ДНИЩЕ: Отрывая лица

Глава 22 — "Хорошие" люди

Хаос: 60 %

Безумие: 99 %

Ярость: 99 %

Из значка Хранителя раздался набор электронных звуков, которые в обычное время я бы однозначно счёл помехами. Однако, этот шум всё же что-то значил, так как хватка на моей шее хоть и не ослабла, но прекратила сжиматься. Несколько секунд я ждал развязки, когда моя отрезанная голова покатится по земле, и мне наконец удастся посмотреть на всё под другим углом.

Но произошло другое.

Безголовый робот поставил меня на ноги, отцепился от моей шеи и отвёл металлическую руку в сторону.

— Что ты ему сказала? — Спросил я Оракула, боясь нарушить наступившую безмятежность.

Некоторое время ответа не поступало, но это не сильно беспокоило меня, пока моё туловище функционировало с моей головой не по-отдельности.

— Тебе предстоит переговорить с лидером Культа Вечности, — наконец сообщила Оракул тем самым заботливым и нежным голосом, от которого всегда становилось спокойнее на душе, — и после этих переговоров они убьют всех.

— В каком смысле? — Поинтересовался я, но тут получил от робота такой жёсткий удар, от которого любого другого мгновенно бы перенесло в страну эльфов и гномов, где по радуге бегают единороги и иногда пялят друг друга в жопы.

Однако, человека не так просто вырубить… Уж это я знаю по себе. Да, наступает помутнение. Боль мешает думать. Реакции становятся заторможенными, а восприятие смещается, переставая воспринимать окружающий мир, а больше анализируя внутренние повреждения, в поисках серьёзных травм. В этой части меня всегда смешило, когда люди представляли себе удар по голове как простое «затемнение». Ничего подобного, занавес так просто не наступает. К сожалению…

В моменты, когда забвение сменялось ужаснейшим чувством реальности, я видел, как вокруг проносится растительность, обрывки испещрённого ветвями неба… Робот тащил меня то на себе, то волок за ноги по земле. Кажется, ему пришлось со мной серьёзно повозиться, особенно учитывая тот факт, что у него были серьёзные повреждения, чего уж там говорить про отсутствующую голову.

Вскоре мы начали подходить к заводу. Я делал вид, что был без сознания, потому что мне хотелось получше рассмотреть всё, как тут было устроено, и чтобы мне в этом никто не мешал.

На подходе нас встретили два таких же робота. С ними были люди. Вход на завод был вынесен далеко за его пределы и ограждался забором, который был собран из чего попало, будь то бетонная плита, бордюр или каменная насыпь. Однако функцию свою этот забор выполнял по большей части из-за того, что был высоким. Также помогали расставленные по краям периметра высокие постройки с людьми на них. Когда я смотрел на завод через прицел, я совершенно проигнорировал эти постройки, посчитав, что это просто наблюдательные пункты. Но теперь, когда я видел, что башни располагались не просто по углам, а построены на углах звезды, я начинал догадываться, что назначение у них было вполне себе боевое. Краем глаза мне удалось зацепить, что в одной из башен два человека перемещали нечто очень похожее на винтовку, только неприлично больших размеров и весьма странной конструкции.

Никто не задавал никаких вопросов. Робот, что тащил меня, просто шёл к некоей своей цели. Люди, которые встречались на пути, больше смотрели на то, как покоробило его части. На меня всем было совершенно плевать. И я понимал почему.

Изнутри завод, конечно, уже давно не был похож на завод. Он перестал производить цемент ещё до того, как в наш мир вторглись пришельцы. А теперь и вовсе походил на хорошо укреплённую военную базу из фантастического фильма, по которой ходили роботы-убийцы бок о бок с военными, вооружёнными инновационным оружием. Это было удивительное место. Мне захотелось узнать обо всём побольше.

— Он живой? — Спросил кто-то, когда нёсший меня робот остановился.

Тот, естественно, ничего не ответил, однако мою голову приподняли и посмотрели в лицо. Я сделал вид, что с трудом разлепляю глаза. Пусть думают, что я в невменозе.

— Положи сюда, — сказал тот же голос.

Меня бросили на пол. Я падал и больнее, поэтому не обиделся. А тут ещё был и мягкий ковёр.

— Сходи в ремонт, — приказал мужчина, и робот оставил нас.

Судя по сквозняку, мы находились в каком-то цеху, или, точнее, в месте, которое ранее было цехом. Об этом говорили только размеры помещения, хотя убранство было весьма странным — ковры, мягкие кресла, почти целый кожаный диван и стеклянный стол.

Меня обошли кругом несколько раз. Затем мужчина подошёл к столу, стоя ко мне спиной, и налил стакан воды.

— Не нервничай, — сказал он мне, когда мой нож оказался около его горла, — мы оставили тебе твою игрушку для того, чтобы ты чувствовал себя спокойнее. Хочешь воды?

Не опуская нож от его горла, я взял стакан из его руки, поднёс к носу, хорошенько принюхался, попробовал кончиком языка и, убедившись, что эту жидкость можно употреблять, жадно выпил до дна.

Похоже, он меня не боялся. И действительно, чего ему было бояться в центре хорошо укреплённой базы, где я был всего лишь человеком с ножом. Хоть и с ножом у его шеи. Но что мне делать? Вытащить его на улицу и, шантажируя, что пущу кровь, пробовать выяснить, где здесь девочка с рыжими волосами? Нет, действовать нужно было иначе. Я подумал, что выглядел глупо, и убрал нож.

— Хорошее начало, — сказал человек, медленно поворачиваясь ко мне.

Когда он повернулся и посмотрел на меня своим спокойным лицом, я в голос расхохотался. Он долго смотрел на меня, не понимая, что вызвало такую реакцию, но всё же не выдержал и спросил, не выдавая степень своего недоумения.

— Что такое?

Я понял, что выгляжу неловко, но затем сделал усилие над собой и глубоко вздохнул, чтобы не смеяться.

— Фууух! — Сказал я, еле сдерживая улыбку, — это… Это!

Я сделал жест, будто погрозил ему пальцем, но потом окончательно успокоился и принял самое серьёзное выражение лица, которое только мог изобразить.

— В чём дело? — Возмущённо спросил обсмеянный мужчина.

Я был готов закатиться новым приступом смеха, но нет. Пора бы уже перехватить инициативу в свои руки. Он и так уже был обескуражен, и мне оставалось лишь точечно выведать у него необходимую мне информацию.

— У вас тут не пробегали… — Начал было я заезженную пластинку, но собеседник поднял вверх палец и стал смотреть на меня, словно в комнате никого, кроме него не было.

Присмотревшись, я увидел, что у него в ухе торчал едва заметный наушник, который, судя по всему, он и слушал. Терпеливо выждав требуемое время, я наконец получил внимание.

— С тобой хочет кое-кто поговорить, — сказал он.

— Кто? — Закономерно поинтересовался я.

— Скоро узнаешь, — ответил он, собираясь выйти, но замедлился, обратив внимание на мой значок Хранителя.

Некоторое время он рассматривал эту деталь моего костюма с интересом, затем с таким же интересом окинул взглядом и меня самого.

— А, — заключил он, — я понял. Что ж, не вижу никаких препятствий, чтобы эта беседа произошла.

Боковым зрением я наблюдал за тем, что происходило на улице. Мы находились в просторном помещении, в ворота которого спокойно мог въехать танк, поэтому просматривалось всё очень хорошо. Впрочем, ничего нового для себя я не увидел: всё те же роботы, куча вооружённого народа, ни одной женщины. И оно понятно, почему. Женщины, вероятнее всего, были скрыты от посторонних глаз, либо занимались общественно полезным делом. Например, собирали патроны, или чем тут они ещё могли развлекаться.

— Вы имеете в виду такую рыжую девочку? — С надеждой спросил я.

Мужчина улыбнулся мне отнюдь недружественной улыбкой.

— Нет, это решать не мне.

Ага, значит информация подтверждалась, и Мирта была здесь.

— Но ведь вы — верховный жрец…

И на этот раз расхохотался он. Его смех был натянутым, словно с ним разговаривал ребёнок, спросивший конфетку у Хранителя. Затем он похлопал меня по плечу… Как же я ненавидел, когда так делают!

— А ты с юмором, — сказал он, — но именно с ним тебе и предстоит встретиться. Тебя проводят, но сначала…

Он стал приближаться к выходу.

— Подойди сюда.

А ещё я не любил, когда мне говорили, что делать. Но я подошёл и стал смотреть в ту же сторону, в которую смотрел этот хер. На улицу. По сторонам от нас у входа стояли роботы — двое слева и один справа. Несколько людей с автоматами бездельно тёрлись возле них.

— На что смотреть? — Спросил я, почувствовав, что вновь моё неумение поддерживать диалог даёт о себе знать не в самый подходящий момент.

Продолжая улыбаться, мужчина смотрел на центр небольшой площади, которая некогда образовалась посреди производственной базы между административными зданиями. На ней не происходило ничего. Поняв это, странная улыбка переметнулась на меня, а затем глаза мужчины опустились на значок Хранителя.

— Когда пойдёшь разговаривать с верховным жрецом, не нужно, чтобы тебя отвлекало что-то. Оставь эту штуку мне.

Сказав это, он стал ждать. И я тоже. Я думал, что сейчас обязательно должно произойти что-то, что заставит его передумать. Оракул уже выкидывала потрясающие фокусы, но в этот раз, кажется, она встревать не собиралась. И это показалось мне очень странным, ведь именно благодаря ей меня притащили сюда, в храм Культа Вечности, на цементный завод, в место, где каждый был увешан оружием как рождественская ёлка, и я имел в виду те ёлки, которые наряжали в нормальном мире. Который навсегда канул в небытие.

— А… — Я затруднился, прежде чем возразить, потому что не знал, как.

— Что? — Без агрессии спросил мужчина, — не переживай, я верну тебе значок в целости и сохранности. Если, конечно, ты сам вернёшься от верховного жреца в целости и сохранности. Просто…

Он мечтательно запрокинул глаза к жёлтому небу.

— Я знаю, что Оракул не будет со мной разговаривать, да и кто я такой. Но мне бы так хотелось хотя бы ненадолго прикоснуться к тому, что изменило наш мир. К чему-то прекрасному…

Значок незаметно дрогнул на моей груди. Я не знал, что это может означать, но пока приходилось играть по местным правилам игры.

— Вы точно в этом уверены? — Спросил я даже не столько у него, сколько у Оракула.

— Давай. Сюда.

А вот это уже был командный тон. Мы играли в эту замечательную игру, где каждый исполнял свои роли лишь по одной причине. У них была моя дочь, и я был абсолютно беззащитен в стане врага. Именно поэтому он позволил себе со мной обращаться вежливо. Потому что за вежливостью обязательно скрывалась власть.

Он выставил ладонь, на которую я должен был положить свой значок. Свой значок? Да я ненавидел Адаптацию за одно их существование! Но что-то не давало мне это сделать.

Значок издал вибрацию ещё раз, и на этот раз я понял, что верно понимаю сигнал.

— Осторожнее с ним, — сказал я, снимая вещицу и кладя её ему на руку, — Оракул весьма стервозная тварь.

Я был уверен, что значок бы подал мне ещё один сигнал, или, может, выстрелил бы мне в сердце лазером. Не знаю. Но теперь голос Оракула был у него, что принесло мужику просто неописуемый восторг. Он даже не шевелился, глядя на значок загоревшимися глазами, а его улыбка сама собой растянулась до невероятных пределов.

— Сэр, мы готовы, — вдруг прервал его радость голос военного, который вышел на середину площади.

Сначала на него даже не обратили внимания, но затем выражение мужчины стало бороться с неподдельной улыбкой, пока не задавило её на корню. Рука со значком была убрана за спину. Ровная осанка, ноги вместе. Кажется, это действительно был военный в прошлом.

— Ведите! — Приказал он.

— Кого? — Спросил я, ожидая, что мои слова всё ещё имеют какой-то вес.

В ответ на это меня смерили взглядом полным презрения, словно до этого момента я был сделан из золота, а теперь оно превратилось в груду помоев.

— Ты ведь оказался здесь из-за них, — чопорно сказал он, хотя никого на площади, кроме растерянного военного до сих пор не было, — девчонка и парень. Я догадывался, что они придут не одни. А знаешь ли ты, зачем они вернулись?

Я быстро промотал в голове событийный ряд, в котором не было эпизода, где моя лапочка посещала базу военных в одиночку. Навряд ли она была здесь, и навряд ли она сюда именно что «вернулась».

— Нет, — честно ответил я.

И в моей честности скользнула тот нужный оттенок тона, который позволил разговаривающему со мной мужчине насладиться беседой и продолжить свой монолог.

— Конечно, — надменно сказал он, — ты ведь не знаешь, что они стянули у твоего предшественника. Дети… Они такие. Ничего не рассказывают до пыток.

— Вы пытали её? — Я в гневе схватил его за горло, но он даже не шелохнулся.

— Нет, — спокойно ответил он и дождался, когда я смиренно оставлю его в покое.

Он проследил, как я убрал руку от его горла, и продолжил смотреть перед собой.

— Нет, конечно, — повторил он, — мы же не дикари какие-нибудь.

— Так… — Вкрадчиво начал я, совсем позабыв, что этот тон может отпугнуть умного человека, — чего же они такого стянули?

Мужик с ухмылкой посмотрел на меня так, словно все, всё Днище знало о произошедшем. Все, кроме меня. И ему доставило это удовольствие.

— Это оружие против пришельцев, — опрометчиво ответил он мне, — точнее его часть. Вторая находится здесь, и потому они к нам не суются. И теперь у нас есть всё, чтобы завершить их вторжение.

— Оружие? Против пришельцев? — Признаться, я был удивлён, что такое существует.

Это меня очень заинтересовало.

— Мы не такие уж плохие, как все о нас думают, — снова добродушно сказал мужчина, — мы просто пытаемся вернуть себе свой мир. Вот и всё.

На минуту он стал задумчивым, и я не решался задавать ему вопросов. Нужно было проявить осторожность, которой в отношении людей я пользоваться совсем не умел.

В этот момент на площади стали происходить изменения. К одиноко стоящему военному подошло ещё двое, одним из которых был робот. Железяка тащила на себе ещё одного человека. Я сразу узнал в нём Варю.

Робот сделал странное плавное движение, вследствие которого Варя вывалился из его объятий, упав на колени между двумя военными. Мне стало понятно, что сценка разыгрывалась для меня.

— Он из ваших? — Спросил я, но вновь получил взгляд, выражающий разочарование.

— С каких пор люди стали такими наивными? — Сетовал он, покачивая головой, — разве он похож на кого-то из нас?

В этом он был прав. Варя не был похож ни на одного из них. Не был похож ни на одного из псов Хранителя. Не был похож на отщепенцев Днища. Он ВООБЩЕ не был похож на кого-то из местных.

— Но ты знаешь его, и здесь важно только это.

Я пока молчал.

— Перед встречей с верховным жрецом, ты должен понять, что случается с теми, кто пытается помешать миру быть нормальным. Кто пытается помешать нам, Культу Вечности. Ты же знаешь, почему мы так называемся?

Он дал мне время на то, чтобы я обдумал его слова и ждал ответа.

— Потому что вы хотите всё уничтожить и воссоединиться с Вечностью? — Проговорил я то, что слышал от других, и слова эти вызвали такой неистовый смех, что мужчина едва смог остановиться.

— Ты мне сначала показался умным человеком, — сказал он мне, — ох… И чего я только не слышал от людей, которые к нам приходили!

Его смех прекратился.

— Ты можешь попрощаться с ним перед тем, как его казнят, — сказал он.

В целом, я понимал, что людей просто так не ставят на колени на виду у всей площади, пусть даже часть зрителей и были роботы. К этому всё шло. Но что это значило для меня? Всего лишь какой-то хер, который увязался за мной… Ах нет. Которого я вытащил из камеры смертников в здании Хранителей. Я спас его, и он нашёл то, зачем и пришёл туда. Абсолютно точно так же, как и я. Он прикинулся, что его поймали. Ровно по моей тактике. Но не учёл, что сдохнет в пытках и мучениях. Пока не подвернулся я, и пока они вместе с моей дочерью не отправились сюда.

— Погоди, — остановил я разговор, — но, получается, что он принёс вам то, чего у вас не было, разве нет?

Мужчина свысока посмотрел на меня, но не потому, что был выше, а потому что гондон. Он повернулся ко мне всем торсом и заставил посмотреть на себя.

— Ты не понимаешь, — сказал он, — дело вовсе не в том, что он делал и из каких соображений. Дело в тебе! Это ты должен понять. ТЫ ДОЛЖЕН ПОНЯТЬ!

— Сука, да что я должен понять! — Заорал я, не сдерживая свой гнев.

Не ответив мне, мужчина повернулся и кивнул. В ответ на это стоящий около Вари военный медленно извлёк мачете и высоко поднял над собой. Другой военный отошёл в сторону. Робот остался стоять на месте.

— Нет! — Вдруг выпалил я, — дай мне с ним попрощаться.

Мужчина сделал ещё один кивок, и клинок на время опустился.

Я понял, что у меня есть всего несколько секунд для того, чтобы что-то решить. Но я не понимал что. Ситуация была безвыходная. И я мог лишь отсрочить смерть этого бедолаги на эти самые несколько секунд, пока иду к нему.

Я сделал неловкий шаг и почувствовал, что моя походка нетвёрдая. Тело плохо меня слушалось, но это вовсе не из-за того, что вода всё же была отравлена или ещё почему. Я знал причину. Всё дело было в том, что я не знал, как мне быть, и что делать. И пока я приближался к Варе, я не мог придумать ничего. Просто НИХРЕНА!

Может, стоило потянуть время?

— Слыш, боец, — обратился я к военному с мачете, — а у этого вашего давно вот это на лице?

Некоторое время мужик смотрел на меня, прощупывая, шучу я или нет, но, когда я наконец улыбнулся, мы с ним от души рассмеялись.

— Э-э-э, да, — сквозь смех ответил военный.

Он не стал скрывать, что ему было весело, и смеялся со мной по-настоящему.

— Отвечаю, это так смешно! — Искренне покатываясь со смеху, я постучал себя по коленке.

— Вы чего там! — Крикнул главный, и смех мгновенно прекратился.

На этом я понял, что всё. Смеяться здесь уже никто не будет.

И на какой-то миг мне стало грустно.

— Нехер! — Вдогонку крикнул он, и по виду военного я понял, что шутки кончились.

Когда я наклонился над парнишкой, я был на таком расстоянии от военного, что он мог не слышать нашей беседы. Я не мог знать, какими возможностями обладал робот, но сейчас и это было не важным, ведь мне нечего было ему сказать.

Выглядел он неплохо. Два фингала, но не покалечен, цел.

— Где она? — Только и спросил я.

— Под землёй, — не мешкая ответил Варя, который уже знал, что я не мог попусту разбрасываться словами.

Как жаль, что неплохим парнем я посчитал его лишь перед его смертью.

Раздался командный свист, я посмотрел на неумолимый взгляд мужика, которого принял, за верховного жреца, а затем робот схватил меня за шкирку и отбросил на несколько метров в сторону. Военный поднял мачете над головой Вари и стремительно опустил руку вниз.