Дожить до ноября

Глава 14. Шантаж

Ленор.

Почерк был знакомым, но я не сразу могла вспомнить, где видела его раньше. Проведя пальцем по гладкой поверхности кружки, всё ещё тёплой от кофе, губы дрогнули в слабой улыбке. Кто-то постарался. Это было так неожиданно… заботливо. Но кто?

Мысли сразу перенеслись к Августу. Он всегда действовал странно и загадочно, но мог ли он быть настолько внимательным? Или это был кто-то другой?

Я взяла вилку и осторожно отломила кусочек торта. Аромат шоколада заполнил воздух. Вкус был изумительным, но в глубине меня терзала мысль: это было простое проявление заботы или что-то большее? Когда я попробовала первый кусочек, сладость шоколада будто окутала меня мягким одеялом. Закрыв глаза, я ненадолго забыла обо всем — о страхе, о Саре, о странностях, которые окружали мою жизнь последние недели. Всё это исчезло, оставив меня один на один с этим тихим моментом счастья.

— Ну как? — раздался низкий голос.

Я резко обернулась. Август стоял на пороге, опершись плечом о косяк. Его рубашка была слегка помята, а волосы слегка взъерошенными. Он смотрел на меня с едва заметной улыбкой, которая, кажется, смягчила его обычно строгие черты.

— Ты… это ты принес? — тихо спросила я, чувствуя, как жар поднимается к щекам.

— А кто ещё? — Его голос был спокойным — Ты не ела целый день. Подумал, что тебе нужно что-то сладкое.

Я отвела взгляд, пытаясь скрыть смущение.

— Спасибо. Это… очень вкусно. — Голос звучал почти шёпотом, но я знала, что он услышал.

— Рад, что тебе понравилось, — ответил он и сделал шаг ближе, а потом ещё один. В его движениях не было никакой спешки, только уверенность. Он сел напротив меня, сложив руки на столе, и теперь смотрел прямо в глаза.

Его взгляд был таким проницательным, что я чувствовала, как мои собственные мысли начинают запутываться. Казалось, он видит меня такой, какая я есть, без всяких масок и укрытий, и это одновременно пугало и привлекало. Моя рука, держащая вилку, слегка задрожала, и я поставила её обратно на стол, чтобы не выдать свой внутренний хаос.

— Ты не должен был беспокоиться, — тихо сказала я, пытаясь вернуть себе контроль. — Я справлюсь.

Август наклонился немного вперёд, его темные глаза продолжали смотреть на меня. В серых глазах я уже не видела привычную холодность.

— Серьезно? То есть мне стоило оставить тебя одну на той фабрике? — он сказал мне это с таким наигранным удивлением и легкостью, что я поняла, какую глупость сказала. — Ты все еще мой клиент, так что я отвечаю за твою безопасность головой.

— Я… Не это имела ввиду… — щеки уже во всю горели. Мне захотелось отвернуться, спрятаться, уйти, лишь бы не вгонять себя все глубже в яму неловкости.

Август наблюдал за мной, его взгляд не покидал моего лица, и с каждым моментом мне становилось все сложнее оставаться спокойной. Я чувствовала, как кровь приливает к щекам, и, несмотря на желание скрыться, я не могла отвести от него взгляда. Он казался настолько уверенным, словно прекрасно знал, что происходит в моей голове.

— Не думай об этом, — сказал он, его голос был мягким, но уверенным. — Мы оба понимаем, что не все в этом мире так просто, как кажется на первый взгляд.

Я пыталась найти слова, чтобы оправдаться, но они не приходили. Вместо этого я почувствовала, как внутри меня что-то начинает меняться, как если бы его слова пробудили что-то глубоко спрятанное. Сомнения, страхи, все то, что я так долго пыталась держать под контролем, словно выплыли на поверхность.

— Ты не понимаешь, — сказала я, но не могла продолжить. Все, что я хотела, — это чтобы он снова отступил, чтобы вернуть себе хоть малую часть контроля над ситуацией.

Но он не отступил. Август просто сидел напротив, его глаза не покидали меня, но теперь в них было что-то другое.

— Я просто хотел извиниться — он заговорил, словно понимал, что мои мысли полны сомнений. — Вчера ты видела меня не в лучшем свете. Я не должен был открывать тебе свой реальный облик.

Мои губы пересохли, а в груди возникло странное чувство, словно сердце теперь колотилось гораздо быстрее, чем обычно. Я хотела сказать что-то, чтобы вернуть ситуацию в привычное русло, но вместо этого молчала, чувствуя, как между нами возникает невидимая, но ощутимая связь.

— По крайней мере не сейчас, — он вдруг опустил глаза. Улыбка сошла с его губ. — Не так рано.

Тишина между нами натянулась, как струна, готовая вот-вот лопнуть, но я не могла отвести глаз от его лица. В нем была такая искренность, что я не знала, как к этому относиться.

Он поднялся с места, сделав шаг ко мне, и я инстинктивно отодвинулась. Заметив это, он остановился. Нежность в его глазах сменилась разочарованием.

— Я так и думал. — меня снова пробило холодом под его взглядом, после чего он развернулся и вышел из моей комнаты.

Я осталась одна, слушая, как его шаги стихали где-то в коридоре. На мгновение мне стало тяжело дышать, словно его уход оставил в комнате пустоту, которая тут же начала давить на меня.

Я провела руками по лицу, пытаясь собраться. Почему я так отреагировала? Почему в его словах было столько боли, а я позволила ему уйти, ничего не сказав? Казалось, что я разрушила что-то хрупкое, что только начало формироваться между нами.

Мой взгляд снова упал на торт. Маленький жест заботы, его попытка показать, что я ему небезразлична, и я всё испортила. Почему? Потому что я боялась?

Но что именно меня пугало? Его истинная природа? То, что он мог причинить мне боль? Или то, что за его словами скрывалось нечто большее — то, что я сама начала чувствовать к нему, но боялась признать?

Я сжала кулаки, пытаясь успокоить дрожь в руках. Разум твердил, что он вампир, древнее существо, которому не место в моей жизни. Но сердце шептало другое: он спас меня, заботился обо мне, защищал — не потому, что обязан, а потому, что хотел.

Я поднялась на ноги, ощущая, как внутри меня что-то меняется. Я не могла оставить всё так. Не могла позволить ему думать, что отвергаю его, что боюсь его. Потому что это было неправдой.

Осторожно открыв дверь, я вышла в коридор. Он шел к своему кабинету.

— Август, — позвала я, едва ли громче, чем шёпотом.

Он не обернулся сразу, но его плечи напряглись, словно он ожидал удара. Лишь ускорил шаг и захлопнул за собой дверь кабинета.

Август.

Под давлением моей ярости полопались лампочки в кабинете. Оставшись в темноте, я сел в кресло и закрыл глаза ладонями, стараясь успокоиться и вернуть самообладание. Старался вернуть свои мысли к Гаррету, предположить где он может быть сейчас, как продолжить поиски, но каждый раз мысли возвращались к Ленор. К тому, как глупо я решил, что мы можем доверять друг другу. Нет. Она всего лишь мой клиент. Это сотрудничество не дает мне право переступать через профессиональное.

Голова знакомо потяжелела — признак начинающейся жажды. Я мысленно собрался и вышел из кабинета, направляясь на кухню, чтобы взять порцию крови. В нос ударил знакомый запах цветов, и к горлу подступило отвращение. Но не к самому запаху крови, а скорее к своей сущности. Как бы там не было, я действительно был опасен для нее. Почему-то до этого я просто не думал о том, какую боль я приносил всем тем молодым девушкам, которые, доверившись мне, медленно умирали в подвале нашего дома, став пищей для моих братьев.

Я спустился на кухню и открыл холодильник. Гепомен закончился еще вчера. Я решил сначала покончить с ним. Взяв пакет крови, я слил половину в бокал и вернулся в кабинет. Там сел обратно в кресло и глубоко ушел в воспоминания о своем вампирском прошлом, о моей невесте-человеке, которая пожертвовала собой ради нашей семьи. Я провел пальцами по холодному стеклу бокала, наблюдая, как густая красная жидкость медленно оседает вдоль стенок. Вкус крови уже давно не приносил мне удовольствия, но тело требовало свое, и я не мог сопротивляться. Это было напоминанием о моем истинном существе, о монстре, которым я был и оставался.

Воспоминания о Люсие накрыли меня, как волна. Её лицо всплыло передо мной — юное, чистое, полное жизни. Её запах, нежный и цветочный, всегда успокаивал меня, пока не стал причиной её гибели. Она знала, кто я. Знала, что моя семья — это стая хищников. И всё равно осталась. Доверилась, а после умерла от рук инквизиторов.

Я сделал глоток. Боль в горле немного утихла, но сердце сжалось сильнее. Ленор… Её присутствие в этом доме становилось для меня испытанием. Её запах, её голос, её страх и… её решимость. Всё это пробуждало во мне то, что я пытался подавить.

Я снова услышал её шаги за дверью. Она не ушла. Её упорство раздражало и… привлекало.

— Ты не оставишь меня, верно? — пробормотал я себе под нос. Затем, поднявшись, решительно открыл дверь.

Она стояла там, в полумраке коридора, сжав руки в замок, словно готовилась к битве.

— Что тебе нужно, Ленор? — спросил я холодно, стараясь не выдавать своих эмоций.

Я внимательно посмотрел на неё, позволив тишине заполнить пространство между нами. Она продолжала стоять, не отводя взгляда, но я видел, как её пальцы нервно сжимались и разжимались. Смелость и уязвимость в ней были так тесно переплетены, что от этого становилось неуютно.

— Что тебе нужно, Ленор? — повторил я, на этот раз ещё более сухо, чем раньше.

Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

— Я хочу сказать… Ты все неправильно понял, — сказала она.

Я не сразу ответил, позволив её словам повиснуть в воздухе. Её голос звучал с вызовом, но в нем сквозила дрожь.

— Не правильно понял? — холодно переспросил я. — А что я должен был понять?

Её губы слегка дрогнули, но она осталась на месте.

— Ты думаешь, что можешь разобраться во мне? В моих мотивах, в моей жизни? — продолжил я, делая шаг ближе. Мой голос был ровным, почти безэмоциональным, но в нем сквозила сталь. — Ты всего лишь человек, Ленор. Ты не готова узнать то, что скрывается за этой дверью, за этим домом.

Она смотрела на меня, сжав губы. Я заметил, как её глаза блеснули, но она не дала слезам пролиться.

— Я не хотела тебя обидеть. Я думала, что то, что я увидела, всего лишь маска, — ответила она, тихо, но уверенно.

Я рассмеялся — коротко, без радости.

— Смешно, как люди любят анализировать то, чего не понимают, — сказал я, отстраняясь. — Ты не видишь во мне ничего, кроме того, что я позволил тебе увидеть. И не узнаешь большего. Это не для тебя.

Я развернулся и направился обратно к кабинету, стараясь не смотреть на неё.

— Я здесь не для того, чтобы разгадывать тебя, Август, — её голос прозвучал у меня за спиной. — Я просто хочу знать, почему ты не позволяешь мне быть рядом.

Я замер на миг, но не обернулся.

— Потому что ты не должна быть рядом, — сказал я холодно, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

Дверь кабинета захлопнулась, и я остался в гнетущей тишине. Лишь на мгновение я позволил себе расслабиться, но резкий звонок телефона тут же оборвал это ощущение. Я поднял трубку, и голос, который прозвучал, я уже ненавидел.

Гаррет.

Мэрия снова нашла способ напомнить мне, что в кругу доверенных лиц есть предатель. Но я знал: если он звонит, это не мелочь. Подняв трубку, я не потрудился скрыть холод в голосе.

— Что тебе нужно?

— Добрый вечер, Август, — раздался его маслянистый голос. Слишком спокойный, слишком уверенный. — Надеюсь, я не отвлек тебя от чего-то важного.

— Говори, — резко ответил я.

— Хорошо, хорошо, — он насмешливо протянул. — Я просто хотел напомнить тебе о кое-чем. Ты ведь не забыл, что сестра нашей общей знакомой всё ещё жива… пока.

Я почувствовал, как пальцы сжали телефон так, что пластик тихо скрипнул.

— Ты тратишь моё время, Гаррет. Говори конкретно.

— Ах, как ты прямолинеен, — продолжил он. — Хорошо. У меня для тебя предложение. Мы оба знаем, что даже один вампир опасен для человеческого общества. Так вот, я хочу, чтобы ты уехал как можно дальше из города.

Его слова прозвучали как удар. Это был не просто шантаж. Он проверял мои границы.

— И ты думаешь, что сестра Ленор — подходящая разменная монета для твоих игр? — холодно спросил я, с трудом удерживая голос ровным.

— Ты слишком драматичен, мой друг, — усмехнулся он. — Это всего лишь страховка. Мне нужно знать, что ты свалишь из города или сдохнешь. Подтверди это, и я гарантирую, что девочка останется цела и невредима.

Я молчал. Каждое слово, произнесённое им, отзывалось яростью. Но я не мог себе позволить потерять контроль.

— А за весь остальной мир ты не переживаешь? Только за этот город? — наконец произнёс я ровно.

— Это угроза, Август? — он рассмеялся. — Нет, мне все равно и на мир и на этот город. У меня свои причины желать твоей смерти. Но, если ты еще хочешь поиграть, ты всегда можешь найти меня.

Он сбросил звонок. Я опустил телефон на стол и на мгновение закрыл глаза. Гаррет продолжал испытывать мои пределы, играя с чужими жизнями, будто это ничего не значило.

Но если он думает, что я позволю ему продолжать, он сильно ошибается.