она. — Но доктор Роуч соврал жене, будто Клара умерла при родах. Наверное, Сьюзан сказали то же самое.

— Значит, Сьюзан всю жизнь думала, что ее сумасшедшая мать умерла, — тихо, без выражения произнесла Иззи.

Мисс Тренч пожала плечами.

— Наверное.

— А вам не кажется, она имела право знать, что Клару насильно удерживали в психбольнице? — вскипела Иззи.

Мисс Тренч затрясла головой. Она достала дрожащими пальцами из рукава скомканный платок.

— Я же говорю, я видела Сьюзан всего один раз. Мне было интересно, как сложилась ее судьба, но я считала, что вмешиваться — не мое дело.

— Вы знаете, какая у нее фамилия? — требовательно спросила Иззи. — Она вышла замуж?

— Не знаю, — покачала головой мисс Тренч. — Простите.

— А ее второе имя? — не сдавалась Иззи.

Мисс Тренч закивала.

— Клара, — ответила она. — Миссис Роуч назвала ее так в память о родной матери.

— Так что случилось с Бруно и Кларой после того, когда они встретились в День влюбленных? — спросила Иззи. — Они остались в больнице до самой смерти? Они часто виделись?

Мисс Тренч вытерла платком нос.

— Ну, — пролепетала она, — об этом лучше спросить у самой Клары. Вы не нашли в ее деле свидетельства о смерти, потому что она еще жива.

Спустя неделю после поездки к мисс Тренч Иззи сидела напротив Пег в залитой флуоресцентным светом кафешке в Итаке и нервно дергала коленом под пластиковым столом. В полдень помещение наводнили студенты, пожилые пары и семьи с маленькими детьми. Официантки выкрикивали заказы и сновали туда-сюда с подносами, разнося горячие бутерброды, куски яблочного пирога, газировку с мороженым и кофе. На двери зазвенел колокольчик, и Иззи в сотый раз вытянула шею, глядя поверх голов посетителей за соседним столиком, чтобы узнать, кто стоит у двери. На этот раз явилась пожилая пара: низкорослый старичок в синей военной бейсболке и женщина в желтом плаще, которая, переваливаясь с боку на бок, словно утка, поковыляла к свободному столику. Иззи вздохнула, схватила солонку и стала вертеть ее в руках, чтобы успокоиться.

— Слышала выражение «кто над чайником стоит, у того он не кипит»? — спросила Пег и, откинувшись назад, улыбнулась.

— А вдруг она передумала? — спросила Иззи.

— Сомневаюсь, — успокоила ее Пег и посмотрела на часы. — Я предложила ей встретиться после полудня, до половины первого. А сейчас всего десять минут.

К их столику подошла раскрасневшаяся и запыхавшаяся официантка — молоденькая, всего на пару лет старше Иззи. Светлые волосы были завязаны в «конский хвост». Она убрала за ухо выбившуюся прядь, вытащила из передника блокнот и улыбнулась.

— Что будем есть? — спросила она.

— Мы ждем знакомую, — сказала Пег. — Принесите пока что-нибудь попить, если можно.

Официантка оглянулась через плечо.

— Ладно. А она скоро придет? А то хозяин не любит, когда столики надолго занимают.

Пег улыбнулась.

— Она будет здесь с минуты на минуту, — пообещала она. — Но когда вы подойдете к нам в следующий раз, мы обязательно что-нибудь закажем, даже если она не появится.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Так что вы будете пить?

Пег заказала кофе, Иззи взяла колу. Они молча ждали, пока официантка записывала заказ. Наконец она удалилась, раскачивая «хвостом». Иззи только собралась выразить свое недовольство владельцем кафе — еще чего не хватало, прогонять посетителей! — как к их столу подошла пожилая женщина, высокая, стройная, с черными, как смоль, глазами и стильно подстриженными седыми волосами. Она выглядела изысканно: длинное темное пальто, высокие ботинки; лавандовый шарф, намотанный вокруг шеи, совпадал по цвету с тенями на веках. Иззи чуть не ахнула — женщина была поразительно похожа на Клару, только глаза у нее были темные, а кожа смуглая, загорелая, карамельного оттенка.

— Вас зовут Пег? — осведомилась дама, приподняв идеально выщипанные брови.

Пег вскочила со скамьи и протянула ей руку.

— Да, — с улыбкой подтвердила она. — А вы, должно быть, Сьюзан. Спасибо, что пришли. — Она показала на свободный стул. — Садитесь, пожалуйста. Я пересяду к Иззи.

Сьюзан села за стол и потянула шарф, чтобы его ослабить.

— А вас зовут Изабелла, я полагаю? — приветливо обратилась она к Иззи.

Иззи кивнула и пожала ей руку.

— Приятно познакомиться, — дрожащим голосом сказала она и дотронулась до сумочки, которая лежала на подушке рядом с ней. В ней был спрятан дневник Клары. При мысли об этом ее сердце забилось чаще.

— Что же случилось, Изабелла? — спросила Сьюзан. — Ваша матушка сказала, вы хотите мне что-то показать. Это связано с лечебницей, где работал мой отец?

Иззи сглотнула и выпрямилась.

— Да, я…

В эту минуту энергичная официантка принесла Пег и Иззи заказанные напитки. Она поставила их на стол и взглянула на Сьюзан.

— Принести вам попить, пока вы смотрите меню? — спросила она.

— Да, будьте добры, — ответила Сьюзан. — Чашку чая, пожалуйста. С лимоном.

— Сейчас будет, — кивнула официантка и удалилась.

— Можно я скажу кое-что, прежде чем мы начнем? — обратилась к Сьюзан Пег. — Задам пару вопросов. На всякий случай, чтобы не было недопонимания.

Сьюзан улыбнулась.

— Да, разумеется.

Пег откашлялась.

— Я не родная мать Иззи, а опекунша, — сказала она. — Не помню, говорила ли я вам об этом.

Сьюзан растерянно нахмурилась. Затем ее лицо прояснилось, и она сказала:

— Верно, вы упомянули об этом по телефону.

— К сожалению, родная мать Иззи недавно умерла.

— Какой ужас, — искренне произнесла Сьюзан. Она посмотрела на Иззи, словно желая ее подбодрить. — Деточка, я тебе очень сочувствую. Я тоже потеряла мать. Она умерла сразу после моего рождения.

— Я знаю, — кивнула Иззи, — а потом вас удочерили.

Пег заерзала и выразительно посмотрела на нее. Может, не стоит забегать вперед? Но Иззи была не в силах сдерживаться. От желания быстрее рассказать Сьюзан правду о Кларе и Бруно ее потряхивало, словно она сунула палец в розетку. Иззи вытерла ладони о брюки и чинно сложила руки на коленях.

— Откуда вы знаете? — удивилась Сьюзан. Она подозрительно посмотрела на Пег. — В чем дело?

— Извините, пожалуйста, — сказала Пег. — Иззи немного нервничает. Я надеялась, что вы вспомните о своей матери, когда мы скажем о том, что мать Иззи умерла.

— Почему вы просто не спросили? — сказала Сьюзан. — Я думала, вы хотите что-то узнать об Уилларде и моем отце.

— Мы все вам объясним, — заверила Пег. — Обещаю. Но сначала нам нужно еще кое-что уточнить.

Сьюзан вздохнула.

— Хорошо, — согласилась она. — Что именно?

— Что вам известно о вашей родной матери?

— Только то, что рассказывала мне приемная мать. Она была пациенткой Уилларда.

— И все? — спросила Пег.

— Отец не разрешал нам об этом говорить, — сказала Сьюзан. — Я лишь знаю, что моя мать была его пациенткой. Она умерла при родах, когда я появилась на свет. Лет пятнадцать назад, после смерти приемной матери, я пыталась найти о ней сведения, хотя не знаю ее полного имени. Но мне не разрешили ознакомиться с документами, несмотря на то что я родственница бывшей пациентки.

Сьюзан, наморщив лоб, покачала головой.

— Все это очень странно. Они даже не сказали мне, в какой могиле похоронена моя мать, чтобы я могла ее навестить.

Иззи подалась вперед. Внутри у нее все трепетало.

— У вас были хорошие отношения с приемным отцом? — спросила она.

— А это здесь при чем? — удивилась Сьюзан, наклонив голову набок.

Пег побарабанила по столу, давая знак Иззи не торопиться.

— Я понимаю, почему Иззи об этом спросила, — заметила она, — но давайте все по порядку. — Пег взглянула на Иззи, призывая ее к терпению, и продолжила: — Значит, вы всегда хотели больше узнать о родной матери?

Сьюзан пожала плечами.

— Конечно, — сказала она. — По-моему, всем интересно, кем были их родители. — Она положила холеные руки на край стола и вздохнула. — Впрочем, если честно, в молодости я старалась об этом не думать. Меня пугала мысль о том, что мать была душевнобольной. С возрастом я поняла, что этот страх во многом повлиял на важные жизненные решения, которые я принимала. Моя приемная мать не понимала, почему я не хочу выходить замуж и иметь детей. А я не знала, как объяснить ей, что боюсь…

— …передать детям дурные гены, — перебила Иззи.

— Абсолютно верно, — несколько удивленно подтвердила Сьюзан. — Я понятия не имею, какая болезнь засела в моей ДНК. И я не решалась спрашивать у приемного отца. Он был очень заботливым, но довольно вспыльчивым. Когда я немного подросла и решила расспросить его о родной матери, он буквально вышел из себя и запретил мне впредь это делать. Мать спрашивать было бесполезно, потому что она во всем подчинялась ему. К тому же я не хотела ее обижать или расстраивать. Она была очень слабым и чувствительным человеком.

— Вам было бы интересно узнать, что случилось с вашей родной матерью? — спросила Пег. — Даже если это не совпадает с тем, что рассказывал вам отец?

Сьюзан побледнела. Она пристально смотрела на Пег. В этот момент к столику подошла официантка. Она поставила на стол белую кружку, миниатюрный серебристый чайник и блюдце с лимонными дольками, потом полезла в передник за блокнотом и ручкой. Иззи застонала про себя.

— Не могли бы вы оставить нас на несколько минут? — попросила Пег.

Официантка закатила глаза и отошла.

— Не понимаю, — произнесла Сьюзан. — Откуда вам что-то известно о моей матери?

Пег стала рассказывать о своей работе в музее. Она описала проект, посвященный Уилларду, объяснила, что работа Иззи состояла в том, чтобы описывать содержимое чемоданов и сундуков. Когда Пег упомянула, что они получили доступ к документам, Сьюзан широко раскрыла глаза и подалась вперед, словно боялась пропустить хоть одно слово.

— Иззи много знает о вашей матери, — сказала Пег. — Даже больше, чем я. Она очень хотела встретиться с вами, рассказать, что случилось с вашими родителями.

У Сьюзан вытянулось лицо, и она откинулась на спинку кресла.

— С моими родителями? — нахмурившись, переспросила она. — Отец не знал, от кого забеременела моя биологическая мать.

Иззи втянула воздух.

— Простите, — перебила она, — но это неправда. Доктор Роуч все прекрасно знал.

— Как это понимать — «все»? — удивилась Сьюзан. — Пожалуйста, расскажите, что вам известно, не мучайте меня.

— Прежде всего, — сказала Пег, — я хочу, чтобы вы знали: я не считаю, что ваш приемный отец хотел причинить вред вам или вашей биологической матери. В те времена душевные болезни лечили по-другому, да и отношение к ним с тех пор поменялось. Он просто делал то, что от него требовалось. Но почему он решил оставить в больнице вашего настоящего отца… это другое дело.

— Вы утверждаете, что моего отца тоже лечили в Уилларде? — спросила Сьюзан. У нее дрожал подбородок. Она сжала губы и заморгала, чтобы сдержать слезы. — Слава богу, что я прислушалась к интуиции и не стала заводить детей!

— Нет, — сказала Иззи, качая головой. — Все не так.

Она потянулась через стол и дотронулась до руки Сьюзан. Удивительно — она утешает почти незнакомую женщину! Второй рукой Иззи достала из сумки фотографию.

— Разрешите, я вам что-то покажу.

Она положила на стол черно-белый снимок.

— Это Клара Элизабет Картрайт и Бруно Моретти, — срывающимся голосом пояснила она. — Ваши родители. И, можете мне поверить, они не были сумасшедшими.

Сьюзан наклонилась вперед и дрожащими пальцами взяла фотографию.

— Какие они красивые, — благоговейно произнесла она, прижимая руку к губам.

— Вы на них очень похожи, — откликнулась Пег.

— Бруно пытался вызволить Клару из Уилларда, — продолжила Пег, — но его тоже забрали в больницу.

— Зачем? — поразилась Сьюзан.

Пег взглянула на Иззи. Они договорились не торопиться и не рассказывать Сьюзан свою версию, согласно которой доктор Роуч объявил Бруно сумасшедшим, чтобы тот не узнал, что он взял его ребенка себе. Не стоит обрушивать на Сьюзан такую шокирующую новость. Кроме того, они не были стопроцентно уверены, что это так.

— Мы точно не знаем, — ответила Пег.

— Его выпустили оттуда?

— Мы точно не знаем, что случилось, потому что понятия не имели, что он тоже был пациентом Уилларда, — пояснила Иззи. — Иначе мы бы поискали его документы, когда получили доступ в архивы.

— Возможно, нам еще представится такой шанс, — предположила Пег, — но, если честно, я в этом сомневаюсь.

— Картрайт… — произнесла Сьюзан, похлопывая себе по подбородку. — Мне знакомо это имя. Генри Картрайт и его жена погибли во время пожара в тоннеле Холланда. Мне тогда было двадцать лет. Все журналисты трубили об этом, потому что он был знаменитым банкиром.

— Это ваши бабушка и дедушка, — сказала Иззи.

Сьюзан вскинула брови.

— Откуда вы знаете?

Иззи набрала в грудь воздуха, достала из сумки блокнот и положила его стол.

— Здесь все написано, — объяснила она. — Это дневник вашей матери.

Сьюзан ахнула и осторожно дотронулась до зеленой кожаной обложки. Она открыла дневник и пробежала взглядом по первым строчкам.

— Оставьте его себе, — предложила Пег.

Сьюзан долго молчала, потом взяла дневник и прижала его к груди.

— Спасибо вам большое, — поблагодарила она, улыбаясь сквозь слезы. — Даже не знаю, как вас благодарить!

Она снова взяла фотографию. У нее дрожали губы.

Иззи кашлянула.

— Это еще не все, — сердце, казалось, вот-вот взорвется. — Ваша мать не умерла при родах. В прошлом году Уиллард закрыли, и ее перевели в дом престарелых в Итаке.

Сьюзан уронила фотографию и прижала руку ко рту. Глаза у нее стали большими, как блюдца.

— Может, когда вы прочитаете дневник, — продолжила Иззи, — вы захотите ее навестить?