9.
Мы объехали Сан-Франциско, Саусалито, Окленд, Сан-Хуан и еще целую кучу городишек расположенных вокруг залива Сан-Франциско, и вдоль побережья Тихого океана. Честно говоря, я устал настолько, что готов был выгрузить на берег все, что принадлежало Леониду, и послать его ко всем чертям. С другой стороны, я прекрасно понимал, что человек, выбирает себе место на всю оставшуюся жизнь, и потому молча терпел, выслушивая его нытье. Где-то ему не нравились соседи, которых он еще не знал, но почему-то был уверен, что они дерьмовые. Где-то ему не нравились местные дома, и это было самой большой претензией. Я конечно, как мог объяснил ему, что здесь все или точнее большинство домов строятся из дерева и фанеры. Хотя бы потому, что так, во-первых, дешевле, а во-вторых, здесь не бывает сильных морозов и поэтому капитальные строения, по сути не нужны. А вот такие легкие материалы, обеспечивают большую прохладу летом, что более важно. Зимой же достаточно электрического обогревателя чтобы не замерзнуть.
С другой стороны, если у тебя есть деньги, то флаг тебе в руки, купи участок побольше, и пожалуйста строй на нем, хоть из кирпича хоть из бетона. Это твоя собственность и можешь поставить на ней хоть дворец, хоть халупу. Он конечно относился к моим словам не слишком доверяя мне, все-таки, хоть и считал меня более знающим, чем он сам, но не понимал, откуда эти знания появляются, поэтому списывал их скорее на мои фантазии. Впрочем, на счет строительства он убедился сам, заехав, как-то на такой вот участок, купленный каким-то предпринимателем и строившим на ней ресторанный комплекс. Ресторан ему конечно был не нужен, но зато поговорив с хозяином наконец поверил, что здесь можно достаточно хорошо устроиться. Правда для этого нужно только одно — Деньги. Если они есть, то все просто покупай землю и строй то, что тебе нравится. Конечно все равно постройку нужно согласовать с городским архитектурным управлением, но это и правильно, а то один построит какую-то башню, другой возведет вообще, что-то непотребное и город изменится настолько, что сюда перестанут селиться.
В итоге, Леонид, остановился на довольно большом участке на окраине Сан-Матео, неподалеку от озера Кристал Спрингс. На участке находился вполне приличный домик, пристроенный к нему гараж на два автомобиля, и довольно большой приусадебный участок, на котором росли вековые сосны, из-за чего воздух возле того места был просто неподражаемо приятен и свеж. Просили за домик всего около тридцати тысяч, и еще примерно столько же за прилегающий к дому участок площадью около гектара. Сейчас это была просто голая земля, расчищенная под будущее строительство. Но пока до нее еще не дотянули коммунальные магистрали, земля стоило очень недорого. Честно говоря, Леня не особенно и жаждал ее приобретать, но мы с ним проехали пару улиц, и вышли на похожее место, где уже собирались начать строительство жилых домой. Вот там, за участок похожей площади просили уже больше ста тысяч. А после того как возведут дома он поднимется в цене еще выше. Я постарался объяснить своему приятелю, что земля — это то что всегда в цене, и со временем цена на землю только растет.
Сейчас у тебя есть свободные средства купил и пусть лежит, есть-пить не просит. Понадобились деньги — продал. Нет, вырастут дети, будет место где построить для них дом. В итоге дом был приобретен, как оказалось полностью с мебелью. Я вообще-то предложил заменить ее, но Леонид сказал, что его все устраивает. Кроме того, неподалеку от дома нашлась и автошкола, куда я помог устроиться своему приятелю.
Уже на следующий день, я взял в аренду пикап, на который мы перегрузили принадлежащее парню золото, некоторые личные вещи, и я отвез все это к нему домой. После чего пересчитав. Деньги, разделили их на две равные части. Каждому из нас досталось по двести тридцать две тысячи долларов. Долларов все же оказалось гораздо меньше чем «военных йен». Но даже этих денег должно было хватить и на покупку грузовика и на все текущие расходы, как минимум на несколько лет, даже если Ленька не будет нигде работать. Мы вместе с ним дошли до ближайшего банка и открыли для него счет, куда положили десять тысяч. Остальные припрятали дома, и я строго настрого объяснил ему, как нужно постепенно пополнять счет, чтобы не выйти за пределы минимального налога. Хотел было разделить и те драгоценные изделия, но Леонид отказался от них сказав, что нужно вначале разобраться с тем что досталось ему.
В принципе, я его понимаю. Человек с детства привык довольствоваться малым и на все экономить. И то, что сейчас он в одночасье стал миллионером еще никак не отразилось на его привычках. Зато в голове до сих пор толпятся лозунги, вбитые в него о равноправии, взаимопомощи и самопожертвованию ради всеобщего блага. Он хоть и пообещал мне, что будет придерживать свои желания, но честно говоря, я не очень-то верил всему этому, скорее думая о том, что подвернется ему какой-нибудь опытный мошенник и он спустит все свои деньги, не моргнув глазом, только из жалости. Исправить подобное или как-то обезопасить парня от таких мошенников было бы в моих силах, если бы Леонид остался со мной. Но он решил сделать по-другому. Может это и к лучшему. Если не смог убедить его в этом я, то может чему-то научит сама жизнь. Да и нянчиться с парнем всю жизнь тоже не было никакого желания.
Поэтому после его отказа, я предложил сохранить для него ту часть суммы, которая получится после реализации этих изделий. И если в итоге он по каким-то причинам останется без денег, то пусть берет ноги в руки и отправляется в Бразилию в город Манаус, где попытается найти меня. Даже если меня там не окажется, то я кого-нибудь обязательно предупрежу. И после того, как Леонид назовет свое настоящее имя, то есть данное при рождении, ему расскажут где меня можно найти. На этом мы и распрощались.
Вообще-то я вначале планировал, спуститься на своем буксире до панамского канала, там перейти в Карибское море, и спокойно вдоль берегов Латинской Америки добраться до устья Амазонки. И даже уже дошел до местной Биржи Труда, собираясь нанять команду на этот переход. А после, в голову пришла другая мысль, показавшаяся мне более рациональной. Добравшись до железнодорожной станции в Окленде, я попробовал узнать, во сколько мне обойдется переброска буксира отсюда до, скажем Мексиканского залива. И когда, после недолгих расчётов мне озвучили цены в девять с небольшим тысяч долларов, и добавили, что весь путь займет чуть больше недели, я задумался.
Если плыть морем, то нужно будет преодолеть чуть больше четырех тысяч миль. При скорости в пятнадцать узлов на это уйдет двести семьдесят два часа. Далеко не факт, что мне удастся двигаться сутками без остановки, да и никакая команда на это не пойдет. В лучшем случае, я могу рассчитывать на двенадцати часовой рабочий день. Следовательно, весь путь займет более двадцати дней, а скорее и больше месяца. А ведь команду нужно кормить, платить, зарплату, и вдобавок ко всему двигаться вдоль берегов далеко не самых спокойных государств. Значит команду нужно или вооружить, или нанять вооруженную охрану. И все это только ради того, чтобы добраться до Панамы. Даже по предварительным затратам, выходило вдвое больше чем отправить буксир железной дорогой.
Поэтому первым делом я попытался найти человека, который бы подсказал мне, как на этом можно будет сэкономить что-то еще. И такой человек нашелся. И он буквально на пальцах разъяснил мне очень многое. Например, зачем отправлять буксир из Окленда. Гораздо проще, дойти на этом буксире до Лос-Анджелеса и загрузить его на платформу именно там. Поезд все равно идет через Лос-Анджелес, поэтому мы экономим как минимум шестьсот километров пути. То есть цену за это расстояние, и как минимум сутки пути.
Второе, если уж я смогу дойти до Лос-Анджелеса, то наверняка смогу спуститься самостоятельно и вниз по реке. А раз так, то достаточно оплатить перевозку буксира скажем до Мемфиса, а там спустить его на воду в Миссисипи, и спокойно доплыть до нужного мне места. Отблагодарив его, я наведался еще раз в железнодорожную контору, где мне пересчитали маршрут. И оказалось, с такими условиями цена перевозки упадет до четырех тысяч девятисот долларов, а время в пути до одной недели. Меня это полностью устроило и уже на следующее утро, я отошел от пирса и отправился в Лос-Анджелес. Идти туда предстояло всего пять шесть сотен километров, и я рассчитывал добраться туда за двое суток.
Путешествие прошло без особых проблем, которые нарисовались, после швартовки на одном из пирсов. Как оказалось, максимальная высота груза, по весу я входил с большим запасом, на железных дорогах страны не должна была превышать пятнадцати с половиной футов. То есть, 4754 миллиметров. У меня же только высота основного корпуса равнялась трем метрам. Другими словами, нужно было демонтировать рубку и все палубные надстройки. Все бы ничего, но у меня имелся некоторый груз, который сводил на нет все эти работы. Даже ели я перетащу его в моторное отделение, наверняка рабочие при демонтаже побывают и там, и наверняка найдется хоть один любопытный, даже если я лично буду сидеть на ящиках охраняя их. А иначе ничего придумать было нельзя.
Хотя имелся еще вариант с перемещением по морю. То есть мой кораблик поставят на чье-то судно и отправят морем, в любую точку планеты. И я скажу, не так чтобы и дорого, но ближайший рейс скажем в тот же Манаус, куда я так хотел добраться должен произойти примерно через месяц. Я так подумал, и решил, что за этот месяц и сам смогу добраться до Панамского канала, без особых проблем.
Единственное, чем я озаботился, так это паспортом, который сделали всего за несколько часов. Правда за срочность пришлось отдать вместо семи с половиной долларов, целых тридцать. Мне называли эту сумму затаив дыхание, и, наверное, очень сожалели, что не назвали большую, когда я не моргнув глазом тут же расплатился.
Переход до Сан-Диего занял не больше трех часов. Как раз в этот момент начала портиться погода и я на всякий случай вошел в одноименную бухту, и буквально пропал. Вообще-то это место тоже в какой-то степени напоминало трущобы, хотя бы своей скученностью. Но с другой стороны, это были трущобы, принадлежащие людям довольно обеспеченным, пусть не миллионерам, но во всяком случае и не беднякам. Здесь на только что отсыпанных искусственных островах, предлагались к продаже недурные особняки. Большие, удобные, с собственными пусть крохотными, но участками, которые предназначались скорее для отдыха, нежели для огородов, как это было принято в СССР.
На некоторых из них уже имелись бассейны, росли пальмы, в общем как минимум два-три таких домика мне очень понравились. Что понравилось еще больше, так это у каждого из них рядом с домом имелся собственный пирс, возле которого как минимум находилась моторная лодка, а у некоторых из них и яхта. Мой буксир конечно не яхта, но по сути, мало от нее отличается. Да несколько грубее, топорнее, без наворотов и бахвальства, но с другой стороны не каждая яхта может похвастаться тем, что пересекала океан. А мой буксир пересекал его минимум однажды. Хотя если учитывать перевозку из Германии, а какой-то его части из США, то и дважды.
И мне почему-то подумалось. А зачем собственно мне переться в тот же Манаус на моем суденышке. Не проще ли будет остановиться где ни будь здесь. Посадить на буксир команду из достаточно опытных моряков, и запустить его на перевозку туристов или пассажиров между городами или материком и островами, расположенными неподалеку. Или же просто сделать из него плавучее кафе.
По большому счету, это монотонное плавание и мне самому изрядно надоело. До того же Манауса, наверняка можно долететь самолетом. И не гонять через несколько морей свой буксир, тратя на это несколько месяцев вместо пары часов. Разумеется морское путешествие на собственном корабле, это прекрасно, но и это в конце концов тоже приедается. Хочется чего-то другого.
Местное агенство недвижимости, предложило несколько вариантов, из которых после тщательного осмотра и устранения некоторых претензий, выбрал себе небольшой двухэтажный домик, с гаражом на два автомобиля, небольшим приусадебным участком, который скорее можно было назвать узенькой аллеей, проходящей между моим домом и каменным забором, отделявшим мои владения от соседнего участка. Дорожка была довольно узенькой и единственное ее достоинство состояло в том, что вдоль нее уместились три пальмы, дающие хоть какую-то тень, и оставалось еще немного места под какую-нибудь клумбу. Надеюсь когда-нибудь у меня появится жена, которой захочется эту клумбу создать. В торце дома выходящему к заливу имелась неширокая площадка для патио, где уж был установлен десятиметровый бассейн, а остальная часть свободного места была отдана для традиционного для этих мест барбекю. Здесь же имелась калитка, открывающая дорогу к личному пирсу, на котором в данный момент гордо стоял мой буксир с гордым именем «Swift» на обеих скулах форштевня.
Позже я собирался поставить сюда, что-то более или мене приличное, а буксир отправить на заработки. Дом, прямо сказать обошелся мне несколько дороговато. Тот же домик у Леонида стоил всего около тридцати тысяч, я же отдал за свой почти восемьдесят. Но с другой стороны и мой район был гораздо более приличным чем у Леонида. Здесь буквально в двух шагах имелась собственная школа, стадион, несколько магазинов. И вообще этот район строился скорее для среднего класса. В общем он мне понравился и потому я решил осесть именно здесь.
После того, как все документы были оформлены, и я вселился в дом, сразу же перетащил все ценности из буксира в дом. Пришлось на это потратить два дня, но зато теперь я был твердо уверен, что я не останусь без денег. Следующим пунктом было для меня посещение Манауса. Как я и думал из аэропорта Сан-Диего, туда имелся авиарейс, на который я без особенного труда приобрел билет, и через каких-то четырнадцать часов с промежуточной посадкой в Пуэрто-Рико, я оказался на территории давно, как мне казалось знакомого городка.
Увы, все что было знакомо осталось в прошлой жизни. Манаус сильно разросся по площади, и представлял собой скорее нагромождение трущоб, нежели современный мегаполис, хотя по населению уже давно перевалил за миллион. Честно говоря, я порадовался, что не пошел сюда своим ходом. Город вызывал у меня скорее чувство брезгливости, чем радости встречи с чем-то давно знакомым. К моему удивлению, здесь никогда не было улицы Но-Реэлексьон, на которой когда-то стоял пансионат тетушки Миллер. На том месте вылились высокие стены местной тюрьмы, и все старожилы, были убеждены, что эта тюрьма здесь находилась с момента основания города.
Более того, никто и никогда не слышал о том, что на полуострове между реками Амазонка и Журуа, находится хоть какое-то древнее сооружение. Более того, это место считалось самым излюбленным маршрутом среди туристов, и потому будь там хоть какое-то сооружение, пусть даже камень с геоглифами, об этом было бы всем известно. А какой-то местный профессор археологии, преподающий историю Бразилии в каком-то колледже или институте, полчаса доказывал мне, что здесь и не могло быть подобных сооружений. Ближайшие из них следует искать в Перу, или скорее Мексике, куда он готов, хоть прямо сейчас отправиться вместе со мной, чтобы посвятить меня в тайны древних сооружений, и обряды, проводимые в них. Разумеется, за мой счет. Я еле смог от него отвязаться.
Из этого путешествия, я вынес самое главное. Если раньше я мечтал, когда-то добраться до этих мест и перевести стрелки часов назад, в попытке оказаться в тридцатых годах в теле барона фон Визен. Сейчас этот переход оказался для меня недоступен. А, следовательно, и перебираться сюда, чтобы оказаться ближе к пирамиде не имело никакого смысла, за полным отсутствием оной. Да и честно говоря, жить в этом Манаусе, совершенно не хотелось. Весь город представлял собой скопище трущоб, с решетками на окнах и дверях, и колючей проволокой по верху забора. Десяток небоскребов в центре города, только усиливали негативное впечатление, хотя бы тем, что были огорожены высокими заборами, все с той же колючей проволокой, и вдобавок многочисленной охраной. Жить в городе и вздрагивать от каждого шороха меня не прельщало.
Вернувшись назад, первым делом, попытался связаться со Швейцарией. Номера телефона замка я просто не помнил, но справочная, без особых проблем выдала мне номер телефона «Образцового Детского Приюта города Визен, имени святого Семеона „Шумливого“». Одно — это название заставило меня вначале выматериться, а затем долго хохотать над ним. Мало того, что приют был назван в мою честь, так еще и там видимо что-то напутали с фамилией и вместо Шумилова превратили это слово в Шумливого. Да еще и вдобавок канонизировали меня назвав святым.
Увы, Алексея в живых не оказалось. Ответивший мне привратник, достаточно спокойно объяснил, что барон Алекс фон Визен, погиб при битве за Ла-Манш в 1940 году. Тело его так и не нашли. Но перед отъездом на фронт, он оставил завещание, в котором передавал замок и некоторые свои счета, для организации приюта с вышеуказанным именем. И когда сведения о его гибели подтвердились, приют был создан. Правда некоторое время создание приюта держалось на волоске из-за объявившейся родственнице Графини***, которая претендовала на часть наследства оставшуюся после смерти барона. Но против нее поднялся весь город, а затем подключилась и столица. В общем ей ничего не досталось. Еще бы, кто же откажется от такого наследства.
В общем и здесь тоже был облом. Конечно можно было попытаться оспорить завещание назвав себя сыном, но генного анализа пока еще не придумали, да и тело Алексея тоже покоится на дне пролива, так что нечего и пытаться, да и не стоит беспокоить прах старого друга.