Дневник плавания с Берингом к берегам Америки. 1741-1742

В 1725 году, за несколько недель до смерти, Петр Великий составил инструкцию для Первой Камчатской экспедиции. Возглавить ее было поручено Витусу Йонассену Берингу (1681—1741), датчанину, находившемуся на русской службе. В конце 1726 года эта экспедиция достигла Охотска и в 1728 году отправилась на боте „Святой Гавриил” в плавание, во время которого на карту было положено северо-восточное побережье Азии: в Охотском море — от устья реки Большой до мыса Лопатка, в Тихом океане и Беринговом море — от мыса Лопатка до мыса Кекурный в Беринговом проливе. Экспедицией были определены координаты 28 географических пунктов по маршруту Тобольск — Енисейск — Илимск — Якутск — Охотск — Камчатка — Чукотский мыс — Чукотское море.

В мае 1732 года Сенат издал указ о начале Второй Камчатской экспедиции капитана-командора Беринга — грандиозного предприятия, закончившегося лишь в 1743 году, уже после его смерти. Заслуги Беринга и его сподвижников — А. И. Чирикова, М. П. Шпанберга, Свена Вакселя, С. Ф. Хитрово, Д. Л. Овцына, С. И. Челюскина, Д. Я. Лаптева, X. П. Лаптева, Питера Лассениуса, Василия Прончищева, Дмитрия Стерлегова и других участников Второй Камчатской экспедиции — трудно переоценить. Северные отряды экспедиции прошли морем или сушей практически все северное побережье России от Архангельска до Большого Баранова камня к востоку от Колымы, восточными отрядами были предприняты плавания к берегам Японии, Курильским и Алеутским островам и побережью Северной Америки. Последнее выпало на долю самого Беринга и его спутника еще по Первой Камчатской экспедиции А. И. Чирикова. Начав плавание параллельными курсами после выхода из Авачинской бухты в июне 1741 года, пакетботы Беринга „Святой Петр” и Чирикова „Святой Павел” из-за постоянных туманов потеряли друг друга. Достигнув Северной Америки, „Святой Петр” лег на обратный курс вдоль островов Алеутской гряды и в ноябре закончил свое плавание у берегов неизвестного острова, впоследствии названного именем капитана-командора (остров Беринга в группе Командорских островов)

Из-за долгого плавания, непрекращавшихся штормов и болезней на подходе к острову Беринга в команде осталось лишь несколько человек, способных управлять парусами. После совета в каюте больного капитана-командора было решено высадиться на берег, чтобы спасти оставшихся в живых и, по возможности, сохранить судно. Потеряв один за другим несколько якорей, пакетбот был переброшен волнами через гряду рифов в относительно спокойную лагуну бухты Командор. В землянках, сооруженных среди песчаных береговых валов, экипажу пакетбота суждено было прожить девять долгих месяцев до постройки из остатков выброшенного штормом на берег и наполовину затянутого песком пакетбота нового судна — гукера, на котором участники экспедиции в августе 1742 года добрались до Камчатки.

В земле острова Беринга навечно остались 14 членов экипажа „Святого Петра”, в том числе капитан-командор Витус Йонассен Беринг.

„Святой Павел” также достиг американского побережья и, потеряв часть экипажа, в октябре 1741 года возвратился в Авачинскую бухту. Вслед за Берингом и Чириковым на восток устремились промышленники, открывавшие на своем пути неизвестные острова в северной части Тихого океана, осваивавшие их и побережье Американского материка, что послужило основой для возникновения здесь обширной сети факторий, поселений и форпостов, ставших известными в XIX столетии под общим названием Русская Америка.

В 1979 — 1981 годах остатки лагеря экспедиции Беринга в бухте Командор детально изучены археологами (В. Д. Леньков, Г. Л. Силантьев, А. К. Станюкович). Раскопаны землянки, из-под трехметровой толщи песчаных береговых наносов подняты пушки пакетбота „Святой Петр”, оставленные зимовщиками на острове, собрана огромная коллекция предметов вооружения, орудий труда, инструментов, личных вещей, принадлежавших зимовщикам. Российско-датской экспедицией 1991 года (А. К. Станюкович, О. Шерринг) найдены считавшиеся затерянными могилы Беринга и его спутников — штурмана Андреаса Хессельберга, подшкипера Никиты Хотяинцова, прапорщика Ивана Лагунова, морского солдата Федора Панова и морского гренадера Ивана Третьякова.

По черепу Беринга профессор В. Н. Звягин методом пластической реконструкции восстановил его облик. Капитан-командор оказался не похожим на хрестоматийный, многократно воспроизведенный в школьных учебниках, на открытках и почтовых марках портрет длинноволосого одутловатого мужчины, ранее считавшийся портретом мореплавателя. Выяснилось, что этот портрет — тоже Беринга, но не капитана-командора, а его дяди, датского королевского историографа и поэта. Мореплаватель Беринг предстает перед нами сильным, мужественным, но безмерно усталым от многолетних экспедиционных тягот. Таким его и описывает в своем „Дневнике” один из спутников Беринга в его последнем плавании, адъюнкт Санкт-Петербургской Академии наук Георг Вильгельм Стеллер.

Стеллер (или Штеллер) родился 10 марта 1709 года в Виндсхейме (Германия, Нижняя Франкония) в семье кантора латинской школы и органиста церкви Святого Килиана Йоханнеса Якоба Штеллера и Сюзанны Луизы, урожденной Бауманн. О детстве его известно мало. Есть сведения, что в возрасте пяти лет он поступил в низший класс школы, в которой преподавал его отец, и до самого ее окончания был в числе первых учеников. Получив аттестат, Стеллер в сентябре 1729 года отправился в Виттенберг, где стал изучать теологию в университете, получая стипендию, определенную ему магистратом Виндсхейма.

Из-за происшедшего в Виндсхейме в декабре 1730 года сильного пожара, нанесшего городу колоссальный ущерб, выплата стипендии прекратилась. Одновременно Стеллер начал понимать, что Виттенбергский университет уже не удовлетворяет его тягу к получению новых знаний. После некоторых колебаний он выбрал Университет Галле (близ Лейпцига), который ранее окончил его старший брат, и поступил туда в апреле 1731 года. Для продолжения образования Стеллеру приходилось зарабатывать себе на жизнь. В июле 1731 года он получил должность учителя немецкого языка в приютской школе Вайзенхаус, а четыре месяца спустя — в латинской школе.

С 1732 года начинается серьезное увлечение Стеллера ботаникой. В Университете Галле естественную историю преподавали профессора медицинского факультета и ботаника рассматривалась скорее как дополнение к фармакологии: изучались в основном целебные свойства растений. Еще в 1697 году студентам Университета Галле было разрешено давать частные уроки своим товарищам, и в мае 1732 года Стеллер открыл свой первый ботанический класс. Во время каникул он предпринял экскурсии в район рудника Штольберг и в Гарц, изучая местную флору. В Университете Галле Стеллер провел три года.

В августе 1734 года по совету знаменитого медика, профессора Фридриха Хоффманна, Стеллер отправился в Берлин, чтобы держать экзамен в Медицинской Оберколлегии. По мнению Хоффманна, диплом, выданный Оберколлегией, позволил бы получить должность на кафедре ботаники в Галле. В Берлине Стеллер держал частный экзамен у известного ботаника Михаэля Матиаса Лудольфа, выдержал он экзамен и в Оберколлегии. Однако назначение на должность в Галле по не зависящим от Стеллера причинам затягивалось, а деньги кончались.

Еще раньше Стеллеру приходила в голову мысль попытаться сделать научную карьеру в России. Теперь он эту мысль претворил в жизнь и в ноябре 1734 года по совету Хоффманна, тесно связанного с Санкт-Петербургской Академией наук, прибыл в Кронштадт. Руководивший школой Вайзенхаус Готтхильф Франке, также имевший связи в России, очевидно, снабдил его рекомендательными письмами, в том числе к архиепископу Феофану Прокоповичу, сподвижнику Петра Великого, реформатору, историку и поэту. У Прокоповича Стеллер стал домашним врачом.

Молодой немец, очевидно, пришелся по душе отличавшемуся суровым нравом архиепископу, который относился к нему вполне по-отечески и закрывал глаза на некоторые упущения по службе, вызванные частыми отлучками для изучения флоры окрестностей Петербурга. В середине прошлого века в библиотеке Санкт-Петербургской семинарии был обнаружен автограф шутливого стихотворения Прокоповича на латыни, озаглавленного „In moram Stellei medici” (На промедление Стеллеровых целебных растений). Стихотворение повествует, что, пока Стеллер ищет целебные травы для больного, тот умирает в страшных мучениях. Покойника уже похоронили, а Стеллера все нет. Другие больные изо всех сил цепляются за жизнь и всячески порицают опаздывающего Стеллера. Наконец тот появляется, рассерженный на Судьбу за то, что она осмелилась его опередить.

Благодаря Прокоповичу и Хоффманну, ставшему к тому времени почетным членом Санкт-Петербургской Академии наук, Стеллер обзавелся в России полезными знакомствами и в январе 1737 года стал адъюнктом натуральной истории Академии. Назначение подразумевало, что он вскоре отправится на Камчатку для участия в экспедиции Беринга. Незадолго до отъезда Стеллер женился на Бригитте-Хелене Мессершмидт, вдове известного естествоиспытателя, исследователя Сибири Даниила Готтлиба Мессершмидта.

Еще в августе 1733 года из Петербурга в Сибирь отправилась основная часть Академического отряда Второй Камчатской экспедиции в составе профессоров Г. Ф. Миллера, И. Г. Гмелина, Л. Делиль де ла Кройера, студентов С. П. Крашенинникова, А. П. Горланова, Ф. Попова, „рисовальных дел мастеров” И. X. Беркгана, И. В. Люрсениуса и других. Позже к ним присоединились адъюнкт И. Э. Фишер и переводчик Я. И. Линденау. В январе 1738 года Стеллер отправился догонять отряд. Проехав Москву, Касимов, Нижний Новгород, он спустился по Волге до Казани, оттуда поднялся вверх по Каме до Кунгура, затем проследовал через Екатеринбург, Тобольск и Нарым в Томск, куда прибыл в конце года. В Томске Стеллер в первый раз переболел горячкой. В январе 1739 года Стеллер прибыл в Енисейск, где встретился с Г. Ф. Миллером и И. Г. Гмелиным, а оттуда выехал в Иркутск, где находился почти год — с 23 марта 1739 года по 6 марта 1740 года. Повсюду, иногда далеко уклоняясь от основного маршрута, Стеллер собирал и описывал местные растения, среди которых были сотни видов, неизвестных европейской науке.

Из Иркутска, проследовав через Киренск и Якутск, Стеллер 12 августа 1740 года добрался до Охотска, где впервые встретился с Берингом. 21 сентября он на одном из экспедиционных судов прибыл в Большерецк на Камчатке.

Последующие события, происшедшие во время плавания экипажа Беринга к берегам Северной Америки и трагической зимовки в Командорском лагере, подробно описаны в публикуемом „Дневнике”.

После возвращения в августе 1742 года на Камчатку Стеллер два года посвятил ее изучению, описанию местной флоры и фауны, быта и нравов камчадалов. В августе 1744 года, когда стало известно о прекращении Второй Камчатской экспедиции, он на шхерботе „Елизавета” отправился в Охотск. Дальнейший путь в Петербург лежал через Якутск, где Стеллер провел зиму 1744 — 1745 годов, Иркутск, Томск. В Тюмени Стеллер снова заболел горячкой и скончался 12 ноября 1746 года, успев распорядиться своим имуществом. Могила его не сохранилась. Прекрасной эпитафией Стеллеру звучат слова И. Г. Гмелина: „Это был натуралист весьма даровитый и вместе с тем путешественник прирожденный. Он не останавливался ни перед какими трудностями и вел жизнь самую простую. Имел один сосуд, в котором сам стряпал свою пищу и из которого и ел и пил. Всякое платье и всякий сапог были ему впору. При всей беспорядочности жизни, Стеллер был наблюдатель весьма точный”.

Именно таким, точным, дотошным, целеустремленным ученым, неприхотливым в быту, не теряющимся в сложных ситуациях и вполне компанейским, но бескомпромиссным, несколько обидчивым и не без склонности к злословию человеком представляет Стеллера его „Дневник”, написанный в 1743 году на немецком языке на основе путевых заметок. 18 августа 1746 года, будучи в Сибири, Стеллер передал рукопись „Дневника” и другие материалы уезжавшему в Петербург адъюнкту И. Э. Фишеру.

В 1769 году рукопись еще находилась у Фишера. Профессор натуральной истории Санкт-Петербургской Академии наук Петр Симон Паллас (1741 — 1811) заказал с нее несколько копий и в 1793 году издал „Дневник” в Петербурге на немецком языке, позволив себе при этом значительные редакторские вольности. Он „улучшил” сообразно с эпохой немецкий язык и слог Стеллера, практически полностью переписав текст, произвольно перетасовал или вовсе опустил некоторые фрагменты, добавив собственные или взятые из других трудов Стеллера, попытался по своему разумению прояснить „темные” места и даже осуществил своего рода политическую цензуру.

На основе „варианта Палласа” „Дневник” был издан на английском (1803 и 1925 годы), немецком (1926 и 1974 годы) и русском (1928 год) языках. К последнему изданию, вышедшему под названием „Из Камчатки в Америку”, возможно, причастен крупнейший историк плаваний Беринга, будущий академик Л. С. Берг, но оно, по сути, является даже не переводом „варианта Палласа” (очевидно, по немецкому изданию 1926 года), а скорее его конспективным пересказом.

В 1992 году в Москве был издан еще один русский перевод „варианта Палласа”, подготовленный А. В. Шумиловым и С. М. Епишкиным. Этот перевод не указанного публикаторами немецкого источника, снабженный весьма поверхностным комментарием, помимо всех отступлений от первоначального текста, сделанных еще Палласом, содержит ряд произвольных сокращений и многочисленные ошибки перевода, часто искажающие смысл сказанного Стеллером.

К счастью, в середине 1910-х годов американский историк, профессор Фрэнк А. Голдер, разыскал в петербургском Архиве Российской Академии наук список с рукописи „Дневника”, сделанный во второй половине XVIII века, вероятно, по заказу П. С. Палласа. Список содержал, хотя и с небольшими очевидными искажениями, первоначальный текст, еще не обработанный Палласом. В 1917 году Голдер передал фотокопию списка в Библиотеку Конгресса США. Список составляет 221 страницу размером около 18 х 15 см; текст написан двумя или тремя разными почерками старонемецким алфавитом (Fraktur).

В 1988 году в США в издательстве Стэнфордского университета вышел английский перевод „варианта Голдера”, выполненный Маргрит А. Энгель и профессором О. У. Фростом под его же редакцией. Им же написаны предисловие и достаточно подробный комментарий. При подготовке текста О. У. Фрост исправил некоторые очевидные ошибки переписчиков XVIII столетия и для удобства чтения разбил „Дневник” на главы, дав им названия.

Публикуемый русский перевод „Дневника”, выполненный Е. Л. Станюкович под моей редакцией, основан именно на этом издании „варианта Голдера”. При его подготовке использовались также отдельные фрагменты, опубликованные на русском языке в разные годы начиная со второй половины XVIII века, в частности включенные в фундаментальный труд С. П. Крашенинникова „Описание земли Камчатки” (Санкт-Петербург, 1755 год). В какой-то степени учитывалось русское издание „варианта Палласа” 1928 года, а также оригинальный текст списка, фотокопию которого мне любезно предоставил профессор Виланд Хинтцче (Лейпциг). Перевод снабжен новым обширным комментарием и указателями.

Доктор исторических наук А. К. Станюкович

ВТОРАЯ КАМЧАТСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ, ПРЕДПРИНЯТАЯ ПО УКАЗУ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА,

ИЛИ ОПИСАНИЕ ПУТЕШЕСТВИЯ ПОКОЙНОГО КАПИТАНА-КОМАНДОРА БЕРИНГА ДЛЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ЗЕМЕЛЬ К СЕВЕРО-ВОСТОКУ ОТ КАМЧАТКИ, ОСТРОВА, НА КОТОРОМ НАМ ДОВЕЛОСЬ ВЫСАДИТЬСЯ И ГДЕ МЫ ПРОВЕЛИ ЗИМУ 1742 ГОДА, О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С НАМИ,

А ТАКЖЕ ОБ ИМЕЮЩИХСЯ ТАМ РАСТЕНИЯХ, ЖИВОТНЫХ И МИНЕРАЛАХ ГЕОРГА ВИЛЬГЕЛЬМА СТЕЛЛЕРА, АДЪЮНКТА НАТУРАЛЬНОЙ ИСТОРИИ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

1743