Джони, о-е! Или назад в СССР-4!

Глава 15

Оставив Высоцкого с Мариной в клинике, я уехал. Медицинский центр «Сомерсета» для «сложных случаев» располагался в пригороде Лондона и имел небольшую гостиницу, где пациенты адаптировались перед операциями или реабилитировались после оных. Тут же имелся небольшой корпус для проживания родственников, ожидавших больных.

Дело в том, что Сомерсет по моему совету расширил функционал своей клиники и кроме пластической хирургии занимался и другими видами медицинской деятельности. Благодаря моему фонду «Центр» имел неплохое финансирование, а в связи с этим — высококвалифицированный персонал, новейшее оборудование и очень солидную клиентуру. Богатые люди следили за своей внешностью и готовы были тратить огромные деньги, чтобы убрать «излишества».

Плазма, выделенная из моей крови, творила чудеса омоложения и оздоровления и в последнее время в клинику попасть было весьма проблематично. В принципе, в работе врачей ничего не изменилось. Они, точно так же, как и обычно, делали операции, хирургически выправляя конечности детям и взрослым, оперировали позвоночник, делали подтяжки и липосакции, но перед операциями вкалывали пациентам пятьдесят миллилитров моей плазмы. А после операции ещё пятьдесят. И результаты были ошеломляющи.

Никто, конечно, не вылечивался от цирроза печени мгновенно, но на лицо имелись иные положительные эффекты: быстрое, по сравнению с обычным, заживление операционных ран и, главное, стопроцентное приживание донорских органов.

Сначала клиника специализировалась на трансплантации элементов опорно-двигательного аппарата, такие как: кости и сухожилия. Но потом освоила и другие операции. В том числе и пересадку почек, печени, сердца. Именно в этой клинике Юрию Владимировичу сделали пересадку, когда я сказал ему, чья это клиника. И именно потому, что её делали в этой клинике, пересадка прошла успешна. Честно говоря, как оказалось после вскрытия, хе-хе, главный гэбэшник СССР находился в критической стадии. И жить ему, действительно, оставалось очень даже не долго.

Как вывозили Юрия Владимировича в Британию, это особая история, но она прошла абсолютно не замеченной английскими спецслужбами. Леонид Ильич на удивление легко согласился отпустить Андропова на хирургическую операцию, но не как официальное лицо, а по документам прикрытия.

Если хирургические операции проходили вполне успешно, то с наркозависимыми пациентами клиника не работала. Тратить драгоценную плазму крови на людей с измененным сознанием Сомерсету даже в голову не приходило. Ведь зависимость, хоть наркотическая, хоть алкогольная, это психическое состояние. А изменить психику простым переливанием даже, допустим, волшебной жидкости, Сомерсет считал невозможным. Так, в общем-то, думал и я, но попробовать мы были обязаны. Для такого человека и литра крови не жалко. Хе-хе…

Посетив микро-чиповые лаборатории, где делали диодные лазеры, я лично поблагодарил всех главных участников процесса, которые так и не знали, для чего в, конце-концов, нужны эти лазеры. Ведь только в пучке и подпитанные определённым электрическим напряжением и энергетической мощностью, они становились мощнейшим оружием, а не только средством передачи радиоволн, патент чего на моё имя был зарегистрирован ещё в семьдесят восьмом году в Соединённых Штатах Америки.

Сейчас я вынужден был приехать в Лондон ещё и потому, что правительство потребовало моего личного присутствия при подписании контракта на изготовление спутников связи и создания телефонной мобильной сотовой сети в Лондоне.

Лорд Райдер, когда я ему позвонил по телефону, названному его, э-э-э, секретарём, был со мной чрезвычайно сух.

— Вы исчезли, Джон, почти на целый год, — сказал он капризным тоном. — Где вы всё это время находились?

— В основном, катался по северам.

— Под чужими документами, верно?

Я промолчал, не давая ему повода для уголовного преследования.

— Это, вы должны знать, уголовно наказуемое деяние. Мы можем вас арестовать за шпионаж, Джон.

— Я, мистер Райдер, как выехал из Великобритании по своему паспорту, так и въехал. Вы же должны это знать. Так что я никакие наши законы не нарушил. Я чту уголовный кодекс. И ещё… Разве я всей своей деятельностью не доказал свою лояльность империи? Вот и сейчас я готов приехать, чтобы подписать контракт с правительством, за который оно, я имею в виду правительство, должно мне английское пэрство. Так было обещано вами, мистер Райдер.

— Это было обещано не мной, а королевой, — буркнул Райдер. — И если вы построите то, о чём заявил Джон Сомерсет, титул вам гарантирован. Как и запрашиваемый вами кредит.

— Мне нужны не только деньги, мистер Райдер. Мне нужны пять спутников связи, на которые я установлю свои терминалы. Тоже самое мне нужно от американцев.

— Это, при всём уважении к вашей системе безопасности и шифрования, не телефонный разговор. Приезжайте комне на Стрэнд стрит пятьдесят три.

— Там негде припарковаться.

— За вами уже вышла машина. Скорее всего она уже стоит у вашего подъезда.

— Ну, да… Тут совсем рядом, — пробормотал я, представив, что школу Сомерсета, откуда я соизволил звонить Райдеру, окружают автоматчики.

— Приезжайте, Джон. У меня есть для вас сюрприз, — подобревшим голосом сообщил английский граф.

За мной заехала неприметная чёрная машинка с шашечками такси и отвезла меня на Стрэнд стрит к дому пятьдесят один тире три, где я спросил у консьержа мистера Райдера и поднялся на второй этаж в офис номер двенадцать.

Предложив сигару, которую я взял, понюхал и прикурил, и лично налив мне кофе, мистер Райдер сам прикурил сигару и выпустив клубы ароматного дыма, сказал:

— Ты, честно говоря, Джон, словно свалился с луны. За четыре года ты перевернул наш мир. Весь мир, Джон. Не было тебя и не было микрокомпьютеров, жидкокристаллических экранов, микровидеокамер, скоростной информационной компьютерной сети. Только за это королева наградила тебя, Джон, орденом подвязки. Что ты думаешь об этом, Джон Сомерсет?

— О чём? О награждении думаю с благодарностью, а о компьютерах и компьютерной сети…

Я пожал плечами.

— Я только собрал то, что лежало на земле, поднял и собрал из всего этого то, что хотел. Это мог бы сделать любой. Просто я оказался первым, кто сообразил объединить, э-э-э, разные изобретения. Я не учёный. Хе-хе… Даже колледж бросил ради бизнеса. Многие стояли рядом с финишем, но я оказался первым. Видимо, у меня такой ловкий мозг.

— Кстати, колледж, ты закончил с отличием и можешь приехать на вечеринку о его окончании. Ты приехал, как нельзя, вовремя.

Я знал от Джона Сомерсета, что мне зачли в колледже мои патенты, как выпускные курсовые работы, и именно к дате выпускного бала я и подгадал приезд в Лондон. Хотя ещё не знал, пойду ли на него.

— Вы, мистер Райдер, как-то скучно сказали про сюрприз, — хмыкнул я.

— Какой сюрприз? Я ещё не озвучивал его, — улыбнувшись, сказал граф. — Орден подвязки, это просто награда. Сюрприз в другом. Тебя ждёт у себя королева.

На моём лице не дрогнул ни один мускул. Да и чего им дрожать? Подумаешь, королева! Не было у меня к ней пиетета. Как и к её отпрыскам: детям и внукам.

— Ты весьма выдержан, Джон Сомерсет. Это похвально. Когда ты будешь готов к встрече?

— Что для этого надо? Сюртук? Галстук-бабочка?

— Встреча рабочая. Ничего необычного не надо.

— Тогда, хоть сейчас. На сегодня я могу отменить все планы. Они не критичны. Просто обхожу и объезжаю своё хозяйство.

— Ты привёз в клинику какого-то русского? — резко переключил разговор на другую тему Райдер. — Кто это?

— Это, некто, э-э-э, Владимир Высоцкий. Он русский шансонье. Наркоман в третьей стадии. За него попросил Пьер Делаваль, держатель фонда, который помогает клинике Джона Сомерсета проводить благотворительные операции детям-инвалидам. Он знаком с его женой — Мариной Влади.

— Пьер Делаваль тоже приехал? Интересный малый. Он сейчас крутится со своим фондом в Москве. Не особенно контактируй с ним. Он, похоже, скрытый коммунист.

Я мысленно улыбнулся. Пьер Делаваль прилетел в Лондон и исчез после того, как Джон Сомерсет вынул из моего лица импланты и перекрасил мне волосы. Мой Британский паспорт перевёз через границу похожий на меня человек, который тоже растворился уже в аэропорту. А паспорт Делаваля сейчас находился в тайнике Гелендвагена.

— Он нормальный парень. Просто делает свой бизнес. Он рассказывал, что у него в Москве своя студия звукозаписи.

— Он находится под контролем комитета государственной безопасности.

— Ха! Какой иностранец в Москве не под контролем кагэбэ? — рассмеялся я.

— Ладно, — махнул рукой Райдер. — Поехали во дворец сейчас.

От неожиданности я едва не пролил на себя кофе.

— Вдруг она занята? — спросил я, резко сдрейфив.

— Я знаю расписание королевы на три дня. Она сейчас свободна. Поехали. Там тебя угостят кофе. Или чаем. Королева, кстати, предпочитает чаю кофе, так что, имей ввиду.

Я оглядел себя. На мне был надет джинсовый костюм, состоявший из штанов, рубашки и куртки. Сентябрь вЛондоне слякотный ипрохладный.

— Вот так? — спросил я, разведя руки в сторону, как стоявший в ботинках, трусах и майке Крамаров в «Джентьменах удачи».

— Приличный вид обычного бизнесмена, обходящего своё хозяйство, — хмыкнув, сказал Райдер. — У неё младшие сыновья так же ходят. Ты не будешь выделяться на ихфоне.

— Какие сы-сыновья? — чуть застопорившись, спросил я.

— Эндрю и Эдвард. Да и Анна от них не отстаёт, хоть и старше Эндрю на десять лет.

— Эндрю — это который герцог Йорский?

— Да! Готов! Поехали!

— Поехали, — пожал плечами я. — Куда?

— В Виндзор, — коротко бросил мистер Райдер водителю «такси».

Мы нашли королеву и её семейство в одном из садов нижнего двора, где королева рассматривала клумбы с цветами, а Эндрю и Эдвард о чём-то спорили. Замок из светлого камня розовел на закате. Солнце наконец-то пробилось сквозь туман и облака.

Мистер Райдер, с прямой, как струна спиной, представил меня королеве.

— Мистер Джон Сомерсет младший, ваше величество, — сказал он.

— Спасибо, лорд Райдер. Можете быть свободны. Очень приятно, молодой человек, познакомиться. Вот, мальчики, тот человек, который подарил вам персональный компьютер и доступ в Британскую библиотеку прямо из ваших кабинетов.

— Ух ты! — искренне восхитился принц Эндрю. — Ты совсем молодой! Я думал какой-то старпёр придумал настольный компьютер, а оказалось, что… Тебе сколько лет?

— Э-э-э…

Я стал вспоминать, что у меня написано в паспорте Джона Сомерсета.

— Двадцать два.

— Так ты с пятьдесят седьмого? А я с шестидесятого! Мы ведь ровесники! Обалдеть! Мам, он такой же, как и я, а уже придумал персональный компьютер и глобальную компьютерную сеть.

— Ну… Сеть придумал не я. Я только реализовал чужое решение на новых принципах. Это всего лишь добавило скорости в обмене данными.

— Ага! Хватит скромничать. Не было до тебя нормальных настольных компьютеров.

— Сейчас мы ещё мобильные радиотелефоны размером с ладонь выпускаем, — сообщил я скромно. — Правда связь пока очень дорогая, но если мне позволят поставить специальные вышки и запустят спутники связи, можно будет разговаривать прямо отсюда с любой частью света, если там будет висеть спутник по весьма доступной цене.

Лица обоих принцев вытянулись. Потом они оба посмотрели на мать.

— Это очень удобно, — сказала она. — Есть проблемы?

— Нет проблем. Ваше величество. Нужны разрешения установить по Лондону вышки. Пока по Лондону, а потом и по всей Британии. Обещали сделать.

— Обещали — сделают. Это дело полезное для государства, а значит всё, что тебе будет нужно, сделают. Слышала ты с лазером экспериментируешь? Что получается?

Я чуть «в осадок не выпал» от такой заинтересованности «простой» британской королевы.

— Настоящее оружие пока не получается, а скорость связи по лазерному лучу позволяет передать мгновенную информацию на расстояние тридцать тысяч километров.

— Мгновенно? Без задержек? — переспросила королева и я снова удивился.

— Мгновенно, ваше величество.

— То есть, имеется возможность управлять спутниками в режиме реального времени?

— Да, ваше величество.

— Я лично проконтролирую, чтобы тебе не мешали работать.

— Но мне не мешают, — удивился я.

— Это тебе так кажется, — усмехнулась королева и обратила внимание на своего старшего сына. — Спрашивай, Эндрю.

— Ты не мог бы научить нас работать на компьютере. Нас обучают, но… Может быть у тебя получится лучше.

— Вы приезжайте ко мне в лабораторию. Я покажу много интересных и полезных программ. И игр…

— Твой тетрис — это бомба, — сказал Эдвард.

— У меня много интересного, — улыбнулся я. — Есть программы, с помощью которых можно писать музыку.

— Ах да! — вспомнила королева мою анкету. — Ты же ещё и музыкант. Он, кстати, Эдвард, был музыкантом и любовником Сьюзи Кватро.

Эдвард покраснел и насупился.

— Это правда? — спросил он.

— Что играл и пел с ней — да, а на счёт любовников… Вас, ваше королевское величество, вводят в заблуждения. У Сьюзи Кватро имеется давнишний бой-френд,играющий вместе с ней долгие годы. Они и сейчас вместе. И вообще… Сьюзи очень морально устойчивая девушка.

Краем глаза, я смотрел на Елизавету, увидев, что Эдвард улыбнулся, я мысленно расслабился и выдохнул.

— Хорошая реакция, Джон Сомерсет, — сказала, улыбнувшись, королева. — Спасибо, что пришёл. Тебя отвезут туда, куда ты скажешь. До встречи на официальном награждении орденом подвязки. И с пэрством мы не станем тянуть. Ты знаешь, что считаешься прямым наследником герцогского титула?

— Какого титула? — удивился я и усмехнувшись спросил. — Разве в Британии есть свободные титулы? Особенно герцогские?

— Нет, — улыбнулась королева. — Свободных титулов в Британии нет. И за несвободными очередь до горизонта. Ха-ха… Перси Сеймур, теперешний носитель герцогства, носит свой титул, пока и если наследники рода Сомерсетов, отказываются от титула. Так ведётся с семнадцатого века. Это долгая история. В свой день совершеннолетия все потомки Сомерсетов отрекаются от этого титула в пользу наследников по линии Сеймуров. Предвосхищая твой вопрос скажу, что герцог Сомерсет — второй более старший герцог, не являющийся членом королевской семьи после герцога Норфолк. То есть, понятно почему этот титул, так важен.

— А мой отец? Дед?

— Они в своё время отреклись.

— А мне почему не предложили?

Королева улыбнулась.

— За тобой наблюдали. Слишком уж ты оказался, м-м-м, неординарным представителем Сомерсетов. Мы дали себе время подумать и теперь не жалеем об этом.

— Но ведь я не прямой наследник Моэма Сомерсета. Да и сам он, на сколько мне известно, не наследник Сомерсетов.

— С чего это ты взял, что он не наследник Сомерсетов? — удивилась королева. — Он именно, что наследник Сомерсетов, в отличие от своих старших братьев. Потому он и носил эту фамилию по праву вместе с фамилией Моэм, сделав последнюю своим «псевдонимом». Так что ты думаешь о герцогском титуле?

— Я⁈ — излишне экспрессивно спросил я. — Да, никак! Какой из меня герцог? И что это мне даёт, кроме суеты?

— Суеты? Ха-ха! Слышали, мальчики? Он называет суетой управление миром.

«Мальчики» сдержано, с интересом поглядывая на меня, посмеялись.

— Ты отказываешься от титула герцога Сомерсет? — серьёзным тоном спросила меня королева.

Я стоял и думал некоторое время. Мысли в голове сбились в какой-то немыслимый клубок, в котором я никак не мог отыскать конец или начало. И вдруг моё сознание обожгла чужая мысль. Я не по своей воле раскрыл рот и выдавил:

— Нет, ваше величество.