Девяносто девять бед и майор для круглого счета

32. Ксения

— Он вообще кто? — Стёпа потрясённо смотрел вслед Лёше. — Нет, ну то, что он маг, я уже понял.

Меня отпустило.

Фух! Наконец-то с ним можно нормально разговаривать!

— Алексей — командир истребителей.

Во взгляде Стёпы понимания не прибавилось, и я хлопнула себя по лбу:

— Вот идиотка! Всё время забываю, что бы же не из наших. Был раньше, — быстро поправилась я. — «Истребителями» называют Особый отдел Дозора по борьбе с магическими правонарушениями. Вот Алексей — глава городского отдела. Вы с ним практически коллеги. Пошли, кормить тебя буду!

Я открыла дверь в квартиру и едва устояла: мне на руки с громким вяком сиганул Солнышко. И прижался всей своей крохотной трясущейся тушкой.

— И тебя кормить буду, бедняжечка!

И даже за лужу на полу ругать не буду. Хотя она поблёскивала в прихожей. Я бы сама с испугу в подъезде оконфузилась, если бы не майор. Что говорить про маленького брошенного котика?

— Стёпа, ты не мог бы помочь… — начала я, показывая на лужу.

Думала, тот возьмёт Солнышко, но Степан быстро стянул ботинки и поинтересовался, где тряпка.

Просто золото, а не мужик!

— Мы на кухне! — предупредила я и поделилась с котиком, поглаживая мордочку: — Больше нехороший дядя не будет нас пугать!

— Слушай, Ксюш, я не понял, что там с этим кабаном случилось? — крикнул Степан из прихожей. — Сейчас, подожди, я тряпку промою!

Он скрылся в ванной, зашумела вода…

Я полезла в холодильник за едой и зависла.

Прямо перед моим носом стояли флакончики с приворотным зельем.

Но я мужественно вытащила котлеты.

— Ты с чем котлеты будешь⁈ — крикнула я, но обнаружила, что майор стоит рядом.

— А что есть? — улыбнулся он.

— Картошку могу сварить. Или рожки.

— Давай рожки! — Он потёр ладони и протянул руки к котику. — Чтобы Рыжик тебе готовить не мешал. Так всё же, что там с котиком-кабаном Олегом?

— Олег, он… как бы сказать… Дух дома. Раньше когда-то давно у индейцев, когда возводили новый дом, в его основание приносили жертву — человека, дух которого должен был охранять новое жилище.

— А у нас щи пожиже, поэтому в жертву принесли кабана? — Стёпа взял с тарелки на столе яблоко и откусил.

— Стёпа. Олег — человек. Только мёртвый.

— А мне показалось, что кабан и живой, — возразил упрямый майор.

— Он — дух. Таласым. Может выглядеть как человек, а может как кот. Или кабан.

— Так. Подожди. — Степан аж Солнышко гладить перестал. — То есть ты хочешь сказать, что его убили⁈ Ты же сказала, что у вас жертв не приносят уже более ста лет!

— Во-первых, я говорила про каннибалистические практики. Это не одно и то же. Во-вторых, да, официально у нас человеческие жертвы запрещены. Так и в обычном мире за убийства срок полагается. Но это же не означает, что никто никого не убивает?

— И что, это преступление никто не расследовал⁈

Кто про что, а лысый про расследования!

— Стёпа, давай ты потом сам с ним об этом поговоришь? Я, честное слово, ничего не знаю. Он парень такой, не шибко общительный… Но за щербинку в стене мозг выест кофейной ложечкой. Имей в виду!

— Весело тут у вас! Ладно, давай теперь нормально рассказывай, кто есть кто!

Прикончив одно яблоко, Степан потянулся за вторым и убрал руку под моим возмущенным взглядом.

— Хорошо, хорошо, жду рожки! Рассказывай!

Майор удовлетворённо кивал, пока я рассказывала про соседей.

— Мирослава — кикимора⁈ — Почему-то её раса вызвала у Стёпы самое большое потрясение. — Да ладно!

— А почему нет?

— А почему да? Ты думаешь, у меня кикимор знакомых целый полк квартируется? И я их по внешнему виду как орехи щёлкаю?

— У нас ещё в первом подъезде живёт…

Под разговорчик котлетки с рожками зашли на ура. А там и по стопарику успокоительного на грудь приняли. Но почему-то в этот раз оно оказало возбуждающее действие, и в итоге мы оказались в спальне.

Понятия не имею, как!

Помню только, что обошлось без приворотных.

Хотя кто знает, какие ещё побочные эффекты наблюдаются у экспериментального зелья по рецепту Фармагеддоши?

— … Так что ты говорила про квартиру на пятом этаже? — поинтересовался Степан, когда всё, к обоюдному удовольствию, подошло к концу. И даже дальше.

— А что я говорила?.. — У меня мозг так быстро не включается.

Он только отключается быстро.

И впадает в кому.

— Что её можно снять.

— Можно. Но зачем?

— Может, я хочу, — насупился Стёпа.

— Так ко мне сразу и переезжай, — предложила я безо всякой задней мысли. — Зачем деньги выбрасывать на съём жилья?

Говорю же: в моём типе высшей нервной деятельности скорость выключения мозга значительно преобладает над скоростью его включения.

Хотя во вменяемом состоянии я, конечно, такое бы не сказала…

Стоп!

Я захлопнула рот ладонью.

Мы же зелье Игорёшино выпили!

Это же сыворотка правды! Как я могла забыть⁈ Где был мой мозг⁈

В глазах Степана полыхнули огоньки интереса.

— Так ты мне приворотное давала или нет? — с усмешкой спросил он.

— Хотела. Но не стала, — призналась я.

— Ну и правильно! Зачем попусту зелье переводить!

— Оно рабочее!

— Так и о том и речь. Давай спать! — Стёпа зевнул. — Мне завтра на работу. Не хотелось бы с утра пугать сотрудников излишней откровенностью.

Он прижал меня к боку.

Я уложила голову ему на плечо.

Солнышко просочился между нашими коленями. Даже не спрашивайте, как он влез. Котики — это жидкость.

— Иди сюда, Рыжик! — Стёпа нащупал кота и сунул себе в подмышку.

И я подумала: ну пусть для Степана он будет Рыжиком.

А для меня — Солнышком.

В конце концов, хорошая семья — это не там, где всё, как хочет жена. И не там, где всё, как хочет муж. А там, где каждый получает то, в чём нуждается.