Что осталось после нее

ГЛАВА 24 ИЗЗИ И КЛАРА

Несмотря на то что День благодарения праздновали три недели назад, стены и окна дома престарелых в Итаке до сих пор украшали фигурки оранжевых индеек и первых переселенцев в черных шляпах. Иззи вместе с Пег и Сьюзан шагала по душным коридорам за молоденькой медсестрой в розовой униформе. На лбу у Иззи выступил пот. Она сняла куртку и повесила на руку. Надо было надеть что-нибудь полегче. Воздух был пропитан застарелым запахом куриного супа, вареной картошки, хлорки и мочи. К ним, шаркая ногами, приблизился старик. Его заскорузлые руки сжимали две трости на четырех ножках, а пятнистая от возраста голова покачивалась над тоненькой шеей. Иззи смотрела прямо перед собой, чтобы не видеть в комнатах больничные койки, ходунки и седых старух в инвалидных креслах, не спускающих взгляда с орущих телеэкранов.

Она тихо чертыхнулась. Дом престарелых напомнил ей о тюремной палате, в которой лежала ее мать. Иззи облизала соленые от пота губы. В мире полно больных, несчастных людей, и никаких больниц, психушек и тюрем не хватит, чтобы исцелить их разбитые сердца, больные мозги и растоптанные души. Иззи набрала в грудь воздуха и постаралась прогнать эту мысль. Она решила думать только о Сьюзан и Кларе. Что ж, ей есть чем гордиться: во всяком случае, она сделала все возможное, чтобы исправить хотя бы эту ошибку, залатать хотя бы одно разбитое сердце.

Если, конечно, женщина, которую они сейчас увидят, — это действительно Клара Элизабет Картрайт.

Иззи до последнего верила мисс Тренч, но на парковке дома престарелых Сьюзан вдруг призналась в своих сомнениях по поводу того, что эта женщина — ее мать, и Иззи забеспокоилась. Сьюзан права: столько лет прошло, что медсестра вполне могла ошибиться. Уиллард — большая больница, и там могли что-то перепутать, неправильно записать имена. Совсем не факт, что эта женщина окажется Кларой Элизабет Картрайт, что бы ни говорила бывшая медсестра. За последние шестьдесят лет в Уилларде лечились тысячи женщин, и среди них могла затесаться полная тезка Клары. Поэтому лучше не рассчитывать на то, что они нашли того, кого искали. Сьюзан повторяла, что старается не терять надежды, но сначала хочет убедиться в этом сама, увидеть ее своими глазами, никому ничего не объясняя, даже работникам дома престарелых.

Наконец медсестра остановилась у двери и повернулась к ним. В свете флуоресцентной лампы ее розовая униформа светилась, как яркая неоновая вывеска. Иззи дернула себя за воротник — она задыхалась.

— Клара такая милая старушка, — рассказывала медсестра. — Она очень удивится и обрадуется, что к ней пришли гости! Но я должна предупредить: порой ей отказывает память, и она раздражается, если не может что-то вспомнить. Похоже, это первая стадия Альцгеймера. Я знаю, вы пришли расспросить ее об Уилларде, но если она слишком разволнуется, придется попросить вас уйти. Она может сказать, что у нее есть дочь. Не возражайте. Она чуть не плачет, когда ей не верят.

Сьюзан тихо ахнула и прижала руку к груди. Девушка улыбнулась и открыла дверь в палату.

В маленькой душной комнате стояли две больничные койки. На стене напротив висели два телевизора. Они были выключены. На первой кровати, открыв рот, спала пожилая женщина. Пряди седых волос разметались по ее морщинистому лицу. Медсестра прошла мимо и остановилась у второй кровати, показав на миниатюрную старушку, которая сидела, откинув голову, на стуле напротив окна.

Ее розовые веки были полуприкрыты. Тонкие седые волосы в лучах солнца напоминали клубы тумана. Она сжимала крючковатыми пальцами подлокотники, и тонкие косточки на старческих руках выдавались вперед, будто ребристый веер. На ногах у нее лежало красное одеяло, хотя в комнате было жарко.

— Она спит? — шепотом спросила Пег.

Медсестра покачала головой.

— Нет, — ответила девушка, — просто она немного глуховата. — Клара, смотрите! К вам пришли гости! — громко сказала она.

Клара заморгала и открыла глаза. Схватившись за подлокотники, она развернулась, чтобы взглянуть на них. У нее запал рот, и бледная кожа иссохла за долгие годы тоски и страданий. Она по очереди осмотрела посетительниц. Сухонькие ручки едва заметно дрожали.

Медсестра быстро подошла к ней.

— Давайте я поверну ваш стул, чтобы вы могли поговорить с вашими гостьями, — отчетливо сказала она и подала Кларе вставную челюсть.

Та вставила ее в рот, и у нее сразу появились губы.

— Они хотят расспросить вас об Уилларде. Здорово, правда? Вы помните Уиллард?

Клара схватила одеяло тонкими ручками и с усилием встала со стула. На ней был розовый халат, красные тапочки и носки длиной до колена. Шаркая ногами, она отступила в сторону, чтобы медсестра повернула стул. Потом она снова в него уселась, накрыла ноги одеялом и посмотрела на Иззи, Пег и Сьюзан, на которой ее водянистые глаза задержались на секунду дольше. Сьюзан опустила взгляд и стала суетливо развязывать шарф. Медсестра задернула занавеску между кроватями.

— Ну что ж, я вас оставлю, — бодро сказала она, — но скоро приду. Вам что-нибудь нужно?

— Нет, — ответила Пег. — Все хорошо, спасибо.

Когда медсестра ушла, Сьюзан села на стул в углу. Иззи поставила рюкзак на пол и дотронулась до ее плеча.

— Как вы себя чувствуете?

Сьюзан потерла лоб. Было заметно, как в ее венах на висках пульсирует кровь.

— Нормально, — еле слышно ответила она.

— Правда? — прошептала Пег. — Может, лучше подождать?

Сьюзан покачала головой.

— Все в порядке.

Пег сделала шаг вперед и присела на корточки рядом с Кларой, которая с любопытством смотрела на них.

— Здравствуйте, Клара, — громко поздоровалась она. — Как вы поживаете?

Клара едва заметно улыбнулась.

— Могло быть и хуже, — ответила она.

Иззи не ожидала, что у нее такой низкий хриплый голос. Она думала, он будет звонким, как у молоденькой девушки.

Пег встала.

— Меня зовут Пег, — представилась она. — А это моя приемная дочь Изабелла и наша подруга Сьюзан. Мы бы хотели поговорить с вами о том, как вам жилось в Уилларде, если не возражаете.

Клара кивнула.

— Не возражаю, — ответила она.

— Мы работали в Уилларде над музейным проектом и нашли там старые вещи пациентов, — объяснила Пег и показала Иззи, чтобы она взяла рюкзак, — в том числе огромный старый чемодан. Мы полагаем, что он принадлежал вам.

Клара пристально, с непроницаемым выражением лица, смотрела на Пег.

— Вы меня понимаете?

Клара кивнула.

— Мы хотим показать вам кое-какие предметы, чтобы проверить, узнаете ли вы их, — продолжила Пег. — Не возражаете?

Клара снова кивнула и сцепила руки на коленях, поглаживая корявым большим пальцем костяшку другого пальца.

Иззи вытащила из рюкзака пожелтевший нотный лист и подала его Кларе. Вокруг названия песни кто-то нарисовал сердечки. Красные чернила со временем потускнели. Клара вскинула подбородок, чтобы лучше его рассмотреть. Прочитав надпись, она ахнула, протянула к нотам дрожащую руку и положила их на колени. Потом ссутулилась, опустила голову и стала внимательно их разглядывать.

— Это мое, — наконец сказала она, поднимая увлажнившиеся глаза. — Подарок близкого человека. Я всегда хотела научиться играть на пианино, но отец был против.

Сьюзан, сидя в углу, смотрела на нее большими глазами, прижав пальцы к губам.

— А это? — спросила Иззи, протягивая ей открытку из Парижа.

Клара взяла открытку и улыбнулась.

— Я купила ее в Париже. Я ездила туда, когда мне было шестнадцать, — сказала она и тихо рассмеялась. — Собиралась отправить ее подруге, но решила оставить себе как сувенир.

Иззи, вздохнув поглубже, вытащила фото, на котором были изображены молодые Клара и Бруно. Клара так долго смотрела на снимок, что ее бледные щеки порозовели.

— Да, — сказала она, — мы были красивой парой, правда? — Она потянулась за фото, но вдруг вздернула руку к дрожащему подбородку, словно боялась до него дотронуться.

— Вы помните, кто это? — спросила Пег.

Клара фыркнула и вытерла нос.

— Конечно, помню, — сдавленным голосом сказала она. — Я столько лет не видела это фото… Много, много лет.

Наконец она взяла фотографию и прижала ее к груди. Затем, сделав глубокий вдох, взглянула на него еще раз.

— Спасибо большое, что принесли его мне!

Иззи, едва сдерживая слезы, достала из рюкзака дневник, присела рядом с Кларой и положила тетрадь ей на колени.

— Простите, — решилась она, — но я его прочитала. Я бы никогда этого не сделала, но я думала, вас уже нет в живых, — Иззи осеклась и сглотнула слюну. — Поэтому мы к вам приехали. Если бы не дневник, мы бы вас не нашли.

Клара провела дрожащими пальцами по зеленой кожаной обложке. Минуту она молчала. Затем перестала шевелить рукой, откинулась на спинку стула и вздохнула.

— Значит, вы все знаете, — сказала она. — Отец упрятал меня в психушку.

— Да, — ответила Иззи. — Мы знаем. Он поступил ужасно.

Клара, как в замедленной съемке, протянула руку и погладила Иззи по руке, потом взяла фото, засунула его в дневник и положила тетрадь на стол. Она скинула одеяло и взялась за подлокотники, чтобы встать. Иззи выпрямилась и отступила назад. Сердце оглушительно стучало в груди. Она боялась, что Клара велит им убираться и оставить ее в покое. Старушка с трудом выпрямилась, раскачиваясь всем тщедушным телом. Она одернула халат, коснулась редких волос и сделала глубокий вдох. Потом посмотрела на Сьюзан.

— Ты моя дочь, так ведь? — спросила она.

Сьюзан вскочила со стула. По ее лицу градом катились слезы.

— Я думаю, да, — ответила она.

Клара прижала ладони ко рту. Ее лицо вытянулось. Она шагнула к Сьюзан, протягивая к ней руки. Сьюзан бросилась к ней, и они, смеясь и плача, заключили друг друга в объятия.

— Я сразу поняла, кто ты, — сказала Клара. — У тебя мой нос и глаза, как у Бруно.

Сьюзан радостно рассмеялась.

— Правда? — спросила она.

— Сначала я сама не поверила, — ответила Клара, — но сердце не обманешь.

Она долго обнимала Сьюзан, потом отпустила ее и вытерла слезы. Шаркая по полу ногами, Клара с трудом направилась к креслу.

— Иди, посиди со мной, — позвала она Сьюзан.

Сьюзан переставила стул к ней поближе и взяла ее за руку.

— Я искала тебя, — всхлипывая, проговорила она, — но мне не удалось найти почти никакой информации. Я понятия не имела, что ты еще жива. Я бы…

Клара коснулась ее щеки, вытирая слезы тонкими, как бумага, пальцами.

— Тихо, тихо, — утешала она. — Теперь мы вместе. Это главное. Я знала, что так и будет. Если бы я в это не верила, я бы давно умерла.

— А мой отец? — спросила Сьюзан. — Он жив?

Клара покачала головой. Слезы полились у нее из глаз.

— Бруно пытался меня спасти, — сказала она. — У нас был план. Мы хотели тебя забрать. У нас почти получилось, но мы не успели. Они схватили нас, когда мы думали, что все позади. Бруно вернулся, чтобы спасти человека, который нам помог, и санитар ударил его по голове. Ударил слишком сильно…

— Господи, какой ужас, — срывающимся голосом сказала Сьюзан.

— Да, — ответила Клара, с трудом подавляя рыдания. — Мне жаль, что так вышло. Если бы я послушалась родителей, Бруно был бы жив, а нас бы с тобой не разлучили.

Сьюзан сжала ее руку.

— Не говори так, — сказала она, — ты же не знала, как все обернется.

— Я хочу тебе сказать: если бы от меня что-то зависело, я бы никогда тебя не отдала, — продолжила Клара. — Но они… — она замолчала. Ее подбородок и губы дрожали от горя. — Ребенку в Уилларде делать нечего. Но я думала о тебе каждый день. Я верила, что когда-нибудь выберусь оттуда и найду тебя. Я бы искала, пока не нашла. Я бы всю землю обошла… — Она уронила голову, и слезы потекли по ее лицу.

Сьюзан бросилась ее обнимать.

— Я знаю! — воскликнула она, поглаживая мать по спине. — Ты не виновата. Теперь мы вместе, мы наверстаем упущенное время. Давай думать о хорошем.

Клара втянула носом воздух и вытерла слезы.

— Да, — согласилась она, — ты права. — Она немного подалась назад, вглядываясь в лицо дочери. — Скажи мне: тебя удочерили? Ты была счастлива?

Сьюзан кивнула, улыбаясь сквозь слезы.

— Да, — подтвердила она, — меня удочерили. И я была счастлива. В основном… — Она взглянула на Пег. До того как они приехали в дом престарелых, она сказала Пег и Иззи, что, если они найдут ее мать, она не станет рассказывать ей про доктора Роуча. Зачем ворошить прошлое? Кларе будет больно это слышать, а она и так настрадалась…

— Они назвали тебя Сьюзан, — задумчиво сказала Клара.

— Сьюзан Клара, — улыбнулась Сьюзан.

— А я выбрала для тебя имя Беатрис, — продолжила Клара. — Беатрис Элизабет Моретти.

— Как красиво. Мне нравится! — восхитилась Сьюзан.

Клара перевела глаза на Иззи.

— Ты вернула мне дочь! Как мне тебя благодарить?

Иззи улыбнулась и пожала плечами.

— Разве можно было поступить по-другому? — просто ответила она.

— Должно быть, ты ею очень гордишься, — обратилась Клара к Пег.

Пег обняла Иззи.

— Да, очень горжусь, — подтвердила она.

В этот момент в комнату вошла медсестра. Нахмурившись, она с беспокойством взглянула на Клару.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась она. — Клара, вы в порядке?

— Я счастлива, — ответила Клара. — Я в жизни не была так счастлива. Вот, Дженни, познакомься с моей дочерью Сьюзан.

У медсестры отвисла челюсть, а глаза от удивления стали похожи на блюдца.

Сьюзан встала и пожала ей руку.

— Очень приятно.

— Я же говорила, у меня есть дочь, — продолжила Клара. — А меня никто не слушал. Видно, это мне на роду написано, — она хихикнула. Глаза ее сияли.

Иззи отдала Кларе остальные письма и фотографии Бруно, а Сьюзан стала расспрашивать медсестру о здоровье матери. Спустя несколько минут она присела на корточки рядом с Кларой.

— Дженни говорит, ты вполне здорова, — обрадованно сообщила она.

— Пожалуй, — согласилась Клара. — Неуклюжая только стала от старости, да и память порой отказывает.

— Послушай, — решилась Сьюзан, — а может, переедешь ко мне? Я живу недалеко отсюда. У меня большой старый дом с огромным садом и две собаки. Я не роскошествую, но, как говорится, дома и стены помогают.

У Клары задрожали губы.

— У меня так долго не было дома — целых шестьдесят шесть лет. Я и забыла, что это такое, — едва слышно прошептала она.

— Значит, договорились, — сказала Сьюзан. — Мой дом — твой дом, раз ты согласна. Я сейчас на пенсии, так что смогу о тебе заботиться.

Клара улыбнулась. Ее глаза заблестели.

— Об этом я могла только мечтать, — сияя от счастья, согласилась она.