ДНИЩЕ: Отрывая лица

Глава 9 — Если ломать, то только полностью

Ясность рассудка: 80 %

Отрицание: 80 %

Когда я открыл дверь, они тащили тело монаха. Капюшон был наброшен на лицо, и не было понятно, жив он, или уже всё.

Варя держал монаха за ноги, а Мирта корячилась с другой стороны. Когда она повернулась ко мне, я не сразу сообразил, что именно она увидела. Ведь я с ног до головы был перемазан ошмётками человеческих органов. Только засыхающая кровь чувствовалась на лице, которая, чем дальше, тем больше, образовывала сухую маску. Я вытер рукавом лицо, но, кажется, стало только хуже.

— Мы уходим? — Метко спросила она, выронив тело из рук.

Я научил её быстро соображать.

— Всё оказалось немного сложнее, — ответил я, переводя взгляд с неё на тело.

Некоторое время мы глядели друг на друга, придумывая, что сказать.

— Плевать, — оборвал эту нелепую тишину я, — здесь есть вода?

— Там, — указал пальцем ошарашенный Варя.

Закрыв за собой дверь, чтобы никто из охраны не застал эту сцену, я прошлёпал в указанную сторону. Кровавые следы тянулись от самой переговорки. Я перемазал все перила и несколько стен, к которым прислонялся, чтобы поразмышлять о том о сём. Клифу я сказал, что пойду с отрядом. Для него было совершенно очевидным, что в таких ситуациях следует сопровождать Хранителя, однако я приказал ему навести порядок в башне и заняться дисциплиной людей. Её им очень не хватало, и я в резких чертах описал ему, почему. Этим он был недоволен, однако был вынужден подчиниться. Оракул ничего не сказала во время этого моего предложения, поэтому с меня взятки были гладки. А мне было нужно посмотреть, какую проблему видели пришельцы в месте, где пропадал их сигнал. Похоже, что было нечто, чего они не видели. А это необходимо было выяснить не только им, но и мне — для того, чтобы понять, как скрываться от них самому.

Да. Конечно же я не собирался оставаться Хранителем до конца своих дней, которые, судя по положению вещей, наступали для властителей Днища очень быстро. Но и исчезнуть просто так было нельзя. Навряд ли получилось бы. И дело даже не в том, что была проблема избрать нового Хранителя. Проблема заключалась в том, что судьба предыдущего Хранителя должна быть известной на сто процентов. Возможно, с вывешиванием отрезанной головы на всеобщее обозрение.

Когда я вышел из душа, то увидел лишь брошенное на полу тело монаха. Конечно, монахом этого человека делало только одеяние. Коричневая мантия с капюшоном совсем не походила на одежду монахов, которых мне доводилось видеть в прошлой жизни. И у меня были сильные сомнения, что в современных реалиях были возможны какие-либо верования, а если и были, то, скорее всего, они были так искажены и извращены, что узнать в них знакомые образы могло стать трудностью.

Похоже, что Мирта хотела спрятать его от меня или охраны. Когда я пришёл, в этом потерялся смысл, поэтому тело лежало там, где она выронила его из рук. Как это похоже на детей! Вечно бросают на полпути то, что перестаёт быть им интересным.

Обойдя окровавленную одежду, которую я сбросил перед входом в душ, я выглянул наружу. Охрана у меня была слабовата — всего один человек.

— Эй, — позвал я курящего у перил парня.

Он обернулся и попробовал сделать вид, что стоит стройно, но откуда ему было знать, что это такое, ведь муштрой всерьёз никто не занимался. Сигарета продолжала дымиться в его пальцах, в ожидании, что я скоро свалю.

— Девчонка и дрочило, куда они пошли?

— Они не сказали, — растерянно ответил парень и добавил, — только очень спешили.

— Позови ко мне Клифа, — сказал я.

— Слушаюсь! — Вырвалось у парня.

Кое-какие остатки представления о субординации ещё присутствовали, раз он тут же побежал выполнять моё повеление. Хотя ещё я не исключаю того, что ему было неловко находиться в компании голого Хранителя, машущего в дверях своим членом. Да, одежду стоило подыскать.

В гардеробной я нашёл много чего, в том числе парочку строгих запылённых костюмов и несколько комплектов полицейской и военной брони. Я решил не заморачиваться с образом: накинул плотные красные штаны, рубашку и кожаную куртку-бомбер. Ножны я вдел в новый пояс, а затем проверил, насколько легко отщёлкивается застёжка, придерживающая нож, и не попало ли в неё немного… человеческого. Нож я использовал крайне редко. Это оружие было для откровенно хреновых ситуаций.

А я был оптимистом!

— Дети, блядь! — Не удержался я и выдал вслух своё негодование, которое никак не отпускало меня.

Бояться мне было некого. Разве что на полу… Куда делся монах?

Пол позади меня скрипнул. Несмотря на то, что я находился в дорого отделанном пентхаусе, ремонту исполнилось уже несколько десятилетий, а, учитывая то, в каком состоянии его поддерживали, не удивительно, что здесь всё держалось на соплях при внешней сохранности воспоминаний о красоте. Я медленно повернулся, наготове держа руку около ножа.

Стоящий передо мной монах снял капюшон. На его лбу вырисовывалась большая шишка.

— Приветствую тебя, Хранитель, — натянуто и с трудом произнёс он, словно произносил эти слова впервые.

— Что здесь произошло? — Перешёл сразу к делу я.

Человек в мантии замялся.

— Ваша дочь… Не любит задавать вопросов, — ответил он, — я не успел войти, как она ударила меня прикладом.

Молодчина, что сказать.

— Я хотел лишь поговорить, но не успел, — продолжил он, — мне не дали шансов.

— И о чём ты хотел сообщить? — Заинтересовался я.

— Дело в том, что она связалась с очень опасным преступником, — монах нащупал шишку на лбу и словил помутнение.

— Ты говоришь о Варе? — Осведомился я.

— Да, кажется так он себя называет. Но этот человек — не тот, за кого себя выдаёт. И я думаю, что ваша дочь в большой опасности.

Я попытался вспомнить момент, когда было по-другому.

— Он же хлюпик, — возразил я, — чем он может быть так опасен для неё?

— Дело не в этом. Зачастую губительны намерения и идеи. В наше непростое время…

— Хватит нести чушь, — прервал я его речь, — ты знаешь, куда они пошли?

— Есть предположение, — сориентировавшись в направлении беседы, сказал монах, — я думаю, что они отправились к краю Днища.

А говорили, что никто не называет этот город Днищем. Так-так…

— Продолжай.

— Дело даже не в том, что окраины опасны. А в том, что они хотят там найти!

Я начал терять мысль, что же он хотел мне сказать. Но в этот момент в дверь раздался стук.

— Позвольте договорить, — предложил монах.

— Подождите! — Громко сказал я.

Дверь не открылась.

— Поверьте, некоторые идеи могут быть весьма разрушительными. Этот молодой человек втягивает вашу дочь в неприятную историю. Вы должны остановить их.

— Хранитель? — Услышал я голос Клифа за дверью.

— У тебя есть несколько секунд, чтобы всё мне объяснить, — грубо сказал я.

Монах убрал руки за спину и посмотрел в пол.

— Если их не остановить, они могут спровоцировать конфликт, — сказал он.

— С кем? — Настаивал я.

— С теми, кто послал меня, — его голос стал тише.

В этот момент дверь распахнулась от удара ноги, и в проёме появился Клиф. Не успел я моргнуть и глазом, как в руках монаха оказалось два пистолета. Одним он целился в меня, другим в появившегося Клифа, за спиной которого стоял парень с автоматом наготове.

— Прошу вас, остановитесь, — терпеливо произнёс монах, — вы не понимаете, с чем столкнулись.

— Это не из наших, — первым делом сказал Клиф, готовый достать оружие.

— Спокойно, Клиф, — сказал я, показывая ему рукой, что не нужно пока ничего предпринимать.

Все замерли.

Бросаться с ножом на человека с пистолетом было так себе идеей, к тому же мне хотелось понять, что монах имел в виду. Я незаметно завёл ногу за рядом стоящий стул.

— Не будем нервничать, — предложил я, — если ты до сих пор не убил меня, значит не я твоя цель.

Монах взвёл курки, готовый начать пальбу в любой момент. Но не начинал.

— Когда вы все поймёте, что задумали ваши детки, будет уже слишком поздно, — сказал он.

— Тихо, не переживай так сильно, — успокаивал я, — ведь здесь все просто хотят разобраться, что происходит. Разве не так?

Все молчали, но пули пока не свистели у меня над головой, что радовало.

— Что они задумали?

— Конфликт, — сказал монах, — они хотят начать череду событий, которая может привести только к разрушению. Нельзя ни в коем случае допустить этого. Это главная задача.

Я позволил себе мгновение подумать.

— Получается, что все мы на одной стороне, — заключил я, — ведь никто из нас не хочет всё усложнять. Давайте разберёмся со всеми этими… хлопотами вместе?

— Вы не можете уследить за своими детьми даже в собственном доме, — сказал монах, — разве можно таким людям доверять управлять городом?

— Мне тоже сразу не понравился этот проходимец, — сказал я, подразумевая Варю, — и, если всё так, как ты говоришь, то мы сможем уладить этот инцидент.

— Она твоя дочь, — констатировал монах, — это значит, что ты не сможешь принять верное решение тогда, когда это потребуется.

— Да что ж такое! — Воскликнул я, пытаясь разрядить обстановку, — не обязательно же всегда всех убивать! Догоним, и накостыляешь своему Варе от всей души. Мужик, да я даже тебе в этом помогу!

Боковым зрением я заметил, что охранник приподнял автомат, чтобы прицелиться из-за спины Клифа.

— Верно, Клиф? — Громко спросил я.

— Да, Хранитель, — чётко и ясно ответил Клиф, — ваши приказы и есть закон!

— Вот видишь, — я позволил себе кривую застенчивую улыбку, — нам ни к чему неприятности. Давай разберёмся со всем этим бардаком вместе!

Пауза продлилась так долго, что улыбка потихоньку начала сползать с моего лица. В этой комнате все были излишне напряжены, и эту атмосферу необходимо было как можно скорее разрядить.

— Эй, монах, — обратился я, — ну чё скажешь? Поехали?

Он молча смотрел то на Клифа, то на меня. В какой-то момент его глаза забегали, и я почувствовал, как на него обрушились сомнения. Необходимо было дожимать.

— К тому же, ты знаешь, куда они отправились, — подбросил я, — не будем терять времени. Я хочу вернуть дочь, а ты — разобраться со своей главной задачей. Не вижу ни одной причины, чтобы мы махали пистолетами.

Но монах не спешил. Он оценивал риски и анализировал процент доверия. Похоже, умный попался — ценю таких. Пригодился бы в моей команде.

Я развел руками в стороны, показывая, что даже не собираюсь тянуться к ножу.

— Ладно, — сказал монах, — но имейте в виду, что Варю я должен завалить лично.

Он спустил курки на пистолетах и крутанул их в руках так, что оружие повисло на его пальцах, более никому не угрожая.

Но сразу, как только это произошло, я подцепил ногой рядом стоящий стул и швырнул его в монаха. От неожиданности он попытался отмахнуться, раздался выстрел, но мебель прилетела ему кареткой прямо в лицо. Воспользовавшись тем, что противник был дезориентирован я быстро приблизился и ударил по его ноге, которая хрустнула и вывернулась в неестественном направлении. Раздался вопль.

Не сразу сообразив, что ситуация приняла неприятный оборот, монах попытался вернуть пистолеты в исходное положение, но я предпринял контрмеры. Я схватил стул, который ещё не успел упасть, вывернул его вместе с рукой монаха и переломал и эту кость. Сломанный стул в щепки разлетелся, когда ударился о стену при нашей борьбе. Однако, второй рукой монах всё же овладел пистолетом.

В ту же секунду его указательный палец отлетел в сторону от прилетевшей очереди, которая прошлась по его руке. Это стрелял охранник, который ждал своего момента.

— Не стрелять! — Крикнул я.

Он, конечно, молодец. Вот только он также может попасть в меня, а в мои планы такое сейчас не входило.

Я вышиб пистолет из кровоточащей руки монаха и вывернул её до момента, пока не услышал приятный слуху хруст. В следующий миг я оказался за спиной врага и сделал захват. Его шея оказалась крепче, чем я думал, но он не мог сопротивляться с переломанными руками. И я начал душить.

Лицо монаха начало пульсировать, губы стали синими, а глаза красными. Он издавал звуки, будто захлёбывается. Сопли потекли на мой рукав.

Единственной уцелевшей ногой он попытался оттолкнуться, чтобы ударить меня о стену, но этой силы было явно недостаточно, а потому он лишь разъехался на шпагат на полу и стал обмякать в моих руках. Когда он перестал дрыгаться, я всё ещё продолжал сжимать его шею как можно сильнее.

— Он труп, — сказал подошедший Клиф и пнул для верности по сломанной ноге монаха.

Тот не рыпнулся, и я убедился в правоте Клифа. Ослабив хватку, я выпустил тело и сбросил его с себя. Для того, чтобы задушить человека, требуется много сил. Я тяжело дышал и смотрел на Клифа, на лице которого застыл вопрос, который он никак не решался задать.

— Просто я не люблю договариваться с теми, кто угрожает мне оружием, — объяснил я ему.

Клиф понимающе кивнул и протянул мне руку, помогая встать.

— У-у-у… Ф-е-е-е-ф-ф… — Раздалось из моего рта.

Я понял, что мне нужно отдышаться, потому что слова так просто не лезли, поэтому я сделал небольшой перерыв, прежде чем заговорить. Клиф вежливо подождал.

— У тебя есть предположения, — как ни в чем не бывало спросил я, — кто этот хрен?

— Есть, — ответил Клиф незамедлительно.

Он опустился на одно колено рядом с телом и отдёрнул рукав мантии, оголив на сломанной руке косо сделанную татуировку в виде спирали. Откровенно, это не говорило мне ни о чём.

— И?

— Это служитель Культа Вечности. Ассасин.

— Ассасины нынче так себе, — заметил я, — раз уж его способна вырубить малолетка.

— Как он сюда попал? — спросил Клиф у охранника, но тот пожал плечами.

Клиф не задумываясь вмазал ему в скулу, отчего тот упал.

— Пшёл вон! — Крикнул он на него, и парень скрылся за дверью.

Я задумчиво продолжал смотреть на татуировку.

— Он говорил, что моя дочь отправилась к окраинам. Они там базируются? — Спросил я.

— Нет, намного дальше. Мы не ходим на их территорию, но они иногда забредают к нам. Как правило, это ничего хорошего не значит.

— Собирай отряд, я отправляюсь на задание Оракула.

— Это в ту же сторону, — сказал Клиф, — я только примерно знаю, откуда они приходят.

— Значит, ты мне не поможешь, — отрезал я, — разберусь. Когда я уйду, сделай так, чтобы тело монаха никто не нашёл. А теперь займись-ка охраной. Она у нас ни к чёрту!

Клиф молча кивнул и удалился.

Некоторое время я смотрел на мантию монаха. В горле стоял ком. Я чувствовал, что это действительно не предвещает ничего хорошего. Более того, вся эта канитель приключилась из-за Вари, за которым послали ассасина. В который раз убеждаюсь, что для того, чтобы дерьмо свалилось прямо тебе на башку, достаточно просто ничего не делать!

Говнище!!!

А где…

Я метнулся к валявшимся на полу грязным вещам, которые я оставил перед душем. В карманах — ничего. На полу поблизости — тоже. Как же можно было быть настолько безалаберным… Твою мать, ну этого ещё не хватало!

— Мирта… — Только и смог произнести я, осознавая собственную глупость.

Так вот, значит, как. Спёрла у меня артефакт и смоталась со своим хахалем в неизвестном направлении? Она хоть представляла, что могло её ждать на улицах? Ах да, немного представляла. Но от этого сердце сжиматься не перестало.

Что они задумали? Что она делала? Что ты затеяла, Мирта? Дети… Они такие.

Я подошёл к столу и внимательно осмотрел предметы, среди которых надеялся найти злосчастный кубик. Конечно же его нигде не было. Абсолютно точно, он был у неё. И она совершенно не представляла, что держала в руках!

Милое, беззащитное создание. Моя крошка мчалась навстречу опасности, совсем не подозревая, во что ввязалась. Как же мне хотелось поделиться с ней мозгами, но их у меня, раз такое случилось, тоже, видимо, было не особенно много.

Всё же я переживал за свою дочь. Моё милое, нежное, невинное дитя.

— Ах ты, дикая тварь!!! — Заорал я, в гневе сбрасывая всё со стола.