Девяносто девять бед и майор для круглого счета

25. Степан

Прямо сейчас я горячо жалел, что сюда пришёл, и чувствовал себя идиотом. Прямо до глубины души. Во мне просыпалось отчаяние. Ну правда, кем я себя возомнил? Шерлоком Эркюльевичем Пинкертоном?

Времена великих сыщиков-одиночек давно прошли. Теперь дела расследуют команды специалистов. И пусть каждый в ней разбирается строго в своей области, зато дотошно. Посадил бы технарей выяснить по айпишникам, откуда заходят мошенники. Те разобрали бы чёртов сайт на молекулы, код на циферки и принесли мне ответ на блюдечке с голубой каёмочкой. А потом бравые опера с группой поддержки отправились бы на захват. И всё это время я бы сидел в кабинете и поплёвывал в потолок.

Ну прекрасный же план!

Великолепный!

В какой момент всё пошло не так?

…Может, в тот самый, когда после совещания я сказал про Потапыча, что ему в дремучей тайге кабанов гонять, а не воров из нычек выковыривать? Кто ж знал, что у него такой слух? Полковник-то уже давно все пенсионные планки перешагнул и по ним потоптался. Хотя, может, и не сам услышал, а донёс кто…

Да уже неважно.

Ясно одно: место это проклято!

Чёртово место начальника Городского отдела полиции №5!

— Дорогие друзья! — сияя восторженной улыбкой человека не от мира сего, вперёд вышла одна из подружек Мирославы. — Сегодня у вас удивительный день! Сегодня вы можете прильнуть к целительному роднику поистине народной поэзии! Приветствуем вас на творческом вечере известной поэтессы Мирославы Лесной!

Жидкие аплодисменты присутствующих стали ответом на эту весьма сомнительную тираду.

— Сегодня мы собрались узким кругом самых близких друзей этой, безусловно, одной из самобытнейших поэтесс нашего времени. — На этих словах коллеги Мирослава скромно потупила взгляд. — Она создаёт произведения, потрясающие по форме и тонкости восприятия, казалось бы, обыденности. Просто вслушайтесь: «Пришла зима. Уснули пашни. Но тут проснулся „Автодор“„. Насколько выпукло, трехмерно рисуется конфликт в такой минималистичной форме как двустишие! Какие глубокие социальные проблемы поднимаются в нём! Или вот это, моё любимое: “ О сколько раз я вас просила Меня забыть! Вы ж: „Долг верни!“».

Мадам без возраста застыла в красивой позе с вознесённой к небу кистью. Почитатели жидкими хлопками выразили согласие, и я тоже присоединился к ним в целях конспирации.

— Мирослава не боится экспериментов со словом, ритмом и рифмой. Вот, например, из её произведения «Дарите женщинам цветы». — Тут конферансье, или кто она ещё такая, сделала паузу, а затем продолжила с подвыванием:

' Что подарить тебе, скажи,

В праздник твой

Мужеский

Смотрю на магазины в ужасе,

Не зная, что тебе купить.

Я подарю тебе трусы

С красными

Перцами.

Не рви мне уши килогерцами.

Я намекала не на них.

Я подарю тебе баян.

Рви его

С радостью,

Все знают: он козе без надобности.

А про козлов народ молчит'.

Я уже хотел спросить у Ксении, при чём здесь женщины и цветы, как брюнет с заднего ряда поднял голову и сонно произнёс:

— Дарите мужикам коньяк, не ошибётися никак!

— Интересное решение, коллега! — с ревностью в голосе заметила Мирослава, поднимаясь со своего кресла на воображаемой сцене.

— Ну что вы, — стряхнув сонливость, брюнет расправил плечи. — Какой я коллега! Так, скромный почитатель!

— Возможно, вы хотите прочесть нам что-нибудь любимое из творчества Мирославы? — Теперь ревнивые нотки послышались в голосе ведущей вечера.

Как парень выкрутился из ситуации, я пропустил, потому что вдруг заметил, как напряглась Ксения.

— Что случилось? — спросил я почти беззвучно у самого её уха.

— Она здесь, — так же беззвучно ответила Ксюша. — Эта, которая…

Я только потянулся, чтобы оглядеться, но спутница дёрнула меня за рукав:

— С ума сошёл! — зашипела она. — Через камеру в телефон смотри.

М-да. Не я один болею детективами-одиночками.

И не в самой тяжёлой форме.

Но телефон всё же достал. И камеру включил, и медленно оглядел под рукой пространство за спиной, чувствуя себя ещё более тупым идиотом, хотя, казалось бы, куда ещё тупее.

…Но Ксения была права.

Она пришла.

Девушка, которая почти бесшумно присоединилась к присутствующим, была похожа на аватарку из мессенджера почти как сама Ксения. Если с одной стороны поставить Беззлунную, с другой — новую гостью вечера, то аватарка находилась бы где-то посередине. Лже-Ксюша была ярко накрашена, а рыжие волосы прятались под шляпкой. Мошенница встревоженно водила взглядом по рядам.

Вот тут я пролетел!

Если остальные присутствующие на вечере — завсегдатаи, а из неофитов — только мы, то преступница с лёгкостью сделает выводы.

Очень неуместные сейчас.

Я активировал телефон и почти вслепую напечатал сообщение.

За спиной пиликнул сотовый, подтверждая, кто есть кто. Потом мошенница поднялась и направилась к выходу.

— Что ты написал? — Ксюша прижалась ко мне, будто в порыве нежности.

— Что не могу сегодня появиться из-за форс-мажора. Слежу за супругом. Нам нужно выйти следом за ней, — проговорил я на грани слышимости.

— Согласна. Но ты первый!

Конечно, я — мужчина и должен принять огонь на себя.

Но всё дело в том, что Ксюша бы сто процентов его не вызвала!

А если бы и вызвала, то не такой!

Однако рассуждать времени не было. Подозревая могла скрыться.

Я поднялся.

— Но разве… — жалобно обратилась ко мне Мирослава, которая ровно в этот момент вещала миру очередной образец своего творчества.

В её голосе слышался приближающийся ливень из слёз.

— К огромному сожалению, работа! — Я тоскливо развёл руками.

Работа — это стопроцентное алиби.

И двинувшаяся за мной Ксения почему-то вопросов не вызвала, хотя работой оправдаться не могла.

Мы спешили как на пожар. Дверь на улицу распахнулась почти бесшумно. И главное — вовремя. Я успел заметить, как закрывающейся двери Ксюшиного подъезда мелькнула длинная юбка злоумышленницы.