Дорога длиною в жизнь

Глава 5

5

Воля этого человека, похоже была безграничной. Злой, голодный, потрепанный, но непобежденный, он упорно шел к свой цель. Сейчас, его не останавливало ничего. Очередной круг сделанный по этому проклятому лесу, приведший его обратно к озеру, не сломили его духа, а наоборот сделали его злее. Убедившись, что местный леший вновь вернул его на старое место, он, не останавливаясь выбрал другое направление и продолжил свой путь, хотя едва держался на ногах от голода и усталости, Встретившийся по пути куст с красными ягодами, был испробован на вкус, и убедившись, что за двадцать минут, пока он курил и отдыхал, с ним ничего не произошло, ротмистр обобрал весь куст до последней ягодки и пошел дальше.

Заметив, свисающую с какой-то ветви толстую змею, походя, одним взмахом кинжала отрубил ей голову, а затем уцепившись за ее дергающееся в агонии тело, не обращая никакого внимания на брызгающую во все стороны кровь, стянул ее с дерева, снял с нее шкуру, выпотрошил ее внутренности, и хорошенько прожарив на костре слопал, не обращая никакого внимания на привкус и несколько неприятный запах. Честно говоря его это совсем не интересовало, как в общем то и то, какое имя носила эта рептилия, до того момента, как оказалась в его желудке. Самым главным для него было то знание, что змеи съедобны, а ему, просто необходимо было восстановить свои силы, чтобы продолжить путь.

Сняв с себя нательную рубаху, сложил в нее остатки мясной трапезу, и сделав из рукавов лямки, закинул ее за плечи и продолжил движение, двигаясь до тех пор, пока усталость и наступающая темнота, не свалили его с ног. И если первую ночь, он как-то старался реагировать на каждый звук, хотя это и не принесло никакого толку, то сейчас, он устроившись калачиком, на относительно ровной полянке, просто наплевал, на любую опасность и заснул сном младенца.

Во все, к нему, как недавно и к Длинному пришел неясный образ какого-то существа, спросившего его о том, зачем он появился в этом лесу.

— Там, на севере, должна стоять пирамида, а в ней находится мой враг. И рано или поздно я дойду туда.

— Мне нравится твоя цель. Что бы тебя не вело, месть должна свершиться. Я открою тебе путь. Однажды мне позволено это сделать. Но если ты решишь повторить, я тебя убью. Путь открыт, иди.

В тот же момент ротмистр проснулся и некоторое время сидел, таращась в темноту и не понимая, толи это был просто бред, навязанный усталостью организма, толи он действительно говорил с неким хранителем леса, который разрешил ему дойти до пирамиды и даже открыл путь. Попытка уснуть ни к чему не привела. Поднявшись со своего места, он вгляделся в темноту, и ему показалось, что он видит дорогу, уходящую куда-то вдаль. Еще не веря в свою удачу, он сделал несколько шагов, и вскоре, уже достаточно свободно зашагал по открывшейся тропе, хотя был стопроцентно уверен, что никакой тропы еще днем здесь не было. Более того, если днем он спотыкался на каждом шагу, то сейчас идя в полной темноте, и фактически не видя, что находится под ногами, ни разу не то, чтобы не споткнулся, а даже не оступился.

Весь путь занял около получаса, и вдруг наваждение куда-то исчезло, а он оказался у поднимающейся вверх совершенно гладкой стены, без какого-либо намека на лестницу. Тогда он просто пошел вдоль стены, ощупывая каждый камень, и разыскивая выщерблены, сколы, или что-то подобное им, чтобы хоть как-то подняться вверх. Спустя, наверное, шагов двадцать все-таки наткнулся на какое-то подобие выщербленных ступенек. И поднялся на первый уровень, там получилось примерно тоже самое. Нужно было, как когда-то рассказывал Длинный своему другу, поднявшись на очередной уровень отходить шагов на двадцать в сторону, и подниматься на следующую площадку. Впрочем, довольно быстро алгоритм подобных действий стал понятен. И затратив на это около часа, все же в темноте делать это было труднее чем при свете дня, ротмистр оказался на самом верху, где и обнаружил лагерь друзей.

Поняв, что здесь никого нет, а в надстройке находится открытый люк с уходящими вниз ступенями, решил, что именно сейчас, надо прежде всего отдохнуть и привести себя в порядок. Первым делом, обнаружив, довольно большие запасы воды, он решил помыться благо что для этого имелось все необходимое. Это он отправился поход, не имея за душой практически ничего. А богатые нувориши, коими в его понимании были друзья, отправлялись сюда во всеоружии. Разве что не притащили с собою ванную и горничную, но даже при их отсутствии, ротмистр, истратив, примерно половину запаса воды, почувствовал себя вновь родившимся, и следующим шагом, разорив вещи Длинного облачился в свежее пахнувшее дорогим мылом белье, новую походную одежду, которая хоть и оказалась, чуть великоватой, но больше это не меньше, решил он, тем более, что в поясе было все в порядке.

Далее он занялся готовкой. Разумеется, ничего долгого он не затевал, просто на разожжённой печи, разогрел брошенную в котелок говяжью тушенку, заварил себе чашечку кофе и закурил душистую сигариллу, похоже из запасов младшего партнера. Потому что он точно знал, что сам Длинный предпочитает трубку. Сейчас, находясь здесь на вершине, он уже не стеснялся в выборе и использовании всех находящихся здесь вещей, так как был на сто процентов уверен, что рано или поздно все равно все они достанутся именно ему. Даже обнаруженный в пристройке монгольфьер, обрадовал его тем, что у него появился вполне надёжный способ эвакуации с пирамиды. Разумеется, после того, как он расправится с недругами, и возьмет себе то, зачем эти двое пришли сюда. А в то, что это что-то очень ценное, он ни чуточки не сомневался. Тем более, что прекрасно помнил, что, вернувшись с прошлой поездки в Бразилию, эти двое приобрели для себя целый самолет, который сейчас, наверняка ожидал их в том самом Порто-Коломбиано.

Все складывалось как нельзя лучше. Прекрасно поужинав, он соорудил над люком небольшую ловушку, которая при падении должна была поднять сильный шум, и положив возле себя один из заряженных винчестеров, взятый из вещей Длинного, спокойно лег спать на шелковое ложе из парашютной ткани.

Утро, а точнее полдень, потому что спал он долго и в общем-то никуда не торопился, не принес долгожданной прохлады, но зато снабдило ротмистра Кленовского горячим только что заваренным кофе и прекрасным обедом, состоящим из армейского генеральского специального пайка. Да, неплохо живут швейцарские миллионеры, подумал Леонид, и начал собираться в дорогу. Первым делом, в глаза бросилось отсутствие пары легких деревянных стоек на армейской палатке. Вначале подумал было о том, что их где-то забыли и потому не поставили. Но после, учитывая то, что в поселке должен вроде бы находиться их личный аэроплан, подумал о том, что связаться с ним и приказать доставить на вершину пирамиды необходимое, проще простого, тем более, что радиостанция у друзей была в наличии. Наверняка стойку сняли для прощупывания спуска в глубину пирамиды.

Вообще-то о том, что в таких местах могут оказаться какие-то ловушки, ротмистр не знал. Сейчас об этом пока еще не говорили. Тот же Индиана Джонс вместе со своим сериалом появится очень нескоро. Но если уж друзья взяли с собою шесты, значит это произошло неспроста, и пренебрегать этим не стоит. Найденный среди вещей, новенький рюкзак был освобожден от армейских пайков, за исключением нескольких штук взятых с собою. Туда же был заброшен коробок сигарилл, так понравившихся ротмистру решившему, что отныне он будет курить только этот сорт табака. Компактно сложенный плед, и две пачки патронов. Учитывая, что патроны для винчестера находились в пачках по пятьдесят штук, ротмистр решил, что двух хватит за глаза. Тем более, что долгой войны он устраивать не собирался. Если дойдет до подобного, проще подняться на верх, наглухо перекрыть выход и подождать дней десять. Наверняка за это время, находящиеся внизу недруги окочурятся просто от голода. А после можно спокойно спуститься вниз еще раз, и обобрать трупы, без лишних проблем.

Но это скорее, планы, на непредвиденный случай. Пока же, Леонид скорее думал о мести лицом к лицу. Не зря же он проделал такой длинный путь, чтобы добраться сюда.

На пояс была подвешена фляга с водой, во внешний карман рюкзака была положена похожая фляга с керосином, все-таки, Длинный, достаточно опытный путешественник, этого не отнять, подумал ротмистр, собираясь в дорогу. И наконец подхватив керосиновый фонарь, забросил за спину карабин, взял в руки шест и начал спуск вниз.

Первая же обнаруженная ловушка с падением кованной решетки, только подтвердила подозрения о том, что шест взят не случайно. Дальше ротмистр спускался далее осторожно, но все же старался делать это достаточно быстро, и потому уже к вечеру того же дня, то есть вдвое быстрее друзей, оказался на площадке где они провели первую ночь. Именно там решил расположиться, и он сам. Правда в отличие от друзей, он довольствовался армейским сухим пайком, запивая его водой, не решил, что в походных условиях лучшего не стоит и желать. Тем более, что в пайке, имелись саморазогревающиеся банки, с чем-то напоминающим французский суп-пюре с трюфелями и мясом птицы, на второе картофельное пюре с хорошо прожаренным свиным фаршем и приправами, небольшая, граммов на сто упаковка чуть солоноватых галет, прекрасно заменивших хлеб, а на десерт клубнично-малиновый джем и рассыпчатое печение. Не хватало разве что какого-то напитка, но привередничать после сытного ужина явно не стоило и потому несколько глотков воды, и ароматная сигарилла, вполне достойно завершили трапезу.Разложенный на полу плед, и брошенный под голову рюкзак, оказались достаточно удобным, для привыкшего к невзгодам ротмистра, и он спокойно заснул, предвкушая скорую встречу со своим недругом.

За дверью, на которую указал Длинный, оказалась всего лишь небольшая полукруглая площадка с несколькими ступеньками, спускающимися ниже. Неподалеку от нее находилась вырезанная из красноватого камня огромная чаша, над которой угадывался силуэт какой-то диковинной рыбы, возможно существовавшей в древние времена, и потому совершенно незнакомой друзьям. Изо рта рыбы текла довольно плотная и широкая струя воды, впрочем, без какого-либо напора попадая в чашу, и переливаясь через ее край уходила куда-то в темноту небольшого тоннеля, располагающегося чуть в стороне.

Здесь царил полумрак, и возможно только за свет освещения соседней комнаты можно было различить хоть что-то. Однако, Алексею этого оказалось мало и он, быстренько сбегал, принес второй керосиновый фонарь, и осветил это помещение. И хотя Большого света от фонаря не было, но нам все же удалось рассмотреть место куда мы попали.

Во-первых, вода, текущая изо-рта этой неведомой рыбы, оказалась просто необычайно вкусной. Ледяной, настолько, что сразу же заломили зубы, но тем не менее чистой прозрачной, без какого-либо даже намека на муть. Почему я так подробно об этом говорю, только потому, что тоннель, в котором мы сейчас находились имел полупрозрачные стены. И стоило Алексею направить луч фонаря, на одну из этих стен, Длинный не удержавшись охнул от восхищения. На другой сторону этих стен, располагался, самый настоящий водоем, по которому неспешными стайками плавали рыбы, колыхались водоросли, а наши друзья, разглядывали все это великолепие как бы из-под дна. Правда, со временем на поверхность этого тоннеля все же осела какая-то муть, взвивавшаяся вверх, стоило какой-то рыбешке задеть своим хвостом дно, или просто проплыть мимо, но даже сквозь пленку песка или ила, вид водоемы расположенного над головой, вызывал немалое восхищение. Именно поэтому, казалось несколько странным то, что в общем-то мутный водоем, наверняка отдающий гнилыми водорослями и протухшей рыбой, и вдруг чистейшая вода без какого-либо запаха берущаяся непонятно откуда.

Алексей, заворожённый зрелищем, не обращая внимание на то, что находится под его ногами, попытался подойти поближе к стене, чтобы получше осветить ее, и подробнее осмотреть, жизнь обитателей водоема, вдруг нечаянно поскользнулся на дорожке, проложенной вытекающей из чащи водой, вскрикнув, и взмахнув руками, быстро заскользил в глубину тоннеля, едва удержав в руках чудом не погасший сразу фонарь.

Длинный вначале было дернулся за ним, затем резко остановился, выбежал в первую комнату, подхватил со стола веревочную скатку, накинул ее на плечо, сунул за пазуху электрический фонарик и выскочив в комнату с тоннелем, побежал в темноту. Однако долго бежать не пришлось, пол действительно оказался очень скользким, и вскоре навернувшись, Семен покатился по нему вглубь тоннеля, заодно выкрикивая Алексея. Увы, из-за большей массы, и видимо потому, что Семен, разогнался перед падением, скорость его скольжения оказалась выше, и как итог, он со всего маха врезался своим телом в друга, который к этому моменту, сообразил, что ему делать, и хотя потерял свой фонарь, но зато успел достать с ножен кинжал и попытаться притормозить уперев острие в каменный пол.

В итоге, оба тела вновь покатились вниз, правда не очень далеко, потому что Длинный распластавшись, как распятый лягушонок, в итоге смог упереться ногами в какую-то стену. Леха, тормозил уже ударившись о его тело. Некоторое время друзья, вымокшие и продрогшие, лежали на сыром полу, приходя в себя. Затем Длинный сунув руку во внутренний карман куртки достал оттуда фонарь и включив его осветил то место куда они попали. Ничего радостного это знание не привнесло.

Мало того, что это место оказалось тупиком, так еще если бы не, достаточно высокий рост Семена, Алексей наверняка бы угодил я яму, которая находилась буквально в нескольких сантиметрах от тела Длинного. Яма представляла собой аккуратный окружность диаметром чуть более одного метра, заподлицо с остальным полом. Семен, попробовал направить туда свет, но так ничего и не разглядел в темноте. Похоже место было очень глубоким, и если бы не удалось упереться о стену, оба оказались бы именно там, и далеко не факт, что смогли бы оттуда выбраться.

Когда-то очень давно, еще в первой жизни Сёма, читал о том, что под Амазонкой, обнаружены огромные полости, по которым течет еще одна река, впадающая в Атлантический океан. Похоже этот провал, как раз и ведет, на берега той подземной реки. Вот только очень не хотелось, оказаться первопроходцем, не имея за душой ничего, кроме кинжала и пистолета за поясом, фонарь не в счет, его энергии может хватить часа на четыре не больше. К тому же, далеко не факт, что упав с такой высоты, можно вообще выжить.

Вспомнив об этом, Длинный повел лучом света по окружающим его стенам, в надежде найти хоть что-то за что вообще можно зацепиться. И довольно скоро обнаружил на одной из стен металлические скобы, вделанные в камень. Вообще-то особой надежды на них не было. Место где друзья находились было довольно сырым, и потому скобы могли просто проржаветь, но иного выбора не было. Хотя, разумеется, можно было попытаться выбраться отсюда ползком, имея два кинжала, свой и у Алексея, выискивать в скользком полу трещины, и потихоньку меняя свое положение выбираться тем же тоннелем, в обратную сторону. Сколько времени это бы заняло, было не понятно, может день, может больше, но так или иначе, вначале Длинный решил попытаться уцепиться га скобы. Тем более, что, если они здесь есть значит где-то наверху, возможно есть выход. А иначе, зачем их вмуровывать в стену?

Семен, привлек внимание Алексея, и осветил обнаруженные им скобы на стене. Затем, предложил ему, используя его тело как возможную опору подняться на ноги, и прыгнуть в сторону опор, в надежде зацепиться за любую из них. Разумеется, при этом имелся немалый риск свалиться в яму, но выбора по сути не было, к тому же для страховки, было предложено обвязать друга веревкой, а Семен, рассчитывал удержать его, если тот все же сорвется вниз. Так и было сделано.

Друзьям в очередной раз повезло, хоть Леха и слегка потоптался на тушке Семена, однако прыжок увенчался успехом, и вскоре, Алексей, уцепившись за толстую, слегка позеленевшую бронзовую скобу, надежно устроился на стене, пропустив веревку через скобу, и завязав ее на узел слегка подтянул Длинного, и тому, кое-как удалось подняться на ноги и прыгнуть. Правда при этом он слегка рассадил руку и ударился коленом о стену, поскользнувшись при прыжке, но на это можно было не обращать внимания, тем более, что едва Семен зацепился за скобу и осветил открывшуюся его взору трубу, уходящую вверх, которую до этого не заметил из-за арочного выступа, взору друзей открылась лестница, состоящая из этих скоб, уходящая вверх и заканчивающаяся у какого-то люка. И вскоре, Леха, а за ним и Семен, карабкались друг за другом поднимаясь на верх, к возможному вызволению из плена.