Дерьмо

ДОМА С БЛЕЙДСАМИ

Может, такой орешек, как Банти, и трудновато разгрызть по телефону, однако Блейдси сказал, что ее эти звонки достают. Так и задумано. В данный момент в штанах у меня тугой комок, а в крови ощущение власти над ней. Пора, как я и обещал Блейдси, встретиться с этой телкой.

Судя по всему, скоро снова пойдет снег. И, чувствуется, его будет много. По всему городу зажигают предпраздничные огни. Того парня, Вури, наконец-то предали земле в Лондоне. Накануне этому посвятили пару минут в вечернем выпуске новостей, и, как и следовало ожидать, прозвучало немало критических слов в адрес следствия. Пошли они! Парень упокоился, и самое главное теперь то, что дороги стали чище, и я без проблем добираюсь до Каррик-Ноу.

Блейдси перепуган до усрачки. И не без причины. Вид у Банти довольно суровый, а он вчера нажрался как свинья. Я сам об этом позаботился. Женщина она, конечно, крупная и здоровая, но стоит только нажать нужную кнопку, и эта шлюха заткнется, как будильник, у которого кончился завод. Мне знаком этот тип. Правила везде одни и те же. Строгая, дальше некуда — здесь не забалуешь. В квартире полный порядок: ни пылинки, ни пятнышка. Хорошая была бы жена для полицейского. Впрочем, ебать ее и так можно. При росте пять и пять и весе за одиннадцать стоунов, причем лишние фунты как раз в тех местах, где и нужно. Волосы черные, завитые колечками — такие подошли бы телке помоложе (Банти где-то между тридцатью и сорока), — и довольно много ярких украшений: ожерелье, сережки, браслеты. Тон заносчиво-высокомерный, но тяга к дешевому блеску все равно выдает тайную блядь.

В общем, вывод из уравнения, которое представляет собой Банти, короток и ясен: слишком много женщины для брата Клиффорда Блейдса. Он, заикаясь, бормочет:

— Это Брюс, мой друг, о котором я тебе говорил. Э… вообще-то это я с ним собираюсь на масонский фестиваль в Скарборо.

Я едва сдерживаю смех. Скарборо. Ха. На хрен мне сдался этот плебейский курортишко. Нет-нет, мой милый, милый друг.

— Рад с вами познакомиться, Банти.

Я улыбаюсь, протягиваю руку и не сразу выпускаю ее ладонь из своей.

Она отвечает улыбкой.

— Значит, Брюс, да?

Да, жирная грудастая корова, да.

— Да… — начинаю я.

— Клифф мне о вас рассказывал, — с легким намеком сообщает она.

— Надеюсь, ничего такого, чего бы стоило стыдиться… — Я поворачиваюсь к Блейдси. — Или мне связаться с твоим адвокатом?

— Нет-нет, что вы. Совсем напротив, — спешит ему на помощь эта блядища с громадными сережками.

Ухватись за такие, потяни, и ей ничего не останется, как рухнуть на тебя всей массой. Только вот на такой жопе размером с Мюррейфилдский каток и замерзнуть недолго. А может, и нет, потому что такие вот сучки уважают силу. Знакомый тип.

Переключаюсь в профессиональный режим.

— Понимаю, насколько это все может быть неприятно, Банти, но постарайтесь не беспокоиться понапрасну. Мне уже приходилось иметь дело с такими мерзавцами. Большинство из них — прошу извинить за такое выражение — сильны на словах, однако слабы по мужской части. Прерывая разговор, бросая трубку, вы лишь демонстрируете им свой страх. Они же этим страхом и подпитываются. Сохраняйте по возможности хладнокровие, говорите с ним. Вот тогда-то они обычно и начинают совершать ошибки. Теряют бдительность, слишком много болтают.

— Но ваш офицер сказал, чтобы я не вступала ни в какие разговоры, — с некоторым недоумением говорит она.

— Да, обычно мы именно такие инструкции даем нашим молодым и еще неопытным сотрудникам. И да, такая тактика срабатывает, если вы хотите, чтобы он перестал звонить. Но если же вы хотите поймать ублюдка — еще раз простите за грубость, — то действовать нужно иначе.

— О, я, конечно, хочу, чтобы его поймали, об этом не беспокойтесь, — чуть ли не рычит Банти. — Я хочу, чтобы он получил свое.

От того, с каким выражением эта шкурка произносит слово «получил свое», у меня встает. Фу!

— Что ж, Банти, — тяжело, с присвистом, говорю я. — Хм-м-м… э-э-э… извините, горло… — Я откашливаюсь. — Самое лучшее, что вы можете ему предложить, это как бы немного приоткрыться.

— Что вы имеете в виду? Как это… приоткрыться? — вызывающе спрашивает она и, убрав с глаз темную челку, подается вперед.

Хочешь? Получишь. Ты еще свое получишь. За счастье будет удовлетворить такую телку.

— Расскажите ему что-нибудь о себе. Подыграйте ему. Добавьте огоньку. Поднимите ставки. Вот как это делается. Не надо ничего придумывать — он может вас раскусить. Просто втяните его в игру. Таким образом вы получите контроль над ним. Он становится жертвой. Заставьте его посмотреть в лицо самому себе. Пусть увидит то, что видите вы. Пусть охотник превратится, так сказать, в добычу.

Банти с мрачным энтузиазмом кивает, и в какой-то момент наши взгляды переплетаются. Между нами словно пробегает электрическая искра. Я удерживаю ее взгляд чуть дольше обычного и, как только на ее лице появляется легкая тревога, поворачиваюсь к Блейдси.

— Мы прищучим этого подонка, Клифф. Опасности никакой нет. — Я снова поворачиваюсь к ней. — Мы возьмем его, Банти. Клифф, — продолжаю я, не глядя на него, — я хочу, чтобы ты хорошенько заботился об этой очень, очень отважной леди.

Наши взгляды снова цепляются друг за друга, и две пары зрачков выпускают по лазерному лучу сексуальной энергии.

— О, конечно, я о ней позабочусь, — послушно говорит он, и, поворачиваясь к Блейдси, я ловлю в ее глазах презрение, но делаю вид, что ничего не замечаю.

Вступать с ней в заговор пока еще рано.

— Теперь я чувствую себя намного увереннее. Спасибо вам огромное, Брюс, — улыбается она.

Потом поднимается и уходит на кухню, позволяя мне оценить достоинства товара. Под черными леггинсами колышутся внушительные ляжки, а груди у нее такие, что в них можно играть в прятки.

— Не за что. Скажите спасибо вашему мужу, моему доброму приятелю Клиффу. Маленькие друзья в высоких кабинетах, что бы мы без них делали, а, Блейдси?

— Ты прав, Брюс, очень верно сказано.

Блейдси пытается произнести это с видом мудреца, но получается бледно, вяло и пресно. Я смотрю в окно мимо этого жалкого, ничего собой не представляющего мудака и вижу, что не ошибся: снег действительно пошел сильнее.

Извиняюсь и ухожу. Сегодня суббота, но «Хартс» играет на выезде, так что я решаю пойти в управление и поработать сверхурочно. Заглядываю в ежедневник и вижу, что вообще-то я сам назначил своей следственной группе оперативное собрание. Спрашивается, зачем? Наверное, дело в том, что я подслушал, как Драммонд говорила Карен Фултон, что планирует на сегодня покупки рождественских подарков. Извини, не получится!