Дождь в наших сердцах

15 глава. Этой ночью мы вместе

Аарон поднимался по ступенькам на свой этаж слишком медленно, а я плелась за ним следом. В его доме, как и в моём, лифт работал через раз, и фортуна, конечно, повернулась к нам задним местом. Иногда мне казалось, что парень прямо сейчас спотыкнётся и рухнет, поэтому всегда старалась идти как-то рядом, чтобы я успела его словить. Не понимаю, откуда во мне взялась эта забота и волнение, и ещё это странное желание — пробыть с ним хоть до утра и помочь всем, чем только смогу.

Я помогла Аарону открыть квартиру, так как у него это не получалось, и он начинал злиться. Должно быть, ему непривычно чувствовать себя таким слабым и почти беспомощным. И именно это его злит — показывать себя кому-то в таком состоянии, принимать от кого-то помощь. Он привык делать всё сам, привык быть сильным мальчиком, который не нуждается в чьей-либо помощи. Но даже самые сильные люди имеют право быть слабыми. Ведь все мы — живые люди, а не запрограммированные роботы.

— Тапочки? — спрашивает Аарон, держа в руках большие тапки, наверное, сорок восьмого размера. Я соглашаюсь, и он ставит их на пол, и я буквально тону в них. Моя нога тридцать седьмого размера выглядит настолько миниатюрной, буквально кукольной, и это заставляет меня рассмеяться.

— Спасибо, — добавляю я, пока Аарон снимает верхнюю одежду. Я делаю то же самое, вешаю на вешалку и стою, сведя руки внизу живота в замок, жду, пока парень соизволит отвести меня куда-то. Не буду же я сама лазить по его квартире, так ведь?

Пока он копошится, мне выпадает возможность рассмотреть его квартиру. С порога видно, что ремонт в ней намного лучше, чем в моей квартире. Ванная, туалет, кухня, гостиная и две комнаты — это я высмотрела, стоя в прихожей.

Рассматривая интерьер, я вдруг услышала странный звук, который был похож на детский писк, а потом из-за угла выбежала девочка. Точно! Я совсем забыла, что он живёт с сестрой! Блин, надо было купить ей какое-то угощение… Мне стало очень неудобно, ведь я пришла с пустыми руками. Но с другой стороны — я ведь пришла не в гости, а оказать ему помощь?

— Аарон, ты дома! — на её лице была улыбка, а потом она сползла, когда девочка перевела взгляд на меня.

Я рассматривала малышку: ярко-зелёные, с примесью коричневого большие глаза, достаточно длинные светло-русые волосы и красивый детских голосок. Она была прекрасна и очень мила, но меня такой явно не считала. Ребёнок смотрел на меня с таким призрением, словно я была той самой Ведьмой изо всяких детских сказок и пришла сделать что-то очень плохое.

— Софи, — Аарон слабо, даже скорее болезненно, улыбнулся сестре и присел на корточки, чтобы она смогла подойти и обнять его. Так девочка и поступила, всё так же странно рассматривая меня. Когда парень встал и заметил её косой взгляд на меня, он сказал: — Это Лаура, милая. Она моя подруга. Я заболел, и она меня очень выручила. Она здесь, чтобы помочь мне, ладно?

Лицо ребёнка смягчилось, когда она услышала, что я пришла помочь и что я его выручила. Теперь Софи перестала видеть во мне Ведьму, ура!

— Ты Софи, да? — я старалась говорить таким нежным голосом, каким обычно разговаривают с детьми.

— Ну да.

— Мне нужна будет потом твоя помощь, хорошо? Я, когда буду уходить, расскажу, ладно?

— Хорошо, — зелёные глаза сверкали и смотрели на меня уже по-другому, теперь с каким-то доверием. И тонкие, маленькие губки растянулись в улыбке.

Я обернулась на Аарона и заметила, что он смотрел на меня, болтающую с его сестрой, с очень тёплой улыбкой. А потом парень резко изменился, стал серьёзным и повёл меня в свою комнату.

Скрип двери — и мы внутри. Его комната была почти вся в чёрных тонах — и стены, и мебель. Она была маленькой: здесь стояла кровать, рабочий стол и шкаф. Аарон, совершенно не стесняясь меня, стал переодеваться. Я инстинктивно отвернулась, чувствуя, как застучало сердце, и прикрыла глаза, после чего услышала его громкий смех.

— Не стесняйся, можешь полюбоваться мной, — я знала, что он развернулся и наблюдает за мной с улыбкой на лице. — Ты ведь это тогда делала на поле, Гномик?

— Я полюбуюсь на тебя, когда ты будешь в нормальном состоянии, — язык снова работал быстрее мозга, и эти слова вылетели из губ неосознанно, даже не подумав! Я буквально сказала, что полюбуюсь на него, но позже! И я сделала вид, что пропустила мимо ушей слова о том моменте на поле. Просто мне было нечего ответить…

— Если я включу диктофон, ты сможешь повторить эти слова ещё раз? — всё так же подначивая меня, спросил Аарон, и тут я уже не выдержала — развернулась и шлёпнула его по плечу.

— Пока ты тут шутки шутишь, твоя температура может расти, и ты можешь сгореть! Переодевайся быстрее.

Мне едва хватило сил, чтобы не опустить взгляд на его полуголое тело. Вместо этого, я села на его аккуратно заправленную кровать и вывернула все лекарства на покрывало. Рассматривая каждое, я думала, что сначала ему нужно дать. Наверное — жаропонижающее, потом всё остальное…

— Аарон, — выдохнув, позвала его я. — Пожалуйста, запишись завтра к врачу…

Парень скривился и смерил меня раздражительным взглядом, а потом качнул головой, говоря, что он не будет этого делать.

— Но нужно! Он пропишет тебе нужные таблетки.

— Лаура, ты купила целый пакет лекарств. Не буду я записываться к этим дуракам.

— Они не дураки! — воскликнула я. — Они спасают людям жизни! И тех лекарств, что купила я, может быть недостаточно. Или вообще — они могут не подойти для твоего организма. Тебе нужно к врачу, Аарон.

— Говори, сколько хочешь, Лаура, к врачу я всё равно не пойду.

Мне стало обидно. Он говорил так, словно мои слова ничего не значили, и я — пустое звено для него, хотя я, вроде, пытаюсь ему помочь, поэтому можно было хотя бы постараться сделать вид, что он благодарен за это.

— Господи, Аарон, не будь ребёнком! Не заставляй меня отвести тебя за ручку! Тебе правда это нужно, потому что всё это, — указываю рукой на гору таблеток на его кровати, — может вовсе не подойти тебе. Ты можешь не выздороветь, понимаешь?

— Лаура, это уже моя забота, не твоя. И я говорил, что можешь уходить.

Не могу понять, почему он такой грубый. Самый настоящий грубиян! Я тут кручусь возле него, помогаю, а он, вместо благодарности, хамит и выгоняет меня. Ну супер!

— Ложись, — толкнув его на кровать, приказала я, проглатывая свою злость.

Спокойствие, Лаура. Просто убедись, что у него спала температура — и иди, куда глаза глядят!

— Так сразу? — ни температура, ни предсмертное состояние не сотрут с его лица ухмылку и это глупое чувство юмора.

— Я смотрю, тебе весело?

— Очень. Правда, наблюдать за рассерженной тобой — самое увлекательное занятие из всех, что я встречал.

— Рада, что веселю тебя, — с раздражением проговорила я. — Где твой градусник? Сначала нужно температуру измерить, только потом давать жаропонижающее. Может, твой организм сам справился с температурой…

— Нет, нет, я всё так же горяч, потрогай! — хохоча, как конь, Аарон взял мою ладонь и прислонил к своей обнаженной груди. Ему определённо нравилось издеваться надо мной. И смущать меня. Я отдёрнула свою руку, словно обожглась. Ему было смешно, а мне — неловко. Неловко трогать его, да и смотреть — тоже!

— Аарон Родригес, — раскрасневшись, я повысила голос и заговорила предельно серьёзно: — Если ты ещё раз что-то учудишь, я клянусь, уйду и будешь здесь помирать!

Аарон вскинул руки вверх и на выдохе рассмеялся:

— Всё-всё! Я буду послушным больным, а ты серьёзной медсестрой, идёт?

Я уже собралась кивнуть, радуясь, что он одумался. А затем дошло, что это очередная пошлая шуточка.

— Где твой градусник? — проигнорировав шутку, переспросила я.

— В задвижке, — ответил парень, показывая взглядом на задвижку в столе. Встав с кровати, я подошла к письменному столу и открыла её. Там лежал градусник. И кое-какие взрослые штуки. Заметив мой смущённый взгляд, он вновь рассмеялся. Так и хотелось треснуть, чтобы совсем было не до шуток.

— Гномик, ты ещё маленькая, чтобы такое видеть?

— Аарон, хватит.

— Ну что, ты просто так смущаешься от каждого моего слова или действия.

— Потому что они выходят за рамки, — кровь в венах начинала закипать. — Я пришла к тебе, чтобы помочь, а не выслушивать твои дурацкие пошлые шутки и терпеть эти твои издёвки.

— Всё. Ладно. Понял. Гномик разозлился. Молчу.

Благодарно кивнув, я вставила ему под мышку градусник и села рядом, засекая минут десять. Злость всё ещё бурлила во мне и даже молча сидеть с ним было очень тяжело! Сплошное напряжение. Хотелось треснуть за его выходки.

— Давай поговорим? — предложил блондин.

— О чём? О ролевых играх медсестры и больного?

— Да нет, я же сказал — больше шутить не буду, если тебя это бесит. О чём-то другом.

— Не хочу я с тобой ни о чём говорить, ты меня сейчас очень злишь, и я боюсь, что могу ляпнуть что-то, о чём потом буду жалеть. Или ещё хуже — как устрою тебе ролевые игры, в синяках весь ходить будешь.

Сложив руки на груди и нахмурив брови, взглядом я бегала по комнате, чтобы не смотреть на него.

— Ну всё, Гномик, успокойся.

Сейчас его голос не выдавал насмешек. Он был ровным и спокойным, даже, может, нежным. И тело, словно покорившись ему, стало расслабляться, а злость медленно отступать.

— Ты давно знаком с Кимберли? — из уст вырывается давно засевший в моей голове вопрос.

— Какой неожиданный вопрос. Зачем это тебе?

— Ты хотел со мной поговорить — вот я и говорю.

— Давно, — отвечает Аарон. — С детства. Ну, класса с первого. Наши родители хорошо дружат, нам тоже пришлось. В детстве мы были неразлучны. Стали расти, наши интересы стали меняться, но мы всё так же оставались быть вместе, но в этом году всё изменилось.

Когда парень начал свой рассказ, его губы подрагивали в улыбке, будто от приятных воспоминаний. Но под самый конец улыбка сползла и даже потух взгляд. В этом году у него всё изменилось. Но что всё? Что у него случилось?

Конечно, будет не тактично спрашивать, ведь это может его задеть ещё сильнее, поэтому я молча продолжаю слушать его, теперь не отрывая взгляда от его губ.

— Я решил оградить себя от неё, потому что понял, что Кимберли сделала меня таким, каким меня считает вся школа по сей-день. Именно Ким приписала мне статус хулигана школы. Меня все знают, как бэдбоя, который всех унижает. Но после… не важно после чего, — осёкся он, — я решил, что не хочу быть таким плохим, коим меня считают. Захотел измениться из-за одного человека.

— А сейчас… вы общаетесь?

— Нет. Я же сказал, что поставил точку. Она не тот человек, который нужен мне сейчас, она снова потянет меня на дно.

— Ясно.

Я облизнула губу и снова отвела взгляд. Почти сразу Аарон задал мне вопрос, словно готовился, словно хотел давно спросить, так же, как и я:

— Что за Юджин? Кто он? Что ему от тебя нужно? Полную историю хочу услышать.

— Это слишком больная история для меня, Аарон.

— Вырежи из этой истории больные моменты и просто расскажи мне, кто он.

Аарон снова напрягся. Его лицо стало снова серьёзным.

Я выдохнула и крепко зажмурила глаза, борясь с тремором в руках, который возник всего от одного упоминания об этом человеке и о просьбе рассказать о нём, и о том, что он сделал мне. Много лет я тщательно старалась не вспоминать об этом, но после возвращения Юджина в Бруклин всё изменилось.

Сухость в глазах вызывала слёзы, но я быстро моргала, чтобы не расплакаться. Мне очень сильно не хотелось бы так облажаться перед Аароном.

— Я познакомилась с ним четыре года назад, когда мне было тринадцать. Я тогда училась в другой школе. Там он был популярным мальчиком, прямо как ты. У него была отличная репутация и среди парней, и среди девушек. И однажды… — мне было трудно начать. — Он пригласил меня на свою вечеринку. Там случилось то, что я боюсь вспоминать и то, что мне сниться в кошмарах. То, из-за чего я лечилась в психиатрической больнице.

Аарон помрачнел. Да, думаю, он догадался, но уточнять не стал.

— Юджин угрожал мне какое-то время, а потом просто взял и уехал из города, как будто его и не существовало. Тогда я чувствовала своего рода облегчение от этой новости. И я не видела его целых три года, до недавних пор. Я молилась Богу, чтобы больше никогда не встретить его в своей жизни. Но Бог, видимо, не услышал мои просьбы. И Юджин вернулся. Я чувствовала такой страх, такую панику в тот момент, что стала снова задумываться о многом…

До меня уже начало доходить, что я рассказываю намного больше, чем должна была. Начала рассказывать слишком много подробностей. Теперь я делюсь с Аароном всем, что у меня на душе, хоть и не должна вываливать это на него, ведь ему, должно быть, не настолько интересно слушать мое дерьмовое нытьё.

— А теперь он начал навязываться ко мне. Снова. Он снова вернулся. В город и в мою жизнь. Я не могу понять, почему Юджин никак не может отстать от меня. Не могу понять, что я ему сделала?! И почему именно я стала предметом для его издевательств. Почему он выбрал именно меня?!

Из меня неожиданно вырвались всхлипы, которые я старалась скрыть ладонью, что приложила к губам. И всё то, что я так долго хранила в себе больше не было моим мучением. Вся боль, что я держала в себе, вырывалась прямо сейчас в присутствии Аарона. Я сжимала руки, пытаясь заглушить её, но Аарон молча положил руку мне на плечо и сказал:

— Не сдерживайся. Плачь. Выплесни это всё, Гномик.

Ему пришлось вылезти из-под одеяла, чтобы оказаться рядом. И я впервые почувствовала, как его большое тело, накрывает меня и забирает в себя все мои всхлипы. Его массивные руки крепко прижимали моё трясущееся тело к себе. Он впитывает всю мою боль, своими объятиями буквально забирает её.

— Спасибо, что поделилась со мной этим, — сквозь свои рыдания я услышала его шепот.

Я сильнее жалась к нему, словно потерянное животное к ноге человека. Настолько сильно я боялась сейчас остаться одна и справиться со всем одна. Через какое-то время, сама того не заметив, мы легли на кровать к друг другу лицами. Я постепенно успокаивалась, смотря на его лицо напротив. Аарон больше не обнимал меня, мы лишь соприкасались коленками, и мне казалось, что я уже тоскую по его объятиям.

— Спасибо, — робко произнесла я, едва шевеля губами.

— За что? — всерьёз удивился парень.

— За это всё…

— Я не мог смотреть на тебя в таком состоянии. Извини, если я нарушил твои границы, сначала задав вопрос, а потом касаясь тебя.

Он, кажется, правда переживал по этому поводу. И было приятно, что он уважает мои границы. Юджину следовало бы поучиться у него.

— Какая у тебя температура? — опомнилась я и резко встала с кровати, охваченная теперь не тоской, а ужасом! Она ведь могла подняться!

Аарон медленно достал градусник, который всё ещё был у него, и отдал мне. Тридцать девять и пять. Мне пришлось подорваться с кровати несмотря на то, что нет сил. У него достаточно высокая температура, а такую сбивать уже бывает очень тяжело.

Я пошла на кухню, схватила первую попавшуюся кружку и налила туда воды, чтобы он мог запить таблетку. Развернувшись, я собиралась идти обратно к Аарону, но рядом уже стояла его сестра, которая рассматривала меня. Она смотрит на меня с осторожностью и заинтересованностью. Говорят, что дети чувствуют больше, чем взрослые; что они отлично разбираются в людях. И сейчас Софи пытается узнать меня, высмотреть во мне что-то.

— У Аарона температура поднялась, я помогаю её сбить, — зачем-то объясняю ей я, а она лишь кивает и переминается с ноги на ногу.

— Ты его девушка? — внезапный вопрос ввёл меня в растерянное состояние, хотя почему? Я словно испугалась этого вопроса.

— Нет, конечно же нет! Аарон просто мой знакомый.

— Ладно…

— Помнишь, я говорила тебе, что мне нужна будет твоя помощь, когда я буду уходить? — спрашиваю девочку, и она, хлопая длинными ресницами, быстро кивает.

— Я думаю, что скоро буду уходить, поэтому мне нужно, чтобы ты присмотрела за своим братом. Попроси его завтра с утра выпить таблеточки, хорошо? Проследи, чтобы он точно выпил!

Софи закивала и улыбнулась. А потом прислонила ладонь к виску, словно принимала мою команду. Она меня развеселила.

Софи отступила, пропуская меня обратно в его комнату. Я шла быстро, словно сбегала от неё. Мне стало тяжело. От вопроса его ли я девушка мне стало дурно. Я боялась этих слов, как огня. Боялась обжечься снова.

♡⁠♡⁠♡

На улице уже было очень темно и в комнате тоже. Я не сразу поняла, что произошло. Оказывается, я каким-то образом умудрилась уснуть, когда ждала пока спадёт его температура. Не дождалась, видимо.

Приподнимаясь на локтях, я стала прислушиваться к звукам вокруг себя. Аарон сидел за компьютером и до меня доносились приятные звуки клацающей клавиатуры. Услышав шорох сзади себя, парень обернулся и застал меня за подсматриванием.

— Уже проснулась? Я думал, ты до утра спать будешь, — широко улыбаясь, говорит он, выключая компьютер.

Его тело медленно стало приближаться к кровати, а потом он и вовсе лёг рядом со мной. Снова лицом к лицу.

— Как я уснула? Почему ты сразу не разбудил меня?

— Ты очень устала ухаживать за мной, похоже. Вот и отрубилась. И ты очень сладко спишь, будить тебя было бы преступлением.

Его голос был приятно тихим, и он снова уволакивал меня в сон.

— Мне нужно домой…

— Нет, — резко и весьма грубо выдвинул Аарон.

— Что — нет?

— Ты останешься на ночь у меня. Я не отпущу тебя одну ночью. Спи, — он буквально с силой накрыл меня одеялом и зафиксировал моё тело своей ногой. Его нога оказалась на моём бедре, словно удерживая.

— Но ты не будешь меня трогать.

— Не буду.

Чистота в его голосе позволила мне поверить его словам и отогнать от себя волнение.

— У тебя спала температура? — интересуюсь я.

— Да. Измерял недавно. Было тридцать семь и три. Всё нормально. Благодаря тебе.

У меня хватило сил лишь на лёгкую ответную улыбку. А потом я закрыла глаза, положила руки под голову и стала засыпать, чувствуя его присутствие. И мне никогда в жизни не было так приятно засыпать…