Дождь в наших сердцах

26 глава. Никогда против тебя

Не знаю, кого благодарить в первую очередь: себя — за то, что я старалась вылечиться изо всех сил, тётю — за то, что не отходила от меня и запихивала в меня все нужные лекарства или Аарона, который приходил каждый день и проводил со мной столько времени, сколько я просила?

Наверное, всех сразу.

Мне чудом удалось выздороветь за несколько дней. Не знаю, как так случилось, что удача впервые за всю жизнь встала на мою сторону, но я безмерно этому рада. Счастлива, что смогу с Аароном попасть на вечеринку к… не самой приятной персоне. Но меня это почему-то не волновало. Сначала не волновало.

Конечно же, пригласили бы меня на вечеринку саму — я бы отказала, даже не задумываясь, потому что после того раза я намерена избегать вечеринок, на которых у всех в голове лишь одно — напоить и трахнуть где-то в сортире.

Но сейчас ситуация другая. Я иду не сама. Я с Аароном. А это сразу прибавляет уверенности тому, что я буду в целости и сохранности. Если Аарон рядом — нет никаких сомнений. Я уверена в том, что он не оставит меня ни на минуту, тем более, когда знает обо всём случившемся в моей жизни.

Пока я красилась на вечеринку, которая начинается в восемь вечера, почему-то вспомнила о Юджине, от которого ничего не слышно уже несколько недель. Я не понимала — это значит, что грядёт что-то страшное или он просто сдался, когда услышал не пустые угрозы от Аарона?

Если происходит что-то хорошее, то следом должно идти плохое — таков мой девиз по жизни. И я жду нового дерьма, как подарок на день рождения.

Мой макияж был лёгким, даже, возможно, незначительным, потому что на лице он почти был незаметен. Всего лишь тон, чтобы скрыть покраснения, которые я разодрала от волнения, нервов и злости. И я накрасила ресницы тушью всего в один слой. Всё это — самый минимум в макияже.

Одежду хотелось выбрать хорошую. Самую дорогую, что у меня есть. Учитывая то, что в этой школе учатся детки престижных и богатых родителей, то и выглядеть они будут на высоте. Я не хочу быть настолько убогой, чтобы приковывать к себе взгляд даже бродячей собаки.

Но для Аарона я самая красивая — и он всегда твердит об этом, и даже старается вбить мне это в голову. Мой психолог, сеансы с которой всё по-прежнему проходят, говорит то же самое. Нужно быть увереннее в себе. Нужно перестать думать, что о тебе подумают остальные, ведь все они думают лишь о себе и о своих проблемах, а на остальных им откровенно плевать.

«Думая, что с нами что-то не так, мы теряем многие моменты в нашей жизни.

Мы все задумываемся о том, что думают о нас окружающие? Но зачем, к чему это? Разве не важно то, что думаешь о себе в первую очередь ты сама? Если ты смотришь в зеркало и видишь красивую девушку, но потом слышишь какую-то гадость изо рта какого-то человека, разве дело в тебе, а не в нём?»

Быстро махнув головой, пытаюсь вытрясти из неё всякие мысли, которые сегодня явно ни к месту. Хочу настроить себя на позитив и веселье, которое предвкушает вечеринка. Пока я разглядывала свой скромный гардероб мне пришло несколько сообщений от Элизы, которая, слава богу, тоже идёт на эту вечеринку!

Элиза: ТЫ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, ЧТО ПРОИЗОШЛО!!!

У меня застучало сердце в диком ритме и предвкушении новости. Когда подруга пишет капсом — значит случилось что-то невероятное, отчего ей хочется кричать. Думаю, что-то её обрадовало.

Я: Что у тебя уже случилось?

Элиза: Я тебе позвоню сейчас, можно?

Я: Набирай.

Сразу поступает звонок, и я беру трубку, кладя телефон на плечо, придерживая его ухом. Я всё ещё в поисках подходящего наряда.

— Лаура, я в шоке!

— Что-что? — меня уже тянет на смех от её красноречивости.

— Элай… — медленно начинает подруга, вызывая во мне всё больше и больше интереса. — Пригласил меня…

— Попить пиво за гаражами? — прикалываюсь над ней, потому что устала ждать финала её новости.

— Да ну тебя! — ворчливо ответила Элиза. — Он пригласил меня на свидание!

Мои глаза расширились.

— Да ну?! — выкрикиваю я.

— Ты прикинь!

— Я думала он не решится.

— И я! — в трубке слышу её возбуждённый вздох, после которого она, кажется, пришла в себя. — Ты уже одета? Аарон за тобой заедет?

— Ещё не выбрала наряд. У меня нет нормального… — с досадой отвечаю я. — Аарон должен был быть уже у меня, кстати, но пока не звонил.

— Ясно. А за мной Элай обещал заехать.

— У него разве есть машина или он решил на велосипеде тебя забрать?

— Ты сегодня решила стать клоуном? — то ли обижено, то ли разозлённо спросила подруга.

— Нашла! — выкрикиваю, когда моя рука ухватилась за прекрасное платье. Единственное красивое платье в моём шкафу.

— Красный шарик на нос для костюма клоуна?

Я закатываю глаза, но расплываюсь в улыбке.

— Наряд нашла, дура!

— А-а-а, а я-то думала…

— Не думай, у тебя плохо выходит.

— Очень смешно. У Элая, кстати, оказывается, есть байк… И мне, по правде говоря, безумно страшно! А если что-то пойдёт не так?

— Если бы Элай был не уверен в себе и в своём байке — тебя бы ни в коем случае не стал забирать на нём, подвергая опасности, — заверяю её, и Элиза, кажется, снова выдохнула, но на этот раз от облегчения и набравшейся смелости.

— Возможно, ты права.

— Что значит — возможно?! Я всегда права, алло!

— Всё, давай, он приехал, кажется. Отключаюсь. Встретимся уже у Ким.

— До встречи.

Вешаю трубку и бросаю смартфон на туалетный столик. В руках всё ещё держу платье и рассматриваю его — думаю, надевать его или это не то? Но слова мисс Стейси крутятся в голове один за другим, и я решаю надеть именно его. Была не была.

Хоть это и рискованно, ведь я только выздоровела. Но я же не буду по улице ходить в платье, верно? В машину и сразу в дом, а там тепло.

Платье село на меня не так, как я представляла, так как ему года три, а за это время моя фигура изменилась — я чуть похудела с того времени. Разглаживаю на себе всякие неровности ткани и подхожу к зеркалу, что висит на дверце деревянного шкафа.

Воздушное нежно-зелёное платье, которое напоминало весну, нравилось мне. Раньше я его не надевала, потому что была слишком толстой для него, но сейчас, когда я похудела и подросла, мне кажется, что оно невероятно сидит на мне. Вырез на груди меня смущает, но его возможно чуть зашнуровать, и он будет казаться меньше.

Волосы пришлось укладывать большую часть времени. Они были пушистыми, непослушными. Сначала мне хотелось завязать хвост, и я нашла тёмную резинку с блёстками на ней, думая, что она как раз подойдёт к моим тёмным волосам. Но потом, покрутившись у зеркала несколько минут, поняла, что у меня некрасивое круглое лицо, и распустила волосы. Потом задумалась о том, что идти с распущенными патлами слишком скучно. И в конечном итоге я кое-как, по непонятным туториалам из интернета, сделала пучок. Выпустила в придачу передние прядки, которые Лили всегда называет локонами страсти, и образ был завершен.

Мне казалось, что я выгляжу, как диснеевская принцесса. Я похожа на Тиану из «Принцессы и Лягушки». Только кожа у меня светлая.

Добавив последние штрихи — духи и пару непримечательных украшений — я звоню Аарону.

Трубку парень взял моментально, словно сидел и ждал от меня звонка или вот-вот собрался звонить сам.

— Малыш, я собралась.

— Выходи, Лаура, я под подъездом, — коротко ответил он, сбросив трубку.

Мне стало не по себе почти сразу. Может, я опять идиотка, которая накрутила себе весь бред, но мне показалось, что у него совершенно другой голос. Без присущей ему нежности. Какой-то грубый, более взвинченный.

Я думала, что выходить к нему буду с трепетом, потому что мне было интересно, какая у него будет реакция на мой наряд. Но в итоге выхожу с тревожностью, думая о том, что он злится на меня или ещё хуже — у него что-то случилось.

Стуча каблуками, быстро выхожу из подъезда и замечаю Аарона, стоящего у машины. Из его рта выпускается клубок дыма, и у меня замирает сердце. Я впервые вижу, что он курит. В груди что-то болезненно ноет от этого.

— Аарон? — лишь когда я заторможено обратилась к нему, он заметил меня. Докурив сигарету до фильтра, он выкинул бычок в урну и вернулся ко мне. Его шея вытянулась, чтобы поцеловать меня, но я отшагнула назад, презирая этот запах, от которого меня тошнит.

— Что такое? — нахмурился Аарон, сведя светлые брови в одну точку.

— Мне не нравится запах табака, — с презрением говорю я, после чего складываю руки на груди. Наши взгляды смотрят друг на друга с какой-то злостью. И мы оба понимаем, что грядёт ссора.

— Извини, не знал, — блондин пожимает плечами с таким несвойственным ему безразличием по отношению ко мне, что мне хочется заплакать, стукнуть ногой по асфальту и развернуться в сторону подъезда, смыть весь макияж, снять платье и лечь спать, выплакивая все слёзы в бедную подушку.

— Что случилось? — мы всё ещё стоим на улице. На коже появляются мурашки от знойного зимнего ветра, и я уже дрожу, но он не замечает даже этого.

— Ничего. Садись в машину, мы опоздаем.

Я сажусь в машину, но не потому, что он так сказал, а потому, что мне реально холодно, и уже появляется насморк. От его поведения, которое я вижу впервые, мне хочется молчать и не обращать на него внимание, но не могу. Всё, чего я сейчас на самом деле хочу — это узнать, что сподвигло его на такое настроение.

— Аарон, ты так и будешь делать вид, что у тебя всё в порядке?

Его пальцы на руле сильнее обхватывают руль, а зубами он постоянно кусает обветренные губы. Он нервничает и злится, но всё так же не хочет рассказывать мне о своих проблемах.

— Давай будем ехать молча? — грубо поставил вопрос, который являлся риторическим. Но после смягченно добавил: — Пожалуйста.

Я поджала губы, молча соглашаясь с его желанием. Если не хочет говорить — буду молчать, только к чему это приведёт? Кому от этого станет легче?

Всю недолгую поездку я сидела в телефоне. И вся поездка была всё такой же тихой, напряжённой. Несколько раз отправила Элизе сообщения, в которых жаловалась на происходящее. Но она не отвечала, так как, скорее всего, была под впечатлениями на байке, крепко обнимая накаченную спину своего недо-бойфренда.

Мы остановились у большого дома. Он был похож на клишированный дом из американских сериалов про богатеньких детишек. Копия. Но я всё равно удивлена, так как в живую никогда подобного не видела и уж тем более не была внутри такого домища.

Сегодня Аарон забыл про свои джентльменские жесты — постоянно подавать мне руку на выходе из машины, свои лёгкие прикосновения, когда мы идём рядом. Аарон сам не свой, и от этого я не могу веселиться. Надо было вернуться домой…

У входа в дом уже образовалась толпа из кучи кричащих подростков. Я неосознанно сразу жмусь к Аарону и беру его за руку, несмотря на то что мне хочется злиться и обижаться на него. Аарон без эмоций и лишних слов берёт меня за руку и соединяет наши пальцы. А потом я вздрагиваю от его привычного жеста — он всё-таки коснулся моей спины, как обычно это делает, ведя меня ко входу. Я успокаиваюсь — значит, с ним не всё так печально. По крайней мере я хочу на это надеяться и верить в это.

Аарон кидает кому-то приветствие, а я молча иду бок о бок с ним. Опускаю голову, не желая встретиться с чьим-то взглядом. Но поднимаю, когда Аарон снова с кем-то поздоровался, но тот парень не закончил на этом — он сделал мне комплимент, а я проглотила язык.

— Не могу вспомнить, кого ты мне напоминаешь, красавица… Впрочем, не важно, ты очень красивая, знаешь это, да?

— Спасибо, — я опустила взгляд, но улыбнулась ему, а Аарону это явно не понравилось, потому что он сразу дёрнул меня, и мы зашли внутрь.

Мне было обидно, что мне сделал комплимент незнакомый мне парень, а мой любимый человек ничего не сказал… Даже не посмотрел с восторгом.

У входа стояла Кимберли, которая с приветливой улыбкой встречала всех входящих гостей. Увидев своего друга, она тотчас приблизилась и поцеловала его в щеку и даже не смутилась моего присутствия. Для неё меня здесь вовсе не было. На её горизонте красовался лишь Аарон, остальных просто не существовало.

— Проходите! Аарон, для тебя и… твоей подружки, — быстро и нехотя проговорила Ким, обведя меня блевотным взглядом, — лучшие места! Проходите не налево, а прямо, — взмахнув рукой, девушка указала на коридор. Я всё внимательно осматривала. Слева была кухня и гостиная, на которой как раз таки все и были. А прямо, куда уже направляемся мы, была комнатка. Здесь было тише, уютнее. Типа вип-зоны.

Здесь сидели три девушки и пять парней — самые хорошие и близкие друзья организатора вечеринки, по всей видимости. Девушки улыбались Аарону, а вот парни — мне. Но Аарон это даже не замечал, ему было всё равно. Хотя, должна признать, на лукавые улыбки и подмигивания девушек он тоже не отреагировал. Парень просто сел на кресло и достал ещё одну сигарету. Я села вдали от него. И его это даже не смутило.

От такого внезапного поведения мне начинает казаться, что он меня разлюбил, что я ему не нужна больше. Он наигрался мною и всё — больше я ему неинтересна. Теперь мне страшно. Страшно, что я снова осталась одна. Страшно, что он знает слишком много обо мне, и вдруг… Нет, он на такое не способен, верно же? А если он встречался со мной как раз таки для этого, для сбора информации, компромата, чтобы выставить меня потом дурой в глазах у всех?

Меня начинает трясти, и я не могу остановить ход своих омерзительных мыслей. Ноги подпрыгивают так сильно, что каблук вечно стучит по полу и на меня уже стали оглядываться. Я стараюсь притупить этот звук, но не выходит.

На меня наконец-то обернулся Аарон, а я, наоборот, отвела от него взгляд.

В комнате уже было накурено, так как сигарету достал не только он, но и ещё двое парней. Через какое-то время к нам зашла Кимберли. Сразу плюхнулась на кресло-мешок и подвинула в середину ящик пива. Парни потянулись первыми, и Аарон тоже. Он пьяным сядет за руль? Да что вообще происходит с ним и почему он молчит, ничего не говорит мне?! Хочу ударить его так, чтобы мозги встали на место.

— Кимберли, — прерываю тишину. — Можешь пригласить сюда ещё Элизу и Элая, они должны быть тут?

Она сдувает свои рыжие волосы с лица и закатывает глаза в другое измерение, но всё-таки не отказывает и выходит из комнаты. Я снова смотрю на своего парня, взгляд которого уставлен в потолок. Он крутит сигарету между двух пальцев, прежде чем сделать новую затяжку. И затягивается он сильно, отчего даже у меня начинает кружиться голова.

Когда в дверном проёме появляются две знакомые фигуры, на душе становится легче. Я даже улыбнулась. Мне легче, потому что теперь я чувствую себя менее одиноко.

— Элай, — шёпотом подзываю к себе кареглазого блондина, и он подходит.

— А?

— Ты случайно не знаешь, что с Аароном?

Взгляд друга перевёлся на него. Глаза округлились и взгляд настолько помутнел, что навлекло меня на плохие мысли.

— Он ведь раньше не курил? — зачем-то уточняю я.

— Нет, — тихо, словно потеряв голос, ответил Элай. — Я не знаю, Лаура. Он мне не рассказывал ни о чём.

— Мне тоже, — добавляю я, и Элай входит в ещё больший ступор.

— Я постараюсь узнать, — обещает мне он и отходит, присаживаясь к Элизе. А подруга улыбается мне, но, не замечая на моём лице той же улыбки, понимает, что что-то случилось.

В комнате стоит неприятная для меня атмосфера, несмотря на то что с первого взгляда здесь было очень уютно. Здесь находятся неприятные люди — я вижу это по их глазам, в которых невозможно скрыть их истинные намерения. Все достают с ящика по банке пива. Кимберли протягивает и мне, но я верчу головой. Тогда её губы искажаются в насмешливой улыбке.

— Не выпьешь с нами за компанию, детка? — громко, специально чтобы все услышали и обратили на это внимание, спросила Ким.

— Нет. Я не пью.

— Ну же, всего одну баночку, ничего не случится.

Внезапно перед моими глазами появляется сильная рука Аарона, которая выхватывает из рук рыжей бутылку и кидает на пол со словами:

— Ты глухая, Кимберли? Она сказала, что не пьёт. Не заставляй и не смейся над этим.

Той победоносной улыбки, что была на её губах несколько секунд назад, уже не стало. Она расстроилась — видно по стеклянным глазам, но виду не подаёт.

— Ладно. Как хочет. Пусть будет правильной девочкой, — бросает она. Через несколько минут снова начинает говорить, предлагая всем сыграть в какую-то игру.

Гомон разносится по комнате. Все соглашаются. И лишь одной мне это не нравится. Аарону всё равно, его ничего не интересует, как мне кажется. А, нет, ещё я ловлю взгляд Элизы, который напуган — ей тоже не нравится происходящее. И её банка всё ещё не открыта.

— Во что, Ким? — спрашивает её такой же рыжий парень, с не очень симпатичными чертами лица.

— В… правда или действие? Бутылочка, вернее, в нашем случае баночка? Я никогда не?

В одно ухо влетает — из другого вылетает. Я слышала много раз о подобных играх в фильмах и сериалах, но правил не помню. Три девушки голосуют за бутылочку. Парни за последнее. Элай и Элиза молчат. Аарон пожимает плечами.

— Четвёрка скучных, — в недовольстве сдвигает губы Ким, намекая на нашу компанию.

— Адекватных, — выбрасывает Элиза, отчего рыжая смеётся.

Мне мерзко здесь находиться. И мне всё ещё хочется домой.

— Ладно, давайте в «Я никогда не»? Правила все знают?

— Я не знаю, — поднимаю руку.

Девушка взвинчено вздыхает, словно моё присутствие её раздражает больше всего. Я в этом и не сомневалась.

— Ладно. Короче, кто-то ставит вопрос, если ты это делала — пьёшь, если нет — не пьёшь.

Значит, исход такой — в любом случае придётся выпить. Сегодня я не попаду домой.

— Окей, — смирившись с участью, отвечаю я, и она хлопает в ладони так, будто именно моего соглашения и ждала.

— Нэйт, давай, — взглядом указывает на парня, сидящего в нашем кругу. Крепкий шатен делает глоток из своей банки, обводит заинтересованным взглядом каждого игрока и останавливается на Элизе. Но потом он отводит его и задает вопрос всем:

— Я никогда не засыпал на какой-то тусе в постели с незнакомцем.

Глоток сделало всего пару человек. Я смотрю на Аарона — он не отпил.

Игра была долгой. Было много вопросов. Я сделала около пятнадцати глотков и чувствую себя странно. Аарон сделал гораздо больше глотков — открыл уже вторую банку. И он всё ещё выглядит очень даже трезвым.

Даже Элиза стала весёлой и всё время жалась к Элаю, кажется, желая чего-то.

Мне было всё ещё одиноко. Я не чувствовала рядом снова никого. Ни друзей, ни любимого парня.

— Я никогда не трахался.

По комнате раздался задиристый гулкий смех, словно это был детский и самый простой вопрос. Он был глупым.

Все присутствующие упорно следили за всеми, желая узнать, если в этой комнатушке девственники. Я, разумеется, не пила. Кимберли первая это заметила.

— Лаура? Ты что, не выпила?

— Как видишь.

— Охренеть! — смеётся девушка, прикрывая рот ладонью. — Аарон, ты ещё не успел?

Все мышцы в теле сжимаются. Глаза начинают быстро моргать, чувствуя норовистые слёзы.

— Прикуси язык, — процедил парень сквозь стиснувшие зубы. — Это тупой вопрос. Вам так интересно узнать, девственники тут или нет? Вы тупые? — он распыляется. Весь вечер он был напряжён и именно сейчас пришёл конец этому всему — он срывается. — Вам сколько лет, ребята? Вам кажется это смешным? Или то, что вы лишились девственности в тринадцать лет за гаражами — повод для гордости, а? — становится слишком громко.

— Да чё ты… — старается успокоить его тот самый Нэйт.

— Да чё я? — Аарон отстраняется от спинки кресла и с рывком встаёт. Подходит к парню. — Тебе было смешно. Ты считаешь этот вопрос и ответ смешным?

Я вижу, как глаза шатена наполняются растерянностью и страхом. Аарон — танк, ему уже всё равно, он идёт на него.

— Не считаю… Чувак, перестань…

— Смешно? — словно в бреду переспрашивает Аарон. Он наклоняется к Нэйту и хватает его за воротник, вынуждая встать. А затем толкает в грудь так, что тот спотыкается о мешок и падает на спину. Аарон не останавливается на этом.

Нэйт еле дышит, отползает. Все смотрят за этим цирком, не желая помочь. И когда Аарон сел сверху парня, я подскочила.

— Что ты делаешь?! Аарон, остановись! — вопила я, оттягивая его за руки назад.

И он встал с него. Я встала спереди, загораживая ему бедного парня, у которого уже было разбито лицо. Блондин отшагнул назад и развёл руки в стороны, громко крича:

— Кому ещё весело? Может тебе, Кимберли? — девушка вжимается в своё место и вертит головой.

— Пожалуйста, идём, — я начинаю плакать. Нет, я не давлю на него этим, просто испугалась, и они сами вырвались наружу.

Аарон молча переступает через лежащего Нэйта и выходит из комнаты.

— Извините, — зачем-то кидаю я, хотя это они все должны были извиниться за своё поведение, за свои насмешки надо мной.

Аарон быстрым шагом направляется на второй этаж, я кричу ему в спину, бегу за ним, но ему всё ещё не до меня — кажется, что он даже не слышит мой голос. И нет, это не из-за громкой музыки, а из-за тумана в его голове.

Аарон расталкивает всех на своем пути, а я иду следом и извиняюсь перед всеми. Да что он творит вообще?!

— Аарон, стой! Что с тобой происходит?!

Кажется, что парень всё ещё меня не слышит. У меня уже сбилось дыхание, но я продолжаю догонять его. И, наконец-то, гонка закончилась, когда он вошёл в первую попавшуюся комнату. Здесь не было никого. Я закрыла за нами дверь и развернулась к парню, который просто остановился у окна.

— Аарон, ты не хочешь поговорить со мной? — мой тон такой же грубый и злой, как был у него на протяжении всего этого вечера. Тыльной стороной ладони стираю мокрые следы со щёк и подхожу к нему. Дёргаю его за руку, разворачивая большое тело в свою сторону. — Что у тебя случилось?! Разве ты не понимаешь, что мне неприятно видеть тебя такого?!

Я начинаю кричать ему в лицо всё то, что чувствую. И эти чувства снова выливаются в слёзы, которые безудержно льются по щекам, стекают по подбородку и капают на руки. Аарон молча смотрит мне в глаза. Безразличный взгляд сменяет виноватый, в котором слишком много сожаления. Мне не хочется причинять ему ещё больше боли, но также не могу остановиться кричать, потому что мне слишком неприятно оттого, как он вёл себя со мной сегодня.

— Что с тобой, Аарон?! Скажи прямо, я тебя больше не интересую? Ты, блядь, никак не замечаешь меня, делаешь вид, что тебе похуй на меня и на всех вокруг! Я нарядилась так зимой, только после простуды, для тебя, чтобы ты сказал, какая я красивая, что тебе нравится! Я пошла на эту ебучую вечеринку только ради тебя! И ты даже не говоришь со мной, Родригес! Я спрашиваю тебя о твоём поведении с самого начала, но ты морозишься!

Аарон нервно сглатывает и отводит взгляд. Я опускаю глаза на его руки, которые чуть подрагивают. Он что, хочет ударить меня?

Конечно, нет. В кого я записала его?..

— Лаура… — хриплый голос парня ударился по моему сознанию.

— Да неужели, ты впервые произнёс моё имя!

Блондин зажмурил глаза и сжал челюсть.

А когда открыл, его серо-голубые глаза уже были наполнены влагой. Стеклянные глаза смотрели в мои, и казалось, что они сейчас разобьются.

Его брови стали дёргаться. Губы дрожать.

Ему плохо. Тяжело.

А я ещё сверху на него давлю своими криками.

— Аарон… — я коснулась его руки. — Почему ты не говоришь со мной?

Парень молча повёл меня на кровать. Теперь мы сидели рядом друг с другом, наши предплечья соприкасались, а взгляды не пересекались, словно были чужими.

— Извини, что я веду себя сегодня по-скотски, — разочарованно хмыкнул он. — Ты и правда сегодня красивая. Как всегда, Лаура. Ты всегда для меня красивая.

Из его губ вылетел на выдохе смешок. Мне было страшно и непонятно. Я боялась услышать, что он не любит меня. Боялась услышать чего-то, что я не переживу.

— Я подвёл тебя сегодня, я знаю. Знаю, что не так ты ожидала этот вечер. Я тоже.

— Пожалуйста, Аарон, не нужно сейчас давить на себя и на меня, просто объясни, что у тебя произошло? Я извела себя в догадках и прямо сейчас, честно скажу, я думаю, что ты хочешь меня бросить.

Его голова, наконец, повернулась ко мне. Он по-детски улыбнулся и коснулся моей щеки ладонью.

— Нет, моя девочка, никогда. Я обещал тебе, что всегда буду рядом. Я сдержу своё слово. Я люблю тебя, Лаура, не думай об обратном. Просто бывают сложности.

— Расскажи мне о них, — в который раз прошу я.

Я накрываю его ладони, что уже лежат на моих коленях, и сжимаю. Всеми силами хочу показать ему, что я рядом, что я с ним.

— Сегодня днём ко мне заявился отец. Софи сидела в своей комнате и рисовала что-то. Он прямо с порога, без приветствия, заявил о том, что переезжает в Испанию. Сначала я как-то даже обрадовался, был рад тому, что не буду больше видеть его. А потом… отец сказал, что уезжает с Софи. И меня накрыло. Мы подрались, — только сейчас я заметила его разбитые костяшки, на которых уже засохла кровь. — Соседи вызвали ментов, но всё как-то обошлось. Софи час сидела на моих руках и плакала. Даже она говорила, что не хочет ехать с ним. Но кто я такой, чтобы что-то запретить? Он ведь отец. И… завтра утром у них уже рейс. И я не знаю, как скоро увижу свою сестру.

Всё то время, что он рассказывал, я сидела с открытым ртом и дрожащем сердцем. А он старался говорить ровно, спокойно. Но стоило ему закончить, как из него вырвались эмоции. Мужская слеза скатилась с его скулы. И я хотела заплакать снова вместе с ним.

— Мне так жаль, чёрт… Аарон… — я обняла его за шею, гладила его растрёпанные волосы и позволяла страдать в свою шею.

Мне впервые было так плохо. Тяжело, когда ты даже не понимаешь, что делать в такой ситуации, что говорить, как поддержать человека. Всё, что я могу — это просто быть рядом, просто обнимать и позволять плакать в моём присутствии.