Дик с 12-й Нижней. На маленьком острове

4. СТАРЫЙ ЛЕППЕ ЗАОДНО С САЛАКОЙ

Сооружали невод всем колхозом. Кто скреплял куски сети, кто сращивал канаты, кто привязывал к ним буйки и якоря, кто делал ловушку. Яан Койт руководил работами. С утра до вечера он был на берегу, за всем наблюдал, всюду поспевал.

Однажды, когда бригадир, сверяясь с чертежом, чертил на песке план ловушки, подошел старый Николай Леппе. Старик не изменил своего мнения о неводе.

- Ненужная затея, - упрямо твердил он.

Послушав рассуждения бригадира о том, как должна выглядеть воронка из сети, Леппе прищурился, прижал пальцем тлеющий в трубке табак, пустил из носа и изо рта густой клуб дыма и спросил вкрадчивым голосом:

- И ты думаешь, Яан, салака пойдет в ловушку?

- Другой дороги для нее нет! - сердито бросил Койт.

- Ну, а если найдет лазейку?

- Пока невод цел, - сказал бригадир, - лазейке взяться неоткуда. А за тем, чтобы прорывов в сети не было, можешь быть спокоен - проследим…

Старик пустил новый клуб дыма. В глазах попрежнему было ехидство.

- Я-то спокоен, - сказал он. - Да и салаке, видно, тоже нечего беспокоиться. Не опасен ей невод. Двум породам рыб он не опасен - салаке и камбале.

Койт насторожился. Разговор со старым Леппе выходил серьезнее, чем казалось вначале.

- Почему же именно салаке и камбале не надо бояться невода? - спросил бригадир.

- Потому что салака хитра, а камбала глупа, - ответил Леппе. - Салака найдет ложбинку на дне и нырнет под невод, а камбала все равно всегда понизу ходит. Она проплывет под сетью и даже не заметит, что сеть была… Вот и выходит, что мы затеяли пустое дело. Какая у нас главная рыба? Салака. А если для салаки невод не годится, значит, нам от него пользы нет.

Яан Койт молчал. Ему нечего было ответить старому, во всем сомневающемуся, все критикующему Николаю Леппе. Выходило, что старик прав. Ведь дно моря действительно не похоже на стол. Есть холмы, бугры, углубления, ложбины. Может быть, они невелики, может быть, нижний канат невода кое-где будет отстоять от грунта всего лишь на ладонь, на две - для салаки и этого достаточно. Уйдет, хитрая!

Два дня ходил Яан мрачный, задумчивый, сосредоточенный, а на третий к нему вдруг вернулось хорошее настроение, он даже стал что-то напевать про себя.

Услышав глухие, как из бочки, звуки знакомой рыбацкой песни, Уад удивился и с досадой сказал:

- Глядя на тебя, Яан, можно подумать, что ты обо всем договорился с салакой и она пообещала никуда из-под невода не уходить!

- Нет, такого уговора у нас не было, - серьезно ответил Койт. - Но рыбе уйти не дадим.

- Да? Интересно… Не приколотить ли нам возле каждой выемки на дне табличку: «Здесь выхода нет»? Сознательная салака прочтет объявление и послушно повернет в ловушку. Так, что ли?

- Что-то не по мне твоя шутка, Уад, - с укоризной сказал Яан.

- А мне не до шуток становится, как подумаю, что проваливаем затею с неводом, - признался Георг.

- Кто тебе сказал? Ничего не проваливаем…

- Ну-у! Ты придумал что-нибудь? - оживился Уад.

- Кое-что придумал… Знаешь, как хозяйки отпугивают мух, чтобы в открытые окна не залетали?

- Да ладно тебе! При чем здесь мухи? Рассказывай лучше толком, - торопил Георг.

- Я и рассказываю. Хозяйки делают так: режут лист бумаги тонкими полосками и прикрепляют к окну. Бумажная бахрома шевелится на ветру, мухи пугаются и не залетают. Понял?

- Понял. Но при чем здесь невод?

- Вот при чем: его ставят стеной, но под ним, в неровностях дна, остаются как бы подворотни, те самые, через которые салака может ускользнуть. Значит, нужно их закрыть. А как? - Вопрос Яан задал Георгу, но ответил сам: - Да так же, как это делают хозяйки: пришьем к низу сети бахрому или, еще проще, что-то вроде сетчатого фартука. Тогда подворотни на дне окажутся закрытыми, словно окна от мух.

- Ну, Яан, - восторженно хлопнул Георг по плечу Койта, - ты, брат, с головой!.. Хоть и хитра салака, а быть ей в ловушке!

…Скоро далеко в море вытянулась ровная линия поплавков с прикрепленной к ним подводной сетчатой изгородью. Первый невод-великан был установлен. Инженер Соколов предупредил: нужно два-три дня, чтобы сеть как следует намокла, стала гибкой, потеряла чуждые морю запахи смолы и пеньки. До этого улова не будет. Яан Койт и члены его бригады выдержали характер. Три дня они не приближались к неводу. Море само делало нужную работу. На четвертый было решено пойти за уловом.