Девятью Девять

Глава VI

обрести призвание. Молодой человек, который сидел рядом с ним на матче по регби и добродушно объяснял ошеломленному американцу тонкости британского футбола, оказался сыном заместителя комиссара полиции из Скотленд-Ярда. Теренс Маршалл получил возможность изнутри взглянуть на работу правоохранительных органов и сыска.

Вернувшись в Лос-Анджелес, он спокойно отклонил предложения профессорской кафедры и контракты в профессиональном спорте. Он начал с самого низа, поступив на службу патрульным в лос-анджелесскую полицию. Маршалл двигался вверх уверенно, хоть и не особенно эффектно. Уже упоминавшийся случай с таксидермистом был самым крупным делом, которое когда-либо ему поручали, но и с задачами попроще он всегда справлялся успешно. Наконец Маршалл получил звание лейтенанта, и в кабинете окружного прокурора его любили как детектива, которому можно доверить сбор неопровержимых доказательств.

Сейчас Теренс Маршалл стоял в гостиной дома Харриганов, осмысляя событие, которое обещало стать первым серьезным шагом в его карьере. Лейтенант был внушительный мужчина, ростом в шесть футов два дюйма и весом в сто девяносто фунтов, с грубоватым добродушным лицом и уже заметной сединой.

— Патрульный Дрейк, — начал он, — записал ваши предварительные показания, когда приехал на вызов, но я бы хотел услышать их еще раз, пока эксперт готовит медицинское заключение. Для начала давайте установим время. Когда вы в последний раз видели Вулфа Харригана?

После небольшой паузы заговорила Конча. Она очень старалась держаться спокойно и услужливо, но эмоции выдавали себя, прорываясь нелепым дрожащим фальцетом, совсем как у мальчишки, у которого ломается голос.

— Я зашла в кабинет ближе к вечеру. Там был мистер Дункан, и я увела его играть в крокет.

— Во сколько?

— Не знаю… Около пяти.

— Дункан?

— Примерно так, насколько я помню.

— Кто-нибудь видел Харригана после пяти?

— Не могу утверждать, — заявил Джозеф, — что видел моего несчастного брата, но…

— Но?..

— Я с ним говорил. Я постучал в дверь, но Вулф крикнул, что занят, и попросил меня уйти.

— Во сколько это было?

— Около шести. Помнится, я еще подумал, что до ужина осталось чуть больше часа. Потом я присоединился к молодым людям на крокетной лужайке.

— Что скажете, Дункан?

Мэтт задумался.

— Получается примерно вот как, лейтенант. Когда я второй раз заглянул через стекло в кабинет, то посмотрел на часы. Была ровно четверть седьмого. Фигуру в желтом одеянии мы увидели где-то за две минуты до того. Мисс Харриган ушла в дом приблизительно десятью минутами раньше, через пять минут после появления мистера Харригана — то есть мистера Джозефа Харригана — на крокетной лужайке.

Конча и Джозеф кивнули в знак согласия.

— Так, — сказал Маршалл. — Значит, примерно без пяти шесть Вулф Харриган велел брату уйти. В тринадцать минут седьмого Дункан и Джозеф Харриган заметили в кабинете постороннего человека и попытались войти. В четверть седьмого Дункан обнаружил труп. Кто-нибудь может что-то добавить?

Тишина.

— В таком случае вы понимаете, что я должен выполнить надлежащую процедуру, каким бы простым ни казалось дело. Я обязан спросить у каждого из вас, чем он занимался в течение этих двадцати минут. Мисс Харриган?

Тетя Элен была тиха и покорна. Глаза у нее покраснели от слез и от простуды.

— Сейчас припомню… Я удалилась в молельню в начале седьмого. Мы с сестрами обсуждали план нового корпуса для сиротского приюта, и я хотела в уединении помолиться об успешном завершении дела. Я оставалась в молельне, пока не вошли Джозеф и мистер Дункан.

— А до шести часов?

— Сидела с сестрами наверху, в моей гостиной.

— Вы, дамы, подтверждаете?

Детективу ответила сестра Урсула. Мэтт подумал, что до сих пор не слышал ни слова от сестры Фели- ситас.

— Не рискну поклясться, лейтенант, но примерно так и было.

— А чем вы занимались после шести?

— Мисс Харриган любезно предложила нам перед уходом подкрепиться портвейном и фруктовым пирогом. Она вызвала дворецкого, который принес угощение в гостиную. Мы еще сидели там, когда в доме началась суматоха. Тогда мы спустились.

— Дункана и Джозефа Харригана мы выслушали. Вы, мистер Харриган? — Детектив обратился к Артуру, который развалился в кресле, на вид больше озабоченный вопросом, можно ли ему закурить, нежели смертью отца.

— Я был у себя, — промямлил он.

— Чем вы занимались?

— Читал. Ждал, когда монахини закончат.

— Зачем?

— Потому что мне велели отвезти их обратно.

— И сколько времени вы просидели в комнате?

— Около часа, наверное, прежде чем услышал шум.

— Остаетесь вы, мисс Харриган. Куда вы пошли, покинув крокетную лужайку?

— На кухню.

— На кухню?

— Иногда Дженет разрешает мне помогать. Она говорит — кто знает, а вдруг я выйду замуж за бедняка. Я не против.

Лейтенант впервые улыбнулся.

— И вы были там, пока в четверть шестого не началась суматоха?

— Да.

— Хорошо. Кто-нибудь в течение этих двадцати минут слышал выстрел? Никто? Мисс Харриган, вы находились в соседней комнате. Вы не…

— Я ничего не слышала.

— Никто никого не видел? Я имею в виду из посторонних? Так. Пожалуйста, подождите здесь. Мне нужно поговорить с прислугой и хорошенько осмотреть кабинет.

Присутствие лейтенанта заставляло родственников придерживаться этикета. Как только он ушел, напряжение спало. Тетя Элен зашмыгала носом, Конча рухнула на колени, спрятав лицо в складках темно-синего платья сестры Урсулы, и горько зарыдала.

— Лейтенант Маршалл, — произнес Джозеф, — кажется, благоразумный человек. И вежливый. Непохоже, что он намерен выколачивать из нас признание.

Артур фыркнул.

— Он знает, что вы большая шишка, дядя Джо, и не станет рисковать значком.

Р. Джозеф Харриган нахмурился.

— Сейчас не время и не место для сарказма, Артур. Более того, я надеюсь, тебе хватит совести воздержаться от курения.

Мэтт виновато запихнул в карман пачку, которую уже начал вытаскивать. Все сидели молча.

Незнакомый полицейский сунул голову в комнату.

— Который из вас Дункан?

Мэтт встал.

— я.

— Лейтенант хочет поговорить с вами в кабинете.

Труп, слава богу, унесли. Фотограф складывал свой штатив, какой-то тощий пожилой тип с черной сумкой сидел на кушетке. Лейтенант стоял у камина, невольно копируя излюбленную позу Вулфа Харригана. Огонь уже потух. Судя по всему, его залили.

— Так, Дункан, — сказал Маршалл, когда Мэтт вошел. — При чем тут вы?

— В каком смысле при чем?

— Я имею в виду — что вы делаете в доме? Вы не родственник Харриганам и не принадлежите к их кругу. Поэтому повторяю: при чем тут вы?

Мэтт ощетинился.

— Я работал с мистером Харриганом.

— Работали? Над чем?

— Он принял меня в качестве… помощника — пожалуй, можно так сказать. Помеси лаборанта с литературным негром.

— И как долго?

— Всего лишь с пятницы.

— Когда вы познакомились с мистером Харриганом?

— Опять же в пятницу.

— Так. Вы познакомились с ним, и он немедленно взял вас помощником. Завидная должность — и досталась вам. Расскажите-ка поподробнее.

Мэтт, испытывая некоторую неловкость, изложил в общих чертах.

— Программа помощи писателям, — повторил Маршалл. — Так. Я знаю вашего шефа и задам ему пару вопросов. Стоило вам появиться в этом доме, как тут же начали твориться странные вещи. Интересно. Очень интересно. Но я хотел поговорить о другом. Садитесь.

Мэтт опустился на кушетку рядом с пожилым мужчиной. Тот благодушно кивнул.

— Если верить показаниям свидетелей, — продолжал лейтенант, — вы последний, кто провел в кабинете длительное время. Мисс Харриган заходила всего на минутку, а брата даже не пустили внутрь. Когда вы находились здесь, комната была надежно защищена от проникновения?

— Да. Как я уже сказал, в пятницу вечером на мистера Харригана было совершено покушение. Он решил впредь не рисковать.

— Так. А теперь прошу осмотреть комнату и сказать, все ли в ней так, как было, пока вы здесь находились. Особое внимание обратите на входы и выходы. Не бойтесь, если придется к чему-нибудь прикоснуться, мы тут уже все облазили.

Мэтт обходил кабинет, изумляясь все сильнее. Стеклянная дверь была надежно заперта сверху и снизу, маленькие, высоко расположенные окна по обе стороны камина — закрыты и закреплены наглухо, дверь из коридора, которую выломала полиция, стояла теперь прислоненной к стене, и щеколда еще торчала поперек. Оставалась только дверь в молельню, с замком-кнопкой. Преступник мог выйти через нее и, захлопнув, запереть за собой. Но в молельне находилась тетя Элен.

Мэтт остановился.

— Безумие какое-то…

— И не говорите, — фыркнул лейтенант Маршалл. — Вы уверены, что все именно так и было?

— Да.

— Так. Что-нибудь еще изменилось?

Мэтт огляделся.

— Бумаги на столе лежат иначе, чем когда я их видел в последний раз, но, наверное, не стоит удивляться, раз мистер Харриган работал. А, камин погас. Когда я здесь был, он горел вовсю.

Пожилой мужчина впервые подал голос:

— Не напоминайте о проклятом камине.

— Доктор злится, и я его не виню. Огонь пылал, как в доменной печи, и страшно мешал работать. Труп был такой теплый, как будто Харриган скончался сию секунду.

— Но зачем гасить камин полностью?

— На тот случай, если кто-то что-то сжег. Если да, он преуспел. Мы нашли только вот это. — Маршалл указал на маленький металлический предмет, лежавший на столе.

— Глушитель. Неудивительно, что никто не слышал выстрела.

— Да. Посмотрите на пистолет. Вы когда-нибудь раньше его видели?

Мэтт изучил оружие.

— Не рискну сказать наверняка. Не помню никаких отличительных признаков, но он как две капли воды похож на тот, что я отнял у Свами.

— Так. Думаю, это он и есть. На нем был глушитель?

— Гм… да, припоминаю. Был.

— Я так и думал. В таком случае оружие — серьезная улика. Замечаете что-нибудь еще?

— На столе царапина. Я уверен, что днем ее не видел.

— Откуда, по-вашему, она взялась?

Мэтт внимательно рассмотрел начинавшуюся от края стола царапину примерно двух дюймов в ширину и шести в длину. Царапина была неглубокая — пострадала только полировка.

— Нет, — сказал он наконец. — Боюсь, что не могу предположить.

— И почему вы все время бросаете взгляды на этот шкаф? — поинтересовался лейтенант.

— “Бросаете” — хорошо сказано…

— Не понимаю. Что вы ищете?

— Одну штуку, которую я надеялся увидеть, но не вижу.

— Что-то там было раньше?

— Нет. Но кое-что могло там оказаться. Дротик в корешке папки.

Лейтенант и врач обменялись удивленными взглядами.

— С какой стати?

Мэтт поведал о намерении Вулфа Харригана оставить подсказку и о дротике в папке с именем Свами.

— Я надеялся, — закончил он, — что увижу дротик в папке с именем Агасфера. Это бы нам помогло…

— Посмотрите на папку, — коротко велел Маршалл.

Мэтт подчинился. В корешке папки с надписью “Агасфер” он увидел маленькую дырочку.

— Значит, там был…

— Мы нашли дротик. И вытащили, чтобы снять отпечатки пальцев. Нашли только отпечатки Харригана, хоть и смазанные.

— По-моему, теперь все ясно.

— Правда? Давайте вернемся к родственникам. Езжайте домой, когда закончите, док. К утру жду от вас полного отчета.

Казалось, за время отсутствия Мэтта никто даже слова не произнес. Сестра Фелиситас и тетя Элен перебирали четки. Сестра Урсула гладила черные волосы Кончи. Плечи девушки перестали вздрагивать. Артур дрожащими пальцами рвал сигарету на кусочки. Джозеф пребывал в величественном бездействии.

— Так, — сказал лейтенант. — Я отправил людей в Храм Света, как только услышал эту историю. Сегодня там большая пасхальная служба. Агасфер никуда не денется. Через несколько минут я отвезу туда вас, мистер Харриган, и вас, Дункан, и мы проверим, сумеете ли вы опознать в Агасфере ту фигуру, которую видели в кабинете.

Конча подняла голову. Скорбное лицо девушки было залито слезами, но Мэтт не заметил на нем прежнего ужаса.

— Значит, папу убил… тот человек?

Лейтенант уклонился от прямого ответа.

— Мистер Харриган намеревался разоблачить его мошенничество. Достаточно серьезный повод. Вчера вечером Агасфер предал вашего отца смертельному проклятию. Вот вам заранее обдуманный умысел. Ваш дядя и Дункан видели в кабинете человека в точно таком же нелепом наряде. И вдобавок мистер Харриган оставил странное предсмертное послание, указывая на Агасфера как на своего убийцу.

— Разве этого недостаточно? — спросил Джозеф. — Признаюсь, я никогда не воспринимал подвижничества Вулфа всерьез, но теперь намерен продолжить его дело. Если опасные маньяки разгуливают на свободе…

— Разумеется, вполне достаточно. Но… мисс Харриган, сколько времени вы провели в молельне?

— Минут десять, лейтенант.

— Вы уверены? Люди порой странно воспринимают время. Может быть, не больше минуты или максимум две?

— Нет, — твердо отвечала тетя Элен. — Я как раз размышляла над пятой тайной. Я прекрасно помню.

— Над чем?

— Когда мы читаем молитвы по четкам, — объяснила сестра Урсула, — то размышляем над очередной тайной — определенным событием из жизни Богоматери — во время каждой декады, то есть последовательности десяти бусин. Мисс Харриган имеет в виду, что почти закончила круг.

— И сколько времени на это нужно?

— Мне обычно требуется около десяти минут, — ответила тетя Элен. — Значит, я провела в молельне никак не меньше.

— Кто выходил из кабинета?

— Никто, лейтенант.

— За эти десять минут вы не видели никого выходящим из кабинета Вулфа Харригана или входящим туда?

— Ни души.

— Так, — терпеливо произнес Маршалл. — В шесть тринадцать Дункан и Харриган замечают в кабинете человека в желтом одеянии. В четверть седьмого Дункан снова заглядывает внутрь и не видит никаких посторонних лиц. Все двери и окна надежно заперты изнутри, кроме двери в молельню, которую можно запереть снаружи. Перед ней в течение десяти минут сидит мисс Харриган, которая не видит ни души.

Сестра Урсула нахмурилась.

— Невозможно.

— Чудеса по вашей части, если не ошибаюсь, — с ноткой горечи заметил Маршалл.

— Для Бога, — с упреком ответила сестра Урсула, — нет ничего невозможного. Но я отказываюсь видеть здесь промысл Божий. Должно быть, в показания вкралась ошибка.

— Никаких ошибок нет, — устало простонал лейтенант. — Прекрасное, чудесное, элементарное дело. Только один подозреваемый. Но проблема в том, что преступление просто не могло совершиться! Ладно. Мистер Харриган, Дункан, поехали. Надо поговорить с Агасфером. А здесь мне, боюсь, придется оставить двух-трех человек.

Джозеф собирался возразить, но тут же передумал.

— Очень предусмотрительно, лейтенант. Осторожность не бывает лишней, когда на свободе опасный преступник.

— Вот именно.

— Лейтенант…

— Да, сестра?

— Мы нужны здесь или можем вернуться в монастырь?

— Вас отвезут в патрульной машине.

— Однако!.. Большое спасибо.

— Ничего смешного.

— Разумеется. Но я представляю себе мать-настоятельницу, когда она увидит, что нас привезли в патрульной машине.

Тетя Элен вышла вместе с братом и лейтенантом. Мэтт ненадолго задержался, решив сказать что-нибудь Конче. Хотя бы пару слов, которые успокоили бы девушку. Но ничего не мог придумать.

Когда он развернулся, собираясь уходить, то услышал едва различимый диалог шепотом.

— Мэри, дорогая моя.

— Что, сестра Урсула?

— Я хочу, чтобы ты сделала кое-что очень важное.

— Что? Что такое?

— Пожалуйста, не отходи от тети с этой минуты и до конца завтрашней мессы. И непременно отправляйся на мессу вместе с ней.

— А зачем?.. Ладно.

Конча явно удивилась. Мэтт, шагавший вслед за лейтенантом, тоже.