Девяносто девять бед и майор для круглого счета

26. Ксения

Если бы не приглашение на вечер Мирославы, у меня даже мысли бы не возникло, что чушь на сайте ведьмы Ксении мог написать кто-то из Иных. Однако факты — упрямая вещь. По степени упрямства они могли сравниться разве что с нежеланием майора Полухина признавать, что в мире существует магия. Пришлось смириться с тем, что афёру затеял кто-то из своих.

Но чтобы прямо соседи!

Я не была уверена до конца — имитация внешности благодаря косметике была очень искусной. Однако отдельные кусочки паззла складывались в единую картину, и меня просто подбрасывало от негодования. Ну блин!.. Ну если я права!.. Кое-кто полетит во все стороны, как лохмотья грелки над Парижем!

И Инквизиция меня оправдает!

Полыхая праведным гневом, я влетела в подъезд следом за Степаном. Точнее, прямиком в него. Майор замер на входе, с заговорщицким видом прижав палец к губам.

Я кивнула.

Конспирация.

Тихонечко прикрыла дверь, и только мы начали свой бесшумное преследование, как сверху послышались чьи-то торопливые шаги.

— Карабас скрипучий! — доносился бубнёж Григория Петровича. — Что ему в гробу, для, не лежится⁈ Чтоб он тлен свой в осиное дупло засунул и дважды постучал, дятел притиснутый!

Он шоркал ботинками по лестнице, прижимая к боку что-то, завёрнутое в тряпицу. Взгляд лепрекона был прикован к полу. Внимание — к собственным переживаниям. Поэтому встреча с нами стала для него полной неожиданностью. Свёрток незаметно перетёк за спину, будто там и был.

Точнее, будто его и не было.

— Вы чего, для?.. — Где-то высоко вверху стукнула дверь, возвещая о прибытии преступницы на место постоянного пребывания, и сапожник вжал голову в плечи. Не дождавшись, чего ждал, он продолжил: — Улей вам там надо, ё? На кой кукуй вам этот Лев трёпанный орался? Ушмандякивайте отседова к стёганной матери, покуда не екылдыкнуло! У-у-у, торчило неструганный! — Лепрекон погрозил кулаком куда-то наверх, и шустро прошоркал дальше, ненавязчиво убирая свёрток из зоны видимости.

— Это что такое было? — хохотнул Степан.

Вот мне было не до смеха. У Петровича чуйка — всем бы такую чуйку! Срабатывала она всего на три вещи: выпивку, деньги и неприятности. Но меня бы даже две трети устроили. Последние.

— Стёпа, а мне уже можно позвонить?

— Зачем? — напрягся майор.

— Григорий Петрович себя странно ведёт, — перевела стрелки я.

— В психушку, что ли?

— Ага, — быстро согласилась я. В принципе, даже если я просто перескажу кому надо нашу встречу, этим «кому надо» будет вполне достаточно.

— Ну давай наберу, — он потянулся за сотовым, параноик не леченный.

— Нет, нужно его персональному врачу.

— Персональному врачу — нет, — с улыбкой «обломись, моя черешня, я ни ягодки не съем» ответил Степан и пошагал вверх.

— Там может быть опасно! — честно предупредила я, нагоняя спутника.

— Екылдыкнуть может? — хрюкнул майор. — Ксения, я не понял: ты играешь в команде с ними или против них?

Я вздохнула и попыталась пробудить недавний пыл.

В конце концов, ну не факт, что всё случится прямо сейчас. Может, ещё успеем закончить. Так что чем раньше начнём, тем больше шансов выжить.

— Дверь хлопнула высоко. — Степан, поднимаясь, рассуждал вслух. Негромко, но так, чтобы я слышала. — Второй этаж исключаем.

— Третий тоже. Аннет не той комплекции.

— И комплектации, — презрительно пфыкнул майор.

— Пирсинг можно и снять, — возразила я. — Но я не верю, что она бы стала выдавать себя за ведьму. Это ей, как бы выразиться… западло. Она считает себя выше.

— Ядвига по комплекции тоже не походит, — продолжил рассуждения Степан. — Но, с другой стороны, она может быть соучастницей! — В его словах слышался азарт. Майор встал на след и в мечтах уже загонял зверя на красные флажки. Да только не ты тут главный охотник, Стёпа, чует моя селезёнка. — Как же некстати у вас выход на чердак открыт!

— Ядвига, которая с кем-то сотрудничает — это какая-то другая Ядвига, — попыталась я подвести спутника к кандидатуре, в которой была почти уверена.

Точнее, кандидатурам.

Сестрички пэри давно точили на меня зуб. Да, это было взаимно, но факт есть? Есть! К тому же я припомнила, как Ляйсян растерялась от вопросов о Льве (если, конечно, это была Ляйсян, в чём я уже не была уверена). Для этих красоток соврать просто так, искусства ради, — одно удовольствие! А за деньги — другое! После магией заморочить так, чтобы человек забыл, где пол, где потолок, — сам бог велел!

В смысле, религия не запрещает.

Юбка до пят, опять же.

И с макияжем девочки на ты.

Ну а дальше всё просто. Понятно, что у нас отечественным мошенникам доверия больше, чем среднеазиатским. Поэтому решили представляться русской. Чтобы в случае чего стрелки перевести, взяли за образец реальную ведьму, с которой схожи по фигуре и, при старательном мейкапе, лицом. Написали дикую ересь на сайте, чтобы со стороны Ведьмовской ассоциации к ним никаких претензий не было. Потому что кто на такую клинику поведётся, таких клиентов нам не надо. А то, что мне выговор за их выходки влепят, так им только в радость.

Всё, гадины, предусмотрели!

Непонятно только, что они сделали со Львом?

И куда его дели?

— На пятом у вас Червона и вторая, как её, которая судмедэксперт… — пропустил сестричек Степан.

— Ариадна.

…Вот, кстати, если Ариадна дома, это бы помогло решить проблему. Не ту, которая с сестричками, а ту, которая может екылдыкнуть в любой момент.

— Я бы ставил на Червону…

Вот же мужики! Понятное дело, они всегда рады поставить на ту, у которой си… буфера выше двойки и полный достоинств бампер.

— Мне кажется, она уехала, — наступила я на горло Стёпиной песне.

— Да? Жаль. Жаль. Ну ладно, будем работать с тем, что есть.

Мы миновали третий этаж.

— Мне кажется, стоит заглянуть в сорок третью, — прямым текстом сказала я.

— В сорок третью? — Майор посмотрел на меня, будто не понимая.

Вот паршивка водяная! Таки напоследок глаза ему замыла!

— Ляйсан, Сария, Надин…

— А, ты про этих… — В глазах Степана появилось узнавание, и он решительно повернул к квартире, которая находилась над моей.

Эта решимость нас и спасла.

Потому что стоило нам пройти мимо металлической двери с номером сорок четыре, как её вырвало с петель и с грохотом впечатало в противоположную стену. Замедлись мы хоть пару секунд — оказались бы неживой уже прослойкой между первой и второй.