Дорогой воспоминаний

ГЛАВА 5. Всего одна сигарета. Настя

От окна ощутимо тянуло холодом, но я все равно не собиралась его закрывать. Сигарета в руках мялась, крутилась, подрагивала, а может быть это руки дрожали. Точно руки. Последняя сигарета в пачке, неприкосновенный запас некурящего, вернее давно завязавшего. На всякий случай. Вот именно такой.

Становится все чудесатее и чудесатее.

Однозначно. Однозначно, что я не ту профессию выбрала…Надо было идти в медицину и посвятить свою жизнь изучению механизмов и процессов, обуславливающих наше поведение. Может быть, вооружившись знаниями мне было бы проще контролировать свои долбаные эмоции.

Хотя, не факт. За видимость спокойствия, за маску холодной, собранной «бизнес-леди», как и за любое притворство, приходится жестоко расплачиваться — целой бурей из обрывков мыслей, состояний, эмоций.

Звучит как отрывок из дешевого любовного романа, но я действительно не могу толком ни есть, ни спать, ни работать. Возможно, это сказывается и усталость — последние дни были насыщены встречами, событиями и им явно недоставало нескольких часов сна. Так или иначе, но все что я могу сейчас делать, это просто слушать музыку мягко покачиваясь на волнах воспоминаний, догадок, бредовых умозаключений и какого-то наивного удивления на тему — «а разве так бывает?» и, конечно, сакраментальное «почему?» всплывает после каждого бессвязного отрывка.

Почему он мне так нравится? Потому что он возможен, или между нами, действительно, есть нечто? Нечто, что рождает ощущения узнавания и уюта с, казалось бы, совершенно незнакомым человеком. Что вдвойне странно, учитывая мое обостренное чувство личного пространства и общую неадекватную реакцию на прикосновения «чужих».

Откуда эта сцена: после ночного клуба приехать к нему, душ, мягкая желтая майка, в 3 часа утра обнявшись лежать в постели и заниматься «тв серфингом»? Без пафоса, без намеков, без игры, будто мы вместе уже целую вечность. И просто хорошо, знакомо до полной расслабленности и отключки от внешнего мира, от всяких «можно», «нужно», «они», «завтра». И вроде нет необходимости в сексе, но стоило в полудреме почувствовать его дыхание на затылке, руки все крепче сжимающие в объятьях, как возбуждение вспыхнуло мгновенно, и, внезапно оказалось, что мы уже целуемся. Целуемся в первый раз. Хотя за вечер была сотня возможностей, первый раз мы поцеловались полураздетые, уже в постели и вроде как просто засыпая. И грани стерлись окончательно: между фантазией и реальностью, между старым и новым, между тем чего хочет каждый. Когда любое прикосновение имеет болезненно важное значение и воспринимается как единственно верное и нужное, когда время тянется так бесконечно долго, когда смыслом и действием наполнена каждая секунда, когда реальность кажется лениво стекающей струйкой варенья с невозможно сладкими, цельными ягодами чистого восторга… Когда предрассветные блекло-серые сумерки не мешают видеть все так ярко, красочно… Крышу сносит окончательно, когда кто-то прикасается к тебе так, как ты обычно сама себя любишь… Разве возможно в таких условиях не потеряться?

Вот я и потеряла-потерялась и все никак не могу себя найти, собрать мозаику из осколочной, пестрой, сумбурной чувственности этой ночи.

И это можно было бы пережить, но тут вмешивается разум: что делать дальше? А я знаю? Вроде бы на главный вопрос «чего хочу» ответ простой и однозначный — «его». Дальше все сложней и начинается обычный «бабский бред»: а как он это воспринял, какое значение все это имело для него, было ли «одноразовой акцией», поставила ли я крест на наших отношениях? Чего хочет он? И как совместить наши желания? Оставить все как есть и ждать, когда он сделает хоть полшага, чтоб подхватить его и продолжить, единственное верно для обоих? Так же как он подхватывал каждое мое движение вечером, ночью, утром? Не суетиться и поверить, что все будет как нужно, как должно? Найти наслаждение в подвешенности, в незаконченности, в открытых и неразгаданных возможностях? Я лежала в его постели и думала, что уже нашла и не променяла бы всю эту бурю на былую скуку и спокойствие, но как не сойти с ума от тоски и страха, что это может никогда больше не повториться? Как не заиметь раздвоение личности, если какая-то часть меня, пусть и очень маленькая, но все же взирала на все происходящее с неким почти брезгливым недоумением — с хрена ли такой «праздник» идиотизма и сопливости?

А потом этот жуткий страх, липкий и реальный, будто бы обретший тело и собственную волю.

И я сбежала, едва успев одеться и впопыхах собрав свои разбросанные вещи, очень уж не хотелось опускаться до банальностей и оставлять какую-нибудь пикантную часть туалета в его логове. Странно, что он не проснулся, странно… Нет, к черту.

Я не курю, а еще я не сплю с бизнес-партнерами. Второе правило я уже нарушила, так почему держусь за первое? Может-таки закурить? Может быть поможет?

Первая затяжка почти сразу вскружила голову резкой горечью, а в горле стало жарко и терпко. Когда-то мне сказали, что я курю словно делаю минет — глубоко, чувственно и нежно — и долгое время я пользовалась «сигаретной тактикой» если переговоры заходили совсем уж в тупик. А потом… Потом мой несостоявшийся жених позвал замуж, и рациональная Настя бросила курево. Вроде как так нужно, я же вроде как будущая мать. И плевать на то, что детей мне совсем не хочется. Так нужно. Так правильно.

С «правильно» я расправилась. А вот к сигаретам больше не тянуло. Почти, кроме вот таких вот моментов, когда все вообще сложно. Прямо как статус в Фейсбуке.

В сумбурный поток мыслей ворвался телефонный звонок. И как только батарейка еще не издохла, я же забыла поставить его на зарядку…

— Превед, медвед! — гаркнуло в ухо.

Время идет, а ее шуточки не меняются, дитя форумов и демотиваторов.

— Привет, Ксю. Оклемалась?

— Да что мне будет от парочки шотов? Все путем, тем более, что Сереженька меня под утро «вылечил», — смешок в трубку. — Пару раз.

— Ты в своем репертуаре. Твой сайгак уже ускакал?

— А то. Ушедший не вовремя любовник — половина кайфа на ветер.

Вот-вот.

— Ты сама как, — спросила подружка.

— Нормально.

— А по голосу не скажешь, — отметила Ксю, — Чего сипишь?

— Да так, курю.

— Опа! Куришь? После хорошего секса?

Я промолчала, но подруге мой ответ был не особо нужен:

— Он тебя уломал… Ураааа! Талантливый, да, и чего скромничать, просто ахуенный.

— Не то слово, — подтвердила я.

— Ооо… таки было! Подробности, требую подробностей!

— Каких подробностей? Я тебе что секс по телефону?

— Ладно, длину и ширину можешь пропустить, но по десятибалльной шкале, как оно было?

— Сто.

В трубке повисло ошарашенное молчание, так и вижу, как у Ксю забавно округлились глаза, а потом зажглись непомерным любопытством:

— Вот прям сто?

— Стопятьсот.

— Режешь без ножа.

— Сереженька оказался не тем? — посочувствовала я подруге.

— Ага, как оно часто бывает — пытался количеством качество компенсировать.

— Сочувствую.

— Да пофиг, мне и нужен был такой бессмысленный и беспощадный трах, — смешок в трубке, — но ты с темы не съезжай, детали, дорогая, детали!

— Ну мы приехали к нему домой, душ, посмотрели немного телик…

— Чего? Душ? Телик?! Вы что семейная пара, а я об этом не знаю? Где страсть? Где потерянные в такси трусы? Где потеки макияжа на подушке?

— Без трусов в такси мерзко и негигиенично, а макияж у меня слишком для этого хороший.

— Фу, какая ты скучная, никакой искринки. Небось еще и презерватив под цвет постельного белья подобран был.

— А…

И тут меня неприятно кольнуло — вот не было его, презерватива, вот точно не было. Твою ж мать…

— Так, ты чего замолчала? — настороженно спросила Ксю. — Подруга, только не говори мне, что вы без…

— Без.

— Бля. Ты дура?

— Не более, чем он дурак. Как-то мы о нем забыли.

— Забыли?! Вам что по шестнадцать лет?

— Не ты ли меня только что обвиняла в отсутствии спонтанности и страсти?

— И ты решила к этому списку добавить и отсутствие мозгов?!

— Ксю, не шуми, я выпью таблетку, а Лукаш слишком… В общем сомнительно, что мне стоит чего-то опасаться.

— Идиотка. Если он баб цепляет в клубе, то тебе точно есть, о чем беспокоиться.

— Он их не цепляет.

— Ага, ты у нас, конечно, исключение.

Сарказм в голосе Ксю сильно резанул по нервам, неприятную горечь не заглушил даже глоток сладкого кофе.

— Настя, не обижайся, сама подумай.

Я молчала и думала. Мяла и мяла окурок в дорогой серебряной пепельнице, привезенной с какого-то перепугу из Тайланда и думала. Ничего хорошего не придумала, а потому рассмеялась:

— Вот уж точно, мозги отшибло.

— Ладно, разберемся, — смилостивилась Ксю. — Ты сейчас у него? Изображаешь ванильную романтику сидя в его рубашке на подоконнике, с чашкой кофе и сигаретой?

— Почти. Сигарету я докурила, кофе допила и вообще я уже дома.

— В смысле? Он тебя культурно попросил свалить?

— Нет, я сама сбежала.

— Почему?! — удивилась подруга.

— Что ты там говорила по поводу не вовремя ушедших любовников?

— То про мужиков было, а ты совсем другое дело!

— Какие-то у тебя двойные стандарты…

— К чертям равноправие, нужно использовать то, что имеешь…

— …Во всех смыслах, — дополнила я за нее мысль.

На том конце провода Ксюха явно кивнула, пожевала губу, а потом совсем другим, до жути серьезным тоном спросила:

— Все же что-то было не так? Плох, мал, пыхтит не в тему?

— Нет, я же сказала, все наоборот.

— Тогда какого хрена? Почему не кофе в постель? Где утренний секс для закрепления эффекта?

И наконец меня прорвало:

— Я не знаю, Ксю, просто не знаю, что на меня нашло. Я лежала рядом, слушала его дыхание, наслаждалась шелковыми простынями под пальцами, а потом меня внезапно накрыло ощущение неправильности происходящего, ошибки, за которую мне придется долго расплачиваться. Потолок дрогнул, поплыл, мне показалось, что это не я, что я будто бы не в своем теле, а наблюдаю за всем со стороны. И такая паника, что я за несколько минут собралась и сбежала от греха подальше.

— Эм, вы ничего, часом вчера не курили? Ну или не нюхали? Может неудачное похмелье?

— Если бы, но нет, все это было на чистую голову.

— И вместо того, чтобы его разбудить и поплакаться на крепком плече, ты свалила в туман?

Что я могла ответить? Ничего. Я сама себя плохо понимала.

— Примерно так.

Мы еще немного помолчали, а потом Ксю задала закономерный вопрос:

— И что ты собираешься делать?

— Не знаю, честно не знаю.

— Что-то слишком много «не знаю».

— И «странно».

— И «странно», — подтвердила она. — Позвонишь ему?

— А стоит? Мы вроде как договаривались о встрече к концу недели, по работе, тогда и позвоню.

— А пока сделаешь вид, что все так и должно было быть?

— Или что ничего не было, — предложила я альтернативу.

— Страус, — поставила точку в разговоре Ксю.

Мы еще поболтали некоторое время, но без особого запала. Мне было откровенно не до разговоров, хотелось еще пованильничать в тишине, а Ксю… Подруга не знала, что посоветовать и это явно ее немного раздражало, так что беседа быстро сошла на нет.

Когда я стала такой? С каких пор меня начали раздражать люди и пустые разговоры? Наверное, так было всегда, просто раньше любовь к комфорту, а значит к деньгам, перевешивала острую неприязнь к идиотам. Нет, речь не о Ксюхе, она девочка умная, просто любит поболтать к месту и не к месту. А я нелюдимая бука, ну или асоциальная личность, если выражаться культурнее. Декстер в юбке.

Дурацкие мысли, отогнанные разговором с Ксю, вновь завозились, закопошились, упираясь липкими лапками в черепную коробку. Вот только с каждым толчком розового становилось все меньше и меньше, настроение стремительно скатывалось в подплинтусовую область.

Он уже проснулся?

Почему он не звонит?

Неужели я все испортила?

Мне не стоило этого делать?

Он потерял интерес?

Все это было лишь предлогом?

Вопросы стучали, толкались друг о друга, резонируя головной болью. Наконец я не выдержала и набрала его номер, но в ответ услышала лишь холодное «абонент все зоны доступа».

Второй раз за день мне нестерпимо захотелось закурить.

Безо всякой надежды я открыла пачку, надеясь, что осталось НЗ от НЗ, окурок в пепельнице говорил об обратном, ну а вдруг?

Вдруг все же случился — в пачке была еще одна сигарета.