Цветок асфоделя

25

Гарри по привычке запрыгнула на стол, скрестила руки на груди. Очередное занятие кружка по основам Артефакторики. Подростки в полном составе смотрели на профессора преданно, невинность изображали старательно, настолько старательно, что Гарри им и на сикль не верила.

— Итак, господа мушкетеры, советую сознаться сразу. Как говорится, чистосердечное признание облегчает вину.

— А почему мушкетеры? — робко спросил Северус.

Что бы ни говорили про аристократов, воспитанию подрастающего поколения они уделяли максимум внимания. И знакомили не только с магическими трактатами, но и магловской классикой. Дюма, Гюго, Стивенс являлись яркими примерами изящной словесности. Так что все с интересом ждали ответа учителя. Что вызвало такие ассоциации?

— Потому что один за всех и все за одного. Я жду ответа, — напомнила Гарри.

— О чем вы, профессор?

Если бы Певерелл не знала Сириуса Блэка, подумала бы, что своими подозрениями обидела невиновного. В нем пропадал актерский талант, синие глаза уже сейчас очаровывали. Девчонки по нему вздыхали, это точно.

Но Гарри отлично знала, на что способен наследник рода Блэк.

— Хорошо, задам наводящий вопрос. Кто из вас виноват в том, что мистер Фрэнк Лонгботтом уже второй день лежит в Больничном крыле с розовыми волосами, поросячьими ушами, хвостиком и пятачком?

— Потому что он ведет себя, как свинья! — вспылила Лили.

— Мисс Эванс?

Вот уж от кого не ожидала, так это от Лили. Она всегда являлась тормозом команды, иногда — здравым смыслом.

— Он приставал к Алисе, — девочка яростно сверкала колдовскими глазами, на что с восторгом и благоговейным страхом смотрел Северус. — Говорил гадости про ее семью, про то, что никто не возьмет замуж нищенку, какой бы чистокровной она ни была. И лучше ей согласиться на его предложение ухаживания, потому что лучшего она не получит.

Дети могут быть жестокими, даже слишком. Гарри слезла с парты, подошла к покрасневшей, чуть ли не плачущей Алисе и погладила ее по голове.

— А Сириус сказал, что как минимум на наследника рода Блэк Алиса может рассчитывать, — тихо вставил Регулус.

Теперь покраснел Сириус, но решительно кивнул.

Гарри еще раз погладила девочку по мягким, коротким волосам.

— У вас замечательные друзья, мисс Блишвик, — проникновенно и с чувством. Алиса кивнула, а Гарри сменила тон. — Правда, теперь вы не выйдете замуж, пока мистер Сириус Блэк не остепенится и не родит как минимум двоих детей.

Алиса покраснела еще больше. А вот румянец смущения старшего из братьев перешел в румянец негодования.

— Я никогда не причиню вреда Алисе! — возмущенно воскликнул он. И тут же поник, сгорбился. — Она мне тоже нравится.

Девочка посмотрела на него с немыслимым восторгом и надеждой. А Гарри внезапно увидела правду. Как будто кто-то толкнул ее в сторону, заставил отойти и сдернул вуаль с глаз. Перед ней сидели подростки, которым вскоре исполнится, или уже исполнилось, четырнадцать. Это любовь, первые признания, свидания, увлечения, разбитые сердца. Это совершеннолетие через каких-то три года. И оставалось надеяться, что родители прочитали им лекцию о птичках, пчелках и необходимости контрацепции.

— Мистер Блэк, я всего лишь имела в виду репутацию вашего рода. Даже если вы не будете встречаться с Алисой, к ней остерегутся приближаться.

— Вот и хорошо, — буркнул Сириус, смотря из-под челки.

Волшебница вздохнула, но промолчала. В некоторые вещи лучше не влезать.

— Хорошо, а чем вы меня порадуете, господа мушкетеры?

Ребята радостно переглянулись.

— Вот, смотрите, — Джеймс шлепнул на стол альбомного формата пергамент. — Это наш кабинет.

Он сделал взмах палочкой, и по бумажной поверхности побежали чернильные линии. Гарри уже видела подобное — так открывалась Карта Мародеров.

Пока что перед ней отображалась вся комната, вместе с людьми. Точки были подписаны, перемещались вместе с оригиналами.

— Алиса вырастила ингредиенты, а Северус сварил нужное зелье. Мы с Сириусом и Лили заклинали пергамент. Это еще не все, смотрите!

Он вызвал шарик света, и рядом с точкой, обозначенной, как "Джеймс Поттер" появилось слово "Люмос".

Ребята могли по праву гордиться собой. Создать нечто подобное в столь раннем возрасте…. Это нечто.

— Поздравляю, вы делаете восхитительные успехи, господа студенты, — те расправили плечи, довольные похвалой. Что самое важное — заслуженной. — По десять баллов каждому и, так уж и быть, не стану снимать проклятие с мистера Лонгботтома. Думаю, его родителям будет интересно узнать про поведение собственного ребенка.

— Спасибо, профессор! — обрадовалась Лили.

После занятия Гарри попросила Снейпа и Эванс задержаться.

— Хочу подарить вам кое-что, — женщина достала заранее приготовленные браслеты. Тонкие цепочки с единственной подвеской. — Это порт-ключи. Если возникнут серьезные, повторяю, серьезные неприятности, они перенесут вас в мой дом. Достаточно будет влить в подвеску немного магии.

Лили задумчиво оглядела новое украшение.

— Почему вы остальным такие не сделали, профессор?

— Потому что за остальными стоит не один человек, мисс Эванс, а целый род. Даже мисс Блишвик будет в полной безопасности под защитой поместья.

Девушка кивнула, машинально погладила цепочку, улыбнулась.

— Спасибо вам, профессор!

Северус тоже поблагодарил, и парочка убежала.

Гарри откинулась назад, прикрыла слегка глаза. Тревога, сдавливавшая грудь, стала чуточку слабее.

Гроза разыгралась на следующий день. При этом потолок Большого зала оставался чистым и по-весеннему безоблачным.

В Хогвартс приехала Железная Августа, леди Лонгботтом собственной персоной. Она не кричала, не повышала голоса при всех, сразу прошла в кабинет директора, но при этом казалось, даже доспехи вздрагивают при каждом ее чеканном слове. Вскоре вызвали профессора Макгонагалл, женщина взглянула на коллег немного жалобно, безмолвно пожелали удачи.

— Августа подмяла под себя сначала род, затем мужа, а уже потом и сына, — заметил Гораций, отпивая кофе. Хитро взглянул на Певерелл. — Кстати, технически отличное выполнение заклинания для ученического уровня. И закрепитель весьма неплох. Пожалуй… десять баллов Слизерину за отлично сваренное зелье, которого нет в программе.

Гарри спрятала усмешку в салфетке.

— Это непедагогично, Гораций.

— Зато честно, — пожал плечами Слизнорт. — Кстати, вы не знаете, почему мистер Блэк и мистер Поттер отказались приходить на встречи моего клуба? Я приглашал также мистера Снейпа и мисс Эванс, несмотря на свое происхождение, они подают большие надежды. Но мне сразу же, практически с порога, заявили, что не собираются участвовать в… мероприятии. Разумеется, сказали вежливо, но вы бы видели, с каким выражением! — закатил глаза зельевар, тем не менее посмеиваясь.

Да, они могут. Особенно Северус, который оттачивал мастерство сарказма. Впрочем, остальные от него не сильно отставали, за исключением, разве что Алисы.

— Профессор Певерелл, — к столу подошла староста Когтеврана, — директор просил вас подойти к нему в кабинет.

— Спасибо, мисс Моррисон.

Девушка кивнула, спустилась вниз, присоединилась к друзьям. Гарри повернулась к коллеге.

— Прошу простить меня, Гораций.

Зельевар взмахнул руками.

— Ох, не стоит, идите, Гарри, идите, не заставляйте Альбуса ждать.

В кабинете воздух разве что не кипел. В кресле царственно сидела Августа Лонгботтом, крылья носа ее трепетали — женщина находилась в состоянии крайнего возмущения. Идеальная прическа слегка растрепалась. По молодости у леди Лонгботтом не имелось пристрастий к необычным украшениям на шляпках и меховым воротникам, видимо, пришло с возрастом.

Директор добродушно улыбнулся.

— Представляю вам профессора Певерелл, она специалист по Темным искусствам и проклятиям в нашей школе.

Гарри выгнула бровь. Неужели хочет перевести внимание на нее? Августа явно задала директору жару, в выражениях леди никогда не стеснялась, даже с правнуками.

— Добрый день, профессор, — Августа встала и развернулась к новому лицу. За ее спиной Минерва закатила глаза. — Позвольте узнать, почему вы не сняли проклятие с моего сына?

Тон, которым она задала вопрос, Гарри не понравился, очень не понравился. Она не позволяла никому указывать себе с тех пор, как отпраздновала восемнадцатый день рождения. Леди смотрела на нее высокомерно, словно… словно на прислугу. Разумеется, она понимала беспокойство за единственного ребенка, но это не компенсировало бестактности.

— Потому что это не входит в мои обязанности, миссис Лонгботтом, — тонкая, вежливая улыбка, абсолютно безличная, такие только раздражают. — Его поместили в Больничное крыло. Раз мадам Помфри не справилась, советую обратиться в Мунго, там ему наверняка помогут.

Женщина поджала губы.

— Чем дольше он находится в таком состоянии, тем сложнее снять с него чары, я уже спрашивала. Они не развеиваются со временем, как остальные, наоборот, становятся только крепче.

О, молодцы, ребята, ничего не скажешь! Почти стопроцентная гарантия, что это модификация какого-нибудь пакостного проклятия из арсенала Блэков.

— Поэтому, раз вы специалист, вы просто обязаны снять проклятие с моего сына. Он пострадал в школе, в которой вы преподаватель.

— А мистер Дамблдор — директор Хогвартса и сильнейший светлый волшебник нынешнего столетия, — легкое пожатие плечами. Не стоит давить на совесть, ее у Гарри не осталось. — Тогда скажу вам прямо, миссис Лонгботтом. Я не стану снимать проклятие с мистера Лонгботтома, пока он не научится вести себя в обществе, как подобает. И ухаживать за понравившейся девушкой, не прибегая к шантажу и угрозам.

Минерва за спиной леди была готова зааплодировать, директор поморщился.

— Профессор Певерелл….

Гарри упрямо вздернула подбородок.

— Это мое окончательное решение, директор. Отменить наказание сейчас — непедагогично, попустительством мы только позволим и дальше развиваться криминальным наклонностям мистера Лонгботтома, если он уже сейчас осмелился угрожать однокурснице. И это Гриффиндор, факультет благородных и честных?

С каждым словом лицо Августы наливалось угрожающей краснотой, Гарри даже стала опасаться, что женщину сейчас хватит апоплексический удар.

— Разрешите идти, мне еще нужно подготовить некоторые демонстрационные материалы к уроку у седьмого курса. Директор, профессор Макгонагалл, миссис Лонгботтом, — кивнула.

Стоило двери прикрыться, как раздался возмущенный восклик Августы Лонгботтом. На лицо сама выползла довольная усмешка. Назвав женщину "миссис", а не леди, она не просто унизила, но показала, что не считает равной себе. Да и как можно считать равной человека, воспитавшего из сына… такое. Волшебница передернула плечами, пока лестница везла ее вниз. Ничего, молодому мистеру Лонгботтому полезно узнать, что в мире ничто не остается безнаказанным.

Но что-то внутри подсказывало, что сегодняшнее происшествие не пройдет бесследно.

Гарри как в воду глядела. Через два дня "Пророк" устами, точнее, пером, Риты Скитер разразился статьей о падении нравов среди некоторых аристократических семей. На первой полосе смущенно алел ушами Фрэнк Лонгботтом, под руку с матерью идущий в Мунго. Августа чеканила шаг, прямая, как палка.

А еще Скитер писала о прекрасных годах юности, полных чувственных и нежных открытий. И надеялась, что администрация школы проследит за нравственностью студентов, некоторые из которых, такие, как Сириус Блэк, обрели в Хогвартсе свою истинную любовь — скромную девушку по имени Алиса.

Пронырливый жучок. Первым порывом Гарри было проклясть журналистку, однако та писала хорошие статьи, иногда даже в верном ключе. А еще не рискнула связываться с семейством Блэков, если девушка и в самом деле окажется избранницей, а потому имя Алисы почти не упоминалось. И не иначе, как в положительном контексте.

Появление леди Вальбурги посреди ужина Гарри посчитала чем-то закономерным, а потому отложила газету. Минерва выглядела почти обреченной. Все же Сириус относился к ее факультету, об остром языке его матери разве что легенды не слагали. Спорить с леди не хотелось никому.

Ко всеобщему изумлению, Вальбурга подошла не к Минерве, а к Гарри.

— Профессора, директор, мое почтение. Приношу извинения за несвоевременный визит, но у меня возникло срочное дело. Профессор Певерелл, не уделите мне немного своего времени?

— Разумеется, — растерянно произнесла женщина, отложила столовые приборы и поднялась.

Пока они шли к покоям декана Слизерина, Гарри видела, что леди взвинчена, руки ее подрагивали, она тянулась к палочке, будто намереваясь проклясть первого, кто встанет у нее на пути. Лишь воспитание не позволяло ей эмоционально отреагировать на ситуацию. Однако дверь закрылась, и леди заметалась по гостиной. Певерелл подумала, что чай здесь не поможет, даже если она вольет туда галлон Успокоительного зелья, и достала огневиски.

Женщина выглядела демонически красивой, энергия так и струилась от нее, клубилась, искрилась в волосах чуть ли не огнями святого Эльма. Настоящая ведьма!

— Леди Вальбурга, я понимаю причину вашего визита, но считаю, вам нужно было обратиться к профессору Макгонагалл, все же она декан вашего старшего сына.

Неожиданно эта фраза успокоила женщину, заставила ее взять себя в руки. Вальбурга опустилась на диван, приняла предложенный бокал и усмехнулась.

— Профессор Макгонагалл — декан Гриффиндора, но декан моего сына уже давно вы, леди Певерелл. Обоих моих сыновей.

Она сделала глоток, отставила бокал и потерла виски руками.

— Я всего могла ожидать от Сириуса, с его-то бунтарским характером, — призналась она, открыто, немного устало. Гарри понимала ее как никто другой. Иногда даже сильным женщинам нужно выговориться, найти молчаливого слушателя, способного дать дельный совет. И приятно, что ее посчитали достойной кандидатурой. — Но думала, наши отношения налаживаются. По крайней мере, он уже не воспринимал в штыки все мои слова. За это надо отдельное "спасибо" сказать вам и вашим факультативам.

Гарри склонила голову, принимая благодарность.

— Но даже это уже чересчур. Заключить союз за спиной родителей! Орион в бешенстве, я с трудом сумела уговорить его не делать поспешных выводов и не принимать решение сгоряча. Боюсь, он может даже отлучить Сириуса….

Тревога матери, неподдельная, искренняя, запрятанная так глубоко, как только возможно, чтобы никто не прознал о слабости и не воспользовался ею. Леди Вальбурга смертельно устала быть сильной, сейчас она была женщиной, что боялась за своего непутевого, но горячо любимого сына. И надеялась на чудо, которое позволит ей сохранить Сириуса для семьи, для рода.

Без поддержки рода в нынешнее опасное время он не проживет и дня, его запросто затянут те же Пожиратели. Наследник древнего рода, пусть даже бывший, но с кровью, умениями и знаниями являлся бы для них лакомым кусочком.

Этого нельзя было допустить, в любом случае не помочь Певерелл не могла.

— Леди Вальбурга, вы же понимаете, журналисты склонны преувеличивать, мисс Скитер — в особенности. На самом деле ситуация проста….

— Вот оно что, — задумчиво произнесла ведьма, когда профессор закончила рассказ. — Это можно обыграть в нашу пользу. Говорите, мисс Блишвик? В статье не упоминалось ее фамилия, поэтому я боялась… что это может оказаться какая-нибудь маглорожденная, — слегка скривилась, поморщив носик. — Однако это все меняет. Я напишу Августусу, узнаю насчет дочери, помолвлена она или нет.

Гарри не успела даже глазом моргнуть. Скорость принятия решения поражала. И перед магичкой вновь сидела собранная, деловито настроенная леди древнего рода.

Но так она запросто снова настроит Сириуса против себя, тот жутко не любит, когда принимают решения за него, он может взбрыкнуть. Темпераментный, как и все Блэки.

— Леди Вальбурга, мне кажется, не стоит торопиться и связывать детей….

Женщина хрипло рассмеялась.

— Леди Певерелл, никто не говорит о помолвке сейчас, нет, это лишь отдаленное, возможное будущее. Я всего лишь хочу, чтобы Августус Блишвик не заключал никаких договоренностей насчет судьбы дочери сейчас. И имел нас в виду. В магической Англии существует всего два семейства, с которыми Блэки никогда не пересекались напрямую — это Блишвики и Берки. Как понимаете, с Берками мы не свяжемся никогда из-за их увлеченности… некоторыми неподобающими сторонами бизнеса. А вот Блишвики хороший вариант. По крайней мере, лучше маглорожденной студентки или неизвестной полукровки, при всем моем уважении к ним и их достижениям. Чистота крови для нашего рода не пустой звук. Алиса — чистокровная волшебница. Талантливая?

Гарри сделала еще один глоток, прежде чем кивнуть.

— У нее неплохие способности к Защите и отличные знания по Травологии.

Леди Вальбурга удовлетворенно кивнула.

— Да, пожалуй, это будет приемлемым вариантом, — кивнула она своим мыслям. — Благодарю за то, что объяснили мне все, профессор. Мне нужно посоветоваться с мужем. Прошу простить за спешку, с которой оставляю вас.

— Я понимаю, удачной дороги, леди Блэк.

— Удачного вечера, леди Певерелл.

Гарри рухнула на диван без сил. Будет у нее хоть один год спокойным?

Дверь приоткрылась, в образовавшийся проем просунулись любопытные и встревоженные мордочки ее студентов. Гарри махнула рукой, палочкой убирая стаканы с огневиски. Не стоит пока подросткам знать, что преподаватели и леди темных родов — тоже люди.

— Профессор, моя мать… что она сказала? — взволнованно спросил Сириус. Рядом сидела Алиса, поглаживала парня по руке и чуть не плакала от осознания своей вины.

Гарри потерла лоб.

— Она собирается тонко намекнуть о будущем возможном союзе между вашими семьями, молодые люди. Возможном, мистер Блэк, не надо срываться и нестись сеять добро и справедливость. Вам же нравится мисс Блишвик, подобная договоренность ни к чему вас не принуждает, но если вдруг на старших курсах вы полюбите друг друга, у вас будет замечательная возможность быть вместе без оглядки на родителей. Согласитесь, это лучше скандала от леди Вальбурги.

Братья согласно закивали, остальные облегченно перевели дыхание.

А Гарри почувствовала, что ждет не дождется летнего отпуска.

Но когда она оказалась на пороге собственного дома, то застыла. Особняк казался непривычно спокойным и тихим, ей не нужно было никуда торопиться, никуда спешить. И Гарри растерялась, просто растерялась. Впервые у нее не было четкого плана действий, даже гоблины не прислали ни одного заказа, словно решили дать своему артефактору внеплановый отпуск.

— Что случилось, Гарри? — Гиппократ подошел сзади, положил руки на плечи женщины.

Та растерянно обернулась.

— Я… я не знаю, Гиппократ. Впервые мне нечем заняться. У меня все лето свободно, а я даже не представляю, что буду делать. Это не смешно, целитель Сметвик!

Мужчина перестал давить смех и расхохотался, громко, от души. Обнял свою невесту, притянул к себе.

— Как же с вами, трудоголиками, тяжело. Если не знаешь, чем заняться, так, может, примешь мое предложение? Как насчет Бата?

Гарри улыбнулась, поднялась на цыпочки, прислоняясь лбом ко лбу наклонившегося Сметвика. Он всегда ее спасал, ее мужчина, понимал без слов. Когда он смеялся, не становилось обидно или стыдно, наоборот, хотелось присоединиться.

— С удовольствием, целитель Сметвик, с удовольствием.