Дай оглянуться… Письма 1908 — 1930

1921

Рига <в Стокгольм,> 1 апреля <19>21

Уважаемый г. Ляцкий,

две недели тому назад я приехал из России и привез ряд рукописей для напечатания. Еду я в Париж, пока сижу здесь и жду визы. Башкиров[216] сказал мне, что Вы ищете для Вашего и<здательст>ва новые вещи — посему и пишу Вам. Я привез:

1. Стихи новых поэтов: Адалис, Антокольского, Брюсов<а>, Буданцев<а>, Герасимова, Дубновой, Есенина, Ивнева, Вяч. Иванова, Ковалевского, Лившица, Мандельштама, Маяковского, В.Каменского, Пастернака, В.Ильиной, А.Радловой, Сологуба, <Дира> Туманного, М.Цветаевой, Шкапской, Шершеневича, Мариенгофа, Петникова, Эренбурга, Казина[217], всего около 85 стихотворений. Половина примерно — рукописи, остальные напечатаны в книгах и изданиях, вышедших в России за последние полгода. Сборник м.б. озаглавлен «Из России» или «Из Москвы». В тех стихотвор<ениях>, которые затрагивают современность, она передается с различных, порой противоположных точек зрения, что придает книге абсолютно аполитический характер.

2. Книга лирики поэта Б.Пастернака «Сестра моя жизнь»[218]. По суждению не только моему, но всех поэтов, с которыми приходилось о ней беседовать, — исключительное явление в русской лирике за последнее десятилетие. Листов 5–6.

3. Книга стихов Марины Цветаевой «Лебединый стан»[219]. Стихи 1917–1921, посвящ<енные> современности. При всем несогласии с подходом ее, считаю стихи прекрасными. Рукопись. Листа 3–4.

4. Моя новая книга стихов «Раздумья». 2–3 листа. Рукопись.

5. Моя книга «Портреты русских поэтов» (Бальмонт, Брюсов, Белый, Блок, В.Иванов, Сологуб, Кузмин[220], Маяковский, Ахматова, Есенин, Цветаева, Пастернак, Балтрушайтис, Мандельштам). Статьи <и> очерки поэтов-людей. 2–3 листа. Рукопись.

Если сие Вас интересует, будьте любезны телеграфировать. Я бы мог в этом случае приехать непосредственно <и> предварительно переговорить с Вами, но, вероятно, трудно получить визу.

Во всяком случае, пожалуйста, известите о сборнике принципиально.

С искренним уважением

Рига, Гоголевская, Grand Hotel.

Впервые — Р.Янгиров. К истории издания «Лебединого стана» Марины Цветаевой // Русская мысль. Париж. № 4272, 3–9 июня 1999. Подлинник — Литературный архив Музея национальной литературы (Прага).

Евгений Александрович Ляцкий (1868–1942) — этнограф, фольклорист, историк литературы, издатель; после революции эмигрировал — обосновался сначала в Стокгольме, затем в Праге. Судя по всему, предложения ИЭ его не заинтересовали.

Рига <в Москву,> 1 апреля <19>21

Милый Давид Петрович,

сидим в Риге, ждем визы, едим пирожные. Все как полагается. Я здесь делал доклад о новом искусстве в России[221].<…> Были развешены репродукции и пр. Вчера в двух газетах были о нем достаточно безграмотные отчеты.

Здесь много хороших новых книг: к сожалению, две лучшие проданы и теперь получат только через две недели: это монографии Пикассо[222] и Брака[223] с их новыми работами. Пикассо одновременно делает и кубизм, и реалист<ические> вещи, и те и другие великолепно. <…> Также Северини[224] окреп. В теории итальянцев, на мой взгляд, много верного, но делают они дрянь. <…> Советую обязательно выписать из Риги указанные книги. <…>

Здешние художники ерунда. <…>

Впервые (с купюрами) в книге: М.П.Лазарев. Давид Штеренберг. М., 1992. С. 167 (все письма Штеренбергу печатаются по этому изданию). Подлинник — в собрании наследников дочери Д.П.Штеренберга (Москва).

С художником Д.П.Штеренбергом (1881–1948) ИЭ познакомился и нередко встречался в Париже в 1910-е гг. (оба были политэмигрантами), а затем встречался в Москве в 1920–1921 гг., когда Штеренберг руководил отделом изобразительного искусства Наркомпроса; о Штеренберге ИЭ с теплотой вспоминал в 13-й главе 1-й книги ЛГЖ (6; 421).

Рига <в Москву,> 24 апреля <1921>

Милый Давид Петрович,

не знаю, дошли ли до Вас посланные мной книги с репродукциями Пикассо, Брака, Леже[225] и др. Здесь очень много хороших книг немецких. Великолепное издание «Raynal» Picasso с репродукциями всех периодов[226]. Там есть и последние вещи. Он работает одновременно <…> параллельно и в манере реалистической, и кубистической. Хорошо стал писать Severini. Немцы не нравятся. Прекрасны Леже и Брак. Книгу Пикассо советую выписать. Стоит она 100 герм<анских> марок. Я здесь читал доклад худож<никам> и поэтам. Содержание его в газетах безумно переврали. А одна берлинская газета даже облаяла меня за серьезный подход к памятнику Татлину. В Берлине лается С.Маковский[227], в Париже — Лукомский[228]. В Париже сейчас выставляются из русских Кремень[229], Федер[230], Лебедев, <…> в кафе на Монпарнасе. Оттуда напишу Вам обо всем. Французскую визу я <…> получил. Немцы же транзитной не дали. Едем сегодня вечером кружным путем — в Либаву, оттуда морем — Англия. <…>

Всего доброго!

Впервые — М.П.Лазарев. Давид Штеренберг. М., 1976. С. 167. Подлинник — собрание наследников дочери Д.П.Штеренберга (Москва).

Paris <в Берлин,> le 22 Mai <1921> 155, B-d Montparnasse

Уважаемый гр. Ященко,

В Москве мы получили в союзе писателей через Ю.К.Балтрушайтиса[231] Вашу «Книгу» (№ 1). Для всех нас это был приятный час. Я посылаю Вам материал — пока в кратчайшей форме исправления и дополнения[232]. Пошлю также данные о вышедших книгах и об литературных организациях. Мне хочется еще обратить Ваше внимание на следующее: в России мы знали уже, что в отдельных органах эмиграции ведется травля против некоторых русских писателей, безусловно уважаемых в России людьми различных направлений, как-то: А.Белый, Блок, Кони, <К.И.>Чуковский, Есенин и др. К сожалению, известные выпады против некоторых из перечисленных поэтов, основанные, б.м., на ложной информации, а б.м., на непонимании особенности современной русской психологии и быта, закрались и в Ваш орган, дорогой нам, как преданный русской литературе. Мне хочется верить, что Вы исправите неточности (в частности, об Серг<ее> А<лександровиче> Есенине[233]) и поймете, как болезненно отражаются доходящие в Россию некоторые обвинения.

Укажите мне, какой материал Вас интересует особенно. Мне удалось вывезти довольно много книг, журналов, рукописей.

Я очень просил бы Вашего издателя выслать мне вместо гонорара книги, изданные им, ибо они здесь до крайности дороги, а также журнал «Книгу».

Искренно Вас уважающий

Впервые — РБ, 137. Подлинник — Гуверовский институт (Стэнфорд, США). Фонд Б.Н.Николаевского.

Александр Семенович Ященко (1877–1934) — юрист; в 1919 г. выехал в Берлин, не вернулся в Россию; редактор журнала «Русская книга» (с 1922 г. — «Новая русская книга»).

La Panne <в Берлин,> le 13 juin <1921>

Многоуважаемый г. Ященко,

Я послал Вам из Парижа письмо и сведения для Вашей «Книги». Но с той поры со мной приключились всяческие невзгоды, о которых, б.м., Вы знаете по газетам. Меня по доносу, равно глупому и гнусному, выслали из Франции[234]. Будьте любезны ответ и присылки адресовать так: Hotel du Kursal, La Panne, Belgique. Если вышел 5 № «Книги», пришлите, пожалуйста.

Впервые — РБ, 138. Подлинник (на нем пометы Ященко: <получено> 16. 6 и отв<ечено> 20. 6) — Гуверовский институт.

La Panne, Hotel Kursal, Belgique <в Берлин,> 27 июня 1921

Уважаемый г. Ященко,

(простите, не знаю Вашего имени и отчества)

Спасибо большое за письмо и журнал. Раньше всего позвольте отметить опечатку, в коей виноват мой почерк. Не «В.Диле», но Бор. Дикс (петрогр<адский> поэт)[235]. В ближайшее время я напишу для вас обзор новой русск<ой> поэзии[236] и пришлю список известных мне книг, вышедших в России.

Обращаюсь к Вам с большой просьбой. Как видно, Вы соприкасаетесь с берлинскими и<здательст>вами. Я же никого не знаю и здесь абсолютно изолирован. У меня есть несколько работ, которые я хочу издать (список прилагаю). Не могли бы Вы помочь мне снестись с издательствами? Заранее приношу Вам все извинения и благодарности.

Адрес латышского союза точно не знаю, но находится он при телеграфном агентстве «Leta», что известно всем и, полагаю, достаточно. Вы также можете написать Геор<гию> Ив<ановичу Чулкову>[237] через Юрг<иса> Каз<имировича> Балтрушайтиса и передать в миссию Литвы. Способ верный, но чрезвычайно длительный. На опыте я убедился, что самое лучшее, как это ни странно, не мудрствуя бросить письмо в почтовый ящик.

Очень обяжете, если в 6 № напечатаете мой здешний адрес. «Панн» длится, и насколько франц<узская> админ<истрация> проявила при моем отъезде быстроту американскую, настолько сейчас она впадает в другую миргородскую крайность. Чем кончится — не знаю.

Душевно Ваш

I. Портреты русских поэтов (Бальмонт, Брюсов, В.Иванов, Сологуб, Блок, Белый, Волошин, Ахматова, Маяковский, Пастернак, Балтрушайтис, Цветаева, Есенин, Мандельштам). Краткие (в 100–150 газетных строк каждый) абрисы поэтов — лицо, человек и творчество. После каждого портрета несколько стихотворений, как бы портрет подтверждающих, из них часто новые (1919-21 гг.), за границей неизвестные[238].

II. Сборник моих стихов различных периодов — в 3–4 листа[239].

III. Сборник моих стихов для детей — 2 листа[240].

IV. Новое русское искусство. Художественная монография из привезенных мной фотографий с моей вступит<ельной> статьей. Живопись — Скульптура-Театр. Работы Татлина, Якулова, Экстер, Удальцовой, Поповой, Малевича, Машкова, Кончаловского и пр. Постановки Камерного Театра. Худ<ожественный> фарфор. Репродукций примерно 60 и страниц 20 текста[241].

V. «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников Гастона Дэле, Карла Шмидта, Эрколе Бамбучи, мистера Куля, Алекс. Спирид. Тишина, Ильи Эренбурга и негра Айши, в дни мира, войны и революции в Мексике, Париже, Сенегале, Риме, Москве, Копенгагене, Кинешме и в других местах, а также различные суждения Учителя о смерти, трубках, любви, мужских модах, иудейском племени, свободе, конструкции и многом ином». Пожалуй, роман. Сатирическое отображение всей современности. Листов 20[242].

VI. Мистерия «Золотое сердце» и трагедия революции «Ветер» (в стихах)[243]. Размер обычный.

Впервые — РБ, 138–139. Подлинник — Гуверовский институт.

La Раппе, Hotel du Kursal <в Берлин,>14-ое июля<1921>

Уважаемый Александр Семенович,

Очень признателен Вам за письмо и за сведения об издательствах, с коими я вступил уже в переговоры. Позвольте Вас теперь спросить о следующем: не согласились бы Вы предоставить в «Книге» место для небольшой моей статьи, отнюдь не полемической, затрагивающей очень больной вопрос: отношение большей части заграничной прессы и эмигрантской среды к русским писателям, которые не смогли или не хотели покинуть Россию[244]. Еще когда я был в Москве зимой, мы часто в своем писательском кругу судили об этом тяжелом явлении по случайным и смутным вестям. Переехав границу, я убедился в наличности этого и многократно читал и слышал незаслуженные и обидные вещи о таких людях, как А.А.Блок, Б.Н.Белый, Ф.К.Сологуб, С.А.Есенин и др. Я помню, с какой радостью в Москве мы передавали друг другу первый номер «Книги» (из Риги я переслал в наш професс<иональный> союз <№№>2 и 3). Как это ни чудно, Ваш скромный библиографический журнал является ныне единственным обслуживающим русскую литературу как таковую, вне гражданской войны. Естественно, что мне он представляется и единственным местом, где я бы мог выступить с этой, увы, ставшей необходимой защитой. Я прошу Вас ответить мне принципиально, находите ли Вы возможным такую статью поместить. Со своей стороны я попытаюсь соблюсти maximum такта. Еще к Вам две большие просьбы (ради Бога простите, что я так эксплуатирую Вашу любезность!). 1) в Берлине вышла книга Сологуба «Заклинательница змей»[245]. Насколько мне помнится, это его старая вещь, написанная до революции и напечатанная в каком-то альманахе[246]. Так ли это? Мне очень важно знать это для статьи, о которой Вам только что говорил. Здесь же проверить не могу. 2) Не можете ли мне указать приблизительную норму оплаты литерат<урного> труда русскими издательствами в Германии (это спрашиваю, чтоб к<ак>-н<ибудь> ориентироваться в переговорах).

Статью о поэзии и список книг пришлю. Жду вашего ответа.

Искренний привет.

Впервые — РБ, 140–141. Подлинник — Гуверовский институт.

La Panne (Belgique) Hotel Kursal <в Париж, июль 1921>

Не сочтите, бога ради, мою просьбу дерзостью или эксплуатацией Ваших добрых ко мне чувств. Но я знаю Ваше ко мне благоволение и небезразличное к моим писаниям отношение. С другой стороны, во время недавних событий[247] мне пришлось испытать весомость дружбы моих многих парижских «друзей». Посему не удивляйтесь и не сердитесь, что с простой, но крайне важной для меня просьбой я обращаюсь к Вам.

Дело в следующем. За время своей вынужденной villegature[248] я написал роман[249]. Мне совершенно необходимо переписать рукопись. Беда в том, что отсюда я не могу отыскать переписчицы, и, потом, у меня нет черновика, единственный экземпляр, который я могу дать лишь в верные руки. Вы окажете мне громадную услугу, если с помощью Владимира Алексеевича <Издебского> найдете переписчицу и лично дадите ей рукопись (которую я Вам, получив ответ и Ваш адрес, вышлю ценным пакетом), лично же ее получите и вышлите мне. Деньги за пересылку я тоже тогда вышлю, если разрешите, Вам.

Может быть, Вы обидитесь за практический характер просьбы, но дело в том, что мысль потерять результаты долгой и любимой работы меня ужасает. И потом все же, кроме всего прочего, Вы являетесь ведь моим «конфрером»[250]. По книге Вы сможете судить о моих настоящих переживаниях вообще и в Panne, и в panne[251].

О Вас часто хорошо вспоминаю.

Если статья о русской поэзии[252] и переводы Ваши уж напечатаны, очень прошу Вас их прислать мне или указать, если у Вас нет лишнего экземпляра, как мне их выписать.

Передайте мой привет Владимиру Алексеевичу.

Впервые — Russian Studies. С.240–241. Подлинник — ФЛ, 4.

С польской поэтессой, прозаиком и переводчицей на французский Галиной Станиславовной Издебской (урожд. Гусарская; 1893–1955) ИЭ познакомился в Париже в 1910-е годы; возможно (если судить по его письмам), это был один из многочисленных «романов» ИЭ (характерная деталь его писем 1920-х годов к героиням прошлых «романов» — отсутствие обращений); женой скульптора В.А.Издебского она стала в Париже в марте 1917 г. Подробнее о ее работе — в предисловии к публикации писем ИЭ в Russian Studies.

Hotel Maritime

St.-Ydelsbad-Coxyde <в Берлин,> 4/VIII<1921>

Уважаемый Александр Семенович.

Недели три тому назад я писал Вам и ответа не получил. Боюсь не пропало ли письмо, ибо я менял несколько раз адреса. Жду теперь Вашего ответа.

Душевно Ваш

P.S. Если вышел 6-й № «Книги», пожалуйста, пришлите.

Впервые — РБ, 141. Подлинник — Гуверовский институт.

6-го августа <1921>

Hotel Maritime P.St. Ydesbald Coxyde <Бельгия, в Париж>

Спасибо за письмо. Переписка, наверное, по парижским ценам дешевая очень. Так как я продаю роман в Германию, то выходит хуже. За все издание мне предлагают 5000 тысяч марок! Но это, разумеется, соображение стороннее. Я получил Ваше письмо лишь в субботу после обеда — я смогу выслать деньги (100 fr.) лишь в понедельник утром. Две недели страшно долгий срок, и, пожалуйста, поторопите так, чтоб я имел рукопись не позже 15-го.

Я буду очень рад прочесть Ваши суждения о моих достоинствах и недостатках. Не то чтоб я вообще был очень любопытен, нет, в данном случае я лишь разрешу себе отступить от привычек. Ваше же заверение о том, что только скромные люди пренебрегают своими пороками, высказывал неоднократно незабвенный Учитель[253]. Я рад, что Вы недалеки от него. Горячий привет Вам и Владимиру Алексеевичу.

Пишите!

Впервые — Russian Studies. С. 241. Подлинник — ФЛ, 5.

Hotel Maritime St.-Ydesbald-Coxyde <в Берлин,> 14/8 <1921>

Уважаемый Александр Семенович, спасибо за письмо и за все сведения. Я запросил в Париже приятеля о дате романа Сологуба — это необходимо для моей статьи. На будущей неделе надеюсь получить ответ и тогда тотчас же вышлю Вам обещанную статью. За ней не замедлит статья о русской поэзии. Что касается сведений библиографических, то они запоздают, т. к. все мои книги в Брюсселе. Адрес мой пребудет в неизменности до начала октября. Не откажите также выслать 6 № «Книги».

Привет.

Душевно Ваш

P.S. О судьбе Андрея (Ю.М.)Соболя[254]: «Посл<едние> Н<овости»>[255] сообщают, что он был арестован через месяц после прихода большев<иков> в Одессу[256]. Но это неверно — весною 1920 г. он был в Москве и читал в «Дворце Искусств» свой рассказ, потом уехал снова в Одессу. Я имел от него письмо в феврале с.г. Приехавший в Москву из Одессы в начале марта журналист Хейфец[257] (сотр<удник> «Воли Народа» и др.) говорил, что Соболь нигде не служит, но пользуется известным уважением, получил даже академический паек и обращался к председателю Чеки Дейчу[258] (бывшему с ним вместе на каторге в Нерчинске) с просьбой о заключенных, хоть и безрезультатно. В письме ко мне Соболь писал, что собирается в Крым. Хотел бы, чтобы вся заметка оказалась вымыслом[259].

Впервые — РБ, 141–142. Подлинник — Гуверовский институт.

Hotel Maritime St.Ydesbald-Coxyde <в Берлин,> 21 августа <1921>

Уважаемый Александр Семенович,

Посылаю Вам обещанную статью, всячески старался от полемики воздержаться и соблюсти соответствующие приличия.

Если Вы все же почему-либо не сочтете возможным ее напечатать, пожалуйста, не задерживая, вышлите мне ее назад — черновика не осталось.

Напишите также, какой размер (maximum) статьи о новой русской поэзии. Я не спешу с ней, т. к. полагаю, что, поместив в 7 № прилагаемую статью, Вы другую отложите до следующего №.

№ 6 «Книги» я до сих пор не получил. Пожалуйста, не забудьте мне его выслать — средь здешней скуки большое развлечение.

Привет.

Впервые — РБ, 142. Подлинник — Гуверовский институт.

Hotel Quirinal

37, rue du Luxembourg

Bruxelles <в Берлин,> 25/8 1921

Уважаемый Александр Семенович, увы, совершенно неожиданно мне снова пришлось перекочевать. Шлю свой новый адрес. Перед отъездом я послал Вам статью заказным и напоминаю о просьбе, если не сможете почему-либо напечатать, — вернуть мне ее. Забыл Вам указать, что роман Сологуба (узнал с точностью), о котором в статье упоминаю, был закончен и частью напечатан до революции.

Я высылаю Вам бельгийский журнал «Signaux»[260], в котором моя статья о русской поэзии. Б.м., в сокращенном и неск<олько> измененном виде она подошла бы для «Книги»? Или вы можете напечатать и более специальный обзор? Напишите.

Впервые — РБ, 143. Подлинник — Гуверовский институт.

Hotel Quirinal

37, rue Luxembourg <Из Брюсселя в Берлин;> 3 сентября <1921>

Уважаемый Александр Семенович, я отправил Вам: 22/8 статью, 25/8 письмо и revue «Signaux» — ответа не получил. А между тем мне необходимо знать, напечатаете ли Вы статью и надо ли писать Вам о поэзии (размер, предел «специальности», срок присылки). Если статья вам не подходит, пожалуйста, верните. — Деньги (100 m.) получил, благодарствую — 6 № «Книги» раздобыл здесь; если вышел 7-й, пожалуйста, пришлите.

Привет душевный.

Уважающий Вас

Впервые — РБ, 143. Подлинник — Гуверовский институт.

<Из Брюсселя в Париж> 20/9 <1921>

Вот адрес: 27, avenue d’Yxelles. Смущает меня лишь другое имя (Jules). То ли это лицо? Страшное спасибо за хлопоты[261] и за письмо. Творчество двух русских меня сильно умилило[262] (если Вы знаете какие-либо живописные детали, пожалуйста, сообщите). Что касается моего творчества, то я не вполне понимаю, в чем дело. О русской поэзии я напечатал пока единственную статью в бельгийском revue «Signaux» в августе, т. е. через три месяца после высылки. Кроме того, статья абсолютно аполитична. Если ее цитировали сочувственно в «Humanite»[263], то здесь ее дружески разбирали и консервативные газеты, т. к. она носит лит<ературно>-информационный характер, говоря о поэтах всех лагерей от правого до левого. Об этой ли статье идет речь? (Да другой и не было.) Чудеса! На Бурцева[264] не надеюсь: явно безумный человек. Что Вы пишете о <1 слово нрзб> Мин<истерству> Нар<одного> Пр<освещения> — я не понял. Если здешнему, то это излишне — у меня здесь хорошие связи. Очень прошу Вас написать подробнее обо всем. Серьезны ли надежды? Я хлопочу об Италии, но нет связей. Во всяком случае, надо действовать быстро! Вам, Влад<имиру> Алек<сеевичу> мой горячий привет и великое спасибо.

Бунаков[265] ответил мне, что дело безнадежно, если не вмешается кто-либо крупный француз из литературного мира.

Впервые — Russian Studies. С.241–242. Подлинник — ФЛ, 8.

37, rue du Luxembourg <из Брюсселя в Берлин,> 26/9 <1921>

Уважаемый Александр Семенович,

«Книги», о которой вы писали, я не получил до сих пор. Жду ее, чтоб писать статью о поэзии, т. к. у меня здесь нет и прежних номеров и я не могу припомнить размеры страниц.

Позволю себе обратиться к вам со следующей просьбой — не могли бы вы посодействовать мне в получении разрешения на въезд в Германию. Здесь оставаться нелепо, а в Париж меня не пускают — ко всем «обвинениям» прибавилось новое — статья о поэзии в Signaux, которую Вы знаете. Политикой же я никак не занимаюсь. Жду Вашего ответа на сей счет, а также «Книги».

Искренно уважающий Вас

Впервые — РБ, 144. Подлинник — Гуверовский институт.

<Из Брюсселя в Берлин,> 30/9 <1921>

Уважаемый Александр Семенович,

сначала позвольте попрекнуть Вашу контору — в здешней лавке я нашел 7 № «Книги» — я же ничего не получил. Пожалуйста, напомните им. Далее: во вчерашнем № «Посл<едних> Нов<остей>» помещен довольно злостный ответ на эту статью[266]. Оценка дело личное, но в ней замалчиваются и кривотолкуются факты. Напомню некоторые.

1. Есенин был неоднократно назван «Сов<етским> Распутиным» за стихи. За что другое могло быть дано ему подобное прозвище? Он даже нигде не служил и в прошлом году сидел в «чеке».

2. Блока травили за «Двенадцать».

3. Чуковского за лекцию-статью «Ахматова — Маяковский»[267], в которой он отнесся к Маяковскому как к поэту, а не как… к канализ<ационной> трубе.

4. Сологуба ругали в прислужничестве за роман «Заклинательница змей», напечатанный до 17 г. Ругали гл<авным> обр<азом> «Последние Нов<ости>»[268] — Не Буква[269]. Когда же я послал Василевскому лично письмо с просьбой опровергнуть сие, он не ответил.

5. В статье того же Василевского о Блоке[270] стихи из «Ночных часов» и прочие, написанные до 1914 года, выдавались за новые антибольшевистские (усердие наоборот).

6. О том, что у Белого «mauvaise presse»[271], мне говорили не мелкие сошки, а г. Алданов (Ландау)[272], оправдываясь, что это не его мнение, а большинства эмиграции.

7. «Совр<еменные> Зап<иски>»[273] просили у меня весной стихи новых русских поэтов; когда я назвал среди других Есенина, секретарь редакции Койранский[274] возразил: «Нет, у него слишком плохое реномэ».

Добавлю лишь, что Есенина ценят в России все писатели различных направлений, его вечера устраивает Союз писателей, а он тов<арищ> председателя союза поэтов и что, увы!, враждебное отношение писателей в России к эмиграции вполне обосновано.

Пока все это я пишу Вам в частном порядке. Но считаю необходимым опровергнуть неточности Койранского и не <в> его политической газете, а в нейтральном органе, т. е. в «Книге». Прошу Вас написать, как Вы находите более удобным сделать: в разъяснении редакции, в статье Вашей или другого сотрудника или в моем «письме в редакцию». В последнем случае прошу ответить, когда должен прислать его, чтоб оно попало в ближайший номер.

Очень жду Вашего ответа касательно возможности посодействовать мне в деле получения германской визы.

Искренно уважающий Вас

Впервые — РБ, 145–146. Подлинник — Гуверовский институт.

<Из Брюсселя в Берлин,> 5/<10 1921> 37, rue Luxembourg

Уважаемый Александр Семенович,

получил письмо Ваше и «Книгу». Сердечное спасибо за письмо к консулу, м.б., оно и окажет воздействие.

Посылаю Вам «Письмо в редакцию». Очень прошу включить его в ближайший номер «Книги»[275]. Что касается статьи о поэзии, то в ближайшие дни страшно занят. Все же, если смогу — напишу, если нет, то сделаю безусловно для № 10.

Если хлопоты мои увенчаются успехом, скоро буду в Берлине, что обеспечит совместную работу нашу.

Душевно Ваш

P.S. Я, слава Богу и несмотря на парижских flics[276], живу в отеле «Квиринал», а не «Криминал»!

Впервые (с повторением описки Эренбурга в номере месяца — 9) — РБ, 144. Подлинник — Гуверовский институт.

<Из Брюсселя в Париж,> 11 октября <1921>

37, rue Luxemburg

Мой дорогой Пикассо,

я Вам буду очень благодарен, если Вы сможете мне дать или одолжить на время фотографию первого представления «Парада»[277]. Я хочу дать репродукцию в книге, которую сейчас делаю[278]. У меня есть репродукции в книжке (немецкой) Рейналя[279], но она недостаточно светлая, чтобы ее переснять. Извините, что я Вас беспокою. Благодарю Вас и дружески приветствую.

Ваша выставка у Розенберга[280] — одно из редких, незабываемых воспоминаний, которое я привезу в Париж.

Впервые — Б.Я.Фрезинский. Илья Эренбург и Пабло Пикассо // Памятники культуры. Новые открытия. 1996. М., 1998. С.76. Подлинник — Музей Пикассо (Париж).

Дружба ИЭ с Пикассо, начавшись в 1914 г., продолжалась до смерти ИЭ (подробнее об этом см. указанную статью составителя в «Памятниках культуры»).

<Из Брюсселя в Берлин,> 13 октября <1921>

Уважаемый Александр Семенович,

Вы, конечно, получили мое «письмо»? И, конечно, тиснете его?

Получил Вашу телеграмму вчера и смутился. Дело в том, что я заканчиваю новую книгу об искусстве «А все-таки она вертится» и голова полна всякой воинственной ерундой. А здесь статью, да еще «vite»[281]. Все же решил, что, раз Вы шлете телеграмму, значит она почему-либо Вам спешно нужна, и написал. Это нечто вроде Ваших обзоров политической литературы, т. е. предпочтительно информация + необходимая в данном случае лирика[282]. Я выбрал название архаизированное, дабы не впасть в легкомыслие (напр<имер>, как soustitre: «L’apres-midi gate de Koiransky»[283] и т. п.). Очень прошу Вас ввиду гнусности моего почерка, приналечь на корректуру.

Сегодня германский консул отправил касательно меня телеграфный запрос в Минист<ерство> Иностр<анных> Дел. Таким образом, мои судьбы решаются в Берлине и, возможно, скоро нам удастся лично побеседовать.

Привет. Душевно Ваш Эренбург

Впервые — РБ, 147. Подлинник — Гуверовский институт.

Берлин <в Париж,> 25/XI <1921>

Prager Pension

Prager Plate 4a

Дорогой Липшиц,

спасибо за фотографии[284]. Очевидно, мое письмо из Брюселя, где я благодарил Вас за присылку, пропало. Получил второй экз<емпляр>. Если они Вам не нужны, я перешлю их русским художникам. Если у Вас есть другие (для этой же цели), пришлите их по почте мне или с Вольдемар-Жоржем[285], который на днях едет в Париж.

Для книги я выбрал вещь 1918 г. Мне она больше по душе и как будто более в соответствии с тем, что я пишу о Вас. Клише уже сделано, очень хорошее. Книга выйдет через недели 2–3, и, конечно, будет Вам прислана тотчас же.

Горячий привет от Любови М<ихайловны> и меня.

P.S. Архипенко[286] здесь, разумеется, в моде. Это естественно. Но вовсе неестественно процветание в Париже его продолжателя Чаки[287] (немецкий «Модерн»). А Леже[288] хорош! Ей-ей!

Полностью впервые; печатается (как и все письма Липшицу) по ксерокопии, предоставленной А.Д.Гдалиным. Подлинник — собрание наследников Липшица (Франция). Со скульптором Жаком Липшицем (1891–1973) ИЭ познакомился и подружился в Париже в 1910-е гг.; его имя несколько раз упоминается в ЛГЖ.

Берлин, <в Париж,> 25/XI <1921>

Prager Platz 4а.

Prager Pension

Я прочел Вашу хорошую статью в «E N»[289]. Спасибо за нее. Есть в ней кое-что, с чем я не согласен и что, по-моему, вытекает из недохватка материала. Но общее — верно и хорошо.

Шлю Вам новые книги.

Когда выйдет антология, о которой Вы пишете?

Рад буду получить от вас весть: я в Берлине, увы, но как бы вне его. Сижу над корректурами шести печатающихся здесь моих книг[290]. Горячий привет Влад<имиру> Алек<сеевичу> и священной «Ротонде».

Вас помню и чту.

Впервые — Russian Studies. С.242. Подлинник — ФЛ, 9.

Берлин, <в Петроград,> 27 ноября <1921>

Пишите по адресу:

Kunstverlag «Helikon»

Alte Jacobstrasse 129

Berlin S.W.

Дорогая Мария Михайловна,

дошло ли до Вас мое письмо[291]. Напишите, а то очень трудно писать в пространство. Знаю, что вышла Ваша книга[292]. Постарайтесь переслать мне. Стихи, которые Вы мне дали, напечатаны и переведены на французский. Я очень много работал. Сейчас печатаются мои книги: 1) роман или, вернее, нечто вроде «Необычайные похождения Хулио Хуренито»[293], 2) Книга рассказов[294], 3) Книга о новом стиле искусства-жизни: «А все-таки она вертится!»[295]. Вышли стихи[296]. Пересылаю Вам через Москву. Страшно рад был услышать о Вас от Алексея Михайловича <Ремизова>[297]. Мы в Берлине. М.б., поедем в Италию[298], м.б., пробудем здесь. Возможно, что к апрелю будем дома[299]. Все же жизнь у вас, а не здесь. Горячий привет шлет Вам Любовь Михайловна <Козинцева-Эренбург>.

Пишите.

Дружески обнимаю.

<…>[300]. Пришлите стихов.

Всем знакомым поэтам передайте братский привет.

Впервые — Диаспора, IV, 520. Подлинник — ФШ, 1.

<Из Берлина в Париж,> 20/XII <1921>

Prager Platz 4a.Prager Pension.

He сердитесь за молчание в прошлом, за, привычный впрочем, лаконизм настоящего. Я вообще писать не люблю. Теперь в частности, ибо, увы, пишу большой роман[301].

«Лик войны»[302] вышлю Вам с рассказами, кои выходят на днях[303], ибо здесь чрезвычайно сложно это — на высылку книги приходится брать особое разрешение.

Что Вы подел<ыв>аете? Что нового в Париже 1) просто, 2) Париже Вашем, 3) Париже литературном, 4) обормотском, т. е. от «Nice» до «Rotonde»[304].

Буду безмерно рад получить Ваше письмо и, верно, образумившись, напишу больше.

Владимиру Ал<ексеевичу>- привет.

Вас помню, вижу.

Впервые — Russian Studies. С.242–243. Подлинник — ФЛ, 10.

Берлин 23 декабря <1921>Prager Pension Prager Platz, 4a

Дорогая Мария Михайловна,

получил Ваше письмо от 11/XII, но не знаю является ли оно ответом на мое, посланное на Матвеевскую[305] в конце ноября, или Вы адрес узнали от Гриши[306]. Большое спасибо за книжку[307] — я её хоть еще не получил. Как Вы послали? Боюсь, не пропала ли. Спасибо и за труды о «Раздумьях»[308]. Постараюсь переслать Вам вышедший здесь мой сборничек «Кануны» (стихи 1915–1921) — там старые, половина «Раздумий»[309] и штук 12 новых, заграничных. Впрочем, я весь окунулся в прозу. Работал зверски. Написал три книги, все они уж почти напечатаны и выйдут в свет в начале января. Главная: «Необычайные приключения Хулио Хуренито и его учеников, мистера Куля, m-r Дэле, Карла Шмидта, Эрколе Бамбучи, Алексея Спирид<оновича> Тишина, негра Айши и Ильи Эренбурга». Одно название в 50 строк, а книга — 350 стр. Это отнюдь не стилизация, но сатира современности. От «Ротонды» 1913 г. до Москвы 1921 <-го>. Потом трогательные рассказы «Неправд<оподобные> истории», третья — полный памфлет о новом стиле «А все-таки она вертится». Вышло все. Рассказывал о Вас мне Ал<ексей> Мих<айлович Ремизов>. Я очень рад, что он здесь — прояснилась (также от Белого[310]) эмигрантская атмосфера. Сейчас снова пишу роман. Работаю много. Возможно, будущим летом встретимся в Питере или Москве. Ради Бога, напишите, что нового в литературной России. Здесь ничего не знаем. Как Вам живется? Возможно, что на весну мы съездим в Италию. Люб<овь> Мих<айловна> Вам тоже писала[311] на Матвеевскую. Теперь она шлет нежный привет. Пишите! Обнимаю!

На днях выйдет привезенная мной антология[312]. Там 3 Ваших <стихотворения>: 1) «Как часто…»[313], 2) «Петропавловск» и 3) «Людовик». Пришлю! Ваше первое стихотв<орение> было переведено на франц<узский> язык и напечатано в revue Esprit Nouveau[314]. Посылаю перевод.

Впервые — Диаспора IV, 521–522. Подлинник — ФШ, 2.

<Из Берлина в Москву, конец 1921>

Дорогие товарищи, хочу известить вас о следующем:

1) Здесь очень легко и быстро можно продать рукописи (прозу и стихи). Предлагаю Вам свое содействие. Деньги переслать возможно. Вся трудность в пересылке сюда материала, но я надеюсь, что Вы сможете устроить это. Мои адреса:

1) M-me Marie Hellens[315], 1385 Chaussee de Waterloo Bruxelles-Uccle. Бельгия

2) Kunstverlag «Helicon» Alte Jakobstrasse, 129. Berlin S.W. 68. Берлин.

За рукописи, которые я получу, ручаюсь лично: 1) продам их на возможно благоприятных условиях, 2) деньги вышлю верным способом или вложу в банк на имя автора в незыблемой валюте. Прозу продать легче, чем стихи. Вот авторы, которых разыскивают: Степун, Зайцев, Гершензон[316], Замятин, Кузмин, Пильняк, Ахматова. Также сборник новых поэтов.

2) У меня находятся 2000 марок (по курсу тогда были получены: 15 долларов) в долларах за сборник стихов московских поэтов[317], которые вышлю с первой верной оказией.

3) Можно рассказы продать для переводов в англ<ийские> и американские журналы (гонорар высокий), предпочтительно из современной жизни России.

4) По поводу отношения эмигрантской печати к русским писателям я поместил статьи в №№ 8 и 9 «<Русской> Книги», которые пересылаю. Очень хотел бы знать ваше мнение по этому вопросу.

5) Прошу выслать список 20 писателей в Москве, <назначенных?> для организации присылки продовольственных посылок.

6) Все написанное исходит лично от меня, является моей частной инициативой и делается исключительно за моей индивидуальной ответственностью.

Жду от Вас возможно скорого ответа. Для верности лучше напишите дважды.

Шлю мой горячий дружеский привет.

Впервые. Подлинник — собрание составителя.