Давай начнём все с начала

Глава 58

Приглушённый свет фонарей освещает просторную аллею, вымощенную камнем, смотрю по сторонам, не сразу понимая, где я нахожусь. Тёмные тени от зданий и деревьев не способствуют быстрому пониманию ситуации и обстановки.

— Отпусти меня, — прошу.

Савелий игнорирует мою просьбу, лишь удобнее поддерживает меня и продолжает путь к центральному зданию, больше похожему на усадьбу.

Двухэтажное длинное здание, а точнее, двухэтажный особняк с элементами классицизма, барокко и русского зодчества. Вдалеке заметен парк с искусно разбитыми аллеями, фонтанами, которые, правда, сейчас не работают. Многие деревья, окружающие усадьбу, фруктовые. Они потихоньку начинают выпускать почки. Вдалеке виднеются менее масштабные одноэтажные здания, прекрасно вписывающиеся в ландшафт и соединённые небольшими озёрами или прудами, которые притаились темными крапинками в полумраке весенней ночи.

Войдя в холл, устланный белоснежным ковром, Савелий неожиданно опускает меня, но берет за руку. Подходит к ресепшн, ему тут же улыбается миловидная девушка, показывая свои белоснежные зубки, что, впрочем, остаёмся без внимания Громова.

— Что-то ещё? — пытается услужливо привлечь его внимание, но получает лишь холодный взгляд, который ее тут охлаждает, и она теряет всякий интерес, принявшись за бумаги, а возможно, лишь делает вид. Сейчас это меня волнует меньше всего.

Громов, сжимая мою руку, ведет меня к лестнице. Она прекрасна: старинная, винтовая, увитая резными узорами, обрамленная открытыми тетивами, со множеством чередующихся ступеней.

Савелий уверенно идёт впереди, кажется, ему знаком тут каждый уголок, я же иду за ним, рассматривая узоры, огромную хрустальную люстру, свисающую с потолка, а после лестницы — картины, которыми так богато украшены стены.

У третьей двери, мы останавливаемся. Савелий протягивает ключ-карту с ресепшн, дверь с лёгким щелчком открывается, комната, а точнее, комнаты озаряются светом.

Они выполнены, как и все здание, в стиле барокко, со старинной мебелью внутри. Смотрю, мне и нравится, и нет. Да, красиво, но скорее как в музее. Возникает шальная мысль: «А можно ли сидеть на экспонатах?»

Оборачиваюсь на Савву, он разулся, повесил своё и мое пальто, только хочу задать вопрос, как у него звонит телефон. Он отвечает, особо не вслушиваюсь, что-то, кажется, по работе.

Отхожу к окну, отодвигаю тяжёлую штору и любуюсь представшим перед моим взором пейзажем. Искусно разбитый парк с каскадами прудов и располагающими мужской и женской купелью, которые соединялись мостиком, который словно олицетворял мост любви. Все это обрамляли множество тропинок- аллей со скульптурами зверей и интерактивные зоны.

Ощущаю руки на талии, пугаюсь, хотя знаю, что кроме Саввы никого нет, но он так бесшумно подошел и неожиданно обнял.

— Я скучал, — говорит неожиданно и перекладывает руки на живот. Теплота тут же заполняет все тело. Поддаюсь порыву и отклоняюсь на крепкую грудь Саввы. Молчим, словно заворожённые моментом или слабостью. Нашей общей, когда каждый понимает, что это неправильно, но нарушить момент не поднимается рука. Я отчётливо осознаю, что буду скучать. По таким моментам точно, когда так тепло, уютно и больше ничего не надо, весь вечер бы так стояла в объятиях любимого мужчины…

Хочется задать один, только один-единственный вопрос: зачем, зачем он все разрушил, но не спрашиваю, молчу, давлю в себе эти вопросы и продолжаю стоять в родных и таких тёплых объятиях.

Легкое движение, и Савва наклоняет голову, тут же ощущаю поцелуй в плечо, такой лёгкий, можно сказать, невинный, но он болью отзывается во всем теле.

Выворачиваясь из его объятий, но Савелий быстро возвращает меня, смотрю с вызовом в его глаза и вижу своё отражение, на секунду теряюсь и тону, тону в его глазах и своём отражении.

Он тянется к моим губам, но я успеваю прикрыть губы, а точнее, выставить ладонь. Он целует ее и шепчет тихо, но так проникновенно, что меня прошибает искрой:

— Останови меня, скажи, что не хочешь, ничего не чувствуешь, — укладывает мою ладонь на грудь, где так отчётливо бьется его сердце.