Цветок асфоделя

22

Как и все маленькие деревушки, Ласс представляла собой замкнутый мирок, где каждый знал друг друга или приходился родственником. Новые люди появлялись редко, так как семьи практически не уезжали отсюда, а дети частенько возвращались после обучения. Прекрасная природа, близость озера, красота холмов, неспешное течение жизни. Чисто английское течение жизни. Домохозяйки ухаживали за садом, ходили по маленьким деревенским лавкам, всегда в одно и то же время, чтобы иметь возможность "случайно" столкнуться на площади возле фонтана и посплетничать от души. Любовь к сплетням, историям о соседях настолько проникла в кровь и дух британцев, что Гарри иногда шутила, что ее, наверное, привезли из-за границы. Газетная шумиха в молодости, тетя Петунья в детстве напрочь отбили какой бы то ни было интерес к жизни соседей.

Молодая одинокая женщина, купившая дом с не самой хорошей репутацией, не живущая в нем большую часть года, практически не появляющаяся в деревне, не покупающая продукты, невольно привлекала внимание. Когда Гарри впервые вышла в магазин за хлебом и овощами, ее провожали любопытные взгляды, а ее персона обросла феноменальными слухами. Правда, ни один не заикнулся, что женщина может быть ведьмой, хотя глаза как раз называли колдовскими. Гарри удалось развеять большинство сплетней, мило побеседовав с продавщицей, пока та упаковывала товар. Новость о том, что женщина — профессор в одной из частных школ, мигом разлетелась по селению. Стали понятны ее отлучки, отсутствие круглый год. И соседи стали любезнее, все же какая-то информация лучше полной неизвестности.

Вот и сейчас Гарри с улыбкой распрощалась с почтальоном, которая разносила газеты и журналы, и вошла во двор. Стоило пересечь линию ворот, как за ее спиной сомкнулись Защитные чары. Теперь простецы увидят разве что обычный домик, не услышат возможных взрывов или криков ястреба с чердака.

Северуса она дома не обнаружила, что не удивительно — сегодня у Гиппократа выходной. Мальчик быстро привык к тому, что с его деканом живет мужчина, причем живет в одной с ней спальне. Природная тактичность не позволяла затрагивать тему в разговоре, он лишь бросал украдкой взгляды первое время. Однако выходной Сметвика разрешил все их вопросы и проблемы. Гиппократ обожал детей, особенно, если они не его пациенты. А сообразительный, любознательный Северус импонировал ему тем более. Гарри подозревала, что так мужчина реализовывает проснувшийся отцовский инстинкт. Они варили медицинские зелья или проводили целые дни на заднем дворе, где отрабатывали заклинания и чары, боевую магию. Гиппократ взялся сделать из Северуса превосходного дуэлянта, на что мальчик согласился с радостью. Ему нравилась идея уметь постоять за себя и за маму. Частенько Гарри видела две склоненные над книгой или медицинским журналом длинноволосые головы. Мужчины обсуждали статью, или Северус с интересом выслушивал смешные истории. А еще краснел при виде знаков внимания, которые Гиппократ оказывал декану Слизерина. На тихое замечание Гарри, Сметвик ответил, что рано или поздно мальчишке такие уроки понадобятся, так что пусть сейчас учится и запоминает.

С заднего двора доносились крики, потрескивание заклинаний. Гарри выглянула на веранду. Так и есть, Северус гоняет Гиппократа, или Гиппократ гоняет Северуса — сразу не понять за поднятой магической дымкой. Но у них все в порядке, целитель не даст пострадать ребенку. Поэтому Гарри со спокойной душой взялась за приготовление обеда. Мирное течение их будней напоминало ей о детских мечтах, в которых маленькая Поттер именно так представляла себе свою будущую семью. Сильный, надежный мужчина, который позаботится о ней, и маленький мальчик, любознательный, подвижный и веселый. А она готовит им обеды и ужины, собирает на работу и в школу, целует на прощание. Конечно, до поцелуев дело доходило только со Сметвиком, но все равно.

Те мечты уже давно ушли в прошлое, у леди Блэк просто не оставалось ни времени, ни сил на что-то большее, нежели легкие, необременительные романы. Но ведь она не молодеет, может, это ее материнский инстинкт тоже проснулся?

Женщина вздохнула, покачала головой, смеясь над своими глупыми мыслями. Единственное, за что она осуждала мать, так это за то, что забеременела во время войны. Подвергла опасности не только ребенка, но и себя, и мужа. Ведь сама она колдовать не могла толком из-за формирования ядра, вся забота о безопасности легла на Джеймса.

Поэтому она не могла повторить ошибки Лили Эванс и забеременеть сейчас, когда только разгорается противостояние с Волдемортом. Она просто не переживет, если что-то случится с ее малышом. Всему свое время, маги живут долго, они с Гиппократом все успеют.

На стол легли тарелки, Гарри разлила тыквенный суп-пюре по французскому рецепту, выставила плетенку с хрустящим хлебом, соусник со сливками. Этот суп полагалось есть только со сливками и свежей петрушкой, нарезанной, мелко-мелко. Оглядела картину, удовлетворенно кивнула и пошла звать заигравшихся "мальчишек". Нельзя, чтобы они заработали истощение.

— Мистер Снейп, целитель Сметвик, идите мыть руки и за стол! Время обеда.

Дуэлянты тут же опустили палочки, церемонно поклонились друг другу и поспешили в дом. Северус поднялся на второй этаж, а Гиппократ пошел на кухню.

— У мальчика прирожденный талант, — восхищенно заметил он. — Он как будто рожден для дуэлей. Я видел это только у одного… гхм… человека, у Филиуса Флитвика. Потрясающая сноровка и обучаемость.

— Он тебе нравится, — с улыбкой констатировала Гарри.

Мужчина повернулся к ней, вытирая руки полотенцем.

— Как и тебе. Он… иногда представляю, что он мой сын. И хочется своего мальчишку.

— Ты будешь замечательным отцом, — Певерелл отвернулась, чтобы выставить на стол забытую соль.

Широкие ладони легли на плечи, пальцы размяли напряженные мышцы.

— Сейчас не время, но я подожду. Когда все это закончится, — пообещал ей Сметвик.

Сверху донесся топот ножек, и целитель отстранился, опустился на свое место.

— Пахнет восхитительно, — заметил он, когда Северус присоединился к ним за столом. — Новый рецепт?

— Да. А на второе — жаркое с гарниром из овощей. И десерт в виде суфле.

Гиппократ не обвинил женщину в том, что она уделяет ему мало времени на каникулах. И за это Гарри любила своего мужчину еще больше.

Поздно вечером, когда Северус уже лег спать, Гиппократ присоединился к Гарри в гостиной. Волшебница разбирала письма и личные дела студентов. Кружки Малфоя и Беллы она решила сохранить, тем более, что для создания требовалось одно лишь разрешение директора, в то время как для упразднения нужно заполнить уйму бумаг, обосновать, почему вычеркивают их из программы внеклассных занятий. Защита для младших курсов была особенно актуальна в свете того, что Аластор Грюм так и не оставил занимаемой должности. И теперь Гарри, как декан, должна назначить руководителей кружков.

На Защиту попросилась Андромеда Блэк, сестра думала в первую очередь о Нарциссе. Но вот что делать с экономикой? Гарри достала письмо с гербом Малфоев. Писал, как ни странно, Люциус. Прочитав короткое сообщение, Гарри улыбнулась и вписала в свободную строчку бланка имя студента. Вот и эта проблема решилась. Надо будет поблагодарить Люциуса.

— Школьные дела? — целитель протянул ей бокал с вином.

— Новый учебный год не за горами. Хотела поблагодарить, что ты так хорошо отнесся к Северусу.

— Мальчик тебе нравится, — пожал плечами Сметвик. И лукаво блеснул глазами. — А теперь и мне.

Гарри мягко рассмеялась.

Они сидели в полутемной гостиной, освещаемой лишь пламенем камина, пили вино и беседовали. Так тепло, уютно и… близко.

— Какие у тебя планы на завтра?

— Вальбурга Блэк пригласила на чашку чая. У тебя завтра дежурство?

— Да, — с сожалением вздохнул Гиппократ. — Буду снова гонять своих криворуких бабуинчиков.

— Тогда возьму Северуса с собой, — решила Гарри. — Что твои интерны натворили в очередной раз?

Гиппократ со стоном закатил глаза. И начал рассказывать. Постепенно монолог становился все более экспрессивным, мужчина размахивал руками или так сжимал пальцы, как будто обхватывал чью-то шею. Гарри улыбалась и попивала вино.

Ей нравились такие вечера.

— Добрый день, леди Вальбурга. Позвольте представить вам своего студента, Северуса Снейпа. Он проводит у меня это лето.

Леди Блэк величественно кивнула, Северус попытался сохранить невозмутимый вид, но явно чувствовал себя не в своей тарелке в мрачном и великолепном доме темнейшего семейства. Что, впрочем, не помешало ему поприветствовать женщину по всем правилам этикета.

— Думаю, молодой джентльмен не откажется проследовать в детскую и составить компанию моим сыновьям. В данный момент у нас также гостит юный наследник Поттеров.

Северус кивнул и с явным облегчением покинул общество леди. Домовик проводил его на второй этаж.

— Немного дикий, но задатки определенно имеются, — Вальбурга проследила за ним взглядом, после чего повернулась к Гарри. — Не составите мне компанию во время чаепития? Если не возражаете, к нам присоединится моя родственница, Дорея Поттер. Кажется, вы встречались с ней в прошлое Рождество.

— С удовольствием приму ваше приглашение, леди Блэк, — тонко и поверхностно улыбнулась Гарри, следуя за волшебницей в бежевую гостиную. Единственное светлое помещение в особняке, оно находилось в выдающейся части здания, в комнате с выходом на террасу и видом на внутренний сад. Раньше там цвели розы, ошеломительно пах жасмин. Но когда к наследству пришла Гарри, остались лишь сорняки да выгоревшие, иссушенные солнцем и отсутствием ухода стебли. О былом великолепии напоминали лишь слова Кричера.

Там их уже ждала леди Дорея Поттер. Она поднялась навстречу, и Гарри впервые смогла подробно разглядеть свою бывшую уже бабушку. Невысокая, статная, с гордой осанкой, полной сдержанного достоинства манерами, теплым, но расчетливым взглядом, кудрявая, как и все Блэки. Джеймсу от нее достались только карие глаза. И, скорей всего, в чем-то неугомонный нрав и колоссальная преданность родным и близким.

— Леди Певерелл, — склонила она голову, и Гарри ответила ей тем же, с неподдельным уважением. — Мой сын много рассказывал о вас и вашем кружке. Благодарю, что уделяете столько внимания ему и его друзьям.

— Мне нравится раскрывать их потенциал, уверена, их ждет превосходное будущее, — говорить, что это ее работа было бы лицемерием и откровенной ложью. Ей никто не доплачивает за кружки и такие вот внеклассные занятия, это целиком и полностью ее инициатива.

Дамы вежливо согласились с ней, и какое-то время беседа кружилась вокруг наследников, обучения в Хогвартсе, выпускников. Леди не знали, как подступиться к интересующей их теме, а Гарри… что уж скрывать, она ловко переводила тему в нужное ей русло, безопасное, далекое от подлинной причины разговора. Не то, чтобы из вредности, нет. Но играть по чужим правилам она не собиралась, равно как и добровольно заходить в расставленную сеть интриг. Поэтому не рвала жестоко кружева, но сплетала их в нужный ей рисунок.

Ей интересно было узнать, кто сдастся первым, насколько хватит выдержки буйного темперамента Блэков.

Наконец, спустя утомительный час, Вальбурга отставила чашку с чаем, откинулась на спинку сиденья. И усмехнулась, проницательно и немного ядовито.

— Вы не любите словесных кружев, не так ли, леди Певерелл? Изысканных дипломатических интриг, где за каждым словом кроется не одно дно. И сами вынуждаете на откровенность.

Гарри зеркально отразила усмешку.

— Я умею плести кружева не хуже вас, леди Блэк, в чем вы имели возможность убедиться за последний час. Однако с вами я предпочла бы поговорить начистоту.

Вальбурга переглянулась с Дореей, и слово взяла леди Поттер.

— Эта встреча организована по моей просьбе, леди Певерелл. Мы не могли обратиться к вам напрямую, чтобы не вызывать подозрений… излишней активностью. В последнее время мы наблюдаем… угрожающие тенденции в отношении не только маглорожденных, но и полукровок. Боюсь, следующими могут под удар попасть чистокровные волшебники. В отличие от Ориона, мой муж не является специалистом в области защиты домов, поэтому мы хотели пригласить вас, как Мастера-артефактора с просьбой усилить защиту на родовом поместье и поставить ее с нуля на летнем домике Поттеров в Годриковой Лощине.

— Не сочтите за дерзость, но почему именно этот дом? — склонила голову набок Гарри.

— Он всегда служил отдельным жилищем наследникам рода, когда те становились достаточно самостоятельными, чтобы продолжать обучение и отвечать за свои поступки, но еще не достаточно зрелыми, чтобы принимать на свои плечи бремя обязанностей главы рода, — Дорея бледно улыбнулась.

А Гарри задалась вопросом, что же такое произошло, если Поттеры начали срочно искать Мастера-артефактора для защиты. И предпочли обратиться именно к ней, а не к кому-либо из Гильдии. Хотя тут-то как раз все ясно: любой заказ в Гильдии не являлся тайной, скрывались только подробности, но не сам факт. И если Поттеры не хотели придавать значения своей инициативе, то вынуждены были искать Мастера на стороне.

— Леди Поттер, — женщины напряглись. Даже Вальбурга. Хотя Дорея и не входила уже в род Блэк, все равно попадала под их защиту. Как родственница, как подруга. — Я буду рада обсудить ваш заказ более подробно за чашечкой чая у вас дома скажем… завтра в два пополудни.

Дорея на миг прикрыла глаза и только этим выказала свое облегчение. Гарри дала понять, что возьмется за заказ и хочет осмотреть фронт работы.

— Вы можете привести своего подопечного завтра к нам, — заметила Вальбурга. — Чтобы он не отвлекал вас. Боюсь, ему в пустом поместье Поттеров покажется немного скучно.

— Весьма благодарна вам за любезность, леди Блэк.

Остаток беседы прошел в обсуждениях последних веяний моды, научных тенденций в мире магии. Гарри даже не подозревала, как соскучилась по общению с Вальбургой, пусть и приходилось контролировать каждое свое слово, каждый жест, чтобы не выдать выучки. Да и Дорея не так проста, как казалась на первый взгляд. Воспитание и образование, умение наблюдать и не только смотреть, но и видеть, никуда не делось с годами. Наоборот, только усилилось.

— Мистер Снейп, — обратилась Гарри к своему подопечному, когда они возвращались домой, — надеюсь, вы не станете возражать, если я предложу вам и завтра провести день в компании мистера Поттера и мистера Блэка?

— С удовольствием, декан! — просиял мальчик.

— Вот и отлично, — улыбнулась Гарри.

Поместье Поттеров скрывалось неподалеку от живописной деревушки в Дербишире, в Озерном крае. Прекрасные места, еще с начала девятнадцатого века известные, как достопримечательность, популярная у любителей дикой природы. Двухэтажный бежевый особняк, как кремовая жемчужина, в обрамлении насыщенно зеленых деревьев и кустарников.

Гарри поднялась по ступеням, дверь ей открыл домовик, который сразу же проводил к хозяевам.

— Благодарим, что согласились на наше предложение, леди Певерелл, — склонился к ее руке с традиционным поцелуем Чарльз Поттер.

— Мне бы хотелось узнать, что именно вы желаете видеть в защите каждого из двух указанных домов. После чего мы сможем составить контракт с традиционными условиями неразглашения.

Чарльз слегка поморщился.

— Я бы предпочел обойтись совсем без бумаг.

Это вызвало у Певерелл улыбку.

— Понимаю, поэтому контракт будет устным. Стандартная процедура принесения обетов сроком действия на время выполнения работы, после чего узы погаснут. Я передам вам все бумаги с необходимыми инструкциями по активации и нейтрализации. Как поступить с ними, вы вольны выбирать сами.

— Гоблины не зря отзывались о вас, как о профессионале своего дела, — с уважением заметил Поттер.

— И тем не менее, вы обратились ко мне не через них, а прибегли к посредничеству леди Блэк, — заметила Певерелл.

Ей были нужны подтверждения собственным подозрениям, и она их получила.

— Вы же понимаете, даже у гоблинов есть свой интерес в текущем противостоянии. Никто не застрахован от случайностей. И даже нейтралам требуется в наше время защита.

Это так, стоит лишь добавить, что гоблины всегда преследовали только свои интересы, ничьи больше. Но от этого правда не менялась. В своем желании заполучить нечто важное, они могли поступиться какими-угодно принципами. Стоит лишь вспомнить Крюкохвата, который позволил Гарри в свое время ограбить Гринготс.

— Полностью с вами согласна. В таком случае, прошу показать мне поместье и сообщить список чар, которые вы хотели бы установить.

Чарльз предложил свою руку Дорее, Гарри последовала в паре шагов сбоку, чтобы не мешать паре и в то же время быть с ними наравне.

В молодости она часто представляла, каким было родовое поместье ее семьи, каким был дом, в котором она могла бы расти, если бы не война. После смерти родителей, Джеймс закрыл поместье. Он не мог оборонять его в одиночку. И пригласить тоже не мог никого — ни Люпин, ни тем более уж Петигрю не смогли бы поддерживать защиту, замкнутую на особых артефактах. Под требования подходил один лишь Сириус, но тот постоянно пропадал на работе. И Джеймс предпочел летний домик, так как его проще защитить, проще уберечь в нем свою беременную жену.

Что было бы, вырасти Гарри в таком доме? С портретами предков на стенах, с бежевыми стенами и ореховыми коврами на полу. С запахом ландышей и перволиста, чьи тонкие нотки ощущала женщина в воздухе.

— Мне нужен непроницаемый барьер, с точками выхода через определенное количество порт-ключей, — тем временем говорил Чарльз.

— На какое именно количество ключей вы рассчитываете? Одноразовые или…

— Или. Мне нужно три ключа. Для меня, моей жены и сына.

— Хорошо. Что-то еще?

Далее последовал список барьеров, Гарри потерла лоб. Половина из них требовала кровных ритуалов, провести которые мог один только глава рода. О чем и сообщила Поттеру-старшему. Тот согласился с требованиями волшебницы, тем более, что Певерелл обещала подробные инструкции.

Работы предстояло непочатый край. И это только в основном поместье. Что уж говорить о Годриковой Лощине, где на домике барьеров кот наплакал? Гарри вздохнула, труда она никогда не боялась. Боялась лишь не успеть до нового учебного года. Ничего, постарается уложиться в срок.

К вечеру они заключили договор, к которому пришли путем многочисленных жарких, хоть и вежливых споров. Ленты обета обвили запястье, говоря, что сделка заключена.

Гарри пообещала себе постараться, чтобы Поттеры остались живы. Она не хотела страданий Джеймса.